Выбравшись из «Бурана», врубила артефактный комплекс защиты. А когда тот парализовал мужчину, пытавшегося установить под ваш кроссовер армейскую автомобильную мину МАПП-11, предельно жестко нейтрализовала троих его коллег, дожидавшихся завершения минирования в неприметном «Мастифе», закинула мину и все четыре тела в грузовой отсек своей машины, переговорила со мной, получила ряд инструкций и поехала дальше. К слову, императив с обязательным звонком мне вы прописали в базовую программу не зря: километров через шестьдесят Ирину Сергеевну остановил экипаж патрульного автомобиля дорожной полиции с уже готовым постановлением суда на досмотр «Бурана»!
— О-о-о, как интересно! — прошипел я, с хрустом сжав кулаки.
— Меня это тоже удивило. Поэтому я, продолжавший висеть на прямой линии, опосредованно задал командиру экипажа два вопроса. А после того, как тот приказал подчиненному вырубать и паковать вашу подругу, разрешил ей действовать в самом жестком варианте из имеющихся. Да, сознавал, что могу перегнуть палку, но вертолету, уже поднятому с ближайшей авиабазы, до того места было еще далековато, а арестованная, мина, тела и ордер могли исчезнуть в неизвестном направлении. Слава богу, все обошлось — Ирина Сергеевна вырубила обоих полицейских и передала группе захвата не четыре, а шесть тел, и вскоре поехала дальше в сопровождении двух внедорожников с военнослужащими одной из ближайших военных частей. А я, как видите, успел добраться до аэродрома и прилетел сюда брать под личный контроль расследование этого преступления. И взял. Благодаря чему уже арестовано и допрошено четырнадцать должностных лиц, а взятый след привел в столицу. Задержания и допросы, естественно, продолжаются, но Левашовых до сих пор не упоминал ни один задержанный…
— И однозначно не упомянут… — прозвучало в правом ухе. — Ведь тебя пытались взорвать люди, опосредованно работающие на концерн «Рекорд», а Левашовы, вероятнее всего, выбили из Докукиных информацию о виновнике гибели группы, посланной на заимку, и решили отомстить. Кстати, спроси-ка у генерала, не объявляли ли тебе, часом, межродовую войну, и вдумайся в то, что он ответит.
Спросил, превратился в слух и получил чертовски интересный ответ:
— Объявлять межродовые войны родам, в которым один-единственный мужчина, категорически запрещено законом, ибо его смерть прерывает линию наследования. И пусть вы пожалованы не потомственным, а всего-навсего личным дворянством, ситуации это не меняет. Таким образом, те, кто послал за вами перевертыш, наплевали на то, что у вас пока нет наследника, что вы зарегистрированный добытчик и что являетесь не кем-нибудь, а Поставщиком Двора Его Императорского Величества…
Тут к нам подошел Бехтеев, и генерал, прервав монолог, сосредоточился на работе. То есть, дав мне время представить их друг другу, поздоровался, сказал пару теплых слов об «одном из достойнейших родов Запада Империи» и попросил Воздушника сначала помочь со швартовкой бронекатера, а потом ответить на вопросы следователя.
Геннадий Романович, конечно же, согласился. И, тем самым, оттянул на себя практически всю «свиту» Дмитрия Львовича. А сам Ляпишев, подхватив меня под локоток, отвел в сторону и огорошил:
— Игнат Данилович, я понимаю, что рейд длительностью в две с лишним недели вымотал вас и вашу команду до предела, но сегодня днем вам кровь из носу надо быть в Новомосковске!
— Действительно надо! — хохотнула в ухо Дайна, и я пожал плечами:
— Надо — значит, будем. Только как?
— Вылетим. На «Антее». Но через час-полтора: перед тем, как покинуть Стрежевой, я хочу осмотреть перевертыш и прогнать фотографии трупов через базу данных системы распознавания лиц…
…Транспортник сел на знакомый аэродром в начале седьмого утра. Но и приземление, и выгрузка машин из десантного отсека, и переезд от военной базы до «Акации» прошли мимо меня: я спал, как убитый, опустив спинку правого переднего сидения в горизонталь, а «Бураном» управляла Иришка. Толком не запомнил и процесса перемещения своей тушки в квартиру — нет, из салона, вне всякого сомнения, вылез сам, сам поднялся на наш тридцатый и сам дошел от лифта до спальни, но при этом спал на ходу. В общем, пятница для меня продолжилась в тринадцать ноль-ноль. После того, как голос Дайны сообщил, что пора вставать.
Проснулся на удивление легко и быстро, обнаружил, что лежу, обнимая свою ненаглядную, почувствовал ее первое осознанное шевеление и ласково коснулся губами обнаженного плеча.
— Я тебя тоже обожаю! — мурлыкнула супруга, перевернулась с левого бока на спину и… остановилась: — … но целовать не буду: мы отключились, даже не ополоснувшись!
— Тогда пошли искать ванную комнату… — мысленно согласившись с ее решением, буркнул я, встал с кровати, огляделся и уважительно хмыкнул: за то время, которое мы провели в Пятне, дизайнеры успели закончить ремонт, и абсолютно безликая спальня превратилась в квинтэссенцию стиля, спокойной роскоши и… запредельной чувственности!
Ольга тоже восхитилась. Только, в отличие от меня, выплеснула свои чувства наружу:
— О-о-о, зеркальный потолок… О-о-о, какая мебель! О-о-о, какое белье!! Ириш, ты у нас чудо!!!
— А мелкую ты, как я понимаю, пока не будила? — спросил я, оглядевшись еще и любимым навыком.
