знь. А это как раз и есть самое ценное, что у тебя есть. И эту ценность надо уметь защищать. О, к слову, Бус, я вспомнила одну забавную технику из своего детства. Рисование Силой на песке.
Длинные уши заинтересованно поднялись.
— Это как? Правда, песка всё равно нет…
— Это своего рода разновидность телекинеза. Только ты предмет не притягиваешь, а отталкиваешь. И не один какой-то конкретный предмет — а всё, что попадают в радиус действия техники. И к тому же тебе приходится контролировать свои силы, чтобы вместо рисунка не получить песчаный взрыв. Воздействие направлено на то, чтобы в итоге получить красивый отпечаток. Очень хорошая вещь для оттачивания техники.
Айрен задумчиво огляделась:
— На чем бы таком показать…
— Может быть, мука подойдёт? — робко предложила тви'лекка.
— Прекрасно подойдёт, — обрадовалась фалиенка.
Мука была высыпана на специальный коврик для приготовления теста и распределена ровным слоем.
Айрен встряхнула руки, невзначай пожаловалась, что даже такие мелочи требуют усилий. И сконцентрировалась, прикрыв глаза. Снова вспоминая небо, песок и ветер, не давая и шанса страху, что ничего не выйдет при зрителях.
Вэйми тихонько пискнула. Ей не часто доводилось видеть, как работает Одарённый. Бус молча и внимательно наблюдал за происходящим. Он открыл было рот, чтобы задать вопрос, но дверь на камбуз вдруг громко зашипела, открываясь. На пороге стоял штурман, немало озадаченный поведением двери.
— Пневматика полетела…
— Ай!
От резкого громкого звука рука Айрен инстинктивно дёрнулась, концентрация сбилась и в облако муки накрыло её и Буса.
Чихнули они совершенно синхронно.
Фалиенка попыталась отряхнуться.
— Нет я знала, что рано поседею. Но чтобы так?!
Бус осуждающе взглянул на штурмана и перевёл печальный взгляд на свою присыпанную мукой шубку.
— Ну вот, теперь чиститься… — вздохнул кушибанин. — И я так и не понял, как ты это сделала…
Из угла выкатился дроид-уборщик, засновал под ногами, собирая оседающую муку. Следом выскочил ремонтный дроид и с видом умывающейся мухи нацелился на пострадавший узел. Шипение прекратилось, стало слышно негромкое поскрипывание и постукивание, перемежающееся свистом. Возможно, это был двоичный мат.
— Дай-ка наоборот попробую… — ящерица сосредоточенно нахмурилась и сделала манящий к себе жест, словно подзывая осевшую на Буса муку. Белая пыль снова поднялась в воздух и аккуратно улеглась на коврик. А фалиенка, сама всё ещё покрытая мукой, буквально рухнула на стул, тяжело дыша.
— Отвратительно сложно. Даже странно, что получилось.
Ник, всё ещё хмурый, недоверчиво наблюдал за происходящим — и в Силе в том числе. То, что сделала Айрен, выглядело очень сложным. Он мог притянуть предмет или оттолкнуть его, но здесь были миллионы очень маленьких пылинок… Как их все одновременно заставить двигаться?
Пальцы штурмана неуверенно шевельнулись. А что, если двигать не муку, а… Всё, что не закреплено на ящерице? Вместе с воздухом. Это будет почти кинетит, только пузырём — и очень медленный…
Сила пришла в движение. Ник поморщился: ему тоже было трудно действовать, сдерживая свой потенциал. Легко влупить по цели Силовым толчком, но куда сложнее сделать то же самое так осторожно, словно прикасаешься к любимой женщине…
Это и помогло. Навык лёгких прикосновений был неплохо отточен на Шер, и совместить две техники оказалось проще, чем видоизменять одну. Айрен стало вдруг чуть прохладно, когда вокруг неё потянуло сквозняком — и вся мука, которую она не смогла снять с себя, поплыла к столу.
— Спасибо, — отозвалась Айрен. Она даже не вздрогнула, когда почувствовала, что к ней применяют почти ту же технику, что и она к Бусу.
— И кажется, без особой уборки обойдёмся, — она оглядела кухню и последствия мучного взрыва.
— Простите. Это просто от неожиданности.
— Так как это всё-таки делается? — встрял кушибанин, который придирчиво оглядел себя и вернулся к наиболее интересующему его вопросу. — Я смотрел очень внимательно, но не совсем понял вот этот момент, когда воздействие…
Вэйми грустно опустила лекку и тихо вернулась к готовке. То, о чём говорили Одарённые, было ей недоступно. Может быть, подумала она, это и есть причина, по которой Рик не может быть ей больше, чем другом? Она никогда не сможет его до конца понять. Он может лечить даже то, что не под силу врачам, и проживёт, наверное, очень долго. Гораздо дольше, чем простые разумные. Она уже состарится и умрёт, а он, наверное, будет всё так же молод и полон сил. И поэтому он не хочет ни с кем связывать свою судьбу. Чтобы не видеть, как угасает близкое существо…
Она замерла.
Но ведь Ник и Шер…
— Шшш, — Айрен неодобрительно качнула головой. И кивнула, показывая на резко погрустневшую летанку.
Вэйми, конечно, слышала шум за спиной — отодвинутый стул, шаги, но рука на плече всё равно заставила её вздрогнуть.
