Тут совесть, евшая меня поедом с середины дня, наконец, унялась, и я, покосившись на девчат, хмуро разглядывавших обломки моей «Стрекозы», ушел в первый рывок.
Как и следовало ожидать, они мгновенно отреагировали на перемещение моего «силуэта» и выстрелили собою по тому же вектору. А после того, как я активировал невидимость, взлетел и встал на нужный курс, отзеркалили и эти действия. Только на последнем этапе разошлись в стороны. Чтобы накрывать прозрениями максимально широкую «полосу».
До заимки Вронских было рукой подать — особенно в режиме Богатыря и без «наездницы» за спиной — поэтому уже через несколько минут мы прошли над пепелищем, на всякий случай облетели его по большому кругу и, конечно же, не обнаружив искомой группы, помчались на юго-запад. По маршруту, разработанному Дайной.
До зоны патрулирования, выделенной руководством Клана Добытчиков родовой дружине Балакиревых, долетели во втором часу ночи, плавно повернули на юг и от силы минут через двадцать убедились в правильности разведданных БИУС-а, сорвавшегося с нарезки — заметили «пятно» из десяти человеческих «силуэтов», отдыхавших в густом ельнике. Вернее, убедился. Я. Ибо ни Оля, ни Света даже не подозревали о том, что моя личная помощница взяла под контроль всю электронику уродов, воюющих против нас, получила море информации об их планах и даже начала ответные боевые действия.
Атаковать сходу даже не подумал — увел девчат в наветренную сторону от места ночевки будущих жертв, спикировал к чем-то понравившемуся дубу и распорядился оставить рюкзаки в его кроне. Потом мы отлетели на сотню метров в сторону, справили нужду, обсудили тактику предстоящего боя, снова поднялись в небо и вернулись к Балакиревым. Зависнув над геометрическим центром «лагеря», поднялись на условно безопасную высоту и ударили. По моей команде. Добросовестнее некуда.
Если бы не максимально возможная дистанция и не сопротивления, раскачиваемые при помощи тетеревов-косачей, отъехали бы и сами — мощи в нашей атаке получилось как-то уж очень много. А так поднялись еще метров на тридцать, более-менее пришли в себя и с мстительным удовлетворением уставились на сереющие энергетические структуры пяти Богатырей, трех Бояр и двух Гридней, попавших под три ледяных ада.
Наслаждались жуткой, но все равно притягательной картиной секунд, эдак, тридцать. А потом младшенькой приспичило поболтать:
— Да уж, отожгли так отожгли… Нет, разумом я понимаю, что каждый из нас намного сильнее среднестатистического Князя, но принять сердцем то, что толком не прокачанное умение может шарашить настолько сильно, все равно не получается!
— Нашла, о чем думать! — злобно рыкнула Оля, поймала вопросительный взгляд подруги и холодно оскалилась: — Эти твари хладнокровно сожгли нашу заимку и планировали уничтожить нас. Вот и сдохли. А как именно — неважно!
— С этим я полностью согласна! Более того, готова рвать их голыми руками… — затараторила Света, но была перебита. Мною:
— Так, все обсуждения — как-нибудь потом. А сейчас отменяем умения, в темпе отрубаем и складываем в мой термос правые кисти, а затем вылетаем к следующей зоне. Иначе рискуем выпустить из Пятна группу-другую…
…Вторую группу нашли в районе восьми утра. Завтракающими.
Девять человек, сидевших плотной группой, накрыли тем же навыком и спикировали к десятому — к Рынде, за какой-то проступок отправленному к озеру пробивать полынью. Мое оглушение, прилетевшее в момент поворота мужчины в сторону места ночлега, внезапно скрывшегося в рукотворной «метели», стерло с лица изумление. Облегчение, не заметившее марево, сложило пополам. Оплеуха Оли разогнула. Пресс Светы вжал в лед в нужном положении. И позволил мне ткнуть ножом в ядро. Да, младшенькая не унялась и после этого, приложив новоявленного простеца окостенением, но я счел это нормальным — снял уже ненужное воздействие на Разум, заткнул «языка», воющего от боли, мощной пощечиной и задал первый вопрос:
— Из какого вы рода?
Добытчик попробовал, было, изобразить героя, то есть, послал меня по известному адресу и заявил, что ничего не скажет, но я сломил сопротивление буквально за пять секунд, показав, как работает испепеление на живой плоти. И пусть добытчика опять пришлось затыкать, зато потом я услышал заранее известный ответ:
— Реутовы мы…
— Кого вы тут искали?
Отвечать на этот вопрос Рынде не хотелось. Но хруст плечевого сустава его правой закостеневшей руки заставил вспомнить, чем продолжился первый точно такой же звук, и вояка заблажил во весь голос:
— Вас мы искали, вас!!! Но нам приказали!!!
— И что именно вам приказали?
Тут «язык» расплакался и принялся молить о пощаде. Поэтому лишился части предплечья и, захлебываясь в слезах и соплях, подтвердил правильность еще одного пункта разведданных Дайны:
— Найти, убить и вырезать Искры-ы-ы…
— Что ж, вы нас, можно сказать, нашли… — криво усмехнулся я, выяснил, кто именно отдал такой приказ, и приложился испепелением в третий раз. На этот раз — к голове. Потом засунул правую кисть в термос и в компании со злобствующими напарницами слетал к месту бесславной гибели остальных членов этой боевой группы…
Третью группу — Цуриковых — искали до двух часов дня и нашли только благодаря тому, что не поленились залететь в «шестерку». Как выяснилось, эти добытчики сочетали приятное с полезным — одновременно с поисками наших следов вырезали все живое. Что самое грустное, в буквальном смысле этого выражения — при осмотре термосов мы обнаружили четыре с лишним десятка «мусорных» ядер стоимостью менее двух сотен рублей за каждое!
