Сколько вопросов, на которые одновременно хотелось ответить и не хотелось бы слушать их.
И всё же они с Кайласом отличаются.
Достав из-за пазухи бутылку бренди, он сделал глоток и сев на траву полил небольшое деревце из горла.
— Проникнись духом Кореллии, дружок, — усмехнувшись, произнёс он и продолжил пить. Сегодня он восстановит в памяти всё хорошее, что тут было, сегодня он будет пьянствовать, даже не в одиночку, а вот с этим деревцем. Здравствуй, моя белочка… Здравствуй и прощай…
Вернулся обратно Римон глубокой ночью, с довольной улыбкой и блестящими глазами. Вызов от старого пирата подмигивал индикатором у него на комлинке.
На Кореллии всё было готово. Готово ровно настолько, что Римон стал искать яхты, на которых можно расслабиться в компании таких же, как он, баловней судьбы. Выбрать одну из тех, курс которой наиболее удовлетворяет его нуждам…
Яхты, идущие через дикие миры, обычно сопровождались эскортом. А это чревато не столько проблемами с пилотами истребителей, сколько вероятностью, что один из них успеет послать сигнал бедствия. Найти ту, что идёт по относительно обитаемым планетам. Прикинуть возможные курсы, взять те, которые идут из космопорта Коронета. Скинуть на небольшой форум небольшой пост.
Через три часа у него на руках был маршрут трёх яхт. Оставалось выбрать ту, которая на вид будет наиболее интересна. И вновь просчёты маршрута, дозаправки, а после ещё один пост на форум.
Спустя день кропотливой работы Римон откинулся на спинке своего кресла. Координаты встречи ушли пиратам, он же должен был сделать несколько последних приготовлений.
Деньги, кроме десяти тысяч, «Килан» с двумя запасными энергоячейками, все запчасти для создания светового клинка и Радужный камень были переправлены курьером в одну из банковских ячеек на Нар-Шадда, из тех, что открываются ключом, без лишних вопросов к открывающему.
Камню вообще было уделено много внимания, специальный раствор, специальный кейс с ультрафиолетовыми лампами.
Оставалось ещё одно, но это Рок хотел сделать утром.
Утро выдалось солнечным это радовало. Немного, но всё же радовало. В руках у Рока были две вещи. Кожаная папка и резная деревянная шкатулка, лежащая на первой, как на подносе. Со всем этим он направился в кабинет техника, который в это время обычно занимался бумагами.
Гаррион оказался на месте.
— Доброе утро, — поздоровался он, не отрываясь от деки.
Настроение стремительно уходило в пустынные дали. Хотелось развернуться и убежать: так бывает, когда собираешься сделать что-то, в чём не уверен, но важность этого поступка ты представляешь предельно чётко и ясно.
— Доброе, — согласился Римон. — Мне нужно тебе кое-что передать.
Прежде чем сесть на стул, он поставил перед Гаррионом свою ношу.
На этот раз техник всё же поднял голову и вопросительно уставился на Римона.
— Ты выглядишь так, словно принёс собственное завещание, — проворчал он, покосившись на шкатулку.
— Завещание? — кривая усмешка всплыла на миг. — Составлять завещание я ещё как то не собрался. Для начала, открой папку.
Гаррион потянулся к папке, задумчиво пролистал содержащиеся в ней документы. На лице старого техника поселилось непередаваемое выражение.
— Ты всё-таки провернул свою аферу… — он закрыл папку и сощурился на Римона. — Вот не знаю даже, выразить восхищение с благодарностью, или просто дать тебе гидроключом в лоб?
— На самом деле никакой аферы не было, — Римон улыбнулся, словно мартовский кот, — я просто созрел для того, чтобы поделиться своим кораблём с общественностью. И, как оказалось, он стоит огромных денег. Моя самая удачная и законная сделка. Вот я и решил… выразить благодарность… за проведённое детство.
Несколько долгих секунд Гар смотрел на приёмного сына со странной смесью тоски и гордости.
— Ты и вправду сильно изменился, — произнёс он наконец. — И я не знаю, радоваться этому или нет. Хатт, мы с Анис давно хотели, чтобы ты остепенился… И я рад, хатт побери! Но, признаться, непривычно видеть тебя таким.
«Такие, как я, остепеняются только после болта в голову, или становясь калеками…»
В любовь Римон не верил.
— Мне и самому многое непривычно, — Римон указал на вторую шкатулку. Кореллианский дуб, ручная резьба, на крышке, занимая всё возможное пространство, была изображена птица. Её крылья, раскинутые в разные стороны, напоминали языки пламени, — я бы хотел, что бы ты хранил это.
Внутри, на бархатной ткани, покоились, поблёскивая отполированной поверхностью, наручи Рока, его фамильная ценность.
Гаррион заглянул в шкатулку и бережно опустил крышку.
— Я сохраню, — серьёзно кивнул он. — До твоего возвращения.
— Просто храни их, — какие выводы сделал Гаррион, Римон не знал и выяснять не собирался, — и если случится что-то непоправимое, то просто взгляни на шкатулку и знай, что я вас не оставлю.
