Не знаю, когда и как Конвой построил местное СБ, но через считанные мгновения после остановки наших машин полтора десятка Воинов и Витязей оттеснили в стороны тех немногих театралов, которые прикатили на уровень для особо важных персон, и в темпе образовали внешние стенки безопасного коридора. Роль внутренних, естественно, сыграли охранники Воронецкого, так что мы, выгрузившись из «Буранов» с небольшой задержкой, прогулялись до двери в лифтовый холл, дождались прибытия сразу двух кабинок и вошли внутрь.
Пока поднимались на плюс второй, Лиза деловито сместилась в сторону и в момент нашего выхода в огромное помещение, забитое расфуфыренными аристократами, «абсолютно естественно» оперлась на правую руку Виктора. Таня, естественно, оккупировала левую, Оля со Светой привычно «отжали» обе мои, а Кукла, на которую рук не хватило, заняла позицию между нашими тройками. Кстати, ощущения бедной родственницы не оставляла. Во-первых, из-за того, что была одета в нашем стиле, во-вторых, несла себя на зависть любой Императрице и, в-третьих, весело перешучивалась то со мной, то с Воронецким.
Вот публика и прониклась — прервала разговоры, достаточно быстро развернулась в нашу сторону и склонила головы в знак уважения к Великому Князю. Он одарил подданных деда благожелательной улыбкой, выверенным движением кисти дал понять, что прибыл в театр не как представитель рода, а как частное лицо, и продолжил прерванную беседу. Да, через каждые пять-семь шагов с кем-нибудь да здоровался, но практически не прерывая общения.
Татьяна, Света и Лиза тоже кому-то кивали, благо, выходили в свет не первый раз. А я какое-то время расслаблялся и равнодушно переводил взгляд с одного лица, не вызывающего никаких ассоциаций, на другое. Увы, ближе к середине зала пришлось улыбнуться Вячеславу Александровичу Кутепову — заместителю начальника отдела продаж автоконцерна «Русь» — затем весело подмигнуть «уличному гонщику» Владимиру Юрьевичу Засекину, выдержать ледяной взгляд Яниса Томасовича Кондырева, поприветствовать полковника Парамонова и едва заметно пожать плечами в ответ на изумление, замеченное в глазах Валентины Семеновны Искрицкой. Слава богу, на этом сеанс моих переглядываний закончился — мы добрались до лифта, на котором можно было подняться к ложам, вошли в кабинку и ткнули в нужный сенсор. А через пару-тройку минут вошли в Императорскую ложу, уже проверенную специально обученными людьми, и огляделись. Вернее, Виктор сходу подвел своих дам к первому ряду кресел справа от «тронного» возвышения и помог опуститься на сидения, затянутые темно-красной тканью, а я сначала оглядел мощнейшую воздушную стену, вероятнее всего, активированную с какого-то артефакта, а затем последовал примеру друга. Потом Воронецкий поинтересовался, что мы будем пить, подошел к стенной панели, за которой обнаружился мини-бар, и потянулся к графину со свежевыжатым апельсиновым соком. Но остановил правую руку, поднес к уху, выслушал чей-то доклад, повернулся к нам и криво усмехнулся:
— Первая волна грязных слухов, порожденных нашим появлением, вот-вот выплеснется за пределы театра — раз ты, Игнат, не на аукционе, а тут, на премьере, значит мы, Воронецкие, выкупили у тебя Искру змеи Кошмарного ранга за бесценок, а продаем задорого и втихаря…
Глава 26
22 декабря 2513 по ЕГК.
…Первая половина новой программы юмористического дуэта «Если…» не зацепила от слова «совсем». Да, некоторые шутки вызывали улыбку, но не более. А основная масса либо казалась донельзя избитой, либо откровенно раздражала. Причем не только меня: за полтора часа «действа» зал ни разу не взорвался истерическим хохотом, не заорал «Браво!» и не прервал вроде как старавшихся парней аплодисментами. Скажу больше: «вторичность» этого шоу фактически признали даже юные фанаты этого коллектива, выкупившие добрую половину партера и какое-то время поддерживавшие кумиров буйным весельем — с каждой отыгранной сценкой эта часть зрителей восторгалась все слабее и слабее, а последние минут двадцать перед антрактом, можно сказать, молчала. Ну, а я, неприятно удивившись очередной тупой шутке из категории «ниже пояса», вполголоса поделился своим мнением с нашей компанией:
— Да уж, это, определенно, не «Аккорды».
— Согласен… — хмуро отозвался Виктор, выслушал мнения наших дам, покосился на самую младшую и… недобро прищурился: — Может, ответим на неуважение к зрителям так, как требует душа?
— Предлагаешь жахнуть по сцене чем-нибудь площадным, одновременно и со всей дури? — ехидно уточнила моя младшенькая.
— Не-не-не: народ в партере ни в чем не виноват! — весело протараторил Воронецкий. — Поэтому лучше просто уйти. Еще до звонка. Чтобы не встрять по дороге к машинам.
Я согласно кивнул, встал с кресла, подал руки Ольге, Свете и Ире, дал парню время уведомить телохранителей о резком изменении наших планов, и первым вышел из ложи. До «ближнего» лифта шли по пустому коридору, а этажом ниже «вдруг» обнаружили, что сваливаем из театра не одни: метрах в двадцати от нас в сторону выхода ломилось страшно недовольное семейство Искрицких — наследник главы рода и уже знакомые нам с Куклой Валентина Семеновна, Егор и Тихон. Последний нас и спалил. В смысле, услышал цокот каблучков Оли, Светы и Тани, обернулся, узнал меня, дернул матушку за рукав и что-то еле слышно проверещал. Ну, а Виталий Петрович среагировал, как положено — остановил и развернул семью к нам и первым изобразил верноподданнический поклон.
