знатно. Добавить сюда «невероятные» ощущения в виде грохота и дичайшей тряски, добавки не захочется точно. И всё это когда ловишь очередь от одной машины, а что случится когда попадешь под огонь сразу двух? А ракетами добавят? А лазерами?
В общем, без паники, но мы отступали в единственном возможном направлении.
Пока отбивались — ни о чём не думал. Теперь же, стоило чуть расслабиться, где-то на закорках сознания вновь застучала назойливая мысль.
Зачем? Зачем это всё? Какой смысл? Кому я так нужен? Или вовсе не я?
— Цель на семь часов! — как холодной водой окатил Виталик, он двигался чуть впереди, поэтому на моём экране точка появилась мгновением позже.
За ней ещё одна и ещё.
А может сдаться?
Прямо сейчас, приказ о катапультировании и всё, финита-ля-комедия. Добьют? Скорее всего, иначе бы и не затевали. Вроде очевидно, но в голове такой бардак, что не сразу и допетриваю что к чему.
Варианты? — Никаких.
Прошли через улицу, стараясь держаться ближе к зданиям, так чтобы в случае очередной ракетной атаки было пространство для манёвра.
— Пробиваемся? — голосом Эдика ожила хрипящая и скрипящая рация. Судя по всему, нас до сих пор глушили, но за счёт продвинутой системы на Кречете, полностью этого сделать не удавалось.
— Погоди пока. — ответил я. Прорыв дело хорошее, но только когда соблюдаются два основных условия. Первое, это цель прорыва, то есть место куда хочешь прорваться, и второе — наличие ресурсов для этого. Нас четверо, но нанести хоть какой-то урон могут лишь двое. Наверное это не так уж и мало, но только в том случае когда есть чем стрелять. А у нас что? Моя пара лазеров, да у Эдика один. Ломиться «на дурачка»?
Наверное тоже вариант, даже скорее всего кто-то и пробьётся, Но опять же, куда именно ломиться? Что нас там ждёт? Ещё одна группа шагоходов? Или артиллерийский дивизион?
— Нет, маневрируем. — оставив идею с выходом «на дурачка», ответил я.
Ракетами в нас не стреляли, в городе где много высоких зданий, это практически бесполезно, но расстояние потихоньку сокращали, каждую секунду затягивая «клещи» в которых мы оказались.
Пройдя до конца улицы, я свернул в проулок, остановился, подождав когда подтянутся остальные, и так же пользуясь домами как прикрытием, развернул вектор движения почти в обратную сторону.
Тактика такая себе, но другой у меня не было. Куда не сунься, всюду клин. Уйти через астрал?
Можно. Но далеко ли? Да и парней не смогу всех вытащить, в лучшем случае одного. Даже если представить что мне удастся перетащить всех, опять же вопрос — куда перетащить? До города далеко, искать будут тщательно, если только по домам полигона побегать…
Нет, всё равно поймают. Плохой вариант.
Пока шли вдоль по улице, от группы тех что обходили с севера отделился один шагоход. Поначалу не ясно было куда он направляется, но прикинув по карте, да и так, визуально, я уже мог предположить цель его «путешествия». Если коротко — поиск удобной позиции для обстрела. Определить тип машины не выходило, — далеко и вне прямой видимости, но однозначно это что-то ракетное. Выйдет сейчас на оперативный простор, расчехлит установки, и как только подставимся, жахнет.
Что такое попасть под полный залп ракетного робота, я знал не понаслышке. Если не ошибаюсь, собирали меня тогда в госпитале месяца полтора, а может и поболее. И это на машине стояла продвинутая система противоракет. Отстрелялась, да. Часть сбила, часть на щит принял, ну и сколько-то всё же нашли свою цель. Броня… — для десятка начиненных взрывчаткой здоровенных болванок, вообще не аргумент. Пробить — не пробило, но будто бы горшок железный нацепил на голову, а по нему кувалдой хреначат. Не самые приятные воспоминания.
Ну и осколочное воздействие, как ни защищай кабину, всё равно что-нибудь да прилетит. Металл изнутри особой штукой покрыт, но не панацея, хотя и полегче конечно.
План начал рождаться как только я сообразил куда идёт «ракетчик», и единственное чего не хватало чтобы сложить сей пазл — опознания.
— «Вдовец»! — Это Вдовец! — закричал кто-то из парней, связь была такая, что толком-то и не понял кто именно.
Вдовец — наша, российская машина, сорок пять тонн, вооружение ракетное, как я и предполагал, броня тонкая, скорость низкая, по сути тупо ходячая установка для пуска ракет. Это как у штурмовых самолётов последних модификаций, если не ошибаюсь одну из сушек крайнего поколения строили конкретно как носитель одного очень мощного и серьезного оружия, пушки Лапина-Деревянко. ЛД-21 называется.
То есть сначала сделали пушку, а потом вокруг неё построили самолет. Так и со Вдовцом, ракетная установка появилась раньше робота способного таскать эту здоровенную дуру.
Низкорослый, можно сказать карлик в мире боевых роботов, выделялся он в первую очередь огромным горбом на спине, под которым и прятались непосредственно ракеты. С ходу мог он отправить всего парочку, но в разложенном состоянии — а превращался он тогда в здоровенного «паука», лупил сразу по двадцать штук за один залп. Запас ракет, правда, у него такой себе, ниже среднего. Обычно в боях за ним машина заряжающая таскалась, но сейчас «Вдовец» действовал в одиночку.
