— Высадили на станции с завязанными глазами и без оружия, — флегматично ответил штурман, старательно загоняя поглубже отголоски прошлого, так не вовремя напомнившего о себе. — Лес их выдворил. Я прикрывал.
— Хорошо, — контр кивнул, — есть ещё что-то, что мне следует знать?
Ник медлил с ответом.
— Я восстанавливаюсь, — слезал он наконец. — И становлюсь опасен. Мне стало сложнее сдерживаться. Пока я справляюсь, но… Выводить пленных сам не рискнул.
— Сдерживаться от чего? — парень не видел взаимосвязи. Ник был слаб, но это не отменяло его самоконтроля, и сейчас он не должен был измениться. Дело было в чём-то другом.
— От того, чтобы не начать бить в ответ на попытку сопротивления, — Ник вполне мог соперничать неподвижностью лица с древними статуями. — Лес пытался не пустить меня к Дэй. Я его ударил.
— Не замечал за тобой такой кровожадности, — Рик покачал головой, — расскажи подробно, что учудил этот подросток.
— Я собирался отправить выводить их Дэй, — начал Ник. — Пошёл за ней, нужно было показать ей шлюз и рассказать, как действовать. Голофото цели у них наверняка было, запись голоса тоже, так что она ничем не рисковала. Убедились бы в том, что она агент. Прикрытие я бы ей обеспечил. Лес как раз выходил от неё. Начал требовать объяснений, зачем нужно беспокоить Дэй, которая легла отдыхать… Я объяснил. Услышал в ответ: "Через мой труп". Если бы не появилась Шер… Боюсь, я бы этот труп обеспечил.
— Ник, нехорошо убивать несовершеннолетних, — с осуждением произнёс Рик, — даже когда очень-очень хочется. Тем более, что этот субъект дважды оказал неоценимые услуги команде. Ну и оглушающего режима на бластере никто не отменял, верно?
— Этот субъект очень и очень хорошо подготовлен, — отозвался штурман. — Удар он держит… Я сдержался. Из-за Шер. Не могу быть уверен, что сдержусь, если её в такой ситуации рядом не будет.
Он наконец повернул голову, глянул потемневшими глазами.
— Если вдруг я всё же сорвусь… Одного выстрела в оглушающем режиме для меня будет недостаточно. Учитывай.
— Одарённые — это особый уровень опасности Ник, — парень вздохнул, — и методы противодействия у меня для них припасены другие. Лес в открытом столкновении ни тебе, ни мне серьёзной опасности не представляет. Несмотря на его подготовку. Что касается «сорвусь»… Ни одного решения, не имеющего обратного хода, когда я на корабле, без меня не принимать. Буду расценивать как бунт и реагировать соответственно. Это понятно?
— Поэтому я тебя и предупредил, — Ник снова отвернулся. — Я ещё не забыл, что такое дисциплина. Хотя подчиняюсь совсем не потому, что мне нечего тебе противопоставить.
Он поднялся.
— На этом инцидент исчерпан, — подведя черту, Рик взял бластер со стола и убрал в кобуру. — Тебе нужно больше времени работать над собой, поэтому я думаю, что до Флорна и потом обратно мы утроим твоё дежурство.
— Шер тебе не простит, — жёсткое лицо впервые за весь разговор дрогнуло — по нему скользнула тень улыбки. — Я буду настаивать, чтобы за мной присматривал врач.
— Не вижу в этом ничего плохого, — парень усмехнулся, изучая наруч и после заминки убирая его в карман, — заодно понатаскаешь её в системах корабля.
Штурман кивнул. И покинул каюту.
Лес ушёл и будто унёс с собой солнечный мостик в последний год её детства перед Академией. Гнетущее беспокойство вернулось с утроенной силой, и самым действенным было срочно занять себя делом, желательно полезным, иначе она будет думать только о том, почему не идёт Ник. На Нар-Шаддаа она выжила, загружая себя работой сверх меры. На вопросы «за что? почему? и когда это кончится?» — времени просто не было. Поэтому… Шер быстренько открыла датапад, диктуя ему поставленные задачи. План работы получился пространным:
— Первое: обязательно дойти до Шай. Умничка-девочка. Держится. Всем своим существом. Не пришла обедать. Прогноз хороший. Обязательно познакомить её с Дэй… Навестить Дэй, проверить её состояние, мало ли что после пережитого может вылезти наружу. Крепкие деревья падают сразу. Так, дальше… Вэйми, Лариус, Бус — они ещё не наследили в её медсканере. Это нужно исправлять и нужно завести медицинские карты на каждого. Рукописные? Ага, если только на моей пастельной бумаге, капитан, — усмехнулась она обречённо. — Сдаётся мне — не в этой жизни. А, вот ещё что! Взять у каждого по локону, даже у мистера Солки, а у Буса — его шерстинки. Скормить их репликатору, сохранить результат, чтобы не терять времени, если что-то из ряда вон. Протестировать оный аппарат на себе, — она помолчала, прислушиваясь, не раздадутся ли шаги за дверью. — … и самое главное и больное — медотсек. До Ботавуи далеко, а медотсек может понадобиться сейчас. И ведь понадобился бы…
"Мы давно отстыковались, а Ника нет…"
— Последнее: не пишем, — вздохнув, сказала она датападу. — А пишем вот что… Просить разрешения у Рика оборудовать медотсек своими силами. Чем мистер Истро Мелл послал…
Дверь открылась бесшумно. Высокая худощавая фигура застыла на пороге.
— Не помешаю? — тихо спросил штурман.
— Ник! Наконец-то… — девушка вскочила ему навстречу, и только его слова заставили её изумлённо замереть. — Ты?! Мне?
