– И ты начал плести свою ложь.
– Да, – тихо сказал Колтон; было заметно, что ему стыдно. – Я знаю, что был не прав. Но надо было как-то выжить.
Вдруг он прекратил грести и выпрямился. Лодка продолжала тихо скользить по воде.
– Что такое? – спросила Бетти.
Колтон глядел ей за спину, прищурившись.
– Кажется, я что-то увидел.
Бетти обернулась и посмотрела через плечо. Ее глазам открылась пугающая картина: к ним медленно подкрадывался плотный серый туман.
– Галки-нахалки… – в ужасе выдохнула она. – Мы же из него никогда не выберемся!
– Может, нам и не придется, – мрачно сказал Колтон.
Бетти нахмурилась.
– Почему?
И тут она увидела свет. Он сочился сквозь густую клубящуюся тьму, становясь все ярче и ближе.
– Это же…
– Лодка, – закончил Колтон. Он втащил весла внутрь, а потом припал ко дну рядом с Бетти. – Наверняка тюремщики. Скорее пригнись!
Глава 18Заложник
Бетти съежилась на дне лодки. В нос ударила вонь тухлой рыбы и старых сетей.
– Думаешь, это правда тюремщики? – прошептала она. – Может быть, кто-то другой? Рыбаки, например?
– Это если очень повезет. Прямо-таки сказочно. Тюремщики сейчас, наверное, проверяют каждую лодку – смотрят, нет ли в ней меня или Джаррода, – быстро, сбивчиво проговорил он. – Может быть, удастся перевернуть лодку и спрятаться под ней… но тогда мы попросту замерзнем. Разве что… – Он нахмурил темные брови, напряженно думая. – Они ищут только меня, не тебя. Если тебя поймают, ничего страшного не случится…
– Да, только фамилия Уиддершинс уже несколько месяцев стоит рядом с твоей в книге посещений, – тут же ответила Бетти. – А мне всего тринадцать! Меня сразу отвезут домой. – Она встала на колени, не поднимая головы. – Мы уже слишком далеко зашли. Я не собираюсь сдаваться и возвращаться на Вороний Камень. Я найду своих сестер – с тобой или без тебя. – Она сунула руку в карман и достала матрешек. До сих пор Колтону было незачем о них знать, но теперь у нее не было выбора. Им нужно было спрятаться. Бетти подцепила ногтем первую матрешку и открыла.
Колтон вытаращил глаза.
– Что это такое?
– Штука, которая нас выручит.
– Но как?
– Мы исчезнем.
– Исчезнем? В смысле, растворимся в воздухе?
– Именно.
Колтон пристально посмотрел на кукол.
– Они волшебные, как и сумка, да?
Бетти кивнула.
– И сейчас на них вся надежда. Если тюремщики нас не увидят, они нас и не поймают, верно? – она в отчаянии посмотрела на Колтона, надеясь, что он кивнет. – Если они подумают, что перед ними просто пустая лодка, они проплывут мимо, как думаешь?
На лице Колтона отразилось сомнение.
– Они могут с таким же успехом взять ее на буксир и отвести обратно к берегу.
– Может быть, – признала Бетти. – Но тогда у нас все равно появится время что-то еще придумать. Так у нас будет больше шансов, правда ведь?
– Больше шансов на что? – прошипел Колтон. – Вернуться к тому, с чего мы начали? – Он взглянул назад и яростно помотал головой; Бетти почувствовала его решимость. У него тоже многое было поставлено на карту, и он не собирался сдаваться.
Это придало ей сил. Колтон выглянул за борт, и в его глазах отразился свет; потом он, тяжело дыша, опустился назад.
– Они уже близко. Гребут сюда. Их вроде бы двое.
– Они тебя заметили? – спросила Бетти. Она пыталась открыть маленьких кукол, но неловкие от страха пальцы не слушались.
– Не думаю. – Он кивнул на матрешек. – Давай. Сделай так, чтобы мы исчезли.
Наконец Бетти удалось открыть вторую и третью матрешку. Замерзшие руки дрожали.
– Скорее, дай мне что-нибудь свое. Прядь волос, украшение… что-нибудь такое.
– Но у меня ничего такого нет! – Колтон сердито на нее воззрился. Бетти окинула его взглядом: коротко стриженные волосы, тряпки, которые язык не поворачивался назвать одеждой… Никаких украшений на нем, конечно, не было. Она посмотрела на его руки – и увидела ногти, местами обгрызенные до крови.
– Ох, ворона тебя заклюй, – прошептала Бетти, а потом ее взгляд упал на распоротый ворот его куртки. Без лишних раздумий она придвинулась поближе и вцепилась в куртку зубами. Рот наполнился вкусом застарелого пота.
– Тьфу. – Она выплюнула обрывок в нижнюю половину третьей матрешки, потом закрутила верхнюю, точно совместив обе части узора.
– Вы, девчонки Уиддершинс, все какие-то дикие, – удивленно пробормотал Колтон.
– Только при Флисс этого не говори. Так или иначе, все дурные привычки у нас от бабушки.
Она положила эту матрешку во вторую, потом отгрызла краешек собственного ногтя, сунула его туда же и снова аккуратно выровняла две половинки. Наконец она сложила всех матрешек в самую большую.
– Что теперь? – спросил Колтон.
Бетти крепко прижала кукол к груди, жалея, что громкие удары сердца они приглушить не могут.
– Ничего, – прошептала она. – Теперь мы невидимые.
