– Я должна найти информационный стенд, – говорит Ари, изучая карту, – чтобы узнать, где мне нужно быть и когда.
– Мы пойдем с тобой, – предлагаю я.
Ари благодарно улыбается, но отрицательно качает головой.
– Идите развлекайтесь. Может, встретимся на концерте той латиноамериканской поп-группы? Это… – она просматривает расписание, – на сцене «Альбатрос» через час.
– Отлично, – восклицает Майя, хватая меня за руку. – Пойдем прогуляемся. Посмотрим стенды.
– Я останусь с Эскаланте, – заявляет Эзра. – На случай, если таланту понадобятся мускулы. – Он разминает бицепс.
Ари закатывает глаза, но не спорит, и они вместе уходят, быстро теряясь в толпе.
– Пойдем. – Майя тянет меня в другую сторону, прежде чем я успеваю понять, что такой расклад меня совсем не радует.
– Разве мы не должны держаться вместе?
Майя бросает на меня непонятный взгляд.
– У них все будет хорошо. Чего ты сам хочешь?
Не разделяться с ними, думаю я. Но вместо этого пожимаю плечами.
– Мне все равно.
Мы проходим по рядам торговых брезентовых палаток, где продается все что душе угодно – от ювелирных украшений до ветряных колокольчиков и портретов известных групп и музыкантов. В каких-то киосках предлагают татуировки аэрографом, фейс-арт и настоящий пирсинг. (Майя шутит, что я выглядел бы очень сексуально с серьгой в ухе. По крайней мере, я думаю, что это была шутка.) Наш путь лежит мимо обеденной зоны, где люди сидят за столиками и слушают выступление музыкального трио на маленькой сцене. Чуть дальше выставка акустических гитар, расписанных по мотивам знаменитых картин – «Звездной ночи», «Крика», банок супа «Кэмпбелл» Энди Уорхола. Танцевальная труппа бросает вызов закону всемирного тяготения; зрители наслаждаются засахаренными орешками и крошечными пончиками от продавцов сладостей.
Я удивляюсь, когда мы натыкаемся на площадку, целиком предназначенную для детей, с игрушечными музыкальными инструментами, столиками для поделок и даже сценой для караоке, где девочка чуть старше Элли горланит песню Кэти Перри «Фейерверк».
– Мне надо было взять с собой девчонок, – говорю я.
– Может, в следующем году? – Майя подталкивает меня плечом.
– Может быть. – Я задумываюсь, прежде чем добавить: – К тому времени Ари, вероятно, уже выйдет на большую сцену.
– Даже не сомневаюсь. – Мы поворачиваем и направляемся обратно по главной аллее. – Ты рад, что у тебя много сестер?
Я отвечаю не сразу.
– Не скажу, что мне это не нравится. Только немного странно быть единственным парнем в семье. Нет, конечно, есть еще папа, но он проводит много времени в магазине. И вообще, формально Прю старше меня на семнадцать минут, но она, похоже, не страдает «синдромом старшей сестры», а вот я вечно хочу стать хорошим примером для подражания и быть рядом с девочками, когда я им нужен. Не думаю, что Прю чувствует то же самое.
Майя улыбается.
– Держу пари, ты очень хороший старший брат.
Я не любитель комплиментов, поэтому ничего не отвечаю.
– А я единственный ребенок в семье, поэтому мне всегда было интересно, каково это – иметь братьев и сестер. Когда я была маленькой, мне очень хотелось сестренку.
Я думаю о том, как родители сказали, что мне следует пригласить Майю в гости просто так, не на игру в «Подземелья и драконы». Она могла бы потусоваться с нами, поближе познакомиться с моими сестрами. Играть в «Рыбалку» с Элли и мастерить коллажи с Пенни, пока пальцы не слипнутся от клея.
Но прежде чем я успеваю придумать, как высказать эту мысль вслух, Майя восторженно ахает при виде витрины с украшениями в соседнем киоске. Она с восхищением разглядывает серебряные серьги в виде спиралей и подвески, вырезанные из разных камней.
Пока она поглощена ими, я осматриваю соседние прилавки. Чего здесь только нет! Музыкальные инструменты ручной работы, вешалки с богемной одеждой, зловещий кот, светящиеся палочки, пистолеты для мыльных пузырей и…
Я цепенею.
Ничего себе! На круглом столе, покрытом шелковой фиолетовой скатертью, сидит кот. У него зеленые глаза, а сам он черный, как «нездешний зверь»[73], и определенно таращится прямо на меня.
Жуть.
Немигающий взгляд кота завораживает, и я не сразу замечаю женщину средних лет, которая сидит за столом и манит меня пальцем.
Напрягаясь, я оглядываюсь по сторонам. Но нет, ее жест точно предназначается мне.
Сглатывая, я перехожу через дорожку. Женщина не похожа на гадалку. По крайней мере, на гадалку с ярмарки Ренессанса, на которых шарфов и бижутерии больше, чем на туалетном столике моей бабушки. Эта женщина одета в джинсы и струящуюся голубую рубашку; ее соломенного цвета волосы так и норовят выбиться из небрежного пучка на макушке.
– Молодой человек, у вас очень противоречивая аура, – говорит она вместо приветствия. Нечто подобное мог бы сказать один из моих неигровых персонажей, когда искатели приключений неожиданно натыкаются на дороге на цыганский табор, и женщина произносит это так серьезно, что мне становится смешно. Вот только выглядит она не на шутку обеспокоенной, и я прикусываю язык.
