— Ясно… — тогорианец как раз заканчивал одну из самых сложных частей — рассоединение лап с кожей так, чтобы когти остались на шкуре, и ничего не было испорчено. Дальше все пойдёт чуть проще, сложность будет только с носом, веками и губами. Но Мррухс уже освоился и делал всё так же уверенно, как прежде.
— Ясно, что ничего не ясно. я ничего не слышал о дже-даях. Вообще мало слышал чего о современном мире, кроме того, что мы объединились в Империю. — Мррухс поднял голову, взглянув в глаза Рика. — То есть, я редкий вид живого существа, которое может научиться делать больше, чем может изначально. За счёт чего и какой ценой?
— За счёт чего? Через тренировки и обучение, как и большинство всего в этом мире, — пожал плечами капитан, — какой ценой… Её нет. Но вместе с тем, что ты получаешь новые возможности… Получается ещё кое-что. Ты открываешься для Темной стороны. Некоторые твои действия могут затянуть тебя и изменить так, что от прежнего тебя ничего не останется.
— Очень неконкретно, — первая шкура была успешно снята, и сейчас растянулась на земле. Её следовало выскоблить, но этим он займётся потом, когда обе туши будут освежёваны. — Что за Тёмная сторона?
— Охо-хо, — почесав затылок Рик задумчиво уставился в воду, — представь, что ты сделал что-то нехорошее. К примеру, принудил кого-то к чему-то, чего человек не хотел, ради своей выгоды. Или же просто так, ради интереса. И потом ещё раз. И со временем ты к этому пристрастишься. Это будет словно наркотик. Которого хочется больше и больше. Больше власти. Больше контроля. Больше боли. Больше чего-то. Лавина, которая накроет твоё я.
Мррухс улыбнулся. Он перешёл ко второй шкуре, посетовав, что негде как следует растянуть первую.
"Нужно будет сразу сделать это, как мы приедем".
— То есть, эта штука накладывает на меня обязательства быть хорошим? Иначе я скачусь и стану плохим? — он глянул на Рика. — Но как же тогда убивать плохих? И грабить злых?
Он помолчал, делая новые надрезы.
— Просто, кэп, мы ведь и так плохие. Я убивал за деньги. Насчёт вас не знаю. И я никогда не чувствовал, что хочу ещё. Скорее даже ничего не чувствовал. И тут я узнаю, что я какой-то особенный, и что теперь всо зло, что я делаю, будет пытаться склонить меня к тому, чтобы делать это постоянно, — на этот раз когти отделились совсем легко. — Я всегда был таким?
— Когда ты начинаешь смотреть в бездну, бездна начинает смотреть на тебя, — отозвался парень, — где та грань, что отделяет хороший поступок от плохого? И что, если ты делаешь кому-то хорошо, а кому-то в то же время плохо? Я… Никогда не убивал за деньги. Хотя… Это может быть и ложным. Я никогда не убивал ради наживы. Я веду свои дела честно. Насколько могу. И… Надеюсь, что поступаю правильно, пусть и не всегда. Смысл давать обещание, если ты не знаешь, где его предел? Я живу по совести. Она у меня есть, пусть и несколько… Извращённая. Но… Я хороший человек. Обычно. И ты, я думаю явно не плохой. Сохрани себя. Потому что вернуться назад, насколько я знаю, очень сложно.
— Ох… Свалилось же, — вторая шкура освободилась от содержимого куда быстрее. — Если для того, чтобы эта штука не извратила меня, достаточно жить по совести… То бояться нечего вообще. Я дал Слово отцу, что не стану совершать ничего, за что он мог бы испытать стыд. И я не совершу, — сняв вторую шкуру, Мррухс аккуратно разложил её, и оттащил мясо подальше. На родном языке он прокричал обычный для леса призыв к падальщикам на наживу. Может быть, и здесь они услышат.
— Мы все в любом случае плохие. Хороших людей, равно как и тогорианцев, сейчас практически не встретишь, — произнёс охотник, вернувшись. — Но важно то, что мы не хотим становиться совсем плохими. По разным причинам, — он улыбнулся. — А что за тренировки нужно проходить, чтобы освоить эти способности?
— До банты этих тренировок, — со вздохом пояснил Рик, — тут все зависит от учителя и от того, чего ты хочешь сам. В целом укрепляется тело и дух. Шлифуются навыки. Отрабатываются новые способности. Такие, как я, пытаются изучить что-то новое, опираясь на уже известный базис.
— Понятно. И кто же может помочь мне с тренировкой? — задал последний вопрос Мррухс, садясь в машину. — Я закончил, мы можем ехать. Лучше не задерживаться — шкуры нужно растянуть.
— Начать тренировать тебя могу я, либо штурман, на твоё усмотрение, — сообщил парень, поднимаясь, — двинулись тогда на "Случай". Об успешной охоте отчитаешься позже.
— Ясно, — Мррухс откинулся, аккуратно щёлкнув по уху Дараса, который пристроился к хвосту одной из шкур. Сейчас играться с ними было нельзя.
Глава 281
"Чудны дела твои, Матерь Богов" — причёсываясь перед зеркалом, думала Дэй. Шестнадцать визиток… "Однако. Хатт, что же я такое вчера творила? И да, если бренди остался, надо сделать анализ на токсины. Упиться до потери памяти — это не фелинкс начхал. Бедная Шер! Надеюсь, лекарства помогут, и ей станет легче"
Позднее утро было тёплым, ласковые лучи солнца и лёгкий ветерок играли с листвой растущих под окнами деревьев, создавая причудливый узор из света и теней на полу.