То, какие усилия приходилось делать в здании КИК, не шло ни в какое сравнение с тем, что он прикладывал, чтобы улыбаться и не сорвать голос на шёпот или крик.
— Я решил отдохнуть, прогуляться с местным бомондом на яхте, — Римон улыбнулся, улыбка вышла фальшивой, — вылет через три часа.
Гаррион не отводил взгляда от Римона. В по-стариковски светлых глазах отражалось глубокое понимание. Возможно, более глубокое, чем того хотелось бы Року.
— Удачи, — улыбка самого техника была искренней, хоть и тоскливой. Что-то он чувствовал тем особым чутьём неодарённого, которое некоторые зовут мудростью. — Помни, здесь тебе всегда рады. Всегда.
— Я всегда это помню, — Римон был предельно серьёзен и печален одновременно, — всегда.
Расставались молча. Римон попрощался с Анис и Гаррионом, и на заказанном спидере отправился в космопорт, откуда через пару часов стартовала роскошная яхта с недозаправленным баком.
Глава 20
Римон умышленно потерял счёт времени. Яхта без дозаправки могла обходиться почти четверо суток после старта с Кореллии, и трое из них ему нужно было провести в разношёрстной компании людей. Кто-то был серьёзен и расслаблялся, кто-то, даже младше его, вёл развязную жизнь, имея за плечами богатых родителей. Контрабандист же, вновь оказавшись без корабля, в первый день просто пил, ведя светские беседы, на второй день познакомился с очаровательной журналисткой, которой радостно вешал на уши придуманные на ходу истории, какой он классный пилот, стрелок и вообще, достойный уважения человек. Девушка с улыбкой кивала, но заглянуть на ночь в каюту отказалась, как отказывалась и верить Римону.
Сейчас он с радостной улыбкой шёл с двумя бокалами игристого к вышеупомянутой особе.
Кают-компания мягко качнулась — сработали компенсаторы. Судя по тому, что не погасили толчок совсем — яхта только что с чем-то столкнулась. Мало кто из присутствующих обратил на это внимание, только охрана внезапно куда-то исчезла из помещения.
— …ну что вы, мы никого не принуждаем, — бархатисто рокотал голос забрака в динамике узла связи. — У вас есть замечательный выбор. Вы можете открыть нам шлюз, и тогда никто не пострадает. Мы даже обменяем вам топливо на содержимое карманов ваших пассажиров. Они не обеднеют, а мы получим компенсацию наших расходов.
— А если не откроем? — осведомился капитан яхты.
— Тогда нам придётся лететь своей дорогой, — даже по голосу можно было ощутить, как пират пожимает плечами. — Но у нас проблемы со стыковочным узлом, нам не на что его отремонтировать. Иногда он прихватывает за собой весь шлюз вместе с частью борта, понимаете? И если это произойдёт, нам останется только вернуться через час-другой и посмотреть, что тут есть интересного. Покойникам ведь уже ни к чему все эти замечательные вещи, зачем же добру пропадать?
— И вы называете это выбором?!
— Ну разумеется… Так что вы выбираете, капитан?
Звук выстрела станом перепутать с чем-то другим сложно.
Когда на пороге вытянулось тело оглушённого стюарда и возникла массивная фигура с тяжёлым бластером, Римону стало очевидно: началось…
Рок улыбнулся и залпом выпил свой бокал вина. В конце концов, он столько времени распинался, насколько он крут, почему бы не продемонстрировать, насколько именно? Заодно получится отличный урок всем желающим погеройствовать. Подав бокал журналистке, он полушёпотом произнёс:
— Прячься за мою спину, — после чего развернулся к "зашедшему на огонёк", прощупывая, кто он и какой у него настрой.
За бронёй скрывался старый знакомец Римона — Джетро. Он был готов стрелять при необходимости, но бластер держал в режиме оглушения.
— Дамы и господа, — искаженный вокабулятором голос прокатился по кают-компании. — Прошу всех соблюдать спокойствие. Вам ведь не нужны проблемы? Будьте добры, сложите все ценные вещи, наличные деньги и прочие предметы, которые вы цените дешевле собственной жизни, на стол. А потом медленно, спокойно, не создавая паники, разойдитесь по своим каютам. Мы осмотрим их, и вы сможете продолжить путь.
Визор шлема скользнул по притихшим пассажирам, Джетро остановился на прячущейся за спиной Римона журналистке. Та запустила под потолок миниатютную летающую камеру и теперь вела запись в надежде, что её проделку не заметят.
— Впрочем, допускаю, что путь продолжат не все… — протянул пират. — Иди-ка сюда, цыпочка, бросай своего толстосума, с нами веселее!
Римон остановил прикосновением девушку, после в упор посмотрел на пирата. Рука усиленно просилась лечь на рукоять бластера, которого не было.
— Она никуда не пойдёт, — дружелюбно, но твёрдо произнёс он. Ставка была проста: пират уповающий на своё превосходство, не выстрелит сразу в безоружного, вначале поиздевается. А потом уже вырубит. Простого недовольства было недостаточно. Нужно было "разозлить", нужна была причина для расстрела. Попробовать вырубить Джетро — чем не причина?
Пират не обратил на него внимания. Мнение какого-то богача его не интересовало. Сила же донесла всплеск веселья.