я текущей работы. Кстати, я уже сделал заказ для нас. Надеюсь, тебе понравится. Начос.
– Вкуснятина. – Она улыбается, но я не могу выдержать ее взгляд. Сердце стучит как барабан. Краем глаза я наблюдаю, как Ари разворачивает столовые приборы, завернутые в бумажную салфетку, и у меня возникает почти непреодолимое желание взять ее за руку. Может, не стоит ждать, пока будут готовы пластинки, чтобы открыть ей свои чувства?
Что, если я просто… скажу ей?
Я расправляю плечи. Делаю глубокий вдох и задерживаю дыхание.
Я начинаю тянуться к руке Ари, и одновременно с этим она перекладывает вилку на другую сторону, и…
– Ой! – Я отдергиваю руку.
Ари разевает рот.
– О! Извини! Ты в порядке?
– Да, все отлично. – Я смотрю на следы от зубцов вилки у основания большого пальца, откашливаюсь и опускаю руки на колени, крепко сцепляя пальцы.
Появляется Карлос, удерживая на ладони поднос с коктейлями «Ширли Темпл».
– Вот и мы. – Он выставляет на стол четыре бокала с розовым игристым напитком. – И дополнительные вишенки для вас двоих. – Он пододвигает бокалы мне и Ари, и мы благодарим его.
Обычно, когда мы заказываем «Ширли Темпл», Ари достает вишенки из моего бокала даже не спрашивая, потому что мы оба знаем, что я все равно отдам их ей. Но на этот раз мне кажется важным показать, что я специально проследил, чтобы вишенок было много, а не просто позволяю ей безнаказанно таскать их у меня в силу привычки.
– Вот, держи. – Я выбираю зубочистку, на которую нанизаны три ягодки, и собираюсь положить их в бокал Ари, но одна из них соскальзывает, отскакивает от края бокала и падает Ари на колени.
– Черт. Извини. – Я тянусь за вишенкой, а Ари наклоняется, чтобы посмотреть, куда она делась.
Наши лбы сталкиваются.
– О! – Ари отодвигается, потирая голову.
Я съеживаюсь.
– Прости. Мне очень жаль.
Оставив поиски вишенки, куда бы та ни упала, Ари со смехом садится на скамейку.
– Мы сегодня какие-то неуклюжие.
– Это точно, – бормочу я.
Улыбка Ари меркнет.
– Что-то не так?
– Нет. А что? Что ты имеешь в виду?
– Ты просто как будто… – Она колеблется. – Я не знаю. Нервничаешь или что-то типа того.
– Разве?– Я намерен изо всех сил притворяться, что совершенно спокоен. Что ничего не происходит. Но потом думаю: разве это не идеальное начало? – Я имею в виду, наверное, да. Я нервничаю. Может быть. Немного.
Ари внимательно глядит на меня; выражение ее лица открытое, терпеливое, и она совершенно не замечает того факта, что от этого мне не легче.
– В чем дело?
– Эм… так. – Слюна во рту становится густой и липкой, и я не могу смотреть на Ари дольше секунды. На этой неделе я снова и снова размышлял, что мог бы сказать ей, когда настанет такой момент, как сейчас, но тщетно: сейчас я двух слов не в силах связать. – Странная история. Хотя, в общем-то… не то чтобы очень странная. Разве что немного?
Ари хмурится в ожидании.
Ладно, Джуд. Это все равно что отдирать пластырь, верно? Просто покончи с этим. Раз – и готово. Чем дольше тянешь, тем больнее будет.
Я заставляю себя посмотреть на нее.
– Просто… Ари, мне правда очень…
Бар взрывается вокруг нас.
Это не взрыв в буквальном смысле слова. Просто радостные вопли со всех сторон.
Мы с Ари подпрыгиваем от испуга и оглядываем зал. Люди вскакивают из-за столиков и кричат в экран телевизора, где с такими же дикими воплями скачут и радуются баскетболисты.
– Похоже, они выиграли, – говорит Ари.
– Думаю, да. – Я делаю паузу, прежде чем добавить: – Это первая игра в плей-офф.
– О. – Она снова поворачивается ко мне. – Так о чем ты говорил?
Я почесываю затылок, подумывая, не замять ли наш разговор. Но нет. Я уже начал. Не зря же я набирался для этого храбрости.
– Да… Я хотел сказать, мы уже давно дружим, верно? И это… здорово. Ты замечательная. И… и я…
Я начинаю дышать слишком часто.
Ари наклоняется ко мне; вид у нее обеспокоенный.
– Джуд, ты меня пугаешь. Что случилось?
– Я просто хотел спросить, не могла бы ты… когда-нибудь… подумать о том, чтобы… может быть, сходить со мной на…
–Вечер свиданий!– кричит чей-то голос, и я вздрагиваю. Квинт. – Давно не виделись. – Они с Прю устраиваются за столиком по другую сторону от меня. – Навевает воспоминания.
Я заставляю себя улыбнуться и двигаюсь, чтобы освободить для них место. Двигаюсь ближе к Ари. Она остается там, где и сидела, так что теперь наши бедра прижаты друг к другу. Мой пульс зашкаливает. Я осознаю, что все еще сжимаю в руке вырванный из блокнота листок, и незаметно сую его в карман джинсов.
– Я думала, Изи тоже придет, – говорит Прю, насчитав на столе всего четыре бокала.
– Так и есть, – отвечает Ари. – Ему пришлось заехать в гараж, но он скоро будет.
– Я точно не знал, присоединится ли он к нам, – оправдываюсь я. – Поэтому не заказал ему напиток.
– Он сможет сам сделать заказ, когда придет. – Прю достает из рюкзака свою любимую папку. – Нам надо заняться кое-какими делами.
