– Нам надо срочно избавиться от одежды.
Элли бросает взгляд в сторону окон.
– Может, нам лучше закрыть шторы? Где пульт?
Но я занят ее сладким соском, лаская языком затвердевший бутон.
– Дин, – настаивает Элли. – Мы как в стеклянной коробке! А что если кто-то из соседних зданий наблюдает за нами через телескоп?
– Тогда они увидят обалденно классное шоу.
Я щипаю ее за соски, и наградой мне служит гортанный стон.
У Элли исчезают все сомнения, как только я опускаю ее на матрас и начинаю снимать с нее одежду. Она стягивает с меня штаны, и я откидываю их в сторону. И вот мы, полностью голые, целуемся и катаемся по моей огромной кровати, пока в легких не заканчивается кислород.
– Давай оставим прелюдии на потом? – шепчу я ей в шею, а потом принимаюсь снова ласкать языком ее грудь.
– М-м-м-хм. Войди уже в меня, – шепчет Элли в ответ.
Я надеваю презерватив и пристраиваюсь к ее мокренькой киске, благодаря Бога и святых, которые могут услышать мои слова признательности, за то, что Элли возбуждена не меньше, чем я. Нашей сексуальной совместимости можно только позавидовать. Мы оба шипим от удовольствия, когда я проскальзываю домой. Домой? Я замираю.
– Не останавливайся.
От хриплого командного голоса Элли у меня сжимаются яйца. У меня выработался рефлекс Павлова на все звуки, что она издает. От ее протяжных вздохов и хриплых стонов у меня встает если не на полную, то наполовину точно. Я сразу же улыбаюсь, услышав ее счастливый смех. Все… по-другому.
Элли нетерпеливо хлопает меня по плечу.
– Нужны инструкции? Дин-младший застрял где-то на полпути.
Усмехнувшись в ее роскошную грудь, я проталкиваюсь домой. Ну вот. Я это сказал. Домой. Господи, да это всего лишь секс. Не нужно накручивать себя. Особенно с Элли. Она хочет, чтобы я вошел в нее по самые яйца и отымел до потери сознания. Я хочу того же самого.
– Он уже весь в тебе, детка. Такой твердый и так глубоко в тебе, что ты еще долго будешь ощущать его внутри себя.
Я с силой двигаю бедрами, и Элли скользит вверх по кровати. Закинув руки на мягкое изголовье, она призывно смотрит на меня из-под полуопущенных век.
Да, эта девчонка сводит меня с ума. И я в долгу не останусь.
Ее киска сжимается вокруг меня. Я изо всех сил стараюсь не кончить от этих возбуждающих ощущений, пока еще рано. Мне хочется увидеть, как закатятся изумительные глаза Элли, как приоткроется ее рот, а на лице появится самозабвенное выражение, потому что в ее сознании в этот момент есть только я и то, чем мы занимаемся.
Я убираю ее волосы назад, запутываясь пальцами в густых прядях, и притягиваю ее к себе для жадного поцелуя. Элли всасывает мой язык в свой рот, и он повторяет движения моего члена.
Мы вспотели, наши скользкие тела двигаются в едином ритме, от которого у меня кружится голова.
– Я на седьмом небе. Это как сказочный сон, – стиснув зубы, говорю я ей. Сил держаться почти не осталось.
– Да. Вот так. Ходи во мне вот так, – кричит Элли, впиваясь ногтями в мои плечи.
Упираясь локтями рядом с ее головой и вдавливая колени в матрас, я даю ей все, что могу отдать. Мои размеренные, мощные движения погружают ее в состояние упоительного наслаждения, и вот она уже дрожит и блаженно кричит в пустоту комнат пентхауса.
Элли еще бьет дрожь, когда я переворачиваю ее на живот и беру сзади. Мои яйца шлепаются о ее бедра, и от того, как в этой позе становится тесно в ее киске, у меня чуть не выступают слезы счастья. Комнату наполняют ее эротичные звуки, вскрики «Дин!», «боже мой!» и «да», превращаясь в странное подобие песни. Ее стоны – это мелодия, наши двигающиеся тела – сексуальный бит, а биение наших сердец – микс из всего этого. Мое сознание затуманивается. Все мои ощущения вызваны лишь Элли: ее звуками, ее ароматом, ее прикосновениями. Ею.
И мне плевать, видят ли мою голую задницу в телескоп. Пусть смотрят, как мне нравится быть внутри этой девчонки.
Весь день мы проводим в постели. И не только в постели. Мы занимаемся сексом в моем просторном душе, под струями четырех леек и многочисленных форсунок.
Я довожу ее до оргазма языком на кухне, где она распласталась на мраморной столешнице.
Она делает мне минет в игровой.
Мы пробуем позу «шестьдесят девять» в сауне.
Я уже говорил, что это лучший день в моей жизни?
К девяти часам мои силы исчерпаны. Я как выжатый лимон. В моем теле не осталось ни капли спермы. Элли Хейз осушила меня.
– Ты сексуальная маньячка, – ворчу я, когда чувствую ее руку на своем бедре.
Мы только что доели наш ужин: бургеры и картошку фри, доставленный нам в номер, а потом – прямиком в кровать и лежим на моих огромных простынях, восстанавливая силы после напряженного секс-марафона. У меня такого давно не было. Вернее, никогда.
– Ничего не могу с собой поделать, – отвечает Элли и садится.
У меня перехватывает дыхание от того, как она прекрасна: раскрасневшиеся щеки, взлохмаченные волосы, затуманенный взгляд.
