— Мы в портовую банду внедрялись, вот и принарядились соответствующе, — пробурчал один из мужчин и его голос показался мне знакомым.
Я вгляделся. Под расшитой цветными кистями шапкой, похожей на папаху, я разглядел рыжие вихры.
— Рябой? — спросил я. И мужик шагнул вперед из строя, стягивая с себя шапку.
— Верно! Я!
— А ты чего не корабле⁈ Ты же капитан⁈
— Я ушел, — Рябой перестал радостно улыбаться.
— Почему⁈
— Не уберег же… вас… — он совсем сник.
— Да как не уберег⁈ Вот я, живой. Астрис живая. Кивар тоже. Никто же не умер⁈
— Вроде никто, — согласился с моими доводами Рябой.
— Вот, поэтому можешь смело возвращаться на «Сокол»…
— Ага, прямо сейчас и побегу! — неожиданно Рябой встал в позу, — и пропущу самую интересную заварушку в своей жизни⁈
— А тебе заварушек мало⁈ — Рябого за мной помотало. Одно наше приключение на пиратском острове чего стоило.
— Ну мне же надо что-нибудь вспоминать в старости и внукам рассказывать.
— А дети у тебя еще есть? Или хотя бы жена?
— Нет, но на материке невесту как раз и найду, — лихо ответил Рябой.
— Ты там уже бывал?
— Где меня только не носило — конечно бывал!
— Рябого берем, — сказал я Рани, — показывай остальных.
Рани оправдала возложенные на нее надежды. Поговорив с каждым из предложенных кандидатов, я утвердил их всех.
— Телеги уже осмотрели? — вопрос был с подвохом. Я был уверен, что в такую рань команда точно не успела транспорт проверить.
— Телеги исправны, улаки накормлены, — отчеканила Рани. И откуда у сельской простушки вдруг появилась такая собранность, — мы готовы отправляться.
— Припасы? — решил я докопаться еще более изощренным способом.
— Погружены!
Надо будет потренироваться и научить Рани отдавать честь. В смысле руку к голове прикладывать.
— Хорошо, вы давайте грузитесь, пусть нас проводят…
— Уже собрались? — услышал я голос Астрис и обернулся. Нашлась пропажа!
— Да, — кивнул я ей.
— А как же проводы?
— Долгие проводы — лишние слезы, — ответил я ей народной мудростью.
— Да мы быстро, вы еще пообедать не успеете, а мы вернемся, — встрял в разговор Рябой.
И тут Астрис сделал то, чего я от нее никак не ожидал. Она подошла к Рани и в упор глядя на девушку произнесла:
— Верни Георгия домой, ладно?
Рани густо покраснела и не найдя что ответить, кивнула.
Избежать проводов нам не удалось. К отъезду нашей компании подтянулся весь Ревком да и практически все жители Микграда. Даже замотанный в ткань Элдрен явился. Народ руками размахивал радостно, оркестр что-то бодрое продудел на прощение. У вилан не было струнных инструментов, но они отлично справлялись и без них, используя различные дудки и трубы с барабанами.
В приподнятом настроении мы проехали через ворота. Я окинул прощальным взглядом внутренний двор замка кваллена. И наткнулся на сидящих и беседующих о будущей счастливой жизни Михася и Валдара.
— Я тоже о нем часто вспоминаю, — перехватила мой взгляд Рани.
Ох. Кого бы я сейчас не хотел обсуждать, так это деда Микаля. Чувствовал я на себе вину за его смерть.
— Я еще раз у тебя прощения хочу попросить, — еле выдавил из себя я.
— За что? — спросила девушка. Мы с ней на козлах сидели одни, что только способствовало доверительной беседе.
— Ну… за деда… если бы не я, он был жил да жил.
— Он уже старенький был, — не согласилась со мной Рани.
Такое себе утешение, честно сказать.
— Но бодренький, — добила меня Рани. И тут же добавила, — ты зря себя коришь! Подумай, что было бы со мной, если бы тогда из реки не вылез.
Я неуверенно мотнул головой. Ну да, помог я тогда девушке.
— А мама? До сих пор бы со своей бандой по лесам бегала? Причем, скорее всего, ее бы уже поймали. А так — мы вместе!
Я не стал портить настроение скулежом о том, что вместе они могут пробыть не долго. Уже с этого задания Рани имеет все шансы не вернуться. Поэтому просто пожал плечами. И разговор у нас сам собой как-то затих. Хорошего в этом ничего не было, ехать нам было ого-го, от молчания с ума сойти можно было.
И хорошо, что у нас в повозке имелся еще один попутчик, который, откинув занавеску, присоединился к нашей молчаливой компании.
— Чего сидим, скучаем? — спросила Илара.
Рани не отвечала, сжимая в руках поводья. Мне пришлось отдуваться за нас обоих.
— Ищем тему для долгой беседы.
— А зачем ее искать? Знаешь, я давно хотела спросить про Землю.
— А что с ней может быть?
— Ты не представляешь, как давно я с тобой хотела поговорить и узнать, как у нас там дела! Я бы и раньше спросила, но ты бы моего интереса не понял.
— Как дела, как дела, — призадумался я. Профессором истории я точно не был, я до сих пор даже понятия не имел, кто такая сама Илара. Гречанка там или латинянка. И с какого мне момента мне рассказ начинать?
— Ну хотя бы в общем? — Илара заметила мои колебания.
