– Кто сказал, что я из Халенди?
– Мои глаза, вот кто, – усмехнулся Люк.
Я засмеялась и покачала головой.
– Ты не доверяешь мне, а у меня нет ни одной причины доверять тебе. Прости, но я не собираюсь обсуждать с тобой свое прошлое.
Люк повернулся, чтобы ответить, но в этот момент, все мои чувства обострились. Справа от его ноги зашуршала трава.
Я достала из сапога охотничий нож и метнула его одним плавным движением. Люк отпрыгнул в сторону и с громким возгласом вытащил меч из ножен.
– Не двигаться, – приказал он, направив на меня острие клинка. Я медленно подняла руки.
– Успокойся, – пробормотала я. – Посмотри, куда я целилась.
Люк прищурился, но все же опустил взгляд. Увидев, что мой нож торчит из длинной зеленой змеи, он отшатнулся и опустил меч.
Я медленно подошла к змее и пнула ее по хвосту, убеждаясь, что она мертва.
– Как ты… – Люк тяжело дышал, удивленно оглядывая желтое брюхо рептилии, лежащей у его ног. Такой окрас говорил о том, что животное было ядовитым.
– Инстинкты, – я пожала плечами и, вытерев нож о траву, засунула его обратно в сапог.
Он выдохнул и убрал меч в ножны. Мы оба повернулись к Терену, вышедшему из рощи. Люк жестом предложил мне пойти следующей, и я отправилась искать укромное место, изо всех сил стараясь идти прямо и не шататься.
Скрывшись за большим камнем, я подняла рубашку. Бинт насквозь пропитался кровью и потом. Я никак не могла понять, жарко мне или холодно, пока в моем желудке бурлила тошнота. Вытерев пот со лба и одернув воротник, я направилась обратно к реке. Меня поддерживала надежда, что скоро мы доберемся до лекаря. Я не знала, сколько еще продержусь в седле.
– Не думаю, что она соврала, – сказал Терен, скрытый за лошадьми.
Я остановилась за деревьями и задержала дыхание, стараясь расслышать что-нибудь еще.
– Я слышал, что она говорила о теневых людях прошлой ночью, – сказал Люк, и я щелкнула зубами. Он слышал весь наш разговор с Тереном? Этот хитрый, маленький… – Но ты же понимаешь, что она не рассказала тебе всей правды. Она не объяснила, почему их магия не действует на нее. Не сказала, что за друг ждет ее в Туриане. Она лжет, чтобы заслужить наше доверие.
– Или она рассказывает ровно столько, сколько может, давая понять, что она нам не враг.
Кто-то из них поправил поводья, и Люк ответил так тихо, что я еле расслышала его слова. Его голос не звучал злобно или грустно, а лишь осторожно. Он был взволнован.
– Она носит древний меч, у нее в сумке лежит халендийская форма, а ее королевство только что объявило нам войну.
Моя рука легла на книгу Рена, которая лежала у меня в кармане, и я наклонилась к дереву, прислоняясь щекой к грубой коре. Я могла убежать прямо сейчас, но в таком состоянии все равно не ушла бы далеко.
– Но у нее турийская сумка, а ее форма старая и заплатанная. – На секунду я почувствовала облегчение, но затем Терен продолжил: – Я не предлагаю безоговорочно ей довериться, но ведь она убила тех тварей. Если она простая путешественница, то у нее было время, чтобы добраться до Турианы и прибыть туда раньше Дженесары. – Я медленно выдохнула. Он произнес мое имя… с презрением.
Лоренцо и Ирена не возражали против чужеземки на троне, но, может, принц придерживался другого мнения?
– Что, если она что-то видела? Что, если у нее есть доказательства, которые могли бы остановить…
Где-то позади меня хрустнула ветка, и они замолчали. Я тихо выругалась и потрясла ближайший куст, прежде чем выйти на поляну.
Поравнявшись со мной на пути к роще, Люк схватил меня за руку.
– Спасибо, – неохотно бросил он. – За змею.
Я лишь пожала плечами, опасаясь, что мой ответ прозвучит грубо. Он был прав, не доверяя мне, но я слишком устала.
– У тебя идет кровь, – сказал он.
Я опустила глаза на багряное пятно, расползающееся по моей рубашке. Вздохнув, я прикрыла глаза от яркого солнца.
– Уж до лекаря как-нибудь дотяну, – мой рот растянулся в ироничной улыбке. – Не думаю, что езда галопом идет мне на пользу, но я справлюсь. – Люк нахмурился, и мне показалось, что на его лице промелькнуло беспокойство. Я похлопала его по плечу. – Лучше побеспокойся о змеях в траве.
Он только фыркнул в ответ, но на его губах заиграла улыбка. В этот момент лицо Люка изменилось до неузнаваемости: свет в его глазах стал ярче, и без сердитого взгляда он даже становился симпатичным.
Я отвязала свою сумку от седла Терена и уселась на траву в поисках еды, что дала мне Ирена. Мне совершенно не хотелось есть, но мои силы были на исходе. В последний раз, когда я отказывалась от еды, меня дурачили Дикие Земли. Проклятые Дикие Земли.
Глаза Терена широко распахнулись, когда я вытащила из сумки ломоть хлеба и немного сушеных фруктов.
– Твоя сумка точно какая-то особенная, – с этими словами он сел напротив меня.