Восхитились — самым краешком сознания, плавящегося от ненависти к тварям, обрекшим на смерть такое количество родичей — вытряхнули на снег, дабы зверью, которое придет на запах крови, не пришлось искать деликатесы, взмыли в воздух и понеслись к четвертой зоне патрулирования. А уже через два с четвертью часа заметили аж двадцать с лишним человеческих «силуэтов», оценили яркость энергетик и со спокойной душой полетели дальше — судя по тому, что этот отряд почти на две трети состоял из Новиков, Дружинников, Ратников и Воинов, а самый сильный Одаренный из остальных семи человек являлся Гриднем, эта толпа приперлась в Пятно не по наши души.
Зато еще минут через сорок-пятьдесят Света засекла четвертое «пятно» из «силуэтов», и мы с Олей повернули направо. А через несколько секунд узнали энергетики группы, виденной во время перелета к заимке Бехтеевых.
В отличие от девчат, я знал, что эта группа — сборная. То есть, состоит из Одаренных Никитиных и Томашевских. Соответственно, сходу сообразил, что взаимное положение двух отдельных половин и состояние энергетических узлов вызвано внутренним конфликтом. Потом заметил сереющий «силуэт» лесной кошки и пришел к выводу, что горе-охотнички никак не могут решить, какому роду принадлежит уже добытое, но еще не вырезанное «сверхценное» ядро с невидимостью. А девчата удивились. Ибо видели, что народ вот-вот сцепится друг с другом, но не понимали, почему. Впрочем, мою безмолвную команду и заметили, и выполнили, благодаря чему довольно большую поляну накрыло сразу три ледяных ада.
Гридней убило сразу. Лесовик-Боярин ушел в слепой рывок. По моим ощущениям, на одних рефлексах. Но впоролся в дерево, росшее на опушке, и тоже сдох. А Богатыри, готовившиеся к бою без дураков, еще потрепыхались, то есть, ударили площадными заклинаниями и воевали секунды, эдак, три-четыре. Да, толком ничего не соображая, но все равно вкладываясь в каждый навык, как в самый последний. В результате северная часть поляны стала значительно больше, а две правые кисти, требующиеся для идентификации, настолько пострадали, что их пришлось заменить левыми. Но мы не привередничали — быстренько закидали отрезанные кисти в Олин термос, закрыли рюкзак и полетели искать пятую группу, по утверждению Дайны, состоявшую из Одаренных аж шести родов.
Эта компания нашлась в районе одиннадцати вечера… всего в сорока метрах от точки подбора на берегу Мрачного. Катер на воздушной подушке с экипажем из двух человек уже обретался там, поэтому мы немного подождали и положили всех. С трупами разобрались в обычном режиме, а транспортное средство отогнали подальше и утопили в нами же пробитой полынье.
Теоретически можно было полетать вдоль берега, подождать прибытия второго КВП, завалить его экипаж, а саму лоханку отправить на дно озера. Но тратить часов шесть-восемь на поиски двух задохликов мне было откровенно лениво, поэтому я приземлился на лед, снял невидимость и предложил дамам аж три варианта дальнейшего времяпрепровождения:
— На этом, пожалуй, закончим. Но возвращаться в Большой Мир прямо сейчас — полный и законченный идиотизм. Поэтому нам надо будет провести тут, в Пятне, минимум дней пять. До Фермы ближе всего — по моим расчетам, до нее можно долететь от силы часов за пять. Расщелина ориентировочно в восьми. А Гнездо — в двенадцати-тринадцати. Но есть нюанс: запасов еды на первой, считайте, что нет…
— Я — за Гнездо… — подала голос Оля и ответила на немой вопрос: — Да, она далековато. Но там можно поймать очередную «пачку» тетеревов-косачей и поднять сопротивления к атакам Разумом еще немного. А то мы убьем сами себя.
Младшенькая согласно кивнула и добавила обсуждению… чувственные нотки:
— А еще там есть джакузи и здоровенное ложе, которое мы весь прошлый рейд использовали не так…
…От изнурительного тринадцатичасового перелета, полуторачасовых поисков стаи тетеревов и сравнительно недолгого, но безумно буйного занятия любовью мы оклемались только во вторник, шестого марта, в четвертом часу дня. Открывать глаза не хотелось от слова «совсем», но организм настоятельно требовал внимания, поэтому я собрал волю в кулак, «огляделся» прозрением, не обнаружил ничего крупнее барсука, приложил себя бодрячком и слетал «в туалет». Обратно возвращался «в четыре приема» и с брусками речного льда наперевес. Три с половиной штуки закидал в джакузи, растопил и нагрел воду градусов до пятидесяти. А оставшийся кусок спустил в Гнездо, положил в каменную чашу, «превратил» в теплую воду и помыл «жарочную плиту». Потом раскалил. Этот же массивный параллелепипед тем же