— В общем? — поразительно, но я не знал как описать ситуацию на Земле общими чертами, — живем. Воюем, любим, ненавидим. Потом весна, радуемся. А потом все опять по новой.
— И это… все?
— Ну в общем. Все, — пожал я плечами.
— Но все равно лучше, чем здесь? — продолжила допытывать меня беспокойная старушка, — никто же у нас там вилан не притесняет как в Белгази.
— Хрен редьки не слаще. У меня на родине революция идет вместе с гражданской войной. Кровь рекой льется, — надо же, забегавшись по острову я и забыл, какой ужас у меня дома творился. И тут вспомнил.
— Да⁈ — удивилась старушка, — а твоя родина это…?
— Российская империя, — ответил я.
— Российская⁈ Никогда не слышала о такой.
Тут от неожиданности я икнул. Как она могла никогда не слышать о стране, которая на нашем шарике была самой большой⁈
— Может ты из другого мира? Нет на Земле более развитого и могущественного государства, чем Афины!
— Я что-то про греков слышал. Но это было в стародавние времена, сейчас у нас новые империи, гораздо больше.
— Не может этого быть, у тебя, наверное, серьезные пробелы в образовании, — сморщила носик Илара.
Спорить я с ней не стал, мне хватало и одной обиженной попутчицы.
— Наверное, — буркнул я.
Илара поняла, что перегнула палку. И попыталась наладить разговор.
— Ты говорил, что у вас случилась революция?
— Строго говоря, она еще продолжается.
— И кто восстал против кого?
— Рабочие и крестьяне решили скинуть с себя ярмо господ.
— Крестьяне? Илоты решили восстать?
Я понятия не имел, кто такие илоты. Но чтобы и дальше не падать в глазах Илары, я кивнул. Илоты, так илоты.
— А ты был на чьей стороне?
Меня резануло именно слово «был». Хотя Илара права, в родную страну я точно не вернусь. Мой мир для меня именно что «был».
— Как на чьей? На стороне угнетенных.
— То есть ты повел этих грязных необразованных людей на интеллектуалов своего общества? — в голосе Илары звучало негодование.
— В смысле грязных⁈ Как необразованных⁈ Подожди, я чего-то не понимаю — ты ведь сама была на стороне вилан⁈ Да и муж твой тоже!
— Ну то были вилане! Это сейчас их цивилизация находится в упадке, а ты бы видел, каких высот она достигала раньше!
Мы буквально орали друг на друга. Рани в перепалке участия не принимала, но странно на нас косилась.
— То есть вилане замечательные, а наши родные крестьяне с Земли скот неотесанный⁈ М от возмущения я аж задыхаться начал.
— Знаешь, от кого мы с Горатом бежали, когда попали сюда? — спросила Илара.
— Понятия не имею, — ответил я. А в голове моей родилось понимание того, что в Белгази попадают те, кто от кого-то бежит. Ну или те, кто догоняют, как было в моем случае.
— И зря! Ты бы видел, что они строили!
— Я видел!
— Руины⁈
— Не только! В Ратбате их пирамиды стоят. Ну там, где сады. Да и видел я, как их строили.
— Как ты мог видеть, это ж когда было! — не поверила мне старушка.
— В храме. У нас видение было. Как вы сюда попали, сколько всего натворили.
— Ну вот! Ты видел, ты все сам видел! Разве можно их сравнивать с нашими скотами⁈
Меня неконтролируемо понесло.
— А кто наших до такого скотского состояния довел⁈ Знаешь во сколько лет я читать писать научился⁈ В двадцать! В окопах! Да и то благодаря тому, что у меня командир святой человек попался. Из аристократов… кстати, ты сама небось из небожителей?
— Из кого⁈ — не поняла, о чем я старушка. Хотя какая старушка, с тех пор, как она начала носить при себе крупный кобаж, она стремительно менялась. Морщинки вокруг глаз расправляться начали, в седых волосах стали мелькать рыжие прядки. Да и осанка вроде улучшилась. Я спрашивал у Астрис, со всеми гриммарами такие чудеса происходят. На что та мне ответила, что нет. Гриммары как и обычные люди стареют. Не так быстро, но стареют. А вот обратной дороги для них не существует, от старости они тоже помирают.
— Из гнилой аристократии или буржуазии!
— Ну уж точно не из тех, кто всю жизнь в земле ковыряется, а потом идет крушить и жечь все вокруг!
Накал страстей достиг той точки, после которой мы с Иларой разругались бы в пух и прах. Пора это дело было заканчивать.
— Ты от революции сбежала? — примирительным тоном спросил я.
— От восстания илотов, — уточнила Илара.
— Хорошо, илотов. Но потом же смогла осознать, что по неправильному пути пошла? Начала права вилан защищать, да?
— Да они совсем другие! — настаивала она на своем.
— Тьфу ты черт, опять за рыбу деньги! Зря мы этот разговор начали!
— Вот именно! Зря! — Илара вернулась в повозку и задернула за собой занавеску.
Таким неихитрым образом я потерял для себя собеседников в долгом пути. Нет, Рани и Илара со мной общались. Доброго утра желали или доброй ночи. Но длинных бесед у нас больше не получалось. Промолчали мы до самого Отверна, да и погрузившись на корабль тоже не вели длинных светских бесед. Чудо что вместе с нами поплыл Рябой, весельчак и балагур, у которого припасено историй на век вперед. Он не кривил душой, рассказывая, что помотался он по Белгази, кем он только не ра