Впрочем, собственный внешний вид Роз в эту минуту абсолютно не беспокоил. Гораздо больше она переживала из-за утраты волшебных ингредиентов. От отчаяния кружилась голова, и Роз оперлась ладонями о стол.
Вчерашняя попытка вернуть Книгу завершилась провалом, а кроме того, погубила надежды на победу в финале, и все из-за того, что Роз не верила в собственные силы и в возможность выиграть у Лили в случайной категории. Теперь ей однозначно светил только проигрыш. Джеремиус украл все их волшебные ингредиенты. Судья ни за что не предпочтет обычный десерт Роз волшебному блюду Лили, к тому же приправленному ее особым порошком.
Лили весело помахала Роз, а затем подняла руку с небольшой птичьей клеткой. В углу клетки, сжавшись в комок, дрожал крохотный серый мышонок.
– Жак! – вскрикнула Роз.
– Значит, так его зовут? – приподняла брови Лили. – Что ж, умно – заслать к нам мышь-шпиона. Но увы, у него есть маленькая слабость – камамбер. Я положила кусочек сыра в клетку, и он не устоял.
Лили поставила клетку на полку кухонного шкафчика и обтерла руки о подол платья.
– Фу, гадость, – пробормотала она.
В этот момент гигантские люстры под потолком медленно погасли. Зал наполнили звуки тревожной барабанной дроби, а затем яркий свет вспыхнул снова. Луч прожектора осветил массивную фигуру маэстро Жанпьера перед микрофоном.
– Итак, от начала финального поединка нас отделяют считаные мгновения! – зычно объявил Жан-Пьер Жанпьер. – В конкурсе остались две участницы: Лили Ле Фей, знаменитая на весь мир пекарь-кондитер, и юная Розмарин Чудс.
Грянули аплодисменты. Роз невольно устремила взгляд на соперницу. Продвигая свою карьеру, Лили не гнушалась самыми подлыми и грязными уловками, чтобы растоптать любого, кто вставал у нее на пути. И сегодня она собиралась растоптать Роз.
Жан-Пьер прерывисто выдохнул в микрофон и продолжил:
– Позвольте мне сказать несколько слов о Лили Ле Фей. – Он сделал паузу и смахнул выкатившуюся из уголка глаза слезу. – Я очень постараюсь не плакать, но обещать вам этого не могу.
Сверху за спиной маэстро опустился белый киноэкран размером со стену спортзала средней школы Горести-Фолз, в динамиках зазвучала песня Селин Дион. На экране замелькали фотографии Лили, сделанные в первые четыре дня конкурса, причем каждый последующий «естественный» снимок был отретуширован и доведен до совершенства сильнее предыдущего.
– Лили – воистину мастерица своего дела, – с чувством произнес Жан-Пьер. – Ее десерты как профессионально упакованные подарки – разноцветные, блестящие, полные чудесных сюрпризов. Лили и сама словно подарок! Снимает собственное кулинарное шоу, издает сборники рецептов, выпускает фирменные венчики, миски и лопаточки, и при всем этом она успела покорить мировой кондитерский Олимп. Кажется, ее ничто не остановит!
Зал взорвался шквалом аплодисментов. Точку в слайд-шоу поставило фото улыбающейся Лили, которая слизывала с пальца каплю взбитых сливок. «Можно уже просто объявить категорию?» – подумала Роз, нетерпеливо барабаня ногой по кафельному полу.
– И разумеется, нельзя не упомянуть юную мисс Чудс. – Слезы в глазах шеф-кондитера высохли, он поскреб жесткую щетину под носом. – На различных этапах состязания мисс Чудс предъявила нам черное печенье, пирожное с апельсином, светлый бисквит и банановый хлеб. Ассистировал ей старший брат Тимьян, весьма привлекательный юноша, который большую часть времени улыбался на камеру. Сегодня наша вторая финалистка, как видно, решила не причесываться и не менять одежду, что, в общем-то, неудивительно, учитывая, что она еще школьница.
«Понятно, – мысленно вздохнула Роз и принялась развязывать тесемки фартука. – Я сваливаю».
– Я полагал, что юная Розмарин покинет конкурс уже после первого дня, – продолжал Жан-Пьер. – И действительно, с тем подгорелым печеньем она была в одном шаге от поражения. Но вообразите мое изумление, когда я продегустировал другие ее десерты – пирожное с апельсином, светлый бисквит и банановый хлеб – и понял, что еще никогда в жизни не был так восхищен, очарован, так тронут… простой выпечкой.
Роз перестала развязывать фартук. Сердце ухнуло в пятки. «Жан-Пьер Жанпьер, главный мировой эксперт в области выпечки, восхищен, очарован и тронут моим банановым хлебом?»
– Я наблюдал за Розмарин на протяжении всей недели. Она не только не уступает опытным мастерам в сосредоточенности, самообладании и профессионализме, но и работает с определенным, с вашего позволения… изяществом. Да, скромным изяществом.
«Скромным изяществом?» – оторопела Роз.
– Я разглядел в ней качество, которым на этой планете обладают лишь двое, и второй человек – я сам, а упомянутое качество – врожденный талант к выпечке. Розмарин Чудс – пекарь-кондитер по призванию.
Роз сглотнула. «Может, еще не все потеряно, – сказала она себе. – Может, дело все-таки не в наборе ингредиентов, обычных и волшебных, и не в волшебном порошке, а в том, кто из нас по-настоящему любит заниматься выпечкой и приносить людям радость…» Но что, если одной любви мало?
– Итак, объявляю тему финала, – торжественно произнес Жан-Пьер.
