тогда, конечно, никто не обратил внимания на желтую звезду, вспыхнувшую вдруг среди темной и сочной зелени.
Недолго любовался своей работой осенник. Убедившись, что его краски – настоящие краски золотой осени, он без передышки стал наполнять тюбик за тюбиком. Громадное дерево, под которым он жил, в намеченное природой время должно было стать желтым, оранжевым, красным – похожим на кусок облака, плывущего ветреным вечером по небу. А стать оно могло таким, как вы уже догадались, только с помощью осенника.
Но пора познакомиться с человеком по имени Кузьма – Полкапли ума. Кузьме было десять лет от роду. За это огромное по сравнению с жизнью осенника время он ничего не успел смастерить, ничем не порадовал родителей и товарищей. А разве были у него товарищи? Нет, пожалуй, не было. Друзья в чем-то главном похожи. Второго же такого лентяя, как Кузьма – Полкапли ума, не найти во всем городе.
Как-то Кузьма – Полкапли ума набил карманы пиджака мелкими камнями и пошел в парк – стрелять из рогатки птиц. Птицы узнали рогаточника по коричневой кепке с пуговицей и разлетелись, как только увидели его. Злой Кузьма постреливал в стволы деревьев, как вдруг заметил осенника. Первым желанием рогаточника было подстрелить его. Он резинку уже натянул, но в последнее мгновение передумал, спрятался за деревом и стал следить за странным существом. А кленовый осенник – это был он, – ничего не подозревая, таскал и таскал свои тюбики с краской. Около того места, где они лежали, рабочие вырыли канаву для укладки труб. Осенник нашел для красок другое местечко.
«Вот так чудо!» – подумал Кузьма – Полкапли ума и, когда осенник, закончив работу, присел передохнуть, бросился к нему. Осенник вовремя заметил опасность. Он метнулся в густую траву газона. Кузьма – Полкапли ума стал бить по траве своим пиджаком, стараясь накрыть осенника. И погиб бы мастер, не раздайся свист и не схвати сторож парка озорника за руку.
– Да я тут ловил… – начал объяснять Кузьма, но, решив, что сторож все равно не поверит, скорчил жалостную гримасу и, получив помилование, пошел домой, захватив с собой все краски осенника. Кузьма – Полкапли ума не знал, что в засохших стеблях хранятся краски. Он обнаружил это случайно, расковыряв один из них. Тут же ему захотелось что-нибудь нарисовать. Он подобрал голубиное перо и, орудуя им как кистью, стал разрисовывать афишу, наклеенную на заборе. И странное дело – самый небрежный мазок превращался мгновенно в золотой кленовый лист. Скоро на месте скучной серой афиши была гора листьев – желтых, оранжевых, чуть зеленоватых посередине, огненно-красных по краям. Листья были так хороши, так похожи на настоящие, что хотелось брать их за длинные упругие черешки и собирать в большие радостные букеты.
– Это ты нарисовал, малыш? – услышал вдруг Кузьма – Полкапли ума.
Он было хотел задать стрекача, но, увидев над собой доброе лицо человека и его ласковые глаза, смотревшие из-под полей мягкой шляпы, остался на месте.
– Да, я… – неуверенно протянул Кузьма.
– У тебя же настоящий талант, мой милый! Но почему ты рисуешь на афишах? У тебя нет бумаги? Или ты просто хотел порадовать прохожих этой солнечной картиной?
– Хотел порадовать… – буркнул Кузьма и, почувствовав себя увереннее, добавил: – Мне не жалко, пусть смотрят.
Человек в мягкой шляпе – а это был старый художник – написал на блокнотном листочке свой адрес и велел обязательно прийти к нему со всеми рисунками, какие есть у Кузьмы. Пока художник объяснял, как к нему лучше добраться, около осенней картины собралось много людей. Даже троллейбус, спешивший по графику от одной остановки к другой, пришлось остановить водителю: пассажиры, изумленные красотой нарисованных листьев, попросили об этом. Все восхищались невиданным мастерством и жалели, что нельзя снять картину с забора и отнести в музей.
– Слышишь, что говорят люди? – улыбнулся старый художник. – Они не ошибаются: у тебя великое будущее.
Кузьма – Полкапли ума целый день рисовал на больших листах бумаги осенние картины. Он и в школу не пошел из-за этого. А когда к нему пришли ребята и отчитали за прогул, встретил их с гордо поднятой головой. В другое время школьники дали бы лодырю крепкую нахлобучку, а теперь молча стояли как зачарованные. Потом на цыпочках вышли на лестницу. Один из ребят проговорил:
– Вот так Кузьма! Палата ума!
Слухи о художнике Кузьме разнеслись по всему городу. Даже из других мест стали приезжать люди, чтобы посмотреть на его картины. Было решено в самом большом зале города открыть выставку картин Кузьмы.
Последние дни лета, когда весь город жил разговорами о необыкновенном художнике, кленовый осенник провел в страшном смятении. Большего горя у него не могло быть, большей беды у него не могло случиться. Узнав, что пропали краски, он сразу же принялся делать новые. Но ведь невозможно сделать за несколько суток то, на что ушло целых три месяца. К тому же дни стали короче и небо часто заволакивали мглистые тучи, лили дожди – все кругом было серым и тусклым.