Малыш по-прежнему дрых без задних лап, видимо, тоже нагулялся вчера, и ему снилось, что он несётся по лугу к Хозяйке, а та ждёт его с любимым лакомством в руках. Малыш был счастлив. Женщина начинала привыкать к его присутствию в сознании. Теперь она знала, какой он видит её. И от этого было немного стыдно. Потому что для него она была Добрейшая, Мудрейшая, Прекраснейшая… "Матерь Богов, помоги мне быть таким человеком, каким меня считает моя собака," — подумала она. И тут в памяти всплыло одно вчерашнее приключение. Какой-то хлыщ (откуда же они всё-таки взялись?) стал недвусмысленно приставать к Вэйми и, прежде чем Дэй успела додумать, что же с ним сделать, чтобы отстал, пёс сорвался с места и встал грудью на защиту летанки. Хлыща как ветром сдуло. Дэй улыбнулась и, наклонившись, погладила спящую собаку. По-хорошему, Фьючера стоило бы отблагодарить за подарок, но тот исчез и не появлялся с самого дня реабилитации, а навязываться она не умела и не хотела.
Пискнул комм. Напоминалка. "Оранжерея".
— Вставай, подымайся, рабочий народ! — почти оперным меццо-сопрано пропела Дэй и начала собираться. Оборудование и растения к "Счастливому Случаю" должны были подвезти через три часа.
А у неё на голове хатт-те что и сбоку гизка!
"Ну вот, теперь можно и капитану звонить", — думала Дэй, оглядывая себя в зеркале. Клановая причёска тем и была хороша, что волосы укладывались так, чтобы не мешать. Футболка, бриджи, лёгкие кроссовки. Женщина победно улыбнулась отражению и набрала номер Рика.
Капитан отозвался почти сразу, привычным для него:
— Слушаю, — голос был таким же обыденным, и было не ясно, копается ли парень где-то внутри корабля или пьёт коктейль на крыше ангара.
— Доброго дня, кэп, вы помните, что через час привезут нашу оранжерею с запчастями? Вы на корабле?
— А где мне ещё быть? — резонно спросил парень. — Но позвольте тогда узнать, где вы?
— В "Нике", где ж мне ещё быть? — вопросом на вопрос ответила Дэй. — Скоро буду.
— Буду ожидать, — было последнее, что услышала женщина, прежде чем сигнал был сброшен.
"Вот козёл!" — подумала Дэй, подхватывая сумку. Малыш уже сидел у двери. Связь между ними становилась всё крепче, и теперь уже было не нужно командовать голосом. Малыш чувствовал, чего от него хочет хозяйка, и делал это.
Всю дорогу Дэй пыталась разобраться в своих чувствах по отношению к капитану. И единственное, до чего додумалась, так это до того, что теперь придётся ещё сложнее, ибо если она начнёт злиться — Малыш может броситься. И вряд ли кэпу это понравится.
Остановившись у трапа, она вновь набрала капитана.
— Не меня набираете? — Рик стоял, опёршись спиной в один из контейнеров, и чему-то улыбался, рядом с ним в воздухе висел кам-дроид, и что-то деловито записывал. — Вы быстро.
— Вас, — внешне Дэй была спокойна, и у неё хватило сил на улыбку, и даже на то, чтобы мысленно успокоить Малыша — тоже, — скоро привезут нашу оранжерею.
— Дэй, у вас всё хорошо? На вас лица нет, — осторожно спросил парень, посмотрев на женщину, — точнее, я могу отличить искреннюю улыбку от фальшивой. Что-то случилось?
— Всё замечательно — на этот раз улыбка получилась искренней, — просто немного волнуюсь, всё-таки я оранжереями до сего дня только любовалась.
Улыбнувшись, капитан кивнул.
— Не переживайте, многое когда-то случается впервые, к тому же всё согласовано, никаких проблем быть не должно, — немного подумав, Рик добавил: — В теории. Но будем верить, что практика с теорией не разойдётся в нашем случае.
Дэй хмыкнула.
— Всё в руках Великой Матери. А вон, похоже, и наша растительность подъезжает.
Белый крытый грузовик медленно и величаво двигался по ангару к трапу "Случая". Дэй легко сбежала по трапу навстречу ботану с планшетом. Быстро расписавшись, женщина вернулась на трап, чтобы наблюдать за разгрузкой. Четверо ботанов в униформе выносили небольшие пластиковые контейнеры, в которых рядами воинственно топорщились, изящно выглядывали, и вяло свисали зелёные листья. Ящиков было семь.
— Ну вот, собственно, и вся оранжерея, — обернувшись к капитану, сказала планетолог. — Вон те два — это лекарства, эти два — еда, а вон те два — еда и красота, ну а вон тот — просто для красоты.
— А оборудование? — деликатно поинтересовался парень, с неподдельным любопытством изучая груз, — учитывая ваш проект, Дэй, тут должна быть пара-тройка ящиков с оборудованием под ваше детище.
Ответом капитану был дерзкий смех.
— Кэп, видите, в чём сидят растения? Эти горшочки и есть оборудование. Они не так просты, как кажется.
— Хм, я был несколько иного представления о замкнутых циклах, — Рик был спокоен и сдержан, чуть улыбаясь, — впрочем, никогда не считал себя биологом или отменным садоводом.
— "Просите и дано будет вам, ищите и найдёте", — снова рассмеялась Дэй, — но идёмте же, там столько интересного, — она схватила капитана за руку и потащила вни