— Я просто беспокоюсь…
— Понимаю… — кивнул я. — А я ЗНАЮ, насколько сильной стала Света, и уверен, что ни ей, ни Ольге, ни мне не захочется останавливаться в развитии после прорыва в первый ранг. В общем, в данный момент меня интересует только одно: я могу надеяться на ваше участие и в этом проекте рода?
— Вы ставите задачу, а я ее выполняю… — ответил он, потом сообразил, что от этого ответа веет обидой, и исправился: — Я хотел сказать, что проект по-настоящему интересен, что эта область деятельности рода гарантированно вызовет фурор, так как ниша производства статусной одежды такого уровня абсолютно свободна, и что артефактные аксессуары добавят нашей продукции статусности. Поэтому можете на меня рассчитывать и в этом проекте. Кстати, когда вы планируете начинать?
— Уже в середине следующей недели… — честно ответил я, мысленно хохотнул, увидев, как округляются глаза без пару дней родственника, и весело продолжил: — Кожа змеи первого Кошмарного ранга уже в наших рюкзаках. А общая площадь трех кусков — порядка четырнадцати квадратных метров. Но прежде, чем пустить этот материал в дело, потребуется решить множество проблем, начиная с создания технологии его обработки и заканчивая закупкой оборудования для раскроя, сшивания, окраски и так далее. В общем, работы непочатый край.
— Как я понимаю, ее вы поручите Ирине Сергеевне? — спросил он.
Я утвердительно кивнул:
— Она — идеальный исполнитель, соответственно, сделает все в лучшем виде.
— А располагаться эта производственная линия, вероятнее всего, будет в родовом поместье, верно?
— Да. В одном из подвальных помещений глубокого залегания. Правда, придется доработать систему вентиляции и очистные сооружения, но и это, как мне кажется, решаемо.
— Решаемо! — подтвердил артефактор, заявил, что эта тема ему хорошо знакома, пообещал помочь Кукле и знаниями, и связями, потер переносицу и вспомнил о «самом главном»: — А описания наиболее интересных комплектов артефактных аксессуаров я предоставлю через сутки-двое после возвращения в Новомосковск.
— Мы туда попадем нескоро… — предупредил я и ответил на безмолвный вопрос, появившийся в глазах собеседника: — Я планирую заглянуть в змеиные овраги возле заимки Вронских и посмотреть, не дожидаются ли нас там новые Искры змей-теневиков. А это — приличный крюк. Кроме того, нам будет вовсю мешать непогода. В общем, до точки подбора на Мрачном мы доберемся либо третьего, либо пятого ноября…
Глава 33
5 ноября 2513 по ЕГК.
…На точку подбора мы вышли пятого, в воскресенье, часов за восемь до прибытия катеров, пробежались по округе, нашли подходящий старый ельник, затолкали рюкзаки в чем-то понравившиеся зеленые «шалаши» и принялись готовиться к дневке. Да, не все — Оля и двое ветеранов-очередников заступили на дежурство. Но это было нормально, поэтому мы с мелкой сгоняли до ветру, затем ополоснулись в озере и, вернувшись обратно, шустренько отключились.
Меня разбудила все та же Света. И, убедившись в том, что я проснулся, упала рядом с подругой, обняла и вырубилась. Ну, а я первым делом огляделся прозрением и мысленно хмыкнул, обнаружив, что добрая половина народа, вроде как, умотавшегося за неделю мотаний под непрекращающимся дождем, уже бодрствует. И — судя по кое-каким особенностям распределения яркости энергетических структур — вовсю продавливает аструмовую блокировку.
Тренировался и пока еще Уфимцев — лежал на спине метрах в десяти от меня и воевал с «искусственной немощью». А Надя, как обычно, лично меняла часовых. Но и это было нормально, поэтому я добавил в жар немного Силы, выбрался под открытое небо, с наслаждением потянулся, сдул с кончика носа каплю воды и предельно добросовестно сделал суставную разминку.
Следующие два с четвертью часа работал над скоростью формирования огонька и испепеления, свалив под ветер метров на сорок, сев на здоровенный выворотень и всаживая навык за навыком в насквозь мокрый мох на ближнем боку огромного валуна.
Услышав далекий перестук дизелей, облегчил камень подпоркой и перевернул. Затем вернулся к «шалашам», поднял спящих и дал команду собираться, а уже минут через пятнадцать вывел отряд к Мрачному и подождал еще немного.
Когда «Бродяга» и «Авантюрист», наконец, нарисовались за сплошной стеной из дождевых струй, вскинул к плечу правую руку и поприветствовал Бехтеевых. После того, как катера скинули скорость и развернулись транцами к суше, дал команду начинать посадку. А сам ушел в рывок последним, скинул с плеч рюкзак, уронил на гору не поместившихся в рундуки, разрешил народу отдыхать и прошел в кокпит.
Пока шел, Геннадий Романович оглядел меня с головы до ног, не нашел никаких следов страшных ран и, облегченно выдохнув, шагнул навстречу:
— Добрый день, Игнат Данилович! Искренне рад, что вы и ваши родичи вернулись обратно живыми, здоровыми и в хорошем настроении.
— Добрый день! — улыбнулся я, пожал протянутую руку и отшутился: — А что, были сомнения, что мы вернемся?
