— Залы покоя приняли оставшихся, — произнес Зал. — Вы принесли послание, и оно будет принято. Хотите сделать это теперь?
Теперь? Вот так сразу? А как же залы покоя и все вопросы, на которые они так и не получили ответов? А вдруг сразу после этого они окажутся в лифте, который умчит их наверх? И они перестанут быть Посланниками…
— Если можно, мы хотели бы сначала увидеть здесь всё, что нам доступно, и познакомиться с вашей цивилизацией поближе. Она этого заслуживает, по меньшей мере. Нам нужно попасть в залы покоя, — Шер попробовала пожать плечами в броне. В любом случае, это не выглядело так выразительно. — Для вас так важно, чтобы это произошло сейчас?
— Я ждал долго, могу подождать ещё, — спокойно ответил старец. — Следуйте за мной.
Он поплыл над полом к стене и скрылся, исчезнув в ней.
— Эй, мы не умеем ходить сквозь стены! — окликнул его штурман. — Или там тоже дверь?
Когда они приблизились к тому месту, где пропало изображение Зала, то увидели, что стену рассекает вертикальная черта.
— Ещё одна зона перехода, — хмыкнул Ник. — Не удивлюсь, если окажется, что эти самые залы покоя — где-нибудь на другой стороне планеты…
— Надеюсь только, что я его не обидела недоверием, — вздохнула Шер, подходя к импровизированной двери и взглянула на Ника. — Ты только не отходи далеко… Мне не хочется очутиться без тебя на другой стороне… Ну, что, сезам… — она положила ладонь на прорезавшую стену черту. — Откройся?
— У меня есть одна мысль…
Ник прищурился в просвет между расходящимися створками, неожиданно пригнулся и подхватил жену на руки.
— Вот так точно не придется играть друг другом в деджарик!
И с этими словами он внёс Шер в зону перехода — за дверями оказалась именно она.
— Хорошая мысль, но тебе же тяжело? — встревожилась Шер, неожиданно теряя под ногами почву, или что там у них вместо неё. — Твои восемнадцать плюс мои восемнадцать, да ещё я сама… Или Посланницы невесомы? — пошутила она, потому что зона перехода была не самым приятным местом в этом комплексе.
— Ну, примерно на столько я себя и чувствую, — отшутился Ник. — Больше восемнадцати никак не дашь.
Уже знакомое ощущение продрало вдоль позвоночника ледяными коготками, но дверь впереди уже открывалась. Штурман внёс Шер через порог и замер — если не сказать остолбенел, не выпуская девушку.
— Ох ты ж… — вырвалось у него.
— Что… — "что это?" — хотела произнести Шер, но смогла выговорить только одно слово. Горло перехватил спазм… Шер почувствовала, как от сердца медленно отхлынула кровь, как похолодело там, внутри, слева, словно образовалась пустота, такая же ледяная и безнадёжная, как над этим комплексом…
…зал покоя был огромен, хотя и не так велик, как подземное святилище, из которого они вернулись обратно на остров. Здесь не было статуй, не было исполинских колонн и врат. Здесь были деревья.
Те самые деревья, которые Шер видела в зале с росписью, и немного раньше — на записи с имплантов спукамаса. На узловатых ветвях поблескивали кристаллы, ловя рассеянный мягкий свет. Под каждым деревом сидело существо, облик которого принял Зал. Здесь были мужчины и женщины, молодые и старые, они неподвижно сидели, опираясь спиной и затылком о ствол, закрыв глаза, и казались живыми, просто уставшими и присевшими отдохнуть. По лицам блуждала неясная улыбка невыразимого счастья — одна на всех. И чем дольше Посланники смотрели на них, тем отчётливее понимали: живых здесь нет. Живые не могут быть настолько счастливы.
— Звёзды… — прошептала Шер, выскальзывая из рук Ника и становясь на ноги. Пантеон… Усыпальница… Она же чувствовала это, как только услышала о залах покоя… Покой и жизнь несовместимы… И эти оговорки Зала, что связи с Народом нет… Но у неё была глупая, ни на чём не основанная, робкая надежда, что они тоже… Не навсегда… На глаза Шер сами собой навернулись слёзы. Если бы не улыбки на их лицах — молодых, престарелых, совсем юных мужчин и женщин, её душу, возможно, не возмутила бы такая саднящая тоска и боль… Шер поднесла руки к шлему и сняла его.
— Почему они так… улыбаются, — глухо выговорила она, наконец.
Штурман тоже стянул с головы шлем — стоять здесь, видеть это и не обнажить голову казалось почти святотатством. Он жадно искал в Силе хоть единый проблеск жизни — пусть остановленной, на тысячи лет скованной узами стазиса, но еще способной проснуться — и не находил. Единственными живыми существами здесь были только он и Шер.
Аватара Зала беззвучно скользила вдоль края кристаллического леса, прикасаясь к безупречным граням.
— Потому что они счастливы, — древний разум, воплотившийся в образе старца, обернулся к Посланникам. — Представьте себе, Посланник Шер, что у вас есть враг. Могущественный враг, против которого бессильны все знания, все технологии, всё оружие — всё, что есть у вашего народа. Вы обречены. От вас не останется ничего — ни следа, ни даже памяти, потому что вас некому запомнить… И в тот последний миг, который у вас еще остался, вы находите способ… Не выжить, нет. Но победить. Сохранить собственный народ. Обеспечить ему выживание и возвращение, когда угроза минует безвозвратно… Будете ли вы улыбаться, умирая и зная, что победили?