– Жизнь Дина меня безумно заводит.
Звонит мой телефон, и я издаю стон облегчения.
– О, слава богу! Кто бы там ни был, надеюсь, он спасет меня от тебя и сломанного члена.
Моим спасителем оказывается Бо, я поднимаю трубку и отвечаю на звонок, как обычно отвечаю только ему.
– Максвелл, как жизнь?
– Отлично, – жизнерадостно отвечает Бо. – Как насчет продолжить в том же духе на танцполе?
– Хм, ты предлагаешь мне пойти с тобой на танцы? – Помолчав, я спрашиваю: – Разве ты сейчас не должен быть в Висконсине, у своей бабушки?
– Бабуля забила на нас – укатила в какой-то круиз для пенсионеров вместо того, чтобы провести праздники со своей семьей. Ну вот как она могла так поступить с нами? Старая карга. – Бо фыркает от смеха, давая понять, что последняя фраза была шуткой. Ну а если нет, то сочувствую его бабушке. – Мы с Джоанной и родителями в городе. Давай встретимся.
– А откуда ты знаешь, что я тоже в городе? – с подозрением спрашиваю я.
У меня бостонский номер мобильного, к тому же я никому не говорил, что собираюсь на Манхэттен, так что с чего он подумал, будто я здесь?
– У меня есть приложение поиска друзей. Показывает, где находятся все твои друзья.
Круто, ничего не скажешь. Один из моих лучших приятелей следит за мной.
– Мы собираемся в клуб в Сохо. Ты с нами?
– Повиси секунду.
Я закрываю трубку рукой и смотрю на Элли.
– Как насчет того, чтобы немного развеяться? Бо и его сестра сейчас в городе и собираются пойти в ночной клуб.
Она в нерешительности хмурит лоб.
– Бо – это тот самый квотербек Брайара?
Я точно знаю, о чем она сейчас думает, и спешу развеять ее опасения.
– Он ничего не скажет, если увидит нас вместе. Честно. Максвелл знает, когда нужно держать рот на замке.
После нескольких секунд раздумий Элли наконец с легкой улыбкой кивает.
– Сто лет не была в клубе.
Я убираю руку от телефона.
– Мы с вами.
– Мы?
– Я буду не один.
– Хорошо. Встречаемся там через час?
– Договорились.
Повесив трубку, я вижу несчастное лицо Элли.
– Что случилось?
– Я не взяла никакой подходящей для клуба одежды. – Она кусает нижнюю губу. – Мы сможем заехать ко мне в Бруклин, чтобы я переоделась, или с этим возникнет много хлопот?
– Не нужно никуда заезжать, – поднимая ее с кровати, говорю я. – Ты можешь взять что-нибудь из шмоток моей сестры. У вас с Саммер должен быть одинаковый размер.
– Ты уверен, что она не будет против? – с тревогой спрашивает Элли, когда я веду ее по коридору в комнату сестры. – Некоторые девушки очень ревностно относятся к своим вещам.
– Поверь мне, ей все равно.
Когда мы заходим в гардеробную Саммер, на лице Элли появляется выражение шока, потому что это огромная комната, по размеру почти не уступающая площади особняка Хейзов.
– И это ее шкаф? – восклицает Элли.
Сделав шаг вперед, она взвизгивает.
– О боже! У нее целая стена заставлена обувью! Теперь мне хочется побить твою сестру.
Я усмехаюсь.
– Лучше не надо. Саммер живет по дворовым правилам. Она выцарапает тебе глаза и вырвет волосы.
Элли рассматривает очередной стеллаж, переполненный одеждой.
– Если я посмотрю на бирки, то увижу слова типа «Прада», «Корс» и «Лагерфельд»?
– Ага.
– Тогда, пожалуйста, покажи мне, где твоя сестра хранит вещи подешевле, чтобы она не убила меня, если я случайно пролью что-нибудь на ее любимое платье от Версаче.
– Детка, еще раз прошу поверить мне – ей действительно все равно. Она даже не заметит, что ты что-то взяла. Саммер уехала в Браун и думать забыла про все эти шмотки, – напоминаю я Элли. – Плюс ко всему у нее есть еще полный шкаф в Коннектикуте. Просто выбери, что нравится, и все.
– Ну ладно. Наверное, у меня больше не будет шанса надеть платье от Валентино. По крайней мере, до тех пор, пока они не сошьют мне эксклюзивный наряд для «Оскара»… – на этих словах я начинаю смеяться. – Выберу это.
Элли достает маленькое черное платье из кружева с глубоким вырезом, а потом смотрит на полки с обувью.
– И возьму пару… о-о-о, это Джимми Чу?
– Так, мне пора, – объявляю я. – Возвращайся, когда будешь готова.
Я оставляю Элли дальше восторгаться шкафом Саммер и ухожу в свою комнату, чтобы одеться самому, что занимает у меня пять минут. Натянув серый свитер и те брюки, что надевал вчера на ужин к Хейзам, я устраиваюсь на кровати и смотрю видео с YouTube на своем телефоне, коротая время в ожидании Элли. Минут через двадцать она появляется в моей комнате расплывчатым черным пятном от кутюр и, достав из своей сумочки маленькую косметичку, скрывается в ванной.
– Эй! – кричит она через несколько минут, высунув голову из двери. – Мне только что написала моя подруга Диллон. Она приехала вчера вечером и хочет встретиться. Ее парень тоже здесь. Я могу позвать их с нами?