Это решение основательно испортило настроение. Но альтернативы я пока не видел, поэтому заставил себя прислушаться к очередному монологу добровольного поставщика жизненно важной информации и поморщился: он поминал последними словами какую-то Анфиску, которая «наверняка крутила хвостом все время, пока его не было в Залесье»!
Название населенного пункта я, естественно, запомнил. А рассказы об… хм… излишней любвеобильности этой особы и о-о-очень подробные описания ее статей
старался пропускать мимо ушей. Причем сразу по нескольким разноплановым причинам. Во-первых, с детства не любил обсценную лексику, особенно в варианте ее использования в адрес представительниц слабого пола, а тут несчастную Анфису поминали только им. Во-вторых, отказывался понимать, какого черта этот придурок продолжает с ней встречаться или жить, если считает ее неисправимой распутницей. В-третьих, невольно вспоминал «прошлую жизнь» с разгульными увольнениями и не особо частыми, но фантастически приятными романами. И, в-четвертых, прекрасно понимал, что в ближайшем будущем мне подобное не грозит. Хотя бы потому, что спать с женщинами легкого поведения я не стану, ибо брезгую, а для встреч со всеми остальными потребуется какой-никакой, а статус и все сопутствующее, то есть, уверенное владение «местным диалектом» русского, жилплощадь, определенный внешний вид и свободные средства. Вот и развлекался, то обновляя регенерацию, то восполняя потери Силы, до тех пор, пока псы не залились радостным лаем, а «страдалец» не выдал на редкость несвоевременную тираду:
— Стук дизеля⁈ Сёня⁈ Да ыть, не может ентого быть: «Ласточка» райше срока ни причапывает…
Глава 16
10 сентября 2512 по ЕГК.
…Дизельные двигатели мы проходили по истории технологий еще на первом курсе и достаточно поверхностно, поэтому я так и не понял, с какого перепуга это устройство работает в магической аномалии. Но забивать голову всякой ерундой было некогда, поэтому я прикипел взглядом к относительно небольшому речному кораблику, «внезапно» возникшему в поле зрения, и невольно вздохнул: да, он выглядел если не новым, то хорошо ухоженным, но был примитивен, как палка-копалка. «Восхитили» и тактико-технические характеристики этой посудины — она подошла к причалу с грацией бегемота и не смогла нормально замедлиться, из-за чего четверке дюжих мужиков, почти одновременно перескочивших на настил, пришлось поизображать древних бурлаков. Но в какой-то момент плавсредство, запоздало врубившее реверс движков, все-таки вернулось к месту швартовки, и на берег сошла еще одна партия пассажиров.
Вторая четверка отличалась от первой разве что кожаным шмотьем чуть более качественной выделки, одинаковыми головными уборами и холодняком в ножнах с серебряным тиснением. Зато двое последних деятелей, вне всякого сомнения, являлись дворянами. Ибо были упакованы не в кожу, а в бархат, не шли, а «плыли», смотрели на окружающий мир сверху вниз и общались со своими спутниками через губу. Кстати, тесаки имелись и у этих деятелей. Но, судя по всему, являлись не боевым оружием, а маркерами статуса.
Пока я разглядывал их прикид и анализировал особенности поведения, начались первые странности. Один из здоровяков, помогавших кораблику швартоваться, вдруг забросил канат на массивную корму, и посудина, взвыв дизелем, вдруг почапала вниз по течению, явно намереваясь заплыть в озеро. Потом восьмерка «простолюдинов» изобразила что-то вроде кабаньей головы, вытянула из ножен холодняк и по команде одного из аристократов поперли к усадьбе. А они окутались зеленоватым аналогом моего марева и вальяжно двинулись следом.
Сообразив, что это не Докукины, я мысленно хмыкнул и посмотрел вниз. На «страдальца», отпиравшего ворота. А буквально через минуту получил еще одно подтверждение своей догадки: как только правая створка сдвинулась с места, одна пара здоровяков резко дернула ее на себя, вторая в хорошем темпе сбила с ног, перевернула мордой вниз и качественно связала «дежурного по усадьбе», а две оставшиеся расстреляла «кавказцев», всадив в каждого по два «болта» из чего-то вроде наручных стрелометов!
«Страдалец» попробовал потрепыхаться: прохрипел пару предложений, в которых сообщил, к кому именно вломились «незваные гости», и чем грозит вторжение во владения рода Докукиных, применение насилия в адрес их человека и убийство их сторожевых псов. Но эта тирада никого не впечатлила — «аристократ» с седыми волосами и шрамом во всю левую щеку равнодушно пожал плечами и жестом приказал подчиненным рассыпаться по территории, а второй, помладше и повысокомернее, засунул руки в карманы штанов и толкнул ответную речь.
В которой дал понять, что Докукины обречены, ибо им вот-вот объявят межродовую войну и уничтожат!
Как ни странно, «страдалец» оказался неробкого десятка — восхитился нереальным героизмом «полного десятка», вызвавшегося штурмовать «самый важный объект» владений рода его хозяев, и язвительно поинтересовался, на какую награду рассчитывает каждый из «записных храбрецов».