И еще боялся осенник, что снова появится мальчишка и снова начнет бить пиджаком по траве, охотясь за ним. Не знал кленовый осенник, что Кузьма – Полкапли ума пуще всего на свете остерегался, как бы не узнали люди происхождения чудесных красок. Он обходил парк стороной и отговаривал других ходить туда.
Пришла первая осенняя ночь. Все осенники – сколько их было на земле – взяли краски и взобрались на свои кусты и деревья. Устроившись в трещинах коры, балансируя на тоненьких веточках, они красили листья. Вспыхнули багровым огнем кусты жимолости, ряды лип словно окутались тончайшим желтым полотном, фиолетовыми стали шары подстриженного боярышника, вереницы берез по косогорам превратились в золотые паруса, плывущие в синие дали. От этого праздника красок людей охватывали восторг и неясная тревога.
Кленовый осенник тоже начал красить листья своего клена. Но как мало красок было у него! Их хватило только на то, чтобы покрасить листья около самого ствола. И клен стал похож на огромную лампу: под высоким абажуром из зеленых листьев горел узкий огонь из листьев желтых. Скоро желтые листья опали с клена, как и со всех деревьев. А зеленые, удивляя людей, держались до самых холодов. Только морозный ветер оторвал их от веток и засыпал снегом.
Кузьма – Полкапли ума не ходил в парк и не видел странного клена. Об осеннике, у которого украл чудесные краски, он и думать забыл, но с нетерпением ждал, когда откроется выставка. Все картины в дорогих рамах уже висели на стенах зала. Около касс, где продавались билеты, каждый день толпилось множество людей.
В день открытия Кузьму с почетом первого провели к выставочному залу. К тому времени он уже научился с достоинством кланяться и держать себя как подобает знаменитому мастеру. Распахнув двери, Кузьма – Полкапли ума поклонился всем и движением руки, медленным и значительным, пригласил входить в зал. Люди вошли. И возглас недоумения вырвался у всех… В дорогих рамах ничего не было. Под ними на полу валялись листы бумаги, потемневшие и скрученные. С ними случилось то, что неизбежно случается с осенними листьями. Такое уж свойство имеют краски, сделанные осенниками.
Сказка про Тусю и Бусю
Жила девочка Туся, и был у нее дедушка Буся.
Туся относилась к Бусе очень плохо: когда дедушка говорил ей «доброе утро», она показывала язык, когда он звал ее обедать, она падала на пол, дрыгала ногами и кричала, будто надо было есть не манную кашу, а горчицу.
Но Буся любил Тусю. «Пусть внучка орет, как резаный поросенок, – думал Буся, – пусть показывает язык. Все равно она самая красивая, самая умная, самая нежная, самая гордая, самая-самая на земле!»
Встречая соседей, знакомых и совершенно незнакомых людей, дедушка начинал перечислять достоинства внучки. Но не только соседи, но и совершенно незнакомые люди не верили ему. Это сердило дедушку. С теми, кто не признавал достоинств Туси, он переставал здороваться. Скоро во всем городе не было человека, которому дедушка Буся согласился бы пожать руку.
«Как же доказать, что Туся самая красивая, самая умная, самая нежная, самая гордая, самая-самая на земле?» – думал дедушка. Этот вопрос не давал ему покоя до тех пор, пока детский журнал не объявил конкурс на лучший рисунок.
Узнав о конкурсе, Буся купил Тусе карандаши «Радуга», двадцать ластиков и три самых дорогих альбома. Он принес все это Тусе и сказал: «Рисуй!» Туся обрадовалась, но рисовать не стала. Из альбомов она сделала дом, из цветных карандашей – забор, из ластиков выложила дорожку к дому.
Дедушка взял карандаши, чтобы очинить их. Туся упала на пол, стала дрыгать ногами и кричать. Когда внучка успокоилась, Буся сам нарисовал картинку, подписал внизу «Туся» и отправил в журнал.
«Молодец, Туся! – сказал редактор журнала, получив картинку. – Непременно надо напечатать».
Когда почтальон принес читателям номер журнала, в котором была напечатана картинка, Буся вывел Тусю во двор, стал гладить по голове и приговаривать: «Ты самая красивая, самая умная, самая нежная, самая гордая, самая-самая на земле!» И показалось дедушке, что соседи, знакомые и совершенно незнакомые люди начали верить ему.
Когда радио объявило конкурс на лучшее стихотворение, Буся посадил Тусю на колени и стал просить ее сочинить какой-нибудь стишок. Буся при этом кормил Тусю шоколадом. Внучка шоколад съела, но стишок сочинять не стала. Тогда Буся сочинил сам, переписал стишок кривыми буквами на бумажку и отправил на радио.
«Молодец, Туся!» – сказал редактор радио, получив стишок, и велел диктору прочитать его на всю страну.
Дедушка Буся, когда стишок передавали по радио, открыл окно и включил приемник на полную мощность. Стоя у окна, он гладил Тусю по голове, приговаривая: «Ты самая красивая, самая умная, самая нежная, самая гордая, самая-самая на земле!» Соседи, знакомые и совершенно незнакомые люди стали говорить: «Да, напрасно мы не верили этому раньше».
Объявило свой конкурс телевидение. Оно попросило ребят слепить фигурки из пластилина.