– Ты уверена? – Колтон перегнулся через борт. – Ого, мое отражение исчезло! – Он недоуменно повернулся к ней. – Но тебя я до сих пор вижу…
Бетти кивнула.
– А еще нас по-прежнему могут услышать… и потрогать…
Раздался плеск весел. Она прервалась, прижала палец к губам и забралась под сиденье. Колтон со своим ростом туда бы не уместился, так что он молча улегся вдоль борта, повторяя телом его изгиб. И они стали ждать.
Первым их нашел туман – густой, блекло-серый, как рыбье брюхо; он простерся над ними, как саван. Плеск весел стал громче, а потом прекратился, по воде скользнула другая лодка. Она ткнулась в них без предупреждения, и Бетти прикусила язык. Что-то звякнуло у нее под локтем. Она подняла руку и обнаружила крупный рыболовный крючок. Если их поймают, то, возможно, этот острый крючок удастся использовать как оружие. Бетти приколола его к рукаву, удивляясь своей свирепости. Она никому раньше не причиняла боли – но никто до этого и не вставал между ней и сестрами. Чтобы добраться до них, она пойдет на все.
Кто-то поднял фонарь, и лодку залил тусклый серый свет. Сквозь туман донесся мужской голос:
– Тут ничего нет, кроме кучи тряпья.
Бетти напряглась. Она знала этот голос, совершенно точно знала! Но откуда? Прежде чем она успела сообразить, заговорил второй мужчина.
– Весла лежат внутри. Поклясться могу, что тут кто-то шевелился.
Этот голос был моложе, резче, и Бетти слышала его впервые. Он звучал уверенно – явно принадлежал человеку не робкого десятка.
– Лодка цела. Никаких следов борьбы, никаких повреждений. Как будто ее просто бросили.
Перед самым своим носом Бетти вдруг увидела руку: кто-то рылся в припасах, которые Колтон прихватил с собой. Она осторожно прикрыла рот шалью, чтобы ее не выдало теплое дыхание.
Фонарь сдвинулся, и свет озарил два лица. У того, кто помоложе, оно было угловатым, словно вылепленным из воска. Он был одет в форму надзирателя; под редкими усиками презрительно кривились его тонкие губы.
Во втором человеке ошеломленная Бетти узнала Фингерти.
Но что он здесь забыл?
– Ну что? – нетерпеливо спросил тюремщик. – Могли злоумышленники плыть на этой лодке?
Фингерти, нахмурившись, посмотрел на весла и поскреб щетину своими длинными ногтями.
– Угу. Мочь-то они могли. Но… – Он заколебался, вглядываясь в туман – будто в надежде отыскать в нем ответ на какую-то загадку. – Лодка эта, по моему разумению, плыла с острова Утраты.
Надзиратель сплюнул. Бетти услышала, как его плевок шлепнулся в воду, и скривилась от отвращения.
– Как бы они дотуда добрались? Ерунда какая-то! С острова Расплаты не отходила ни одна лодка!
При этих словах Бетти улыбнулась – с радостью и облегчением. Видимо, искали только Колтона с Джарродом. О них с сестрами речи не шло, а магия сумки сбила стражников со следа. Но затем она вспомнила, что сумка сейчас у Джаррода, и улыбка угасла. Это был их самый ценный предмет, а теперь он находился неизвестно где, в лапах у опасного преступника. И, что еще важнее, вместе с сумкой он умыкнул также Чарли и Флисс.
– Ну, как-то же они выбрались с острова, – сухо заметил Фингерти. – Либо выбрались, либо до сих пор там, а значит, все надзиратели или подкуплены, или не видят дальше своего носа.
– Кто бы говорил… – проворчал тюремщик. – Уж ты-то знаешь толк в том, как продаваться с потрохами.
Фингерти хмыкнул.
– В конечном-то счете вам со мной повезло.
– Это тебе повезло, – возразил тюремщик. Его голос так и сочился презрением. – Ну, насколько такому пройдохе может повезти. Мы тебя запросто можем засадить за решетку, на раз-два, – он щелкнул пальцами, – если подумаем, что ты снова взялся за старое, или если кто-нибудь на большом острове узнает, что ты – наши глаза и уши. – Он неприятно усмехнулся. – И не думай, что ты уже слишком стар для того, чтобы всыпать тебе палок. Ты наш, Фингерти, и так оно и будет… если только тебе не перепадет хорошая добыча. Действительно хорошая.
Ухмылка сползла с лица Фингерти, и ее вытеснила привычная угрюмая гримаса – словно кукушонок, выталкивающий другого птенца из гнезда.
– Лодку прихвати, – приказал тюремщик. – Нельзя, чтобы она тут плавала сама по себе. Мало ли кто на нее наткнется.
Бетти молча закусила край шали. Плохо, очень плохо. Если их привезут на любой из островов, они потеряют драгоценное время, и какой бы это ни был остров, Колтон там будет в опасности.
Фингерти наклонился к лодке.
– Не вижу тут буксирной веревки.
– Ну так полезай в нее и греби, – бросил надзиратель. – Фонарь останется у меня, так что не отставай.
Фингерти шагнул на борт. Лодка слегка качнулась под его весом, но он стоял уверенно и устойчиво, будто под ногами у него была твердая земля, и озадаченно разглядывал лодку.
– Что-то с ней не так, – пробормотал он, говоря скорее сам с собой, чем с тюремщиком. Носком ботинка он отпихнул одеяла, словно что-то искал.
– Что ты там блеешь?