Прю неподвижно стояла перед чуланом. Дверь, которую Бетти забыла закрыть на щеколду, распахнулась, и теперь бардак, царящий внутри, мог увидеть любой. Тяжелый сундук стоял с откинутой крышкой.
– Нет… – вдруг прошептала Прю и замотала головой. Она вышла из оцепенения и с трудом сделала шаг к двери, мелко и часто дыша. – Нет, нет, нет!
И тут Бетти пришла в голову одна недобрая мысль. Сначала она хотела отмахнуться от этой идеи, но что-то словно подтолкнуло ее. Если Прю заподозрит, что это Сорша стоит за пропажей предметов, она может попытаться с ней связаться, и тогда весь план спасения сорвется. Нет, решила Бетти: безопаснее будет, если Прю будет вести себя тихо. И она быстро и уверенно направилась к хозяйке трактира.
Та повернулась при звуке ее шагов. Рыбьи глаза расширились, и в них мелькнула тень страха и понимания.
– Кто здесь?.. – начала она.
Не говоря ни слова, Бетти толкнула ее что есть силы. Прю споткнулась, потеряла равновесие и со сдавленным криком влетела в сырое нутро чулана. Бетти захлопнула дверь и заперла ее на щеколду. Изнутри донесся лязг и грохот – Прю выбиралась из груды хлама. Потом она нащупала дверь и стукнула по ней кулаком.
– Кто здесь? – пронзительно крикнула она.
Бетти снова заколебалась. Надо было просто уйти, но чувство чести не дало ей этого сделать, и она осталась на месте, вслушиваясь в испуганное дыхание Прю по ту сторону двери. По вине этой девушки погибли другие люди. По ее вине пострадали Сорша и вся семья Уиддершинс. И Бетти знала, за кем должно остаться последнее слово.
– Друг, – яростным шепотом ответила она.
– Д-друг? Но у меня нет…
– Друг Сорши, – прервала ее Бетти. – Не твой, Прюденс Уиддершинс! У тебя тоже был друг. Самый лучший, какой только может быть, – сестра. А ты ее предала. – У нее сорвался голос, и Бетти на мгновение замолчала, стараясь взять себя в руки. – Но тебе не победить. Не тот случай.
– Я не п-понимаю…
– Конечно, не понимаешь, – тихо сказала Бетти. – И теперь уже никогда не поймешь.
Она молча вернулась в кухню, забрала сумку и зеркало и спрятала в складках своей невидимой одежды, прежде чем спуститься вниз.
В «Потайном кармане» царил хаос. Одни посетители затянули непристойную перепевку куплетов Флисс, другие стучали по стойке, требуя, чтобы их обслужили. Под ногами хрустело разбитое стекло, но воплей «Крыса!» уже не было слышно.
Флисс оттеснили с условленного места, и теперь она стояла чуть дальше у стойки. Распихав локтями толпу, Бетти пробралась к сестре, схватила ее за руку и шепнула на ухо:
– Флисс, это я! Они у меня!
– Бетти! – Флисс облегченно выдохнула и потянулась к ней рукой, глядя в другую сторону.
– Собери остальных, – тихо сказала Бетти, найдя взглядом возле двери Чарли и Колтона. – И давайте отсюда выбираться.
Оказавшись снаружи, Бетти шмыгнула в укромный переулок и вернула себе видимость, а потом вышла на улицу и едва не столкнулась с Колтоном и сестрами, которые шли ей навстречу.
– У тебя получилось! – пискнула Чарли, обнимая ее.
– Еле справилась, – признала Бетти, передавая ей сумку и протягивая зеркало Флисс. – Идем, нам пора.
– Я могу перенести нас в башню! – вызвалась Чарли.
– Нет, пока не надо, – сказала Бетти. – Нельзя просто так взять и заявиться в тюрьму: надо понять, с чем мы имеем дело, и придумать план. – Она с опаской глянула через плечо, как будто Прю вот-вот должна была выскочить из дверей «Потайного кармана». – За мной!
Глава 24Воронья башня
Они поспешили к топям, огибая людей, которые шли со стороны переправы. Хотя Вороний Камень выглядел иначе – одних привычных домов вообще не было, на месте других стояли незнакомые здания, – он был по-прежнему узнаваем. Поэтому Бетти даже передернуло от отвращения, когда они дошли до перекрестка, хотя она хорошо помнила бабушкины рассказы о том, что там находилось.
На поросшем травой пригорке возвышалась виселица. Ступеньки вели к деревянному помосту, над которым раскачивалась на ветру тяжелая веревочная петля. Рядом толпились люди, глазея на нее и перешептываясь.
– Неудивительно, что бабушка ненавидит перекресток, – выдохнула Флисс, у которой от страха остекленели глаза. – Она говорит, это стояло здесь, когда она была маленькой, и она до сих пор все помнит. Это… это так ужасно! Тут происходили жуткие вещи…
Бетти сжала губы.
– Мы можем сделать так, чтобы одной жуткой вещью стало меньше.
Через некоторое время они добрались до берега, но направились не к переправе, а в сторону маленькой пустынной бухты, которую облюбовали рыбаки. Сестры и Колтон пробирались по гальке; под ногами чавкал ил. По ту сторону топей виднелась тюрьма – словно гигантская жаба присела на берег и смотрела на них как на мух, которых собиралась проглотить.
– У вас есть все, чтобы незамеченными проникнуть в башню и вызволить Соршу, – заметил Колтон. Хотя было нежарко, его лоб блестел от пота. – Надо только понять, как это сделать. Башню будут охранять.
