— Анекдоты-то, может, и ходят, но у нас нет ни одного пьющего. Кто-то либо не пьёт совсем, кто-то очень редко. Жизни пациентов дороже в сотни раз, — он не хотел, чтобы это прозвучало пафосно, мол, он какой-то там искушённый эскулап (коим Гринвуд себя ни в коем случае не считал) поэтому и говорил просто и спокойно. Взяв меню, он сообразил, что с момента завтрака прошло уже порядочное количество времени. И он заказал себе целый ланч, дополнив его местным чаем, который, если верить меню, отличался потрясающим вкусом.
— Доминик, скажите, у врачей существует корпоративная солидарность? — поинтересовался Ник, помешивая лёд соломинкой.
— Что? — услышав вопрос, врач с немалым удивлением воззрился на Ника, и подумал, что это довольно странная тема для такой простой застольной беседы, но пожал плечами. — Разумеется.
— Если вы встретите коллегу в трудной жизненной ситуации, вы окажете ему помощь? — серо-зелёные глаза щурились поверх края высокого бокала.
Будь Доминик немного помладше, он бы недоуменно захлопал глазами. Но сейчас он тоже был близок к этому. Недоуменно посмотрев на Ника (кстати, а как его полное имя? Николас?) он снова пожал плечами:
— Естественно. Да я и любому человеку её окажу.
— При условии, что вам это ничем не будет грозить? — уточнил штурман. — Или в любом случае? И я сейчас говорю не об оказании медицинских услуг.
Доминик окончательно запутался. Он был человеком, склонным помогать, но он был врач, а не воин. Вопрос же о том, стал бы он помогать всем и каждому… это было странно. Хотя, возможно, Ник имел в виду Шер? Может, он скромный и стесняется попросить помощи? Если так, то… Дом ещё раз пожал плечами:
— Должно быть, я не совсем вас понимаю, Ник. Всё это зависит от ряда факторов, в частности, от отношений с человеком — близкие или нет. К примеру, Шер я бы с радостью помог, если вы об этом.
"Даже так…"
Прищур стал чуть заметнее. Контакт с Силой — плотнее.
— Предположим, я об этом… Предположим, я вас попрошу… — прикосновение к сознанию было лёгким. Настолько, насколько это было в силах Ника. — Никогда, никому, ни при каких обстоятельствах не упоминать, что вы видели Шер. Даже если разговор будет идти с близкими вам людьми. Или с кем-то из вашего начальства. Или ещё выше…
Он ловил малейшее проявление эмоций. Недоумение его не смущало. Важнее было не проглядеть другое.
— А почему я вообще должен перед кем-то отчитываться о том, кого я встречал? — ничего не понял Доминик, и тут до него дошло, что Ник имел в виду, что Шер что-то скрывала. — Я и не собирался никому ничего рассказывать, — он пожал плечом и хищно нацелился вилкой на кусок курицы в салате.
— Я сказал — "предположим", — штурман в свою очередь чуть заметно пожал плечами. — Предположим, вас кто-то спросит… Можем ли мы с Шер рассчитывать, что от вас никто не услышит о вашей встрече?
— Конечно, — искренне сказал Доминик. В общем-то, ему рассказывать было и некому — Мэттью его делами не интересовался (брат не говорил этого вслух, но считал — и это было видно, что Дом страдает ерундой и ничего серьёзного из себя не представляет), Томас занимал несколько похожую позицию, разве что чуть помягче, родители…их он видел редко, но так уж повелось, что их не интересовали встречи и знакомые младшего сына, тем более — они знали, что он ни с кем, кроме своего друга, не общается, и давно махнули на это дело рукой, а сам лучший друг и слыхом слыхивать не хотел о приятелях из Академии — на это имелись свои причины. — Я никому ничего не скажу. И к тому же, могу вам гарантировать — никто из моих близких даже не захочет интересоваться тем, с кем я виделся.
Ник недоверчиво вслушивался в чувства собеседника. Доминик был искренен. Совершенно искренен. С такой степенью ничем не замутнённой уверенности ему сталкиваться ещё не доводилось. На мгновение стало неприятно от мысли, что Шер этот человек причислил к тем, с кем у него были близкие отношения — потому что на фоне этой искренности он сам не слишком приглядно смотрелся.
Одно прикосновение Силы — и Доминик подавится своей курицей. Насмерть. Несчастный случай, бывает. Никто ничего не заподозрит…
Серо-зелёные глаза встретились с сиреневыми — Лес закончил есть и теперь смотрел на их столик, отбросив волосы с глаз.
"И ты тоже ничего не сможешь доказать, щенок…"
Убивать… не хотелось.
Хотя бы потому, что Шер наверняка заподозрит, что несчастный случай был воистину несчастным — для Доминика. Эта смерть могла лечь между ними трещиной, которую уже ничем не заделать. Но было ещё кое-что.
Если и существовала категория разумных существ, к которым штурман относился по-особенному, то это были врачи. Он сам просил Шер научить его лечению, чтобы Сила, подвластная ему, служила хоть кому-то во благо. И начинать с убийства целителя…
Ник чуть заметно поморщился, кивнул Лесу:
"Все в порядке".
— Очень хотелось бы на это надеяться, — задумчиво проговорил он, отвечая на реплику Доминика. — Потому что меньше всего я хочу неприятностей для Шер.