— Если люди вокруг затеяли какую-то игру, в которой ты не можешь принять участие — это ещё не значит, что они не хотят тебя видеть, — очень мягко сказала Айрен, аккуратно заставляя её повернуться к ним всем лицом.
— Давай на десерт сделаем пирог. Мы с Бусом сделаем тесто, а ты нарежешь фрукты? И у нас у всех всё получится.
— Я просто не хотела мешать вам, — тви'лекка потупила взгляд. — Это ведь очень важно, чтобы вы оба вспомнили всё и снова могли всё, что умели раньше… А я хотя бы закончу с готовкой в это время…
Она покосилась на нож, собралась с духом и потянулась за ним.
— Однажды может случиться так, что тебе придётся действительно защищать кого-то из нас, — тихо сказал кушибанин. — Мы Одарённые, но не всемогущие. Как знать, не окажется ли жизнь кого-то из нас в твоих руках? Что, если ты будешь не готова её спасти?
Тонкие красные пальцы сомкнулись на рукояти ножа.
Айрен улыбнулась, и прихватив с собой воду и сухие смеси для текста снова вернулась к коврику с мукой.
И начала рассказывать.
У аналитического ума фалиенки был ещё один плюс — она, похоже, ещё в глубоком детстве успела разобраться в том, что и как она делала, отметив малейшие детали. Дыхание, положение рук, положение тела. То, как именно концентрировалась Сила, и как это было проще всего сделать. Что-то у неё получалось показать сразу. Что-то нет, и тогда ящерица просто качала головой, ссылаясь на то, что устала. И пробовала объяснить словами.
Сначала на чистом белом мучном поле расцвёл первый цветок. А потом ещё один. Лиана с листьями закрутилась спиралью, перемешивая муку с яичным порошком. Потом в центр водоворота влилась тонкой струйкой вода, связывая все компоненты и превращая их в тесто.
Айрен слегка толкнула в бок Буса, глазами показала на Вэйми, сосредоточенно режущую фрукты, и сделала движение вверх обеими руками. Пальцы её быстро двигалась, а под ними кусок текста изменялся и вытягивался, на пару мгновений превратившись в легко узнаваемый силуэт — женская голова с двумя длинными отростками лекку. Удержать, правда, этот образ фалиенка смогла лишь на пару секунд, но летанка успела заметить это безобразие и снова засмущаться.
Ответом ей был лишь негромкий, и дружеский смех.
Тесто было раскатано в пласт — всё так же, усилиями двух Одарённых, неожиданно нашедших необычное применение своих способностям. Добавлена начинка — мелко нарезанные фрукты. И наконец сформирован очень внушительных размеров пирог.
— Чего-то не хватает, господа, — с видом скульптора, который обдумывает последние детали шедевра, заявила ящерица. — Господин Бусингер, как насчёт добавить немного красоты? Цветы и листья, я думаю.
— Если нужен специалист по листьям и цветам, то я тут, — кушибанин азартно потёр руки и пошевелил пальцами, разминая их. А потом, следуя полученным от Айрен знаниям, свернул первую полоску теста в изящный завиток листка.
Всё это время Ник стоял, подпирая переборку, наблюдал за происходящим, потирал подбородок, хмурился и молчал. Предполагаемая Тёмная Леди вела себя так непринуждённо… Она ни разу не дала ему оснований подозревать её в чём-то предосудительном или опасном для экипажа. Более того — она очень тепло обошлась с Вэйми. Тви'лекка не могла проверить искренность этого тепла — но он-то мог. И проверил. И никак не мог поверить в то, что видел. Тёмные могут искусно играть на чувствах, даже на самых светлых и чистых. Но сами их не переживают.
Она учила Буса тому, что вспомнила. В том, что она показывала, и близко не было Тьмы.
И она вместе с Бусом смогла сделать то, чего не добился никто из экипажа — Вэйми взяла нож.
То, что он видел, противоречило всему его опыту.
Ник не знал, что ему делать с этим противоречием. Но ещё больше его смущало подспудное желание присоединиться к этой весёлой суете.
Наконец он вспомнил, зачем вообще сюда пришёл, негромко попросил Вэйми собрать ему завтрак на двоих, забрал поднос и вышел, тихо закрыв за собой дверь. Ему было нужно подумать над тем, что он видел.
Но сначала — завтрак с Шер.
То ли подушка под рукой была мало похожа на плечо мужа, то ли вибросигнал поколебал безмятежное спокойствие, но Шер почему-то приоткрыла глаза. Полностью их открыть было невозможно— ресницы тут же тянуло сомкнуться. Но что-то было уже не так… Не так тепло, не так уютно… И не так сладостно…
Она прищурила один глаз, и мир начал приобретать более чёткие очертания. И удручающие — Ника с ней не было. И даже когда она взглянула всё ещё прищуренными, но уже двумя глазами — Ник не нашёлся нигде.
Полусонная Шер громко вздохнула.
Духи Уматэ, эх… Всё как всегда. Что до свадьбы, что после. И можно сосчитать по пальцам, когда они засыпали вместе и вместе просыпались. А ведь это несравнимое ни с чем ощущение — проснуться с любимым, когда он такой, каким его никто-никто больше не видит — с припухшими заспанными глазами, с вихрами в разные стороны, с горячей кожей, дышащий сонно и уютно.
Но — нет. Даже после этой ночи…