– Каким образом?
– Я представляю наследницу Дина Крокетта, работаю на его вдову Филлис. И нанят, чтобы вернуть украденного идола. Обещано вознаграждение. Если вы посодействуете возвращению идола, то получите три тысячи долларов от страховой компании. Страховая компания, конечно, не выплатит вознаграждения, если не уверится, что не имеет дела с вором или его представителем. Вот почему я готов ввести вас в курс дела. Я могу подтвердить, что вы позвонили мне прежде, чем полиция вышла на Сильвию Хэдли. Я скажу, что вы сообщили мне, что это ювелирное изделие у вас: вы купили его у молодой женщины, которая утверждала, будто оно много лет принадлежало ее семье и досталось ей от дедушки, который когда-то торговал в Китае. Мол, когда вы прочли сообщение о смерти Дина Крокетта и описание пропавшего идола, то поняли, что у вас, возможно, находится двойник этого идола, и потому обратились ко мне. Таким образом вы снимаете с себя подозрение, поскольку возвращаете украденное имущество, и получаете от страховой компании вознаграждение в размере трех тысяч, а возможно, и больше.
– А почему вы так заинтересованы в возвращении статуэтки?
Настал момент, когда надо было вести себя очень тонко. Если я запрошу слишком мало, он заподозрит неладное, а если слишком много, выставит меня за дверь.
Я подождал, пока водянистые глаза не остановились на мне, и произнес:
– Тысяча долларов. Наличными.
– А если у меня нет тысячи долларов наличными?
– Я думаю, они у вас должны быть.
– Извините меня, – сказал он, – телефон.
Он поднялся и прошел позади меня из комнаты в холл. Я услышал, как он поднял телефонную трубку и сказал: «Алло, алло, да…» Затем дверь закрылась, и я услышал только громыхание его голоса, не имея возможности разобрать ни слова. Очевидно, в доме было два телефонных аппарата: отводная трубка в конторе и основной, который звонил, в задней части дома. Я некоторое время посидел, размышляя. У меня хороший слух, но я не слышал никакого телефонного звонка. И как я сразу не догадался про два параллельных аппарата? Я вскочил, обошел вокруг стола и осторожно поднял телефонную трубку. И вовремя: в ней звучал голос Джеспера: «В таком случае позаботьтесь об этом». Я бросил телефонную трубку, словно она была раскаленная. К тому времени, когда Джеспер, неслышно ступая, вошел в дверь, я успел вернуться в свое кресло и сидел, покуривая сигарету.
– Мой друг, – сказал он, – вы много на себя берете.
– При моей работе иногда приходится.
– Может быть, слишком много?
– Может быть.
– Какую я получу гарантию, что вы будете играть честно?
– Я позвоню в вашем присутствии миссис Крокетт и сообщу ей, что говорю из вашей квартиры, откуда вы позвонили мне вскоре после полудня. Я пришел туда повидаться с вами, и вы сказали мне, что у вас есть Будда, который выглядит двойником пропавшего, и что вы хотели бы, чтобы она пришла на него взглянуть, если, конечно, она хоть немного оправилась после пережитого удара.
Карандаш снова начал чертить на листке каракули. Джеспер посмотрел на часы. Я посмотрел на свои.
– Остается не так уж много времени, – сказал я.
– Достаточно.
Я ожидал, что он уйдет, но он вдруг выпрямился и сказал:
– Напишите то, что я продиктую.
Он протянул мне бювар с бумагой и ручку.
– Сперва мне нужно узнать, что вы собираетесь продиктовать, – возразил я.
Он сказал:
– Вы напишете: «Мне, Дональду Лэму, имеющему должным образом оформленную лицензию, частному детективу, сегодня в два часа дня позвонил по телефону Мортимер Джеспер и сказал, что, как он полагает, у него имеется один из пропавших идолов из коллекции Крокетта. Поскольку он приобрел его честным образом, он с громадным удивлением прочел описание нефритового Будды, похищенного у Крокетта. Я пришел к мистеру Джесперу, и мистер Джеспер показал мне своего идола. Я подтвердил ему, что это абсолютный двойник идола, который был украден, и мистер Джеспер передал его мне, взяв это письменное заявление в качестве расписки в получении и как свидетельство его добросовестности. Я возвращаю идола владельцу. Мистер Джеспер сказал мне, что он заплатил за идола одну тысячу долларов и желает получить деньги обратно. Помимо этого у него нет никаких финансовых интересов в возвращении чего бы то ни было».
Я прикинулся дурачком:
– Я могу добыть для вас целых три тысячи долларов.
– Конечно, – ответил он. – Вы добудете мне три тысячи долларов, а возможно, и больше. Но пока я хочу иметь ваше письменное свидетельство. Если дело обернется плохо, я пущу его в ход. Но я не сделаю этого без надобности. Вы пришли ко мне с подозрительными намерениями. Впрочем, не знаю… Вы заявили, что представляете владельца имущества. Все, что я знаю из газет, – это то, что вашей фирме было поручено охранять коллекцию. Что ж, мой друг, как вы заметили, времени мало, и мы или делаем дело, или не делаем.
– Я здесь не для развлечения, – сказал я, – мне нужна тысяча долларов.
– Конечно.
– Наличными. Это секретное соглашение.