— Вы правы, — отозвалась Шер тихо и кивнула. Говорить что-то еще она сейчас не могла. Лицо заливали слёзы, и от мокрых ресниц перед глазами всё дрожало и сливалось — и лица незнакомой расы, и кристаллы, и облик Зала… — Они… как живые… — слова выталкивались из неё вместе со слезами. Надежды нет. Они умерли. Им ничем не помочь… Шер уткнулась в плечо мужа, не стесняясь Зала и своих слёз.
Аватара приблизилась, замерла совсем близко, всматриваясь в лицо девушки. Ник инстинктивным жестом защиты прижал её к себе, выставил плечо: "Не подходи". Призрачный старец не двигался. Сквозь него просвечивали ветви, усеянные кристаллами, смутно проступали неподвижные фигуры.
— Сто тысяч лет… — тихо сказал Зал, протягивая полупрозрачную руку. Длинные костлявые пальцы коснулись заплаканного лица, Шер ощутила лёгкое покалывание. — Сто тысяч лет никто не проливал слёз по моему народу… Только вы, Посланник Шер. Я не забуду вашего сострадания. Вы можете просить о чём пожелаете, и я выполню вашу просьбу, если это будет в пределах моих возможностей.
Покрасневшие глаза Шер взглянули на призрачную фигуру, зависшую совсем рядом с ней, его руку, коснувшуюся её лица… Он был единственным живым здесь из этого Народа, как бы абсурдно это сейчас не звучало…
— Это я… — выговорила она, стараясь утереть слёзы перчаткой. — Я думала, что мы сможем что-то сделать для… — сделав над собой усилие, чтобы не дать слезам пролиться еще, сказала Шер, — для Вашей планеты… Но, оказывается — только это… — она достала из контейнера на поясе свой знак Посланника и протянула старцу. На ладони перчатки лежал, бросая на неё пурпурные блики, кристалл в виде подвески в золотистой оправе.
— Не здесь, — тихо ответил Зал. — Дальше.
Он указал в сторону стены и поплыл к ней, словно предлагая посланникам пересечь еще одну зону перехода.
— Простите, — прошептала Шер. — Конечно… Не здесь… — она сжала ладонь и шагнула за призрачным старцем, оглядываясь еще на лица тех, кто умерли счастливыми, сохранив свою цивилизацию…
Чуть помедлив, Ник двинулся следом, поддерживая и обнимая жену. На сгибе свободной руки лежал шлем, и штурман не мог достать собственную подвеску. Уяснив, что прямо сейчас доставать её и не нужно, он испытал некоторое облегчение: выпускать Шер он не собирался, просить аватару подержать шлем было как-то… странновато.
Идти далеко не пришлось. Зал остановился у стены, в которой на этот раз не было и следа дверей. Там высились такие же деревья, как и повсюду, с двумя отличиями: под ними никто не сидел, и листьев-кристаллов на ветвях не было. Таких голых стволов оказалось немного — не более десятка.
— Посланник Шер, посланник Ник, сделайте что должны.
— Эти деревья… — Шер обняла Ника рукой, в которой держала шлем. — Что они значат для Вашего народа, Зал?
И она протянула ему подвеску на ладони.
— На них растут камни жизни, — отозвалась аватара. — Я не могу взять знак, Посланник Шер. Я могу только принять то, что он скрывает в себе. На этих деревьях еще не выросли кристаллы. Они начнут расти, когда вы…
— Что именно мы должны сделать? — перебил его Ник. — Повесить на ветку? Положить в корнях?
— Сесть под деревом, которое выберете, — негромко ответил Зал. — Взять знак в руки. И позволить посланию пройти через вас.
— И превратиться вот в таких же… счастливых? — штурман кивнул назад, на рощу, хранящую покой мёртвого народа.
— Только если вы сами захотите этого, — прозвучал ответ. — Но нет иного способа передать послание в камни жизни, как через живую плоть.
Глава 350
— Мы должны сесть под разные деревья, значит… — тень беспокойства скользнула в еще влажно блестящих глазах девушки, когда она взглянула на штурмана. — И мы должны сесть так же, как они? — невольно оглянувшись на мёртвых, обратилась она к Залу. — Скажите… Камни жизни… Это тот способ, который нашёл ваш Народ, чтобы сохранить себя?
— Камни жизни хранят жизнь, — аватара задумчиво смотрела на них. — Память. Чувства. Знания. То, что враг не смог уничтожить, когда уничтожил дом моего народа.
— На эти кристаллы переписаны личности тех, кто остался? — спросил штурман.
— Почти так, — Зал кивнул ему. — Ёмкости кристаллов достаточно, чтобы в полном объеме записать информацию. Посланник Ник, вы — информация. Вы состоите из живых тканей, ткани — из клеток, клетки — из молекул, и так до тех пор, пока мы не доберемся до первоосновы всего существующего. Всё то, что составляет вас, и как биологический объект, и как личность — информация. Она может быть считана и записана. Это совсем не трудно сделать. Это позволяет вам выполнить свою миссию Посланника, потому что информация может быть передана через информационный канал, который представляет собой ваше тело. Это — та защита, которая была установлена народом. Только живое существо, обладающее личность