Флисс вынула зеркало и наполовину прикрыла его шалью.
– Хочу увидеть стражников у Вороньей башни, – прошептала она.
Ее отражение тут же пропало, и они увидели человека у подножия каменной башни, так хорошо им знакомой. С пояса у него свисали ключи. Он стоял рядом с дверью, ведущей внутрь.
– Один стражник, – сказал Колтон. – И один вход. Но вам нужны эти ключи.
Бетти кивнула.
– Предметы будут нам помогать, пока мы не зайдем в башню, но после этого нам нужно будет вызволять Соршу своими силами, без магии.
Флисс вздохнула и спрятала зеркало в складках шали.
– Благодаря матрешкам мы стянем ключи, – сказала Бетти. – А потом как-то уведем стражника от двери, чтобы проникнуть внутрь. Кому-то надо будет остаться, чтобы за всем проследить и снова отвлечь его, когда Сорша выберется из камеры и будет спускаться вниз.
Флисс медленно кивнула.
– Значит, хотя бы одному нужно будет стоять снаружи и ждать.
Бетти выжидающе посмотрела на Колтона: он больше всех знал о планировке тюрьмы и о надзирателях. Но он казался встревоженным и то и дело поглядывал на тюрьму. Бетти впервые осознала, как ему, должно быть, страшно возвращаться в то самое место, откуда он только что сбежал.
– Я останусь, – предложила Флисс.
– Когда все выберутся из башни, уже неважно будет, увидят вас или нет, – пробормотал Колтон. – Сумка мигом обо всем позаботится.
Бетти нахмурилась. Что-то в словах Колтона ее насторожило, но она не могла понять, что именно.
– Долго еще до полудня? – спросила она, глядя на небо. Бледно-красная луна нависала над ними, как дурное предзнаменование.
– Думаю, у вас около часа. – Колтон прерывисто вздохнул. – Но я… я…
– Что? – спросила Флисс, почувствовав его внезапную нерешительность.
Но Бетти уже поняла.
– Ты не сказал «мы».
Он смотрел вниз, не решаясь поднять на них глаза.
Бетти вспомнилась их первая встреча, когда Колтон самодовольно распускал хвост в комнате для посещений. Теперь она видела перед собой просто испуганного парня.
– Не думаю, что найду в себе силы туда вернуться.
– Куда? – спросила Флисс. – В тюрьму?
– Куда угодно, – прошептал он. – И в тюрьму тоже. И обратно… обратно в наше время.
Бетти разинула рот от удивления.
– Ты о чем? Ты что, хочешь остаться здесь? В прошлом?..
– Ну а почему нет? – Колтон вскинул голову, и в глазах у него сверкнул гнев. – Что меня там ждет? Ничего! Никакой семьи, жизнь с оглядкой, в постоянном страхе, что прошлое меня настигнет… Здесь я, по крайней мере, могу начать с чистого листа, зная, что за мной не идет охота. Там я всем чужой.
– Но… но… – она запнулась, пытаясь осмыслить его слова и собственную реакцию на них – неожиданно сильную. «Какая разница?» – спрашивал внутренний голос. Пусть даже Бетти была готова назвать Колтона другом, она знала: когда все это закончится, они расстанутся навсегда. Прошлое никогда его не отпустит. Но если он останется здесь, он и сам станет прошлым… И эта мысль наполняла ее печалью.
– Может быть, – наконец сказала Бетти. – Но ты и тут всем чужой. Ты заслуживаешь лучшего, чем это. – Она махнула рукой в сторону виселицы. – Неужели ты правда хочешь жить в мире, который еще хуже нашего?
Колтон пожал плечами, и у него дернулась челюсть.
– Нет. Но я просто хочу жить.
Небо затягивалось тучами и становилось похожим на огромный кровоподтек. У Бетти чаще забилось сердце.
– У нас мало времени. Ну что ж, прощай, Колтон. И удачи.
Она протянула ему руку, но он, к удивлению Бетти, сгреб ее в объятия.
– И вам удачи, – глухо произнес он. – Знаю, никто из вас изначально не ставил целью меня освободить, но я вам благодарен. Каждой из вас. Без вас я бы до сих пор гнил в этих стенах.
Он отпустил Бетти и взъерошил Чарли волосы, а потом повернулся к Флисс.
– Прощай, принцесса.
– Я не… – начала она.
– Знаю, знаю. – Его губы тронула легкая улыбка, и он коснулся пальцами остриженных волос Флисс. – Тебе идет, – тихо сказал он, отводя руку.
– Подожди. – Флисс закусила губу, а потом, залившись краской, встала на цыпочки и поцеловала Колтона в губы.
– На удачу… – сказала она и вернулась к сестрам. Глаза у нее блестели от слез.
У Бетти в горле встал ком. Возможно, Колтон был тем, кого искала Флисс: тем, кто не падал к ее ногам, кто не смог бы ей опротиветь. А может быть, это был просто очередной бездумный поцелуйчик. Так или иначе, время не на их стороне, и этого уже никогда не узнать. Этот поцелуй навсегда останется символом теплого отношения, упущенных возможностей и несбывшихся надежд.
Бетти закатила глаза и спросила, стараясь, чтобы вышло как можно ехиднее:
– Ни дня не можешь без поцелуев, да?
– Ой, помолчи, – отрезала Флисс. – Пойдем. Чарли, вытаскивай сумку!
– Подожди!
Теперь это сказал Колтон. Он подбежал к Флисс и взял ее под руку.
– Ты передумал? – спросила она. Глаза у нее сияли.