Антибарин 2. Щит обреченных
Глава 1
Застыла не только кровь в моих жилах. Но и все присутствующие в обеденном зале. Первым на убийство кваллена отреагировал стражник, который стоял за спиной у деда. Быстрый замах, удар и грудь деда робило короткое копье. Насквозь! Я видел проткнувший рубаху наконечник. Стражник провернул копье и выдернул его назад. Из груди старика хлынул кровавый фонтан.
— Дееед! — я подскочил со стула. Руки у меня были связаны, но ярость затмила мне взор и разум. Я врезался плечом в стражника с окровавленным копьем. Он кубарем отлетел к стенке. Я бы так и добил сволочь сапогами, но в следующее мгновение на меня обрушился целый град ударов. В живот, по шее, по колену! Я не устоял, рухнул на пол и уже меня начали активно добивать ногами.
А мне было абсолютно безразлично, что меня сейчас затопчут. Дед Микаль лежал прямо передо мной. Лицом к моему лицу.
— Смерть мироедам, — из уголка его губ сбегала на пол красная струя, — да здравствует Самара!
Глаза у Микаля погасли. Был человек и умер. Умер с выдуманной мною историей на устах.
— Стойте! Немедленно остановитесь! — жаль, но на этот раз избиение мое не сопровождалось помутнением сознания. Поэтому я слышал не только хруст собственных ребер, но и как кто-то пытался остановить стражу.
Попытки увенчались успехом — лупить меня перестали. Я едва смог повернуть голову, чтобы увидеть своего спасителя. Им оказался… кваллен! Как так! Я же видел, как он с перерезанной глоткой кровавые пузыри пускал. Я перевел взгляд на его мертвое тело, которое оказалось совсем не его! Лежащий на полу мужик был тоже одет в черные одежды, но был щуплым, в отличии от бочкообразного кваллена!
— Личина! — догадался я. Допрос проводил не сам кваллен, а кто-то из его подручных. А сам Калон дожидался его окончания за дверью, — ты коварная мерзкая гадина!
— В одиночку его, — Калон не стал размениваться со мной оскорблениями, — после обеда допросим его по-настоящему.
Стража попыталась поставить меня на ноги. Но тщетно, ноги меня держали плохо. Поэтому они взвалили меня к себе на плечи и потащили прочь. На этот раз меня не стали спускать в подвал, а протащили по двору.
Моя прошлая камера казалась мне тесноватой, но та, в которую меня запихнули в этот раз была совсем крохотной. Стоять в ней можно было только пригнув голову к груди, настолько низким был ее потолок. Ну а сидеть — прижав колени к груди.
— Воды принесите, — попросил я тюремщиков, закрывающих дверь.
— Зачем?
— Пить хочу, — пояснил я вполне понятную просьбу.
— Мертвецы не пьют, — глупо хохотнув они закрыли дверь.
В чем-то они правы. Я, считай, и в самом деле мертвец. По крайней мере частица меня точно умерла в тот момент, когда остановилось сердце Микаля. Вроде и знакомы мы были не так давно и особо приятельскими наши отношения назвать было нельзя. Но у меня душа пополам разорвалась, когда его взгляд угас. Какой бес меня в этот мир перенес⁈ Зачем⁈ И вилы эти проклятые мне в руки вложил! Жил бы сейчас дед в своей избушке в лесу, горя не знал. Освободил людей из Налыма — для чего⁈ Чтобы их в застенки замка кваллена швырнули⁈ Даровал свободу, ничего не скажешь. Не готов этот мир к революции, вообще не готов. А я… я устал. Мне было даже безразлично, что там насчет меня кваллен задумал. Пусть вешает или четвертует, мне без разницы. Я провалил все, что только можно было провалить.
Заснуть в свернутом в три погибели состоянии невозможно было в принципе. Но забыться я постарался. А что мне еще оставалось?
Может быть я бы так и дождался охрану, которая отвела бы меня в пыточную. И даже бы не сопротивлялся, когда меня туда вели. Мне тяжело было признаваться, но я сломался. Устал, выдохся.
Я погрузился в полубредовое состояние, из которого меня вывело прикосновение к моим запястьям. Я почувствовал нечто теплое. Потом услышал тихий хруст. И раздавался он у меня из-за спины. Создавалось впечатление, что кто-то грыз веревку, стягивающую мои запястья. Причем делал это успешно — я потянул руки в стороны и почувствовал, что они свободны. Правда затекли страшно, пальцы полностью потеряли чувствительность. Я начал их активно растирать, несмотря на адское покалывание. Заодно думая, кому же я обязан своим освобождением.
Мой спаситель и не думал прятаться, он вскарабкался по ноге и уселся на мое колено. Прямо перед моим лицом.
— Ты⁈ — удивился я, увидев перед собой серую мордочку.
К сожалению, ответить мне зверек не мог, но умилительно начал чистить мордочку лапками. Я не мог знать наверняка, что на мне сидит тот самый круль, которого я спас из рук Рани. Девушка хотела его то утопить, то закопать. А я, почувствовав в зверушке, родную душу с Земли, вывез его в лес и выпустил. Но как он оказался в замке кваллена⁈ Крысиные лапки были, по моему мнению, слишком коротки, чтобы преодолевать настолько больше расстояния. Но с другой стороны — зачем другой крысе мне помогать?
— Ты как сюда попал? — я все-таки попытался с крысенышем наладить диалог.