– Спасибо? Но мне не нужно… – Мой взгляд падает на рекламный щит, где перечислены ее услуги: хиромантия, таро, балансировка чакр, кристаллы на продажу. – Ничего, – заканчиваю я.
Она улыбается, по-видимому, нисколько не смущенная.
– Мы не всегда хотим того, что нам нужно. Поэтому я собираюсь дать вам несколько советов.
– Э-э-э… – Я снова перевожу взгляд на прейскурант, и цены кажутся немного астрономическими.
–Бесплатно,– говорит она, как будто… читает мои мысли. Странно. Она протягивает руку и почесывает коту шейку. Тот мурлычет, прижимаясь к хозяйке. – Ты нравишься Космо, и он беспокоится.
Я не хочу выказывать неуважение, но брови сами собой скептически ползут вверх. Кот беспокоится обо мне?
– Это… мило. – Я пытаюсь сообразить, как бы поскорее закончить разговор. – Но Космо не стоит беспокоиться. Я в порядке. На самом деле у меня все отлично. Я, наверное, самый счастливый парень из всех, кого вы здесь встретите.
Не хочу, чтобы это прозвучало саркастично, но получается именно так, и я морщусь.
Женщина одаривает меня еще одной дружеской, хоть и сдержанной улыбкой.
– Ты знаком с даосской притчей о фермере и его лошади?
О боже.
–Нет.– Я быстро оглядываюсь по сторонам. Майя? Приди и спаси меня!
– Не волнуйся, – говорит женщина с дразнящим блеском в глазах. – Я обещаю, что расскажу коротко.
Она выпрямляется на стуле, и я проклинаю свое воспитание, которое научило меня, что уходить, когда с тобой разговаривают, – недопустимая грубость.
–Жил-был фермер, и была у него красивая лошадь,– начинает женщина. Черт. Наверное, мне лучше присесть?– Всякий раз, когда его соседи проходили мимо, они говорили: «Как тебе повезло, у тебя такая прекрасная лошадь!» На что фермер пожимал плечами и просто отвечал: «Может быть». Однажды фермер забыл запереть калитку, и лошадь убежала. «Какая ужасная новость»,– сказали соседи, на что фермер ответил: «Может быть». Через несколько дней лошадь вернулась вместе с полудюжиной диких лошадей, с которыми подружилась. И снова соседи закричали: «Теперь ты богат! Тебе так повезло!» Но фермер сказал только: «Может быть».
Я хмурюсь, чувствуя закономерность. Но еще больше удивляюсь, гадая, зачем она мне это рассказывает.
–Прошла неделя, и сын фермера, объезжая одну из диких лошадей, упал и сломал ногу. «Ах! Какое несчастье!» – воскликнули соседи, но фермер снова лишь пожал плечами и сказал: «Может быть». А на следующий день в деревню нагрянули солдаты, чтобы забрать всех здоровых молодых мужчин на войну, но у сына фермера была сломана нога, и он остался дома. «Как же тебе повезло!» – сказали соседи, но фермер опять ответил: «Может быть».
Женщина замолкает и снова принимается гладить кота.
– Вау. Здорово! – восклицаю я, когда становится ясно, что рассказ окончен.
– Ты понимаешь?
Я пристально гляжу на нее.
– Да. Полностью.
Она смотрит на меня.
– Не совсем, – признаюсь я.
Ее улыбка становится теплее. Кот мурлычет громче и плюхается на бок.
– Ты поймешь.
По правде говоря, я понимаю суть притчи: не все в жизни то, чем кажется, и то, как мы воспринимаем события, важнее самих событий или… что-то в этом роде. Но я не понимаю, зачем она рассказывает это мне. Интересно, она правда видит мою ауру? Может ли сказать, что меня коснулась сверхъестественная удача? Что я владею волшебством?
У меня нет ни пропавших лошадей, ни сломанных ног.
– Вот ты где! – Майя хватает меня за плечо. – Смотри, что я нашла. – Она поднимает руку, показывая мне серебряное кольцо с маленьким драконом, обвивающим зеленый камень в форме яйца.
– Круто, – одобряю я. – Мне нравится.
Майя бросает взгляд на женщину, затем обводит глазами ее стол.
– О, обожаю гадания на Таро! Но… нам нужно встретиться с Ари и Изи.
Женщина кивает нам; улыбка не сходит с ее лица.
– Наслаждайтесь фестивалем.
Я неловко машу рукой, когда мы с Майей отворачиваемся. Хотя в глубине души я испытываю облегчение от того, что отделался от понимающего взгляда этой женщины и от ее жуткого кота, у меня в голове роятся вопросы, которые хотелось бы ей задать. Почему мне выпала такая удача? Что все это значит? Выиграет ли Ари конкурс? Будет ли удача сопутствовать мне всю оставшуюся жизнь? Майя действительно «та самая» или я просто обманываю себя?
Что-то подсказывает мне, что женщина не дала бы прямых ответов, даже если бы у меня хватило смелости спросить. Но, возможно, мне и не требуются подсказки экстрасенса. Может быть, все ответы прямо у меня перед глазами, и нужно лишь перестать сомневаться в себе и в магии и просто поверить, хотя бы раз, что все действительно будет так, как я хочу.