[474]. Как бы то ни было, возможно, это связано с отсутствием у СИС неопровержимых доказательств, что агенты были убиты, и нежеланием приглашать свидетелей и раскрывать тайны даже на закрытом британском суде.
Блейк не раз рассказывал, будто КГБ пообещал ему, что ни один из переданных им агентов не будет убит. Однажды он даже заявил, что если сложить вместе сроки заключения его жертв, получится меньше сорока двух лет, к которым его приговорили. В своей рукописной апелляции по приговору в 1961 году он утверждал, будто «ставил условие… и повторял» русским, «что эти агенты не должны быть арестованы» и «что русские могут использовать эту информацию исключительно в оборонительных целях»[475].
Возможно, он и правда ставил такие условия. Но кураторы из КГБ — далеко не сестры милосердия — вряд ли к нему прислушались. И он наверняка об этом догадывался. Алан Джадд, британский писатель, специализирующийся на теме шпионажа, задается вопросом: «Что, по его мнению, грозило советским шпионам, пойманным в разгар холодной войны, — общественные работы?»[476] По признанию самого Блейка в разговоре с одним журналистом в 1990 году, он и сам не был уверен, что этих людей пощадили.
Как бы то ни было, советская сторона оговорила с Блейком пункт, снимавший с нее ответственность: если сотрудники Штази разоблачали агента собственными силами, русские в их решения не вмешивались. Поэтому всякий раз, когда агента хватало Штази, КГБ мог говорить наигранно-наивному Блейку, что он к этой расправе совершенно непричастен[477].
Вероятно, опасаясь узнать правду, Блейк никогда не выяснял, сдержал ли КГБ обещание защищать агентов, отмечает Кнопп[478]. Руководитель контрразведки КГБ Олег Калугин, хорошо говоривший по-английски, после того как в 1958 году КГБ пристроил его в Колумбийский университет в Нью-Йорке, и впоследствии сдружившийся с Блейком в Москве, всячески старался оградить его от правды: «Я не решался сказать ему, что из-за его работы пострадали десятки агентов за железным занавесом». Так Блейк, мягкий, миролюбивый человек, действовавший из лучших побуждений, de facto стал серийным убийцей. Ребекка Уэст сравнивает его роль с Первым, Вторым и Третьим убийцей в «Макбете»[479].
Блейка, однако, совесть мучила больше, чем некоторых других шпионов, отмечает Калугин: «Филби же знал, что его шпионаж и переданные КГБ наводки стали смертным приговором для многих людей, но он закрывал на это глаза как на потери холодной войны»[480]. Сам Калугин открыто рассказывал, что курировал нашумевшее убийство болгарского диссидента Георгия Маркова, которого в 1978 году отравили в Лондоне уколом зонта. Как следует из анализа Калугина,
у Джорджа Блейка был невинный склад ума… Он до сих пор остается весьма наивным человеком. Он не хотел знать, что многие из тех, кого он предал, были казнены. И, кажется, мы даже обсуждали с ним этот вопрос, а он просто не верил. Он говорил: «Ну, мне же сказали, что ничего такого не произойдет». Происходило, но его в известность не ставили[481].
Есть почти полные основания говорить, что некоторых из выданных Блейком агентов казнили. Но десятки лет не было никаких доказательств, какая судьба постигла эти «пять или шесть сотен» людей, мы даже не знали, кто они. На суде по делу Блейка не были раскрыты почти никакие детали, даже на закрытых заседаниях[482]. Лишь в 1996 году в историческом отчете ЦРУ называлось всего одно имя погибшей жертвы Блейка — «генерал Роберт Бялек, генеральный инспектор народной полиции в Восточной Германии»[483].
Бялек был в антигитлеровском сопротивлении и шесть лет отсидел в тюрьме гестапо. После войны вошел в состав коммунистического руководства, но при этом был принципиален, искренне верил в риторику о «стране рабочих» и опрометчиво затеял вражду с амбициозным чиновником восточногерманских спецслужб Эрихом Мильке. Бежав в 1953 году на Запад, Бялек устроился на радио Би-би-си, вещавшее на Восточную Германию. Режим это раздражало.
В исторической сводке ЦРУ сообщается: «Его квартира в Западном Берлине находилась всего в квартале от дома Блейка. В 1956 году, приняв к сведению полученные от него данные, восточногерманская сторона под надзором СССР похитила генерала Бялека и вывезла обратно в Восточную Германию»[484]. Точнее, Бялека пригласили якобы на празднование дня рождения в Западном Берлине, где два восточногерманских агента Штази подсыпали ему в пиво усыпляющий наркотик. В 2010 году немецкий журнал Der Spiegel писал:
Бялек понял, что происходит, и бросился в туалет, где потерял сознание. Обнаруживший его человек решил, что тот просто пьян. Двое агентов быстро вызвали такси и увезли «пьяного» в Восточный Берлин.
