На её ладони появился камень, вздрогнув алыми тенями в почти черной глубине.
— Мы с Ником нашли его в пещере… Вернее, взяли с ладоней древнего изваяния женщины…У него такой же.
Тонкие длинные пальцы алиенки дотронулись до кристалла. Шай прикрыла золотые глаза, прислушиваясь к чему-то, чего Шер не могла воспринять. Наконец алиенка подняла голову.
— Он родился очень глубоко, — сказала Шай. — И он совершенен. Ни одного изъяна.
— Он разговаривает с тобой? — почему-то шёпотом спросила Шер, почти благоговейно глядя на арконку. — Знаешь, он стучит, как сердце… Это не слышно, но ощущается внутри, в сознании, скорее, — поправила она себя. — Что это?
— Он поёт, — отозвалась Шай. — О глубине и снах. Очень долгих снах… Теперь он проснулся. Мы не слышим, как он стучит, но мы слышим, как он поёт. Ни одного фальшивого звука… Вэйми говорила нам как-то, что много читала о камнях, у которых целые истории. Может быть, она что-то знает о таких. Можешь нарисовать изваяние? Мы хотели бы взглянуть…
— Да, конечно, — Шер привычно похлопала себя по карманам и нащупала в одном кусочек карандаша, которым записывала номер комлинка Доминику и листок из его блокнота. На мгновение рука с карандашом зависла над обратной стороной исписанного листка, и Шер стала рисовать, иногда останавливаясь, и, в задумчивости покусывая карандаш…
Образ женщины неизвестной расы с губами, будто она хотела сдуть пыль со своих ладоней, сложенных лодочкой, и два бугорка пыли на них, были переданы довольно точно, а карандаш всё вносил уточнения, твёрдыми линиями дорисовывая окружающий изваяние грот… Наконец, карандаш лёг на стол, а Шер подвинула свой рисунок арконке.
— Вот…
Глава 242
Шай склонилась над листочком, всматриваясь в уверенные штрихи рисунка. Несколько минут она молчала, потом выпрямилась.
— У нас её назвали бы Самоцветной Матерью, — сказала арконка. — Мы не знаем такой расы. Но это — мать. Посмотри, как она вдыхает жизнь в то, что держит…
— Как будто хочет поцеловать… — проронила Шер. — Мать… Значит, это богиня? — Шер сложила ладонь, как у древнего изваяния, тихонько подула на кристалл и подняла задумчивые глаза на арконку. — Но в чем их предназначение? Может, мы сделали ошибку, разбудив их и вытащив на свет?
— Мы так не думаем, — Шай качнула большой головой. — Это джех, неизбежное. Кто-то когда-то извлёк ваши камни с большой глубины, дал им форму и наполнил чем-то, что нужно будет разбудить… потом. Когда придёт время. Камни должны были проснуться. Джех.
Шер помолчала, глядя на кристалл. Джех, значит… За десятки тысяч лет назад кто-то предвидел, что они с Ником отправятся на рыбалку, попадут в пещеру и разбудят камни? Потому, что придёт время? Время — для чего? И уж, конечно, они постарались, чтобы ответ на этот вопрос просто так не нашёлся…
— Значит, камень натуральный? — очнувшись спросила Шер, убирая сокровище из святилища снова в карман.
— Да. Он не создан руками, — подтвердила арконка. — Его огранили, но родился он глубоко под землёй.
"Слава Звёздам, — подумала Шер. — Не хотелось бы, чтобы в его создании можно было заподозрить адептов Тьмы… Синтетический кристалл рядом с Ником… Нет…"
— Спасибо тебе, дорогая моя, и за бутерброды, и за беседу, — тёплая ладонь снова коснулась чутких пальцев алиенки. — Ты меня очень успокоила, Шай. Мне почему-то не хотелось брать камень… А за тебя я очень рада, — перевела она тему, вставая и отправляя свою чашку в моечный аппарат. Она здесь не ради камня. — Ты у нас молодчина, Шай. Понимаешь, то, что ты справилась — на девяносто девять процентов — твоя заслуга и твоя победа. Медицина — это хорошо, но без воли и желания пациента, результат всегда будет стремиться к нулю… Единственное — мне хотелось бы почаще видеться с тобой. Не как врачу… Обещай выбираться ко мне, хорошо? И я обещаю… И ты пока подумай, что бы тебя могло порадовать на празднике, — сказала девушка, улыбнувшись.
— Мы обязательно подумаем, — пообещала Шай. Продолжить разговор помешал заглянувший в дверь штурман. Он выразительно принюхался и жалобно спросил:
— А мне кафа не осталось?
— А разве мимо тебя каф на ножках не пробегал? — улыбнулась Шер, как всегда при виде штурмана сияя глазами. — Он побежал в рубку к капитану, и если ты его не догнал, тогда садись, мы тебя напоим здесь, правда, Шай?
Автоповару был вбит ещё один заказ на приготовление кафа, а бутерброды ещё не успели остыть.
— Каф на ножках?
— Мы собрали маленькую платформу для доставки небольших предметов, — поспешила пояснить арконка при виде растерянного взгляда Ника. Экс-СИБовец тихо фыркнул и сел за стол в ожидании кафа.
— Я уж было подумал, тут чего распылили… Каф на ножках…
Он рассмеялся.
— А идея хорошая.
Каф от автоповара был, наконец-то, вырван, и Шер поставила его перед штурманом и присела рядом.