— Неа! — весело хохотнул БИУС. — Во-первых, к Ляпишеву вызовут только тебя. А, во-вторых, вы с Олей вот-вот дорветесь друг до друга и, как обычно, отключите все тормоза. И если девочка осмотрится прозрением… а она осмотрится, ибо, судя по кое-каким нюансам поведения, этот вид контроля за окружающим миром вы уже загнали в подсознание, то, мягко выражаясь, одуреет! А зачем нам напрочь одуревшая девица?
— А ведь теперь Света сможет «дотягиваться» до нас и из своей спальни нашего коттеджа… — прозрел я.
— Угу. Но мы подумаем об этом как-нибудь потом… — хрипло пообещала жена и настолько эротично прогнулась в пояснице, что мысли об Уфимцевой как ветром сдуло. К сожалению, всего на час — ровно в четырнадцать ноль-ноль вредина-Дайна оторвала нас друг от друга и заявила, что меня вот-вот наберет Ляпишев и вызовет к себе.
Неутоленного желания было еще слишком много, поэтому мы с Олей врубили ледяную воду — благо, отрывались в роскошной душевой кабинке, по моим ощущениям, рассчитанной на четырех человек моей комплекции — кое-как остыли, быстренько помылись и включили турбо-обдув. А от силы через минуту в ванную влетел «обычный» андроид с моим телефоном в руке, и мне пришлось принять вызов генерала.
Тратить время на пустопорожнюю болтовню ему было некогда, так что его монолог получился коротким, содержательным и сухим:
— Игнат Данилович, добрый день. Прошу прощения за то, что разбудил, но в пятнадцать тридцать вам надо быть у меня в кабинете. Форма одежды — парадная. Дубликат вашей награды уже готов и ждет в приемной. На этом все. Жду…
Я пообещал, что мы будем вовремя, опустил замолчавший телефон и обнаружил, что супруга уже сбежала. Найти ее, владея прозрением, оказалось легче легкого, и я, «допрыгав» до гардеробной, аж задохнулся от восхищения — пока я общался с генералом, Ольга успела надеть светло-голубое белье и выглядела в нем просто божественно!
— Сделаешь комплимент — сорвусь… — предупредила она. И помогла переключить внимание с себя на Дайну: — Кстати, обрати внимание, что шкафы забиты шмотьем. Не знаю, как ты, а я в восторге. И считаю, что Иришку надо отловить, как следует расцеловать и добросовестно затискать!
— Я вас тоже очень люблю… — растрогано сообщала Дайна и «по секрету» сообщила, что ее носитель обретается на кухне, возле накрытого стола…
…Порог приемной генерал-майора Ляпишева я переступил в пятнадцать двадцать и сходу попал в цепкие ручки его адъютанта. Следующие семь минут дисциплинированно изображал статую, зато стараниями этого вояки обзавелся дубликатом Георгиевского креста на положенном месте и еще через три вошел в кабинет при полном параде.
В этот раз Дмитрий Львович встретил меня не в гражданке, а в мундире, пристально оглядел с головы до ног, счел, что строгий темно-синий костюм, в который меня в приказном порядке «упаковала» Дайна, выглядит достаточно представительно, и… вывел через «потайную» дверь в узенький коридорчик. Пока шли к лифту «не для всех», о чем-то сосредоточенно думал. А после того, как ткнул в один из абсолютно одинаковых сенсоров по-армейски аскетичной кабинки, начал озвучивать не самые стандартные Ценные Указания:
— За время вашего отсутствия в Большом Мире я выяснил предысторию вашего конфликта с Алексеем Антоновичем Перепелицыным и передал все собранные материалы Его Императорскому Высочеству. А он, в свою очередь, поставил в известность государя…
— Воспользовавшись представившейся возможностью сделать гадость сразу двум влиятельным старшим родичам! — язвительно прокомментировала эти слова Дайна. — Впрочем, этот конкретный ход подковерной войны между фракциями клана Воронецких сыграл нам на руку.
Пока она высказывала свое мнение, Дмитрий Львович успел озвучить еще несколько фраз, и мне пришлось напрячься, чтобы уложить в голове и эту информацию:
— Государь не любит, когда его обманывают. Поэтому вышел из себя и примерно наказал тех, кто посмел использовать его незнание в личных целях. А сейчас планирует восстановить справедливость. Как именно, я не знаю. Зато знаю, что Император презирает лизоблюдов, трусов и подлецов. Так что держитесь, как подобает уважающему себя дворянину и не мямлите. Впрочем, правила поведения в присутствии государя вам вот-вот доведут специально обученные люди…
Довели. Вернее, довел. Сотрудник Собственного Его Императорского Величества Конвоя, встретивший нас в роскошной приемной, в которую, при желании, можно было впихнуть весь второй этаж нашего коттеджа. В монолог этого вояки с цепким взглядом профессионального телохранителя и свечением энергетики, соответствующим Богатырю, я вслушивался внимательнее некуда и делал выводы. А ровно в четыре часа дня следом за Ляпишевым вошел в Малый Рабочий Кабинет, отработал подход к нужной точке помещения на сто баллов из ста возможных, изобразил статую и, не меняясь в лице, дал волю удивлению. Чему я удивился? Да тому, что Император Владимир Первый обнаружился не в резном деревянном кресле с высоченной спинкой, а у окна, его дражайшая супруга, Императрица Людмила Евгеньевна — возле мини-бара, а наследник — в мягком уголке. Впрочем, настроение у этой троицы было хуже некуда, поэтому расслабляться и не подумал — оценил яркость свечения их энергетических систем, пришел к выводу, что и государь, и его супруга взяли третий ранг давным-давно, а перейти во второй по каким-то причинам не смогли, оценил плотность их