Митч Гобл вошел следом в ломбард.
— Привет, Исси, — сказал он. — Что ты наварил с того парня, который только что вышел от тебя?
Исси, который страшно боялся Гобла, вытащил кольцо.
— Он заложил его за шесть тысяч. Оно стоит не меньше тридцати.
Гобл осмотрел кольцо, хрюкнул, а потом вернул его клерку.
— Не забудь вытирать нос, жиденок, — сказал он и вышел из магазина. Он остановился у телефонной будки и позвонил Силку.
— Наш придурок только что заложил кольцо ценой в тридцать тысяч — с бриллиантом и изумрудами — за шесть штук, — доложил он Силку. — Он направляется к тебе.
— Ты свободен, Митч. — Силк повесил трубку.
Подождав полчаса, Марсия позвонила Силку из отеля.
— Он не показывался, — сказала она. — Что мне делать дальше?
— Приезжай сюда, — сказал Силк. — Нет проблем.
Когда Фрост вошел в ресторан, на пороге его уже встречал Росс Амни, которому Силк поручил присматривать за ним.
— Привет, Майк! — произнес Амни с широкой, дружеской улыбкой. — Марсия только что приехала и спрашивала о тебе.
— У меня были дела, — вежливо объяснил Фрост. — Силк здесь?
— Разумеется… он внизу, в тире.
Миновав Амни, Фрост спустился на лифте вниз, в полуподвал. Он обнаружил Силка беседующим с Моисеем. Как только Моисей увидел Фроста, то сразу отошел в сторону и занялся чисткой оружия.
Фрост вырос перед Силком как из-под земли.
— Я принес твои четыре, — сказал он и вытащил бумажник. Он отсчитал четыре штуки тысячедолларовыми банкнотами и вручил их Силку.
— Нет, дружище, ты не должен этого делать, — сказал Силк, и его тонкие губы скривились, так что это при желании можно было принять за улыбку. — Мы просто неудачно пересеклись. Этот болван Росс должен был мне сказать. Откуда мне было знать, что ты друг моей племянницы?
Фрост уставился на него:
— Вашей племянницы?
— Да… Марсии. Когда она услышала, что я втянул тебя в игру, она была готова надавать мне по ушам. — Он рассмеялся. — Приношу извинения, Майк. Я не знал, что ты — один из нас. Ты ничего мне не сказал.
Фрост почувствовал, как кровь ударила ему в голову.
— Мы заключили пари. Черт побери, меня не касается, кто вы. Я плачу свой долг!
Силк продолжал улыбаться.
— Полегче, дружище, — сказал он. — Я держу здесь рэкет. Стреляю, чтобы заработать себе на жизнь. Обделываю сосунков, но не друзей. И приношу тебе извинения. О’кей?
Фрост, начавший было сомневаться, расслабился.
— Ты действительно умеешь стрелять. О’кей!
Силк кивнул:
— Мы — ребята, гоняющиеся за быстрыми баксами, — все участвуем в каком-то рэкете, — объяснил он и, вытащив пачку сигарет, предложил закурить Фросту. — Марсия сказала мне, что ты телохранитель у дочки Гранди. — Он рассмеялся. — Тоже немножко рэкета! