Горящий факел на носу одного из вражеских кораблей было отлично видно с берега, поэтому слэттам оставалось только следовать за ним. Квиттам не хватало гребцов – часть пришлось послать на «Змея», поэтому «Баран» и «Волк» шли небыстро, и слэтты успевали за ними, не боясь сломать шею в потемках.
– Какие милые люди – они все-таки указали нам дорогу! – болтал на ходу неунывающий Сторвальд. – Правда, поломались для начала, но какая же уважающая себя девушка сдается сразу? А ведь мы им так сильно понравились, прямо с первого взгляда! И корабль наш взялись сами доставить до места! Наверное, поняли, что мы намаялись с этим северным ветром! Правду говорят, что Хельги хёвдинг умеет позаботиться о гостях!
Хеймир улыбался, слыша за плечом веселый голос эльденландца. Тот оказался очень полезным спутником. Конечно, их сегодняшнее поведение не стоит воспевать в пышных висах, но люди не должны впадать из-за этого в уныние.
– Судя по тому, что они плывут, а не ночуют, усадьбы близко, – говорил Оддлауг. – Только хотелось бы, чтобы это оказался Тингваль, а не… как он сказал? Лонгберг?
– Лаберг, – поправил кто-то. – Посмотрим, где они будут приставать, нет ли там плоского камня.
На месте, куда пристали победители, никакого плоского камня не было, и им даже пришлось брести к берегу по воде. Что зимней ночью не слишком приятно. Побежденные, сохранившие сухие штаны и башмаки, сейчас имели преимущество и могли спокойно подождать, пока квитты выволокут все три корабля на песок возле темных громад корабельных сараев и, оставив дозор, зашагают вдоль прибрежной полосы куда-то дальше.
– Здесь рядом Тингваль! – определил Сторвальд, с опушки леса вместе со всеми наблюдавший за высадкой недавних противников. – Эгиль рассказывал, что к самой усадьбе не подойдешь, там полоса подводных камней.
– А я думал, что стая тюленей приплыла полюбоваться на таких героев! – вставил кто-то из хирдманов и кивнул на блестящую темную воду, где виднелась целая россыпь больших и малых камней, которая начиналась чуть подальше. Пристать здесь к берегу смогла бы разве что крохотная рыбачья лодочка, но никак не боевой корабль.
– Тюлени зимой впадают в спячку! – просветил товарищей Сторвальд. – У нас каждый ребенок это знает!
– Так у вас тюлени того… другой породы, стало быть! – не растерявшись, с нарочито простодушным видом отозвался Тормар. – Рогатые!
– Тише! – Хеймир поднял руку, и сдавленные смешки улеглись. – На пиру посмеемся. Идем.
Под прикрытием опушки слэтты некоторое время следовали за огнем факелов в руках своих невольных проводников.
Из-за облаков высунула любопытную белую морду луна; она еще не отросла до полной красоты и потому стыдливо куталась в тучи.
– А у них и правда луна огромная! – приговаривали слэтты, поднимая головы. Непривычному глазу луна над Квиттингом казалось удивительно большой, как будто отсюда до нее было ближе, чем от других земель. – И как такого зверя откормили?
– Не к добру это, – заметил Оддлауг. – Я бы сказал, что счастье не светит земле, где такое большое солнце умерших…
– Вон усадьба! – очень кстати заметил Сторвальд, избавив Хеймира от необходимости самому прерывать разговор о несчастьях и мертвецах. – Крышу видите?
Ночное светило бросало беловатые лучи на долину впереди и освещало между пологими холмами скопление дерновых крыш. Огни факелов приблизились к воротам, в ночной тишине ясно разлетелся звук ударов. Потом послышался скрип, гул голосов. Впустив гостей, ворота закрылись.
– Ничего! – заметил Хеймир. – Даже если они и соберутся ловить нас прямо сейчас, то не догадаются искать у себя под носом.
– А когда пойдем? – спросили хирдманы в темноте у него за спиной.
– Вы – чуть погодя, – спокойно ответил Хеймир. – А я – уже скоро. Только дам время этому герою рассказать о своем подвиге. Жалко лишать человека такого удовольствия.
– Ты пойдешь один? – недоверчиво спросил Тормар, знавший, что в одиночку сын Хильмира ходит только… ну, да, туда, куда любой конунг ходит один.
– Со мной! – одновременно вставил Сторвальд. – Не подумайте, что я такой герой, просто мне очень хочется скорее повидать Эгиля, – пояснил он хирдманам, точно боялся, что его заподозрят в героизме.
– А с чего ты взял, что он там?
– А мы чуем друг друга за целый дневной переход, – простодушно пояснил эльденландец.
– Но этого мало! – не отставал Тормар. – Никто не сомневается в твоей отваге, Наследник, но…
– Возьму еще двух человек, – покладисто согласился Хеймир. – Больше не надо, а не то хозяева испугаются. А за остальными пришлю чуть погодя. Когда договоримся.
Тормар кивнул, не споря и не настаивая, чтобы одним из тех двух взяли именно его. Наследник выберет сам. А очередь остальной дружины придет, если он не сможет «договориться». Но этого никто особенно не боялся. Наследник верил в себя и свою удачу, и дружина верила в него.