Бялека, по-видимому, несколько месяцев подвергали мучительным пыткам[485]. ЦРУ заключает: «Он умер в советской тюрьме»[486]. В автобиографии Блейк пишет: «Какова бы ни была правда о его похищении, я могу лишь повторить, что не имел к нему отношения»[487].
В исторической сводке ЦРУ с именем Блейка связывают также гибель двух неназванных жертв:
Он присутствовал на совместных планерках, касавшихся деятельности антисоветской эмигрантской организации, известной как НТС. Четверо руководителей НТС, ранее въехавших в СССР и покинувших страну, были схвачены во время следующей своей поездки в результате полученной от Блейка информации, больше о них никто ничего не слышал[488].
Офицер МИ-6 Фрэнк Бикнелл обратил внимание, что все планируемые им на территории России операции неизменно терпят крах и приводят к гибели молодых агентов. Впоследствии он узнал, что подробности этих операций, вплоть до конкретных кодовых имен, публиковались в советской прессе (вероятно, их размещал там КГБ, используя переданные Блейком досье)[489].
Вездесущий Пинчер назвал двух шпионов СИС в Каире, Джеймса Зарба и Джеймса Суинберна, которых выдал Блейк[490]. Оба попали в тюрьму в 1956 году, в год Суэцкого кризиса, когда Великобритания пыталась свергнуть египетского президента-националиста Нассера. Суинберн, бизнес-управляющий Арабского новостного агентства, вышел на свободу в 1959 году, а Зарб, бизнесмен с Мальты, — два года спустя.
Остается неясно, связан ли Блейк с разоблачением двух двойных агентов в советской военной разведке ГРУ — подполковника Петра Попова, который был первым важным источником ЦРУ на территории советского государства[491], и полковника Олега Пеньковского, работавшего одновременно и на США, и на Великобританию.
Попова казнили в СССР в 1960 году[492]. Когда Блейка в 1961 году посадили, Пеньковский был еще на свободе, хотя, возможно, уже находился под советским наблюдением. «Одна квартира, где разместились сотрудники КГБ, находилась этажом выше, другая — через реку от дома Пеньковского», — сообщалось в «историческом документе» ЦРУ, опубликованном в 2010 году. До начала Карибского кризиса в октябре 1962 года Пеньковский передал администрации Кеннеди информацию о размещении советских ракет на Кубе. ЦРУ писало: «Благодаря Пеньковскому Кеннеди знал, что у него есть три дня на переговоры о поиске дипломатического решения до приведения советских ракет в полную боеготовность. Именно по этой причине смена курса холодной войны считается заслугой Пеньковского». Агенты КГБ задержали Пеньковского прямо на улице в Москве 22 октября 1962 года, в самый разгар Карибского кризиса. В мае 1963-го его казнили. Блейк рассказал Штази в 1980 году, что он работал как раз в том отделе СИС, который курировал Пеньковского[493]. В Берлине Блейк был также знаком с Руари и Дженет Чиземами, супружеской парой из МИ-6, в дальнейшем курировавшей Пеньковского и в Москве. Джанет Чизем, как пишет Филипп Найтли,
водила своих маленьких детей на прогулку в парк. Пеньковский проходил мимо, любовался младшим ребенком и незаметно подкладывал ему в коляску коробочку сладостей. В коробке содержались пленки, переснятые Пеньковским с секретных советских документов с помощью камеры Minox[494].
По-видимому, КГБ следил за этими передачами. Как признавался Блейк на допросе в СИС в апреле 1961 года, он докладывал советской стороне, что Руари Чизем — агент разведки. И даже после этого в СИС готовы были рискнуть, полагая, что жену Чизема КГБ подозревать не станет[495].
С другой стороны, Кондрашов уже после холодной войны рассказывал сотруднику ЦРУ Бэгли, что Блейк не помог КГБ разоблачить ни одного важного агента вражеской стороны. Все разоблаченные Блейком шпионы, по словам Кондрашова, были преимущественно выходцами из русского эмигрантского сообщества, а благодаря «весьма приличному» внедрению КГБ в эту среду о них там уже и так знали[496].
Зато Штази, несомненно, извлекла выгоду из полученных от Блейка данных. Один документ из архивов ведомства демонстрирует, какая судьба ждала нескольких агентов СИС, работавших в ГДР. Анонимный автор этого документа кичился, что «советский информатор из британской спецслужбы Джордж Блей