Тот пискнул, сбежал вниз и юркнул в едва заметную норку у пола. Потом высунул оттуда мордочку и вопросительно посмотрел на меня.
— Прости, но я в нору не пролезу. Беги сам.
Будь я проклят — мне показалось, что крысеныш мне в ответ кивнул. А потом исчез, махнув на прощание хвостиком. Что-то не то происходило с нашими крысами в Белгази! Я продолжил массировать пальцы, возвращая им чувствительность.
Связны у меня или развязаны руки — от этого мало что менялось принципиально. Я по-прежнему находился в наглухо закрытой камере. И шансов ее открыть у меня не было никаких. Но все равно стало как-то веселее жить.
А судьба-чертовка продолжила меня баловать! Через полчаса после чудесного появления Крыса, клацнула, открываясь дверь. Я поспешил убрать руки за спину и голову уронить на грудь, словно я пребывал в глубоком нокауте.
— Че разлегся? — стражник пнул меня по ногам, — а ну вставай, Глимм тебя разрази!
Я промычал нечто нечленораздельное. И завалился на бок.
— Вот же отрыжка гвена! Вставай немедленно! — стражник наградил меня еще одним пинком.
Тот тоже не принес никакого результата. Подниматься на ноги я не спешил.
— Лично тебя повешу, — пробормотал охранник, наклоняясь, чтобы меня поднять.
Пришло время действовать. Я резко выпрямился, вставая. Мой лоб встретился с челюстью охранника, она лязгнула. Прикусивший язык стражник, тихо завыл. Если он не один, если его в коридоре ожидают напарники — то я пропал!
Однако мне повезло, думая, что я избит до потери сознания и что руки у меня надежно связаны, стражник явился один. Поскуливая, он потянулся дубинкой на поясе. Но я схватил ее первым. Левой рукой я скинул со стражника шлем, а зажатой в правой дубинкой крепко треснул стражнику по лбу. Тот оказался крепким, стражник только выпучил глаза. Пришлось приложить его еще пару раз. Стражник повалился на бок, дернулся и застыл.
Переодеваться в тесной камере было крайне неудобно. Но портки мне не требовались. Я стянул с него балахон и кольчугу. Мой гардероб удачно дополнил шлем. Стражника я связал его же ремнем. И из его тряпок соорудил кляп.
А еще в награду мне досталась связка ключей. Хорошо, что их было всего три. Поэтому дверь я закрыл за собой со второй попытки. Потом огляделся — я находился в коридоре, который освещали странные факелы. С стеклянными шарами вместо пламени. Свет они давали голубоватый, поэтому грубая каменная кладка стен выглядела сказочно и загадочно.
Я плохо помнил, как и откуда меня тащили по причине сильной избитости. И сейчас у меня было два варианта куда направиться. Направо или налево. Посчитав, что мое дело однозначно правое, я выбрал направление. Минув несколько запертых камер, я уперся в тупик и выбора, куда податься, у меня не осталось.
Чем дальше я продвигался по коридору, тем отчетливее слышал человеческие голоса. Кто-то беседовал громко и непринужденно. Скрываться в коротком коридоре было глупостью, рано или поздно сюда кто-нибудь заглянет. И будет трудно объяснить, зачем я тут прячусь.
Коридор заканчивался открытым дверным проемом. Оттуда пробивался яркий свет. И голоса доносились тоже из-за него. Я надвинул шлем себе на нос, поправил дубинку на поясе. Вдохнул поглубже и вошел.
Из-за шлема мой обзор был сильно ограничен. Я видел лишь край стола и два сидевших за ним силуэта. Хорошо еще я практически с порога заметил и вторую дверь, ведущую из сторожки. К ней я и направился, четким уверенным шагом.
— Роп, как думаешь, этого мятежника четвертуют или повесят?
По паузе в разговоре охранников я догадался, что этот вопрос предназначался мне. Отвечать я не собирался, если они меня по фигуре с одним из сослуживцев спутали, то по голосу меня бы тут же узнали. Продолжая идти к двери, я неопределенно махнул рукой, мол расценивайте, как хотите.
— Роп, не так быстро — вы ставки делаем. Ты — участвуешь! — голос продолжил настаивать.
Я краем глаза увидел, что стражник встал из-за стола и направился ко мне. Я помотал головой, типа не собираюсь я ни в каких пари участвовать. И вообще у меня служба. Я даже ключами для убедительности потряс. Но для стражников этого оказалось мало.
— Роп? — со своего места поднялся и второй стражник.
Бежать было бессмысленным. Они бы начали орать, подняв тревогу по всей тюрьме и тогда бы меня однозначно схватили или убили бы при попытке к побегу. Проблему с двумя не в меру болтливыми бойцами надо было здесь и сейчас! Но неприятность была в том, что их двое. Один почти меня догнал, а второй стоял возле стола. Пока я буду разбираться с первым, второй точно тревогу поднимет.
Я начал разворачиваться, одновременно доставая дубинку и размышляя, как бы мне сразу достать обоих.
— Круль! — вдруг завопил тот, что стоял возле стола, — круль на стол забрался!
— Совсем хвостатые обнаглели! — второй развернулся к столу.
На мое счастье, шлем натирал ему лысину, поэтому стражник оставил его лежать на скамье. Я развернулся, сделал шаг и с размаха врезал по сияющей залысине на затылке. Стражник без единого звука осел на пол. Выражение лица у него было блаженным, как будто он выиграл пари у всего замка разом и положил себе в карман кучу солов.