Но в следующее мгновение её тёплые руки сомкнулись за спиной штурмана в нежные оковы, а глаза настойчиво искали его взгляда.
— Ник, что ты такое говоришь?
— Ты была занята, — пояснил штурман, дотронувшись губами до её век. — Я бы подождал.
Он был заметно напряжён, но расслабился, прижимая Шер к себе.
— Ты расстроилась?
— Я не была занята, мне так легче было ждать тебя, Ник, — уткнувшись в его плечо, сказала она, изо всех сил зажмуривая глаза от пронизывающего ощущения неразделимости их судеб. — Я испугалась…
— Чего? — он подхватил её на руки, шагнул к креслу. — Что я убью этого юного нахала?
— В это верилось очень легко, Ник. Очень, — тихо сказала она. — Я испугалась, что твой Тёмный учитель победит тебя в тебе, и… И ты сделаешь это… — выдохнула она с трудом: — Что происходит? Я не понимаю, почему это стало возможным… — взволнованно спросила она, касаясь тёплой ладонью стриженой головы своего Ника.
— Потому что я становлюсь сильнее, — вздохнул штурман, садясь с ней вместе в кресло и позволяя ей устроиться удобнее у него на коленях. — Рост возможностей одарённых происходит, когда выкладываешься до предела и ещё немного сверху. Я меньше всего думал о том, чтобы расширить свои возможности, когда тратил себя, не жалея… Но результат закономерен. Я мог контролировать то, что у меня было. То, что есть, мне придётся учиться контролировать заново. И я уже знаю по крайней мере один способ удержать себя под контролем…
— Я чувствовала, что тебя стерегут, не могу объяснить — как. А почему рост возможен только за счёт неё? — называть это слово не хотелось, как будто Тьма могла откликнуться на своё имя. Шер уткнулась лбом в его висок, глаз не было видно, и только, неслышное дыхание, почти не задевающее щеки штурмана, указывало на то, как она ждёт его ответа. — И о каком способе ты говоришь?
— За счёт того, насколько ты сильно выкладываешься, — поправил её Ник, запуская пальцы в светлые волосы. — Что Светлые, что Тёмные, что Серые — все мы в этом одинаковы. Хочешь получить больше, чем имеешь — отдай всё, что есть… Я забыл тогда об этом, и не вспоминал до сегодняшнего дня. Ты — мой способ, Шер…
Он отвёл голову чуть в сторону, заглядывая ей в глаза.
— Я не могу позволить себе потерять тебя…
Она задохнулась нежностью, рвущей сердце. Этой счастливой болью любви.
— Ник, мой хороший… Чем мне помочь тебе? — смогла она прошептать, порывисто прижимая его к своему сердцу. — Никогда не потеряешь, если это зависит от меня… Захочешь уйти — отпущу. Но всё равно — буду недалеко…
— Ты уже помогаешь, — он то ли качнул головой, то ли потёрся ею — седой хищник, добровольно надевший ошейник и сунувший пасть в намордник, чтобы получить право на тепло и ласку. — Ты уже помогаешь, Шер…
— Ты прости меня. Я не знала, как вас остановить. Один — подросток, не боящийся потерять жизнь, а у тебя… Такая сложная борьба с собой… — обнимая, шептала она и укачивала его, такого большого, сильного, по сути своей — опасного, в колыбели своих рук. — С тобой должна была быть я…
— Этот подросток достаточно подготовлен, чтобы идти на вылазку в джунгли, — Ник ещё раз качнул головой. — Я его недооценил… Кэпу я себя уже сдал и наказан — сидеть мне в рубке и думать над своим поведением каждую вторую вахту. У тебя будет отличная возможность быть рядом, — улыбка слышалась в голосе.
— Каждую вторую? — это был неприятный сюрприз. — Кэп — что… — хотела возмутиться она, но тут же осеклась. — … Вылазка в джунгли? И ты… тоже?
— Я — в первую очередь, — серьёзно ответил штурман. — Думаю, мы пойдём вчетвером — кэп, я, Лариус и Лес. А вам прикрывать корабль, готовить медблок к приёму пострадавших, ну, и кто-то должен будет поработать оператором луча…
— Значит, ребёнка вы берёте… А врача, тем более военного, оставляете здесь, в безопасности, — невесело усмехнулась она. — Ник, ну пожалуйста, возьмите меня с собой! — почти взмолилась Шер. — Ты только вспомни, что чувствовал сам на Бакране! Я подготовлю медотсек до приземления! Не знаю, как подготовлен Лес, но в этом возрасте нет страха смерти, понимаешь, я сама прыгала в 15 лет с крыши старого завода, а меня должны были поймать на спидере… — торопилась сказать она, боясь, что Ник прервёт её непреклонным "нет", — … и офицер Январь предложил работу мне в службе безопасности не зря же! — выпалила она последний аргумент.
— Шер, — штурман бережно взял в ладони её лицо. — Это — джунгли. "Ребёнок" Лес — не вполне человек, и его реакция несколько превосходит человеческую, хотя не дотягивает до реакции одарённого… Там были имперцы. Хорошо подготовленные. Хорошо вооружённые. И сбежали, бросив всё, чтобы спасти тех, кто ещё уцелел. Как ты думаешь, сколько ты там продержишься, не имея хотя бы подготовки штурмовика? И сколько внимания и сил нам придётся тратить на то, чтобы тебя защитить? Там не будет времени оказывать нам помощь, Шер… А остановить кровь, закрыть рану — хотя бы на время — это вполне в наших силах. Вот потом, на борту, тебе хватит работы, чтобы вытащить из нас все колючки, обработать все царапины, прибить на корню всю микрофлору, которую мы оттуда притащим…