– Ты серьезно? – удивляется Ари, обхватывая ладонями скользкий от конденсата бокал. На кубиках льда покачиваются оставшиеся вишенки. – Я думала, мы пришли развлекаться.
– И это тоже. – Прю в своем репертуаре. – Но сначала, если ты не против, я планировала записать новое видео для твоих социальных сетей с рекламой Дня музыкального магазина в эти выходные.
– Но мы ведь его уже рекламировали, – говорит Ари. – На прошлой неделе я дважды публиковала посты о…
– Я знаю, знаю, – поспешно обрывает ее Прю. – И они замечательные. Но я подумала, что мы могли бы снять еще одно видео о том, что в этом году у нас на празднике будет специальный гость… – Прю приподнимает брови.
– Я? – спрашивает Ари.
– Ты! – восклицает Прю и добавляет после паузы: – Ты ведь не передумала выступать, правда?
– Нет конечно, – говорит Ари. – Хотя я не уверена, что из меня получится хороший гвоздь программы. Неужели кому-нибудь и правда есть дело до моего творчества?
– Взгляни-ка, сколько просмотров у «Ливня»? – Прю гнет свою линию. – И сколько подписчиков у тебя появилось за последнюю пару недель?
– Не факт, что все эти подписчики помогут нам что-нибудь продать. Или хотя бы повысят посещаемость магазина.
– Но попытка не пытка, – настаивает Прю.
– Да, ты права. Я не против, – соглашается Ари. – Просто не хочу никого разочаровывать. Но… э-э, подожди. – Она смотрит на меня. – Прости, ты ведь пытался мне что-то сказать, а мы совсем отвлеклись.
– Нет. – Я поднимаю обе руки. – Ничего особенного. Просто хотел спросить, э-э… не говорила ли ты с Пенни? У нее… э-э… появилась идея. Насчет твоего выступления в эти выходные.
– Да! – Ари кладет руку мне на предплечье, и я медленно умираю. – Мы все обсудили сегодня после школы, и она сыграла то соло на скрипке, которое придумала. Думаю, оно идеально подходит! Я так рада, что буду выступать с ней вместе.
– Круто. Превосходно. – Я откашливаюсь. – Круто.
– Тогда ладно. – Прю достает свой телефон и открывает камеру, но Квинт тут же отбирает у нее гаджет и начинает копаться в настройках. – Ты знаешь, что говорить?
Ари отрывает от меня взгляд.
–Думаю, да. Что-то вроде… В эту субботу жду вас в «Венчерс Винил» в Фортуна-Бич на праздновании ежегодного Дня музыкального магазина! Я буду выступать в течение всего дня и с нетерпением предвкушаю встречу с вами!
– Да у тебя талант, – хвалит Квинт.
Прю соглашается.
– Идеально. Именно так, но побольше энергии.
Ари нацепляет ослепительную улыбку, поднимает два больших пальца вверх и на этот раз практически кричит.
– С нетерпением жду встречи с вами!
– Вот, так лучше. Только теперь надо еще это записать.
– Постой, еще кое-что, – встреваю я. – Скажи еще, что в эти выходные в «Венчерс» их ждет особый сюрприз. Специально для твоих фанатов.
Прю бросает на меня взгляд.
– Она же и так говорит о своем выступлении, Джуд. Не тормози.
– Это не про выступление. Будет кое-что еще.
Ари поворачивается ко мне.
– Какой сюрприз? – спрашивают они с Прю в унисон.
– Э-э… – Я перевожу взгляд с Ари на сестру и обратно. Затем смущенно добавляю: – Разве это будет сюрприз, если я все заранее расскажу?
– Джуд, – предостерегающе произносит Прю.
– Доверься мне. Всем понравится.
Хотя Прю смотрит на меня скептически, Ари, похоже, вполне достаточно моих объяснений. Она улыбается в камеру, и Квинт ведет обратный отсчет и включает запись.
Они снимают видео шесть раз, прежде чем Прю остается довольна. Она забирает свой телефон и сразу же начинает редактировать видео… или набрасывать заголовок… или что там еще… и тут как раз приносят нашу еду.
– Ну вот, мои голодные друзья. – Карлос выставляет перед нами блюдо с начос и корзинку тостонов.
Мы дружно благодарим его, пока Ари раздает всем маленькие тарелки.
Прю тянется за чипсом, сдобренным сыром и гуакамоле, фирменным соусом «Энканто», но вдруг замирает.
– Ты забыл сказать, чтоб не клали халапеньо.
– Э-э, нет, – возражаю я. – Я знаю, что Ари нравится халапеньо. И… Квинту тоже, верно?
Квинт кивает, уже смакуя тостоны.
– Вот я и подумал, что каждый может брать с общей тарелки то, что ему по вкусу. Ну, знаешь, как взрослые.
Ари хихикает. Прю выглядит недовольной, но все равно кладет себе начос.
За едой Квинт рассказывает нам о новой маркетинговой инициативе, которую они с Прю продвигают для Центра спасения животных. Прю хочет провести в конце лета еще один фандрайзинговый благотворительный вечер и сделать это мероприятие ежегодным. Прю предлагает Ари исполнить свою нашумевшую песню и там.
– Кстати о песнях. – Квинт кивает в сторону Триш Роксби, ведущей караоке, которая только что вошла в ресторан с кучей оборудования на тележке. Карлос выскакивает из-за барной стойки, чтобы помочь ей. Триш сразу же начинает болтать без умолку, и, когда они с Карлосом проходят мимо нашего столика, мы улавливаем обрывки их разговора – какой-то эмоциональной истории об ужасном первом свидании с парнем, которого Триш отыскала в приложении для знакомств. Карлос смеется над тем, как нелестно она описывает своего горе-кавалера… но в этом смехе чувствуется что-то натянутое.