— Были… — со вздохом признался Воздушник, вернулся на свое место и како-то уж очень резко сорвал катер с «места».
Доперев, что он по каким-то причинам не хочет, чтобы кто-нибудь еще слышал нашу беседу, я проартикулировал напрашивавшийся вопрос:
— Было настолько много нежданных гостей?
— Пришлось продать координаты мнимой точки высадки вашего отряда чертову дюжину раз. Но это были еще цветочки: уже через неделю на Еланку начали привозить первые бронекатера-перевертыши, а числа с семнадцатого и по начало ноября по маршруту «Дальний» — северо-западный берег Мрачного безостановочно моталось посудин двадцать пять…
Я вслушивался в его монолог внимательнее некуда, но ничего нового так и не услышал. Поэтому, дождавшись конца рассказа, мысленно поблагодарил Дайну за качественные «предсказания» и равнодушно пожал плечами:
— Это было ожидаемо… Кстати, а отряды особо доблестных охотников на Кошмарных Росомах по этому маршруту не проплывали?
— Проплывали. Мы с сыном видели два — двадцать четвертого и двадцать восьмого октября. И еще один засек мой хороший знакомый.
— Да уж, жадность, определенно, застит разум… — буркнул я и сменил тему беседы на куда более приятную: — Кстати, о разуме: Геннадий Романович, а вы не задумывались о расширении дела?
— О приобретении третьего катера? — уточнил он и, не дожидаясь ответа, отрицательно помотал головой: — Игнат Данилович, часть Пятна, в которую можно попасть по Еланке, не пользуется популярностью среди добытчиков. Так что расширять дело здесь абсолютно бессмысленно…
— Вы меня не дослушали… — улыбнулся я и объяснил, что изначально имел в виду: — Я предлагаю вам заключить с моим родом постоянный договор и выделить на территории вашего родового поместья место под ангар под два десятиместных десантных катера на воздушной подушке. Их я приобрету сам. У производителей соответствующей техники. А вам и вашему сыну надо будет научиться ею управлять. Чтобы использовать зимой вместо «Авантюриста» и «Бродяги». Да, чуть не забыл: уверен, что смогу купить КВП-шки вместе с бортовым вооружением, так что будет неплохо, если вы подготовите и двух хороших стрелков из крупнокалиберных пулеметов.
— Я с удовольствием поработал бы с вами и в этом ключе, но, боюсь, что нашему роду лицензии на использование армейской техники и вооружения не выдадут.
— Это моя проблема… — отмахнулся я и добавил в голос металла: — Я вам доверяю. И не хотел бы менять на партнера, не проверенного в реальном деле…
…Нас действительно ждали. Двенадцать энергетических структур, семь из которых тянуло на неплохих Гридней, четверо средненьких Бояр и один Богатырь. На Еланке, километрах в шести от ее устья. Имелась и подстраховка — группа из девяти Гридней и трех Бояр. Но их «силуэты» светились пожиже. Да и ныкались всего метрах в двадцати за первой засадой. Перестука движков их посудины, наверняка работавших на холостом ходу, заглушал наш, поэтому мужички, прятавшиеся под высококачественной иллюзией, чувствовали себя в безопасности и спокойно готовились к бою.
Не знаю, почему, но в момент их обнаружения у меня в памяти всплыл кусочек из недавнего монолога Бехтеева:
«Слух о том, что вы пропали без вести, дошел до нас двадцать восьмого октября. А числа с тридцатого активность бронекатеров пошла на спад. Тем не менее, каждый раз, когда мы с Ильей выдвигались за вами, на хвост нашим катерам падала как минимум одна такая посудина. И пусть нам с сыном они так ни разу не показались, зато их слышал один из лучших лесовиков нашей родовой дружины. Наверняка поплыли следом и сегодня, соответственно, не исключены неприятные сюрпризы…»
«Поплыли — так поплыли…» — мысленно усмехнулся я, очередной раз убедился в том, что «Бродяга» все так же держится метрах в трехстах от нас, и два раза сдвинул голову вправо-влево. Естественно, уведомил и Бехтеева. Благо, весь почти переход через озеро проторчал рядом с ним. Правда, в этот раз поднимать воздушную стену не предлагал — просто сказал, что проснулась моя чуйка, и еще раз попросил не вступать в бой без особой нужды.
Воздушник нервно облизал губы и взял себя в руки. А буквально через две секунды Богатырь атаковал. Ледяной иглой, больше похожей на копье. Бил в нос «Авантюриста» и, вне всякого сомнения, не со всей дури. Видимо, решив остановить наш катер, а не утопить.
Под до предела разогнанным восприятием «копье» летело достаточно медленно, благодаря чему впоролось не в правый борт, а в три воздушные стены, вывешенные параллельно, и не продавило ни одной! Зато три ледяные вьюги накрыли вскрывшийся перевертыш, не потеряв в мощности ни одного процента. А потом в них ударило три буйства молний, и агрессорам резко поплохело: «силуэты» четырех Гридней мгновенно начали сереть, а остальной люд, хоть и удержал марева, но рухнул на палубу и забился в корчах. Ну, а мы останавливаться не собирались: всадили во