«Младшенький» психанул, выбросил вперед правую ладонь и всадил в бедро «говоруна» что-то похожее на каменный шип. А после того, как пленник взвыл, расплылся в недоброй улыбке и заявил, что наградами их не обделят, ибо голова Петра Семеновича, который прибудет на эту заимку сегодня в ночь, стоит о-о-очень дорого!
Не знаю, кем являлась эта личность, но сторож рванулся в тщетной попытке разорвать пластиковые стяжки на запястьях, понял, что не вырвется, обложил «гостей» матерной тирадой и взвыл снова, получив каменный шип во второе бедро. А маг довольно оскалился и… предложил мужику не дурить. В смысле, оказать им, Левашовым, посильную помощь и заслужить пусть малое, но вознаграждение в комплекте с жизнью.
— О-о-о, дык вы Ли-и-ивашовы? — с какой-то странной интонацией спросил «страдалец», дождался подтверждения, уткнулся лбом в утоптанную землю, на мгновение напряг все тело и обмяк. Секунд на восемь-десять. Потом выгнулся в спине, посмотрел на своего обидчика, презрительно поморщился и… плюнул в него откушенной частью языка!!!
Я на несколько мгновений потерял дар речи, ибо не ожидал от любителя пожаловаться на жизнь такого поступка. А когда «младшенький», матерясь, стал втаптывать умирающего в землю, окончательно озверел — обновил все «баффы», сорвал с бедра кобуру с игольником и метнул в угол чердака, ужом выскользнул в слуховое окно, в очень хорошем темпе спустился на землю, в три рывка допрыгал до ближайшего здоровяка и атаковал. Магов. «Украсив» их сферами умиротворения. Потом «Катраном», выхваченным из ножен, перехватил глотку мужчины, которым прикрывался, убил еще двоих ледяными иглами и заметался по двору. Под невидимость вернулся сразу после того, как уронил оплеухой мага Земли и ослепил окоченением одного простолюдина. Как выяснилось, зря — второй маг ударил площадным навыком, превратившим воду, содержащуюся в воздухе, в крошечные кристаллики льда, и вернувшему меня «в реальность».
Не знаю, какой урон должна была наносить эта… ну, пусть будет вьюга, но мое марево разве что поцарапалось. Поэтому я увернулся от шести болтов, выпущенных «простолюдинами», всадил ближнему ледяную иглу под правый глаз, а дальнего, сорвавшегося в атаку с какой-то ковырялкой наперевес, сначала остановил воздушным диском, а затем ослепил. Потом упал, нарвавшись на выходе из перемещения на что-то вроде ледяного копья, а буквально через миг вляпался левой ногой в… пусть будет каменный капкан.
От этих воздействий марево просело процентов на семьдесят-семьдесят пять, но пополнять его я уже научился, поэтому, восстановив плотность этого навыка, опрокинул обоих аристократов оплеухами и, не сумев сдвинуться с места, грохнул еще двух их подчиненных. Кстати, практически добравшихся до меня-любимого. Чем именно? Да все теми же ледяными иглами, ибо не смог нащупать игольник.
Само собой, уделил толику внимания и запаниковавшим «слепцам». Но уже после того, как вынужденно «поймал» по второму заклинанию от каждого из все еще трепыхавшихся дворян, снова восстановил просевшую защиту и на всякий случай обновил сферы. А когда положил последних простолюдинов и заметил, что «младший» аристократ, начав задыхаться, потерял контроль над капканом, сорвался в рывок.
Из перемещения вышел в полуметре от Ледовика, мазнул взглядом по его истончающейся защите, перехватил ножом тощую шею с острым кадыком и, прикрываясь без пяти минут трупом, помог его родичу побыстрее ощутить недостаток кислорода…
…Спасти «страдальца» не удалось. Нет, я успел прижечь обрубок языка угольком, позаимствованным в дровяной печи строения, над которым все утро курился дымок, но без толку — сердце мужчины, потерявшего слишком много крови, остановилось буквально через две минуты после того, как он пришел в сознание и нашел в себе силы вслушаться в мои объяснения. Нестись к схрону за портативным медблоком было бессмысленно — даже успей я притащить его до биологической смерти мозга умирающего, магофон… хм… Пятна сжег бы это устройство к чертовой матери. Навыками магического целительства — если такие вообще существовали — я тоже не владел. А небольшой опыт оказания первой помощи, полученный на соответствующих семинарах, увы, тут никак не катил. В общем, дождавшись, пока простолюдин с сердцем воина отойдет, я встал с колен, склонил голову в знак уважения к этой личности и представил, как развивались бы события, прихвати я с собой «Вепрь» и поработай им.
Выводы чуть-чуть успокоили не на шутку разбушевавшуюся совесть: да, я гарантированно положил бы «здоровяков» за считанные мгновения и, вполне возможно, сумел бы продавить защиты магов значительно быстрее, всадив в каждую по десятку-другому радиально-экспансивных игл. Но мог и нарваться. К примеру, не шокировав Седого с «младшеньким» начальным воздействием сфер умиротворения