— Ну и зря, — сказал Богдан. — Нам понадобятся свидетели. Китти молча смерила его взглядом.
— Хьюберт-пояс, когда ты в последний раз пытался поговорить с Хьюбертом? — спросил Богдан.
— С тех пор как наша связь прервалась в 2.21 во вторник — ни разу.
— Ну так попытайся. Позвони во Внукор и скажи, что хочешь поговорить с ним.
— Уже. Они говорят, что у них нет такого.
— Понятно. Ты вот что, внеси это в список своих постоянных заданий. Звони им каждые пять минут и спрашивай Хьюберта. Заодно поищи и загрузи в себя какое-нибудь юридическое пособие.
— Зачем это? — поинтересовалась Китти.
— Хьюберт-пояс — интеллект не из мощных, но все-таки кое-что. Надо использовать все, что у нас имеется.
В одном квартале от клиники Богдан остановил кресло. За ними увязалось с полдюжины пчел. Одна по его знаку слетела вниз и открыла рамку с названием ее медиаканала и вопросом: «Этот человек — теленебесный хакер Самсон Кодьяк?»
— Он самый, — ответил Богдан, — а мы его софамильники.
— Вы, очевидно, направляетесь в клинику Рузвельта. Если так, то с какой целью?
Китти, отпихнув Богдана, заявила в наилучшей ретродевчоночьей манере:
— Там держат Эллен Старк против ее воли. Слышала? Эллен Старк. Самсон — ее отец и хочет спасти свою дочь.
Все остальные пчелы тут же насели на них и засыпали их вопросами. Богдану приходилось кричать, чтобы его услышали.
— И еще: ментар Самсона Хьюберт, арестованный Внукором, исчез. Точно так же исчез и Самсон в прошлом веке. Его взяли и отпустили только после прижигания. Самсон Пол Харджер-Кодьяк — первый и последний из обожженных. Мы требуем, чтобы его дочь и его ментара освободили немедленно! — Богдан с Китти влезли на кресло и помчались по улице. До чугунной арки они добрались в сопровождении сотен пчел — медиа, свидетелей, частных, сериальных, внукоровских. Кресло ехало по аллее из красного кирпича к мерцающим пресс-воротам.
Уровень амниосиропа упал ниже макушки черепа. Густая жидкость текла через открытый клапан, заливая мебель и ковры в нижней комнате.
Женщины столпились у распахнутых окон. Хэтти, набрав полные легкие воздуха, подбежала к резервуару и попыталась закрыть клапан руками, но только намочила туфли и брюки в сиропе.
— Он, по-моему, заряжен на всю катушку, — сказала она, вернувшись к окну. — Должен сохранять мозговые ткани в течение часа даже без бака с контроллером. Но будь у нас даже медэвак, везти ее все равно некуда. Всюду тот же Консьерж.
— Как насчет «Долголетия»? — спросила Синди.
— Собственность «Фейган Хелс Труп».
— Экстренная помощь?
— «Фейган Хелс Труп».
— Какая-нибудь большая ветеринарная клиника? — предложила Рената.
— Для чистокровных лошадей, например, — добавила Алекс.
— Тоже Фейган.
— Есть такое шоу — «Смертоносные мачете», — вспомнила Мэри. — Я видела их вчера в Миллениум-парке. С травморезервуарами.
Хэтти сняла с полки стеклянную вазу, выплеснула воду с тюльпанами на пол.
— Все лучше, чем ничего, — сказала она и подставила вазу под клапан.
Евангелины, следуя ее примеру, наполнили еще пару ваз, чайник, урны для мусора — все, что могло удерживать жидкость. Свою сумку Мэри тоже налила до краев.
— Сироп не должен слишком долго соприкасаться с кожей, — предупредила их Хэтти. Она поднялась к верху бака и открепила череп от хромового захвата.
— Поздно, — сказала Рената. — Я промочила ноги.
С Мэри произошло то же самое, и она ощущала обжигающий холод.
— И осторожней с контейнерами, — добавила Хэтти. — Амнио проедает почти все материалы. Набери в фольгоперчатки, Синди.
Ящики комода и урны в самом деле уже протекали, стеклянные вазы покрылись испариной. Сумка Мэри оказалась самой надежной емкостью.
— Думаешь, выдержит? — Хэтти вынула из бака череп вместе с зародышем.
— Думаю, да, — сказала Мэри. — Подкладка там прочная. Если ее развернуть, получится универсальный защитный костюм.
— Ну, тогда точно выдержит. — Медсестра опустила голову в сумку и огляделась, вытирая руки о форму. Фруктовая ваза, единственный другой подходящий по размерам сосуд, таяла, словно воск. Только сумка и фольгоперчатки остались неповрежденными. Одна перчатка вмещала около двух литров сиропа. — Надо найти еще несколько штук. — Хэтти принялась шарить в ящиках процедурных каталок. — Завязывать их надо вот так. — Еще три перчатки наполнили и завязали согласно инструкциям Хэтти.
— Туман боевого класса, — сказала белинда. Миви вернул бак медбайтору.
— Вы не можете войти в него? Эта клиника оказывает сопротивление правосудию!
— Уже нет. — Белинда дала своему отряду сигнал «по машинам». — Верховный суд только что отклонил ваше прошение.
— И вы позволите, чтобы это сошло им с рук?! — Но боевая машина уже удалялась, а вместе с ней и план Б.
Доктор Руссель потрепала своего спутника по плечу.
— Она теперь умерла. Очень жаль. Миви стряхнул ее руку.
— Приберегите свои сожаления, доктор. — Он повернул бак в руках медбайтора, открыл дверцу.
[Крошка Ханк, ты здесь?] Нет ответа.
