и пустыни в русских текстах. Хорошая мысль. И убедительно излагает, чувствуется выучка. И над Русью подхихикивает по делу. Мне еще Вика говорила, что "Миша в Москве многих оттолкнул и разозлил". Если этим, то пусть гордится. Ну, а Малер ("Жизнь и творчество") что, идея может и не дурна, но стара, была уже, слава Богу, и "Защита Травникова", да и сам Владимир Владимирович лично баловались. Оно, конечно, достойным подражать незазорно, но читать всю эту с понтом графомань забубенную… Пьесу Щербы не осилил. А вот "Конец света" Бар-Малая оживил: "Доставай, Родя, горн… Проперди им, гадам, напоследок что-нибудь пионерское." И еще презабавна статья "На лоне мачехи-земли" с гениальной графоманью Цетлина: "Он был бездомен, гол и зол, и в джунглях буйно он царил, внедряя страха произвол среди мартышек и горилл". "Хоть он старик (не карапуз), любил покушать он арбуз." Да все стихи там – убойной силы. Только подозрение у меня, что это опять чья-то мистификация, может Гробман балуется? В общем в целом – мелковато. Ни одного "открытия", кроме разве что Цетлина. Нет, кроме шуток, такая искренняя, не отягощенная рефлексией графомания конгениальна. И чувствуешь тайное родство… Сегодня в "Маариве" текст песни Авива Гефена, которую чуть ли не запретить хотят (старорежимные ухватки). Звучит примерно так: Куда приканали? В тупик, в Никуда. Как в бункерах жить нам в своих городах. В бетонные лунки мы ляжем всем клином. Голубка подавится костью маслины. Так в чем здесь задумка? И чья тут вина? И как называется эта война? А кто там под мухой бредет за оградой? Да это ж премьер наш! Он парень что надо… Детишки кота подожгли, духарясь. Папаша дочурку ебет втихаря. Она подвывает, когда он кончает. Господь ни гу-гу. Вроде не замечает. Зато наши дети одеты-обуты. А то не беда, что слегка ебануты. Ну и т.д. Так сказать, в вольном переводе. Понравилась мне песенка. Такая сионистская. Понятно теперь, чего Лея Рабин озлилась.
18.5. Лаг баомер. Всю ночь ребятня костры жгла. Юваль пришел в шесть утра. "Моя скорбь – мой рыцарский замок." Кьеркегор. Подошло бы эпиграфом к моей "Романтической балладе". Как по заказу. Жена: "Иди скорей, Пугачева с Киркегоровым выступают!" Решил перечитать статью Каганской об отщепенстве в "Страницах". По дороге наткнулся на статью Функенштейна "Пассивность евреев диаспоры" со своими старыми пометками. Есть там правильная мысль о том, что пассивность в период Катастрофы объясняется ассимиляцией (то есть самоотказом, самороспуском), разорвавшей эмоциональные связи национальной солидарности и заставившей евреев солидаризоваться с чужим государством, что сделало их безоружными перед этим государством в час испытаний. И еще он утверждает, что "тотальная пассивность евреев" диаспоры – это миф. Стал я искать в статье опровержение этого мифа, но не нашел, увы. Да, так насчет отщепенства. Кроет его лихо. Мол – "русская болезнь" ("русский культурный шовинизм, заношенное до дыр русское культурное мессианство" – раздражает, согласен). "Давно не одевается по романтической моде героев Байрона… не живет на чердаках и мансардах жизнью одиноких героев (почему же?)…", короче: "потеряло жанровые признаки" (как вторичные половые), что мол для евреев – это опыт устаревший. И в конце концов пригвоздила к кресту: "Быть отщепенцем в Израиле – это не несчастье, не стыд и не преступление – это бездарность." Так что, прикажете становиться в строй? А кто и куда поведет? Или это типичные вопросики отщепенцев? В тюрьму за них, как в доброе старое время, уже не содють, но бездарностью, не ровен час, заклеймят. Однако, поскольку я ощущаю себя и отщепенцем и бездарем, то остается только, расслабившись на этом кресте, хоть позагорать напоследок. Да, отщепенство, да, романтический герой-одиночка, к черту толпы, в том числе и еврейские, воодушевление единством. Не надо мне вашего рая причастности к долбаебам. И не в русских комплексах дело, а скорее в еврейских, да, еврейское галутное отщепенство, пара ушастиков в классе, незримо и намертво связанные всеобщей неприязнью и своими тайными увлечениями историей погибших народов, удалыми песнями одиночеством изнуренных… (В июне 67-ого я места себе не находил от радости, и на семинаре по радиоприемникам, совсем от нее обалдев, пишу впереди сидящему Гольдбергу записку: "Наши в Иерусалиме!" Гольдберг втягивает голову в плечи, как черепаха под панцирь, рвет записку на мелкие-мелкие кусочки и, подняв руку, просит у преподавателя позволения пересесть.)
21.5. Боря напомнил, как он пришел ко мне после выборов поплакаться, что Тхия провалилась, и сказал: "Ну что, не на ту партию мы поставили?!", а я ему, якобы, в ответ: "Да что – партию! Я боюсь, что мы не на тот народец поставили!"
22.5. Сегодня Рабин, перед голосованием в Кнессете, под диктовку коммунистов и арабов отменил решение правительства, свое же решение, о передаче 500 га под Иерусалимом на нужды строительства. Полная и тотальная капитуляция. Даже американцев не постеснялись выставить идиотами, те уже наложили, извиняюсь за выражение, вето на резолюцию ООН, осуждающую передачу, и полмира на них за это обиделось.