– Все должно остаться между нами.
– Ну конечно, – заверил я.
– Тогда начинайте писать, – распорядился он.
– Вам придется продиктовать еще раз, – сказал я.
Он снова продиктовал, я написал, перечитал, поколебался с минуту и подписал. Он открыл правый нижний ящик своего стола, вынул нефритового Будду, вытащил из кармана бумажник, отсчитал десять стодолларовых банкнотов, отдал мне нефритового Будду и деньги. Я спрятал деньги в карман, взял нефритового Будду.
– Время на исходе. Я хочу уйти до появления полиции.
– Я хочу того же, – ответил он.
Джеспер проводил меня до двери. Ни он, ни я не предложили обменяться рукопожатиями. Я спешно пересек тротуар, вскочил в агентский автомобиль, включил зажигание и фары, выжал сцепление и, как только начал отъезжать от края тротуара, почувствовал зловещий холод у себя на шее сзади.
– Тихо, приятель. Заверни за угол вправо. Проезжай два квартала. Там есть пустырь. Правь туда.
Я начал лихорадочно соображать.
– Кто вы? – спросил я.
– Это неважно.
– Чего вы хотите?
– Мы тебе скажем.
– Копы? – спросил я.
– Не задавай вопросов. Крути баранку. Выключи двигатель и зажигание, – приказал голос.
Я повиновался.
– Теперь фары.
Выключил и их.
– Положи руки на голову, сцепи пальцы на макушке.
Я выполнил приказ. Меня обшарили в поисках оружия.
– Выходи.
Я вышел. Из машины вышли двое. Это были крупные парни, им, вероятно, было трудно пригнуться, поэтому я заметил их, еще когда садился за руль.
– Ах ты, маленький наглец! – сказал один из них.
Другой ударил меня так, что я перевернулся. От удара сбоку по голове перед глазами заплясали звезды и заныло в животе. Другой ударил меня кулаком в солнечное сплетение. Я упал, хватая ртом воздух. Один из нападавших ударил меня по ребрам. Я сделал выпад, схватил его за ногу и повалил наземь. Я услышал чей-то смех, затем ощутил удар по голове, и это было последнее, что я мог вспомнить.
Глава 17
Когда я пришел в себя, было половина девятого. Я лежал на пустыре. Агентский автомобиль исчез. Я пошевелился и почувствовал боль как от удара кинжалом, но все-таки поднялся на четвереньки и затем, шатаясь, на ноги. Пошарил в карманах. Тысяча долларов исчезла, все мои личные деньги тоже, но агентское удостоверение осталось на месте. Записная книжка, авторучка и ключи тоже были в кармане, часы – на руке. Исчезли только деньги и Будда. Я попытался идти. Было очень больно, и продвигаться удавалось медленно, но постепенно мышцы размялись, и я увеличил шаг. Однако сильная боль не позволяла выпрямиться, и я оставался сложенным пополам. Я надеялся дойти до освещенного угла, но на полпути голова закружилась. Я почувствовал, что тротуар подо мной вращается; мимо проплыл почтовый ящик. Я уцепился за него и почувствовал тошноту. Через некоторое время меня осветили фары, я услышал, как рядом остановился автомобиль. Незнакомый голос произнес:
– Эй, приятель, отцепись от него. – Я поднял глаза и попытался улыбнуться. – Двигай сюда. Давай поговорим.
Это был радиофицированный полицейский автомобиль с двумя полисменами на передних сиденьях. Я подошел к нему.
– Что празднуешь? – спросил один из копов.
– Ничего я не праздную, – возразил я.
– Черт, да у него рубашка в крови, – сказал другой. – Эй, что случилось?
– Пара головорезов затащили меня на пустырь, ограбили и оставили умирать.
– Достань водительские права, – повелел один из полисменов.
Я сунул руку в карман и достал свое удостоверение личности. Один из полисменов принялся изучать его, другой не спускал с меня глаз. Первый полисмен тихонько присвистнул:
– Парень частный детектив, Джим.
– Частный детектив?
– Ну да. По имени Дональд Лэм.
Второй полисмен спросил:
– Что вы здесь делаете, Дональд Лэм?
– Я позвонил по телефону одному человеку в связи с расследованием, которое веду. Пока автомобиль стоял перед его домом, двое головорезов спрятались на заднем сиденье. Я вскочил в автомобиль, не посмотрев, и… они меня чуть не убили. Один из них приставил сзади пистолет к моей шее и приказал ехать вдоль улицы на пустырь.
– Где теперь ваша машина?
– Очевидно, они ее забрали.
– Вы знаете ее номер и прочее?
– Конечно.
– Хорошо. Опишите все это, и, может быть, удастся их поймать. Выглядите вы неважно – похоже, вас здорово обработали. Кому вы звонили?
– Человеку, живущему неподалеку.
– Скажите-ка его имя.
– Это было секретное дело.
– Говорите!
– Мортимер Джеспер, – сказал я.
– Где он живет?
– Примерно в полутора кварталах отсюда. Поезжайте вдоль улицы и поверните направо.
– Садитесь, – сказал полисмен, – покажете дорогу.
Я влез в автомобиль и указал им путь к дому Джеспера.
– Выходите, Лэм, – предложил полисмен, когда мы добрались до цели.