Миви вынул канистру с пастой. Она сильно нагрелась и захлюпала, когда он ее потряс. Он швырнул испорченный дубль на заднее сиденье машины.
— Робот, за мной, — приказал он медбайтору и повел его вместе с баком через стоянку, к кирпичной дорожке. Доктор шла вместе с ними. У пресс-ворот стояли двое детей и инвалидное кресло, над лужайкой беспорядочным роем сновали пчелы, жертвы боевого тумана. — Я пошел, — сказал Миви доктору. — Бак, если придется, оставлю здесь, а голову вынесу прямо в руках. Решайте сами, пойдете вы со мной или нет. Крошка Ханк, обещавший вам полевой госпиталь, скапутился, а новый ментар скорее всего вашу сделку похерит.
Не дожидаясь, пока доктор переведет в уме его речь, он зашагал дальше. [Стрела, ты действительно знаешь убойный код?]
Ретродети с креслом дошли до ворот, но армия их свидетелей не продвинулась дальше лужайки. В воротах открылось окошко. Охранник-джерри, оценив обстановку, сказал:
— Махните на столбик.
— Махни за Самсона, Хьюберт-пояс, — распорядилась Китти. Джерри, сверившись с чем-то на визоре, обратился к торчашей из-под пледа лысой черепушке Самсона.
— Добрый день, мар Кодьяк. Вы не внесены в список ни одного из наших гостей, поэтому я не могу пропустить вас.
— Слыхали? — крикнул Богдан пчелам, парящим стройными рядами над живой изгородью. — Они его не пускают! Пояс, передай медиапчелам то, что сказал охранник.
— Разверните ваш транспорт, марен, и покиньте территорию, — скомандовал джерри.
— Вы слышите или нет? Нам приказывают уйти.
— Я уже передал информацию, — доложил Хьюберт-пояс. — И подключил их к нашему разговору.
Самсон высунул руку из люльки.
— Там моя дочь! — Кресло усилило его шепот.
— Бога ради, вонючка, катись домой! — Окошко закрылось, фигура охранника пропала за мерцающими воротами.
— Не уходите, — прошелестел Самсон. — Вы поступаете неразумно. — Джерри его не слушал. Кресло дало задний ход, но метров через десять остановилось.
— Давай дальше, пояс, чего ты стал? — сказала Китти.
— Если я отъеду дальше, то потом уже не найду ворота, — ответило кресло.
— Ну и что? Мы же домой едем, разве нет?
Не услышав ответа ни от кого, она снова перевела взгляд на ворота.
— Не делай этого, Сэм! — Китти стала на подножку, склонилась над люлькой. — Умоляю тебя, не надо.
Морщины старика расплылись в улыбке, палец погладил нежную щечку Китти.
— Я любил тебя, Китти, все эти годы. — Она заплакала. — И мне очень больно расставаться с тобой.
— Мне с тобой тоже, Сэм.
— Поцелуй меня.
Она поцеловала. Богдан влез на подножку с другой стороны.
— Привет, мальчуган.
— Привет, Сэм. Хочешь на этот раз дойти до конца?
— Да, если мне не дадут с ней увидеться.
— А ты сумеешь набрать нужную скорость с этого места?
— Не беспокойся на этот счет. Поцелуй меня, а потом уводи Китти. Смотрите на меня с улицы.
— Мы здесь подождем.
— Не спорь. Поцелуй меня и ступай. Богдан поцеловал старика.
— Я люблю тебя, Богги. Сделай себе подарок: повзрослей.
— Как будто у меня выбор есть. Китти взяла Богдана под руку.
— Идем. Не могу на это смотреть.
Мальчик и девочка пошли по аллее, удаляясь от кресла.
— Ну надо же! Обалдеть можно, как вы похожи. — Рейли держался совершенно спокойно и за оружие даже не думал хвататься.
Фред стал на квадрат ЖДИТЕ ЗДЕСЬ. Хронометр в углу визора укорачивал и без того короткую жизнь мара Планка.
— Может, опустите ворота, офицер Делл? Да, я похож на вашего друга. Мы все на него похожи. Мы клоны, черт нас всех побери!
— Фред тоже любит повторять вещи, которые все и так знают.
Фред, повернувшись к другу спиной, продолжил настройку фуражки и козырька, начатую еще в контейнере. Надежной противозаконной моделью, которой снабдили его Гужи, должен был по идее управлять субмагнит или слуга. Ручное управление, на которое поневоле перешел Фред, было чрезвычайно громоздким и не слишком интуитивным. Кроме того, у Фреда не было доступа в систему клиники. Он сумел получить только план кампуса, да и то предназначенный для туристов. Там содержались только самые главные ориентиры и не указывался масштаб. Фред, за неимением лучшего, ввел его в полевую карту. Сам он изображался на ней как синяя точка в квадратике с надписью «Южные ворота». Других людей, даже стоящего рядом Рейли, на карте не было.
Рейли, неразборчиво бормоча, переговорил с кем-то по рации. Пистолет и жезл на поясе были закодированы на него персонально, и никто больше ими воспользоваться не мог. Из всего его арсенала Фреду пригодилась бы только дубинка. Броня у него была легкой, как и у Фреда, но фуражка, видимо, относилась к более высокому классу. Системами клиники он тоже распоряжался свободно.
Фред выругался про себя, осознав, что расценивает своего друга, точно врага. Почему на месте Рейли не оказался еще один джерри? Фред продолжал наблюдать за ним с помощью заднего обзора на своем визоре. Внезапно Рейли повысил прочность своей брони, а квадрат ЖДИТЕ ЗДЕСЬ преобразился в линию СЛЕДУЙТЕ ЗА МНОЙ. Линия вела назад, в средний блок.