Многочисленным знатным гостям, что спешили в усадьбу Тингваль сквозь ночь и ветер, сильно повезло. Явись они на день раньше – и их встретила бы полупустая усадьба, где из хозяев оставалась только фру Мальгерд. Конечно, и она сумела бы их встретить, разобрать дело и помирить, но гости ведь, как сговорившись, хотели увидеть Хельги хёвдинга и его детей. А означенные трое вместе с большей частью дружины только сегодня, незадолго до вечера, вернулись из довольно долгой поездки к северным рубежам. Зато теперь все так радовались возвращению домой, что спать никто не хотел и все многочисленное население усадьбы до поздней ночи сидело за столами в гриднице и даже в кухне. Ездившие и сидевшие дома обменивались новостями, смеялись, болтали. Даже к угрозе войны можно привыкнуть, и не стоит вечно вздыхать, если на сегодня все нужные дела сделаны.
– Ах, как хорошо дома! – блаженно восклицал Эгиль, обложившись кучами всевозможной еды. И, видя его довольное лицо с крошками в бороде, никто и не думал о том, что настоящий дом корабельщика-эльденландца вовсе не здесь. – Как хорошо! Хоть стихи сочиняй!
– А ты и это умеешь? – отвечало сразу несколько голосов. – Выпил пива – и научился?
– А то как же? – не смущался Эгиль. – Вот, слушайте! Например, так:
Жаба жрала жадно,
Все, что плохо лежало!
Что, ничего? – бодро осведомился он под оглушительные раскаты общего хохота. – Сторвальд Скальд съест свой башмак от зависти!
– Худо же будет жабе,
Живот заболит у обжоры!
– дополнил Стольт, и даже пламя в очаге, казалось, содрогалось от хохота вместе со всеми.
– А вы хоть одного фьялля видели? – приставали мальчишки к хирдманам.
– Ну, хотя бы маленького! – плаксивым голосом передразнивал Равнир.
– А вы одни совсем не боялись? – спрашивала Хельга. – А то вдруг враги явились бы без нас?
– А у них есть Троа с поленом и Стрид с котлом на голове! – смеялись хирдманы. – Сам Торбранд Тролль в штаны наделает от страха!
– А мы видели тролля! – хвастались дети, которым обидно было в пору общей доблести ничем не отличиться.
– Какого же? – полюбопытствовал Эгиль. – С хвостом? Из лесу вышел?
– Нет, мы его видели… – Десятилетняя Векке, бойкая дочка Гейслы, обвела глазами гридницу, быстренько выдумывая что-нибудь подходящее. – Вон там! – Она указала пальцем в потолок. – Потолочный тролль! Он живет на балках и гремит котлами, если их давно не чистили!
– И питается дымом от еды! – крикнул Стрид. – И подбирает объедки!
– Ага, знаю, знаю! – закричал Эгиль. – А иногда можно услышать, как он от дыма чихает! Тогда всем вместе надо громко сказать: «Будь здоров!», и тогда он свалится с балки прямо на стол!
– Фу, какая гадость! – возмутилась Троа.
Дети визжали от смеха, воображая, как маленький мохнатенький тролль брюшком кверху валяется на столе среди блюд и кувшинов и быстро-быстро болтает лапками.
– Ну, что, Атла, когда ты выйдешь замуж? – допытывался у служанки Равнир.
– Подожду, пока вернется Вальгард! – с деланной надменностью отвечала она. – Он ведь теперь ближайший к конунгу человек, уж теперь эти жадины из Лаберга не посмеют не отдать наше богатство!
– А не боишься, что Ауднир будет ходить за тобой и трогать холодными руками? – смеялись Стольт и Гейр. – И выть: «Отдай мою лошадь, отдай мою лошадь!»
– Вот еще! – фыркнула Атла в ответ. – Сегодня уже какой-то тролль пытался меня в темных сенях потрогать руками! Да не на такую напал!
– Холодными?
– Нахальными – это да!
Сольвёр, осененная подозрением, резко повернулась и бросила взгляд на Равнира; плечом она задела Ингъяльда, державшего чашу с пивом, и несколько капель полетело на соседей.
– Ой! – Равнир схватился за глаз. – А, это ты, ива чаши! А я уж думал, потолочный тролль… капнул.
– Какнул, – уточнил Стрид.
– Спасибо, – очень серьезно поблагодарил Равнир, протирая глаз. – Именно это я и хотел сказать.
В это самое время в ворота усадьбы постучали. Сквозь гул голосов невнятный стук где-то за стенами дома долетел лишь глухим шумом, но все разговоры и смех разом смолкли, домочадцы переглянулись. Почти все мужчины дружно поднялись из-за столов. Мысль о войне и близкой опасности жила в каждом, и настороженность не засыпала ни на миг, как бы ни был разговор за столом далек от этих дел.
– Или кто-то из соседей прислал узнать, как мы съездили, – начал Хельги хёвдинг. – Или…
– Или к кому-то уже приехали другие гости, – окончил Даг.
Люди, пировавшие в кухне, первыми вышли во двор.
– Кто там явился в такую поздноту? – крикнул через ворота Орре управитель. – Люди или тролли?
– Это я, Брендольв сын Гудмода, – ответил знакомый и взволнованный голос. – Хельги хёвдинг дома?
Ответом послужили изумленные восклицания и стук поднимаемого засова. Брендольв! Домочадцы Тингваля никак не ждали его домой после того, как вернулся Стюрмир конунг. А впрочем, именно сейчас его и следовало ждать – ведь он уплывал служить совсем другому конунгу.