Судя по всему, они не заметили еду, когда копались в моей сумке прошлой ночью. Я усмехнулась и отломила кусок хлеба, который он проглотил в два счета. Вернувшись из рощи, Люк с неохотой принял от меня еще один кусок, и в итоге я оставила себе самую маленькую порцию. Когда еда закончилась, мои спутники все еще выглядели голодными.
– У нее снова идет кровь, дири, – вдруг сказал Люк.
Я резко подняла голову и посмотрела на него, как на самого последнего предателя, но все же мне было интересно, что означает слово «дири».
– Совсем немного.
Терен выпрямился и потянулся ко мне, как будто собирался поднять мою рубашку прямо здесь и сейчас. Я хлопнула его по руке.
– Мои повязки может сменить лекарь.
Люк хрипло засмеялся. Посмотрев на них, я озвучила вопрос, который никак не давал мне покоя:
– Что принц делал так далеко от дворца?
Терен и Люк переглянулись, а затем снова посмотрели на меня.
– Каждый год он посещает города в разных частях королевства, – ответил Терен. – Встречается с официальными лицами и говорит с людьми. Теано была его следующей остановкой.
Его следующая остановка. Это казалось мне довольно странным: быть так близко к своей судьбе и все же совершенно с ней разминуться. Мой отец выезжал из замка всего раз в несколько лет, а Рен объезжал наше королевство всего один раз в жизни. Я так завидовала старшему брату, что даже не расспросила его о поездке. Теперь у меня больше не будет такого шанса.
– Теперь ему нужно срочно возвращаться во дворец, – сказал Люк, забираясь на лошадь.
Терен бросил на товарища странный взгляд, смысл которого был мне непонятен, и подвел ко мне своего коня.
– Давай я помогу тебе залезть в седло, чтобы твоя рана не открылась снова.
Тепло его руки проникло через ткань моей рубашки и обожгло кожу, поэтому я не сразу нашлась с ответом.
– Только осторожнее. Не хочу, чтобы ты меня зашивал.
Терен улыбнулся и положил ладони на мои бедра. Я замерла, сосредоточившись на его прикосновении, и уставилась в точку между его шеей и ключицами.
– Только не торопись. И постарайся не вертеться, пока я тебя поднимаю.
Ох, точно. Он же собирался посадить меня на коня. Оказавшись в седле, я еле успела выдохнуть прежде, чем он оказался позади меня.
– Готова? – его дыхание пощекотало мою шею, когда его низкий голос прозвучал возле моего уха. Я поерзала на месте, стараясь скрыть мурашки, пробежавшие по моей спине. Жар и лед боролись внутри меня.
Мы двинулись по дороге, держа мерный ритм, чтобы лошади не утомились на жарком солнце, и я задала вопрос, который мучил меня с того момента, как Терен произнес мое имя.
– Что теперь будет с принцем? Договор о помолвке больше не действителен. Думаешь он чувствует… облегчение?
Терен шумно выдохнул у меня за спиной.
– Не думаю, что «облегчение» – подходящее слово. Он свободен от договора с Халенди, но Риига повысила пошлины на импорт наших товаров, и фермеры паникуют: если они не смогут продать зерно, то у них не хватит денег, чтобы купить припасов к следующему году. Уже много лет Риига нуждается в турийской почве. Принцу будет необходимо заключить помолвку, чтобы Риига не навязала Турии связь через заключение брака.
Я обдумала услышанную информацию.
– Даже учитывая тот факт, что его невеста только что умерла? Разе не существует… какого-то траурного периода?
Пальцы Терена еще крепче сжали поводья.
– По словам принца, он не знал ее достаточно хорошо для того, чтобы оплакивать. Она даже не удосужилась ответить ни на одно письмо, а просто позволила своему отцу делать все за нее. Какая женщина не захочет принять участия в своей собственной судьбе?
Я сжала губы, чтобы не сказать ничего лишнего, хотя мне очень хотелось это сделать. Я не знала турийского принца: был ли он хорошим человеком или смогли бы мы найти общий язык. Но мне не нравилось, что он был обо мне такого плохого мнения. Особенно учитывая тот факт, что он, как и все прочие, считал меня погибшей.
– Но если бы кто-нибудь смог доказать нашу невиновность Халенди – нам не пришлось бы воевать. Принцу не пришлось бы заключать договор, который… – он не договорил.
Вот оно. Вот по какой причине он так много мне рассказал. У меня были ответы. И даже доказательство. Я была этим доказательством. Но в моей памяти сразу же всплыла картина того, как маг перерезает горло Элейн. Она пожертвовала собой ради меня. Если бы я объявила о себе – маг сразу же оказался бы у моего порога.
– Думаешь, если бы у тебя были доказательства, совет Халенди к ним бы прислушался? – спросила я, чтобы потянуть время.
– Очень на это надеюсь. У нас не хватит солдат для того, чтобы сражаться и с Халенди, и с Риигой.
Я задрожала, вдруг осознав, что мои руки заледенели и я совсем их не чувствую. Мне нужно было придумать способ, как убедить их пустить меня во дворец, при этом избежав визита в темницу.
– Возможно, у меня есть информация, которая вам поможет, – неуверенно сказала я и почувствовала, что Терен застыл на месте. – Но мое королевство может расценить мой поступок как предательство. В обмен мне понадобится защита и анонимность.