А план простой. Дождаться когда эта скотина раскинет лапы и выкатит свой главный калибр, подбежать быстренько — это касается Гарпий, и сломать ему что-нибудь. Главное не дать отстреляться, иначе насмарку всё.
— Может всё же прорвёмся? — повторяет Эдик.
Объяснять не хочется, да и связь плохая, но он настырный, не отстанет, поэтому всё же пытаюсь.
— Как только пойдем на прорыв, сразу в спину прилетит. Решим отойти, уже с двух сторон нехорошо будет. Пока туда-сюда, с третьей подключатся.
Расстояния небольшие, машины в основном лёгкие, свяжемся боем, накинутся со всех сторон. Пока огрызаемся, не рискуют, но стоит показать спину — считай пропало.
Коротко ответив что понял, Эдик отключился. Наверное не случись такого с Новицким, ещё и поспорил бы, молод все же, горяч, но смерть отрезвляет даже самых буйных. Вот только шутили перед тем как по машинам разбежаться, Игорь сказал ещё что мороженого хочет, мол странно даже, не люблю говорит дрянь эту холодную, а тут прям до трясучки.
Жаль парня. Сейчас я понимаю что мог бы предусмотреть такое развитие, не дать самовольничать, но задним умом мы все сильны, надо было вовремя думать. Это как в драке или споре, продуешь, а потом ходишь и думаешь, разбираешь детально, всё по полочкам раскладываешь. Вот если бы я ему так, а он вот так, а я так…
Ключевое — если бы.
А Вдовец уже выходил на позицию. Прошёл вдоль полуразрушенного здания, обошёл его, выбрал кучу битого кирпича побольше, и запустил процедуру развертки главного калибра.
Видеть его я не мог, но хорошо представлял что с ним сейчас происходит. Разворачиваясь для стрельбы, этот шагоход словно выворачивался наизнанку, «выпячивая» из себя длинные трубы пусковых установок.
Секунд тридцать длится процедура раскладки, потом заряжание — обычно ракеты досылаются по нескольку штук сразу, и примерно через пару минут он готов к стрельбе.
Расстояние — почти километр, препятствий тьма, но надо успеть.
Мысленно помянув Санди, обращаюсь к нему за помощью, но он и так уже всё знает, Кречет с места уходит в карьер, и перепрыгивая полуразрушенные дома и разбитые машины, несется к цели.
Занятие волнительное, но по сторонам смотреть не забываю, прекрасно осознавая что повторить такой финт ушами охотников найдётся вагон и маленькая тележка. А мне этого ой как не хочется.
Успеваю буквально в последний момент, ногой толкаю одну из опор на которые опирается ракетчик, и лишив равновесия, добавляю из лазера. Был бы подальше, целился бы по ракетам. Большой бадабум — и каюк вражине.
По-хорошему ещё бы и пленного взять, но времени нет, уже чешут со всех сторон наперегонки.
И опять же, вариантов куда бежать, немного. Точнее всего один, но он настолько очевиден, что мне не нравится, поэтому командую «за мной», и разворачиваю машину в противоположную сторону. Эта часть полигона плотно застроена, поэтому ракет не опасаюсь, но на радар поглядываю. Те трое что появились последними, ведут себя странно. Вместо того чтобы идти на перехват, — а они сейчас ближе всех, двигаются навстречу другой тройке. Но вообще, конечно, настроение улучшается. Даже не так, не настроение, задор какой-то появляется. Боевой задор. Хочется бежать, стрелять и убивать.
Обходим очередной комплекс разбитых зданий, поворачиваем в сторону центра, и выстроившись гуськом, топаем вдоль дороги.
А на радаре происходит нечто странное. Последняя тройка сблизилась с остальными машинами, но вместо того чтобы перегруппироваться и продолжить «загон», пытается обойти своих союзников.
Но стоп, а союзников ли?
Жаль не видно толком что там происходит, но по мельтешению точек на экране радара что-то очень похожее на драку.
Ловушка? Продолжаю двигаться прежним курсом, и замечаю как оставшиеся машины противника — те что заходили с юга, разворачиваются туда же. Нет, ну тут грех не воспользоваться!
Командую очередной разворот, и мы так же дружно идём на перехват. Если я всё правильно рассчитал, как минимум одного минусуем, а в случае удачного стечения обстоятельств, возможно что и двоих.
Увеличивая скорость добираемся до длинной улицы — судя по сохранившейся табличке, улицы Циолковского, и почти без паузы так же дружно открываем огонь. По первому шагоходу — коротконогому двадцатитонному «Шершню» мажем, а вот следующего, менее расторопного «Колдуна», валим наглухо. Три луча, вспышка, и чёрный дым в небо.
— Это тебе за Игоря, сученок! — перекрикивает помехи Виталик.
Третий шагоход тормозит и уходит в сторону, но чего-то подобного я ожидал, поэтому заранее подготовился к перехвату. Казалось бы, какие-то десять минут, а наша маленькая команда успевает из добычи превратиться в охотников. Гарпии бегут в обход, я ломлюсь напрямки, а Эдик заходит со стороны перекрёстка.