Вот оно. Какая бы тема ни выпала – «Непропеченное», «Пережаренное», «Горелое», «Тухлое» или что там еще выдумает Жан-Пьер, очнувшись от грез на своих бисквитных подушках, Роз в любом случае не светит создать десерт, способный затмить произведение Лили. У нее нет ни одного волшебного ингредиента, даже самого простого, вроде первого осеннего ветра или девчачьего смеха. Гном Вечного Сна спит где-то далеко, а румянец истинной королевы растаял в ночи.
– И это… «Десерт из необычной крупы»!
Над залом пронеслись шепотки и ахи: публику на балконах явно удивил выбор судьи.
– Дамы, как обычно, у вас есть шестьдесят минут на подготовку, а затем наступит самый важный час в вашей профессиональной судьбе. Удачи вам. Дайте волю воображению!
Лысый шеф-кондитер покинул сцену, зрители на балконах начали расходиться. Роз облокотилась на столешницу. Как быть?
– Боже, ми эрмана, ну и видок у тебя, – сказал Тим. – Сходила бы ты умылась. У тебя все лицо от слез мокрое.
Роз начала вытирать глаза рукавом толстовки, но в это мгновение подбежавший к ней Балтазар схватил ее за руку:
– Нет-нет, не надо! – Он поставил на пол и открыл парчовый саквояж, который принес с собой.
– Дедушка Балтазар! – Роз снова расплакалась. – Что мне делать? Джеремиус украл все наши волшебные ингредиенты!
Балтазар вытащил из саквояжа пробирку и подставил ее под глаза Роз, из которых ручьем лились слезы. Несколько слезинок упали на дно пробирки, Балтазар закупорил ее пробкой и передал Тиму.
– Это зачем? – Тим осторожно взял пробирку двумя пальцами, как будто в ней находились частички плутония.
– Сейчас объясню, – буркнул Балтазар и повернулся к Роз. – Будешь готовить поленту, – буднично сказал он ей. – Помнишь, в Мексике я показывал, как ее делать? Просто повтори мой рецепт. Завариваешь кукурузную крупу кипятком, добавляешь мед, веточку розмарина и…
– Отрыжку лягушки-быка, я помню, – перебила Роз. – Но у нас нет лягушки-быка!
Должно быть подслушав их разговор, Лили шепнула со своей кухни:
– Псс, Роз! Ты про эту лягушку?
Она нырнула под стол, а когда появилась вновь, то держала в руке банку из синего стекла. Обхватив брюшко лапами, в банке с печальным видом сидело то же несимпатичное земноводное, что Роз уже видела в Мексике.
Роз оставалось лишь глядеть на Лили, изумленно открыв рот, а та расхохоталась и спрятала банку.
– Эх, какой бы ты была крутой, не будь ты такой злыдней, Эль Тьябло! – удрученно воскликнул Тим.
Роз посмотрела на Балтазара. Ее глаза вновь наполнились слезами.
– Иди ко мне. – Старик ласково обнял Роз и прикрыл собой от всевидящих камер. – Сама знаешь, я не сентиментален, – промолвил он ей на ухо, – но ты… ты молодчина, Роз. Я исследовал все рецепты, когда-либо созданные Чудсами, изучил жизнь каждого пекаря в нашем роду, и ты – одна из самых выдающихся личностей. Тебе суждено изобретать великие рецепты. И сегодня ты приготовишь самую, черт подери, лучшую в своей жизни поленту. Вложи в нее любовь. Это самый настоящий волшебный ингредиент, и у тебя его в избытке.
– Но Лили… – Рыдания душили Роз. – Она…
Балтазар сурово покачал головой:
– Не важно, что произойдет сегодня. Как ни прискорбно, но Лили кончит тем, что сама себя разрушит. Непомерное честолюбие сгубило целые народы. А ты просто будь собой.
– То есть я должна приготовить обычную поленту, без всякого волшебства? – Роз вытерла нос рукавом.
– Именно, – кивнул Балтазар. – И знаешь что? Порой в нужный момент волшебство происходит само собой.
Глава 16Слезы Роз
Балтазар и Роз успели еще разок обсудить рецепт, когда на сцену, оформленную в виде капкейка, вернулся Жан-Пьер. Балтазар чмокнул Роз в щеку и отправился на балкон, а судья конкурса подошел к микрофону:
– В вашем распоряжении один час, – прогремел Жан-Пьер Жанпьер. – Дерзайте. Решающий момент настал. Как говорят у нас в Париже, бон шанс!
Огромный кухонный таймер на стене зловеще затикал. Роз принялась доставать с полок необходимые продукты. Перед началом отсчета Балтазар отозвал Тима в сторонку и что-то нашептал ему на ухо – видимо, советовал поскорее увести Роз со сцены после проигрыша, чтобы она не успела затопить слезами весь выставочный центр.
У нее не было ничего – ни Книги, ни волшебных ингредиентов. Роз словно лежала лицом вверх на поверхности огромного сине-фиолетового озера. Ее уши находились под водой, так что из всех окружающих звуков она слышала лишь стук собственного сердца. Дрейфовать в одиночку посреди широкого озера было очень страшно, и все же у Роз оставалось солнце, облака, верхушки деревьев – что-то, за что можно зацепиться. Поэтому Роз взяла коробку с кукурузной крупой, горшочек меда и, усилием воли переставляя ноги, подошла к плите. Налила в кастрюльку стакан воды, довела ее до кипения, всыпала туда же полстакана крупы, добавила две чайные ложки меда и веточку розмарина. Некоторое время она аккуратно помешивала венчиком содержимое кастрюльки, пока мелко размолотые зерна кукурузы не стали набухать и превращаться в густую золотисто-желтую кашу.