"Не союз. Охота". Так определил Чай. Шер понимала, что штурман увёл её соученика в ресторан не просто так… Но, беспокойно меряя номер шагами из угла в угол, зачем-то снова переплетая косу, чтобы успокоиться и не сразу побежать вниз, в ресторан, Шер верила, что с Домиником не случится ничего плохого. Ещё с Академии она помнила его, как очень искреннего и тёплого человека. И не похоже, чтобы он изменился… Но она хорошо помнила и Ника после Бакраны.
А Тьма всегда рядом…
Глава 239
В зал ресторана Шер вошла, может быть, слишком поспешно, может быть, излишне взволнованная, с горящими высокими скулами.
— Привет, мальчики… Ник, а ты мне ничего не заказал? — спросила она, улыбнувшись. Но глаза сосредоточено ловили ответ на совсем другой вопрос.
Если бы при этом разговоре присутствовал кто-то третий, тот, кто знал бы Доминика, он бы расхохотался в лицо Нику: более безобидного создания, чем Гринвуд, и представить-то было затруднительно. Чтобы Дом — да кому-то вредил? И тем более — строил какие-то коварные планы? Гринвуд улыбнулся:
— Вам не о чем беспокоиться, я никому не скажу.
В это время вошла Шер… наверное, соскучилась по своему жениху. Дом улыбнулся ей.
— Привет, присаживайся. Здесь хорошее меню, — он запоздало сообразил, что ляпнул глупость. — Хотя ты и так знаешь, — он улыбнулся снова.
— Ну, а если сравнивать с нашей Академической столовой… — в серых глазах вспыхнули тёплые искорки. — Помнишь наше "любимое" дежурное блюдо? — Шер расположилась за столом, притянула к себе меню, разговаривая с Домиником, но вся, казалось, вытянулась, как струна, готовая уловить все напряженные колебания воздуха.
— И что же это было? — уточнил Ник, садясь обратно и поднимая бокал с тонко звякнувшими льдинками. — Мне вот помнится — подали как-то сладкую кашу, а сверху — кусок ржавой солёной рыбы… Интересно, чем тренировали на выносливость докторские желудки?
— Нет, наша кормёжка не была столь экзотична, — усмехнулась Шер, мотнув льняной косой, — всего лишь макароны… Правда, холодные, слипшиеся и склизкие, с заветрившимся сыром. После практики на кафедре хирургии это напоминало… Нет, я не буду упоминать это за столом, — одёрнула она себя со смущённой улыбкой и попросила подошедшего официанта: — Мне такой же коктейль, только льда побольше…
— Пить почему- то хочется, — заметила она, непроизвольно облизнув сухие губы.
— Мне то же самое, — добавил Ник, покосившись на выход из ресторана. Дверь только что закрылась, выпустив Леса из зала.
— Ещё бы! — с жаром подхватил Доминик. Разговор перешёл на привычные ему рельсы, это было смешно и приятно — просто вспомнить их студенческие годы. Как ни крути — а это было потрясающе. Ник тоже принял участие в разговоре, становясь понятным и простым. Это тоже не могло не радовать. — Однажды я наткнулся на суп, который в меню был обозначен как "мясной суп из свежей тушёнки". Неправда ли, звучит уже многообещающе?
— Ну, судя по тому, что после обеда в столовой некоторые спешно уходили с лекции — им попался суп просто из тушёнки, — оживилась Шер, отрываясь от ледяного бокала коктейля. — А пирожки? С фаршем из непоймикого? По вкусу это, должно быть, напоминало хвост хатта! С таким ланчем не нужны никакие диверсанты, — улыбнулась она. Сейчас, разговаривая с Домиником, она почему-то перестала бояться своих воспоминаний.
В разгар беседы над столом приподнялись два глаза, с интересом обозрели тарелку Доминика… Четыре клыка тихо щёлкнули, на тарелке стало на кусок курицы меньше.
— Я ни разу не рискнул его заказать — хмыкнул Доминик. — А вспомни компот из кислых ягод — просто напиток богов! Однажды я рискнул его выпить и потом неделю пролежал дома. С тех пор подозрительно отношусь к ягодам, если честно, — он усмехнулся. В это время что-то клацнуло, и Гринвуд с удивлением обнаружил, что его ограбили. Чай, как оказалось, не страдал лишней скромностью. Врач усмехнулся и протянул под стол ещё один кусок курицы. Спросил туда же: — Может, тебе заказать чего?
— Мясо! — обрадовались под столом. Судя по энтузиазму, это были одновременно констатация факта, благодарность и ответ на вопрос. Ник вздохнул и сделал заказ, спустя минуту официант принёс блюдечко с мелко нарезанным мясом и поставил на свободный стул. Лампроид азартно заработал клешнями.
— Кто бы мог подумать, что это самый опасный хищник в обозримой части Галактики, — хмыкнул штурман. — Кстати о ягодах… Надо заказать заморозку…
— Не для компота, — улыбаясь, пояснила Шер, переводя взгляд на Доминика. Что Чай особенно и не нуждается в таком мелком измельчении мяса, было понятно после молниеносной резекции курицы.
— У нас питомец появился, радужный фрилл со сломанным крылышком, — продолжила она, прижимая холодный бокал к щеке. — А он питается ягодами и фруктами… Придётся озаботиться их запасом.
— О как! — озадаченно произнёс Дом. О фриллах, он, конечно, слышал краем уха, но всё-таки был по части людей и гуманоидов, врачевание питомцев в его интересы не входило. Он признавал эту науку довольно занимательной, и послушать, конечно же, любил. — А как его зовут и, если не секрет, где подобрали? — улыбаясь, он смотрел на то, как Чай хищно пожирал заказанное для него мясо. Неизвестно почему, но этот малыш радовал его своей непосредственностью.