25.5. Интересно, многие мужчины "играют" во время акта? Ну все эти охи-ахи, когда страсть изображают? Я так лично "играю". И не вижу ничего плохого, если партнерша "играет", наоборот. А то скучно. Виктор пригласил на собрание в Цомет. Я колебнулся было, но не пошел. Глупство это все. Партийной болтовни и мелочных партийных интриг с меня хватит. Вот если б кто пострелять пригласил… Дважды меня пытались в дело втянуть, но я струсил. Во второй раз совсем уже безумьем попахивало. А.Л. был у нас когда-то давно в Тхие, но ушел, оказались недостаточно радикальны. Я его изредка встречал в театре, в филармонии, он был из старой плеяды московских отказников, на пять лет раньше наш институт кончил, кандидатскую защитил, приехал тоже раньше меня. Один раз я у него в гостях был: жена симпатичная, трое детей. Свою фирму открыл, какие-то приборчики делал, но дело не очень шло, и преподавать пытался, а потом попал в автокатастрофу, и после этого ушел от жены, и я его встречал на тех же культурных мероприятиях с разными другими женщинами, вокруг одной, новоприбывшей одинокой поэтессы с ребенком у нас даже чуть соперничества не вышло, нет, во всем он был вроде нормален, но… какой-то бешеный блеск в глазах, особенно когда про политику разговор, а после аварии блеск стал еще страшней, и глаза таращились. В общем, однажды он позвонил и предложил встретиться. Сказал, что есть у него знакомый, который может взрывчатку достать, а дистанционный взрыватель он берется сделать, так что дело за мной. А кого взрываем, братва, весело улыбнулся я, еще слабо надеясь, что он шутит. Мечети, сказал он. Или ихние школы. Я не на шутку струхнул, и посоветовал лучше взять посла ебипетского заложником, чтоб Синай освободить. Он грустно посмотрел на меня, сказал: ну, ты подумай, на этом мы и расстались. Через год он умер от рака, быстро сгорел, лежал у М. в больнице, жена его навещала, в Москве он за ней ухаживал, женщины такое не забывают, а я не пошел. И на похороны не пошел. А гражданская война у евреев лихо пойдет. Бли кунцим /без булды/.
26.5. Маринетти хорош! "…пусть прожорливые пасти вокзалов заглатывают чадящих змей… пусть мосты гимнастическим броском перекинутся через гладь рек. Пусть пройдохи-пароходы обнюхивают горизонт. Пусть широкогрудые паровозы…" Фромм находит в этих текстах характерные черты некрофилии. Мол, каждый, кто техникой интересуется и не любит смеяться некрофил. Ну и -? Один – некрофил, другой – шизонарцисс, и все тайны истории разгаданы? Можно вообще про немцев сказать, что они некрофилы: с юмором туговато, технику любят и порядок. Клинический случай.
27.5. Если раньше я считал, что лучше читать оригинал, чем цитаты из него, то теперь мне больше нравится догадываться об оригинале по цитатам, если, конечно, они стоят в интересном контексте, они тогда, как изюминки в только что выпеченных ватрушках: и съедобно и вкусно. Сам-то оригинал зачерствел со временем, не разгрызешь, да и пахнет плесенью. Читая нудельмановские пассажи о "черных дырах" и "белых карликах", вспомнил, что в отрочестве увлекался не только историей, но и астрономией, как историей Вселенной. То есть уже тогда собственная жизнь меня не так привлекала. Кто ищет вечности, тот не любит жизни. А любовь к астрономии, к чудным звездным цветам грибовидных туманностей и спиральных галактик – страсть садовника к мифическому Райскому саду. Сады звезд.
29.5. Конечно в механизированном разрушении отчуждается смерть, отодвигается ее зловонная пасть, можно даже наслаждаться танцами прекрасных машин… Уже много лет я перед сном представляю себе (ох, не зря А. Л. мне гнусные предложения делал) всевозможные разрушительные и смертоносные теракты против арабов, как "мы", взрываем их мечети, собрания, университеты, больницы, школы, со всем их вонючим отродьем, базары, митинги, похоронные процессии… Иногда просто не могу заснуть без этих мечтаний. Постоянный "фильм" перед сном, только он меня успокаивает-усыпляет. А еще, после долгого жаркого дня, сбросив дома потные трусы, люблю их обнюхать, особенно ту, смрадную, полустертую полоску, этот обморочно сладенький запашек. Похоже пахли трупы расстрелянных христиан в брошенной деревеньке под Бахамдуном. (Труп посадишь в садах Аллаха и к утру зацветает труп… Да, это у вас про ливанскую славно получилось, Михаил Самуэльевич.) Я делаю это уже автоматически, жена возмущалась, а теперь посмеивается: "Что, хорошо пахнет?" Так что, товарищ Фромм, в некрофилы меня запишете? Валяйте. Фашист и некрофил. Не могу, правда, сказать, что люблю покойников. Но вот зачистку тотальную от человеко-крыс организовать – о, это тайная мечта! Чем-нибудь химическим, или нейтронным, лучами какими, тепловыми волнами, все это их мерзкое копошение… Ну, а кое-кого можно и пулюшкой угостить-попотчивать, в головенку, чтоб пораскинул мозгами. По отношению к некоторым готов лично-с, да с превеликим удовольствием, ежели, конечно, гарантируют безопасность. (Я несколько раз смотрел "Подранки", фильм-то не Бог весть, но ради сцены гибели мальчика, еврея Вали, так мечтавшего о мести и подорвавшегося на собственной взр