Игнорировать род сторонников Воронецких Витя, естественно, не стал — замедлил шаг, довольно тепло поздоровался и представил нам Искрицких, а им, соответственно, нас. Потом кинул взгляд на часы, повел рукой, предлагая продолжить движение, и начал светскую беседу с напрашивавшегося вопроса:
— Как я понимаю, эта программа «Если…» не понравилась и вам?
— Да, Ваше Императорское Высочество, не понравилась… — признал Виталий Петрович, а его супруга назвала вещи своими именами:
— Ваше Императорское Высочество, мы планировали повеселиться, а эта пошлятина взбесила!
— Нас, откровенно говоря, тоже! — усмехнулась Таня и выдала «военную тайну»: — Светлана Валерьевна даже предлагала жахнуть по сцене чем-нибудь площадным и со всей дури, но мы пожалели ни в чем не повинных зрителей.
В этот момент мы входили в кабинку лифта, рассчитанного человек на двадцать, поэтому сдавленные смешки Егора, Тихона и Лизы услышали все. Искрицкие-старшие напряглись, и злобная мелочь сочла необходимым спасти мальчишек, перетянув все внимание взрослых на себя:
— Татьяна Тимофеевна, вы забыли добавить слово «одновременно», а оно меняет все!
— Ну да: одновременный удар команды Игната Даниловича — это смерть всему живому… — согласно кивнула Ростопчина и убила пацанов еще одним «уточнением»: — Видели. Причем не один раз. Вот публику и спасаем…
Тут Виктор расплылся в ехидной улыбке, и Виталий Петрович рискнул проявить инициативу — попросил разрешения обратиться ко мне, получил, дождался, пока вся наша толпа выйдет из кабинки, и сердечно поблагодарил за подарок к инициации старшего сына.
— Искра приживилась? — полюбопытствовал я.
— Да.
— А энтузиазма добавилось?
Во взгляде мужчины появилась гордость:
— Он и до вашего знакомства развивал Дар добросовестнее некуда. Но умение, подаренное Самим Черным Беркутом, поднял до насыщения недели за полторы, все осенние каникулы проторчал на нашей заимке, благодаря чему прорвался в Дружинники, а по особняку и родовому поместью передвигается исключительно стремительными рывками!
— Достойно… — без тени улыбки заявил я, пожал парню руку, выслушал предложение Дайны, счел его своевременным и повернулся к Воронецкому: — Слышь, Вить, раз новая программа «Если…» не оправдала наших ожиданий, то, может, получим удовольствие, перебравшись в какое-нибудь уютное кафе с хорошим выбором выпечки и мороженого?
— Предлагаю завалиться в «Приют усталого гурмана»! — подала голос Света, я поддержал это предложение, так как помнил вкус «божественных» эклеров и блинчиков, а Воронецкий сходу обратился к Искрицкому-старшему:
— Виталий Петрович, компанию составите?
— Почтем за честь.
— Отлично. Тогда встраивайтесь в наш кортеж между вторым «Бураном» и «Эскортом». Телохранителей я предупрежу…
…Темно-синий «Велес» автоконцерна «Русь» упал Вите на хвост еще в гараже.
Смотрелся внедорожник неплохо. И, судя по комментариям Дайны, мог неплохо зажечь. Но супруг Валентины Семеновны не отличался ни буйным нравом, ни серьезными водительскими навыками, поэтому до любимого кафе моей младшенькой мы, можно сказать, ползли в режиме престарелой улитки. Впрочем, большая часть внимания уходила на разговор по конференцсвязи, так что «наши» не роптали, а «не наши», по моим ощущениям, пребывали вне себя от счастья. Само собой, общались только «старшие», и я решил, что это несправедливо. Поэтому «зарулил» чуть ли не раньше, чем мы вошли в «Приют усталого гурмана»:
— Лиз, выбираешь и занимаешь самый уютный столик, вместе с ребятами отправляешься к витрине и набираешь все, чего потребуют три оголодавшие души. Вопросы?
— Никак нет! — звонко ответила злобная мелочь, дождалась, пока Егор с Тихоном получат санкции на такой отрыв, и включила турборежим — оглядела помещение орлиным взглядом, «навелась» на небольшой закуток в дальнем левом углу, быстрым шагом дошла до чем-то понравившегося места, повесила на спинку кресла куртку и потащила ровесников затариваться вкусняшками.
Ну, а мы с Виктором одновременно качнулись вправо, переглянулись, ухмыльнулись и немного ускорились. В смысле, отвели Виталия Петровича и толпу дам к «клону» левой ниши, сдвинули два столика, в темпе подтащили к ним нужное количество кресел и помогли спутницам снять верхнюю одежду. А потом младшенькая порвала все шаблоны поведения в подобных заведениях — вместо того, чтобы сесть и дождаться официанта, подхватила под локотки Олю с Ирой, заявила Искрицкой, что правильный отдых в этом конкретном месте начинается с инспекции витрины, весело подмигнула Тане и увела всех женщин в понятном напр