— И идея, и исполнение, — радостно взглянула она на арконку. — А ещё я показала Шай свой камень, — многозначительно добавила девушка.
Ник вопросительно посмотрел на алиенку, отпивая глоток кафа и притягивая свободной рукой девушку поближе к себе.
— Арконцы — отличные шахтёры… Шай, ты знаешь, что это за камни?
Шай покачала головой.
— Мы никогда не видели таких.
— Но Шай слышала, что он поёт о том, что долго — долго спал, а теперь проснулся. И то, что он родился очень глубоко. А это изваяние, которое вдыхает жизнь в кристаллы, у народа Коны звалась бы Самоцветной Матерью, — Шер спешила поделиться услышанным от алиенки.
— Красивое имя, — отозвался Ник, доставая свой кристалл. — Значит, не синтетика…
— Можно? — Шай потянулась к кристаллу. Штурман кивнул, и алиенка прикоснулась к драгоценности. — Да, мы слышим. Он такой же… и другой.
— Другой?! — с недоумением произнесла Шер, разглядывая камень Ника. Ей он казался близнецом того, что лежал в ее карманчике. Те же совершенные грани… Если сам камень чем-то отличается… Ну да, в природе не бывает двух одинаковых… Как по наитию, она достала камень и положила его рядом с другим. Алые отблески упали на стол камбуза. Возможно, это было не самое подходящее для них место, но об этом забывалось сразу.
— Вместе, — кивнула Шай, сплетая пальцы рук. — Как руки. Вместе. Они что-то могут, но только когда оба не спят.
— Что именно? — насторожился Ник.
— Мы не знаем, — просто ответила арконка. — Мы так слышим.
— Как правая и левая рука… Такая же и другая… — тихо сказала вслух Шер. — А… они друг на друга как-то реагируют? Они между собой… разговаривают?
Применять такие слова к камням было странно и непривычно. Но Шай-то слышит…
Арконка развела руками.
— Этого мы тоже не знаем. Если они и могут петь друг другу — могут ли это услышать другие? Мы слышим то, что доступно нам.
Кристаллы лежали на гладком пластике, мерцая алыми гранями.
Шер смотрела на них с задумчивым видом. Только спустившись вниз, к тем вратам, они, возможно, узнают предназначение этих кристаллов… То, что те могут сделать… В то время, которое пришло…
— А если мы нечаянно перепутаем камни? — взглянула она на штурмана.
Ник приподнял брови, потом быстрым движением перемешал камни — так уличный жулик-напёрсточник передвигает напёрстки.
— Проверим?
Шер молча кивнула. Узнать свой по каким-то приметам? Это было смешно. Шер осторожно накрыла своей ладонью тот, который… который лежал ближе. И замерла.
Шай с улыбкой смотрела на них. Ник разглядывал лежащий перед ним кристалл, словно ожидал, что тот сейчас что-нибудь выдаст. Например, устроит фейерверк…
Фейерверка не случилось. Вместо него у Шер зачесалась ладонь. Та самая, под которой лежал камень.
Шер отдёрнула ладонь и посмотрела на неё с удивлением.
— Это… это не мой камень. На этот у меня идиосинкразия… Или у него — на меня? — она потёрла ладонь и настороженно посмотрела на камни. — Звёзды… Они различают нас.
— Джех, — улыбнулась арконка.
Ник дотронулся до камня Шер, покрутил его в пальцах.
— Не то чтобы идиосинкразия… Но ощущение, будто в чужие ботинки спросонок запрыгнул. Джех? — он прищурился на алиенку. — Не тех?
— Джех, — повторила Шай.
— Почему — джех? — спросила Шер, с опаской взяв другой камень.
«Ну, проснулись они — это неизбежность, да, допустим… Но неужели джех и в том, что один должен был попасть в руки мне, а второй — именно — Нику? И никак иначе?»
Никаких покалываний. Никаких ощущений, кроме гладкости кристалла в ладони…
— Наша маленькая ящерка, оказывается, последователь одного интересного культа, — штурман продолжал щуриться на арконку. — Джех — неизбежное. Очень приблизительный перевод на всеобщий. Тех — трансцендентное. Тоже очень приблизительный перевод… Я бы сказал, что вся эта мистика с изваяниями, сновидениями и кристаллами — тех. То, что выше разума.
— За пределами разума, — уточнила Шай.
— Да, за пределами, — согласился Ник. — Но Шай настаивает, что это — должное. Джех. И я бы сказал, меня это… удивляет.
— Они ведь у вас? — арконка указала взглядом на камни. — Значит, джех.
— "Неизбежное прими достойно"… — медленно повторила Шер слова кого-то из древних, крутя тёмный камень в пальцах. — Но разве "неизбежное" не может быть "непознаваемым"? — неуверенно спросила она, взглянув на алиенку. В Академии она мало интересовалась философией. Да там особенно и не настаивали — шла война. Врач должен быть практиком, сконцентрированным на конкретных и реальных задачах. А этические вопросы каждый решал для себя сам…
После того, как Ник покинул каюту вслед за Шер, Рик ещё некоторое время посидел над декой, а после, прихватив с собой неизменный кейс с инструментами, направился к лэндспидеру, которым сейчас, по логике, должна была заниматься Шай.
В дверях рубки его настиг незнакомый звук — частое постукивание, тихое, но вполне различимое.
Остановившись, перед проёмом, парень внимательно прислушался, пытаясь определить источник и ритм звуков.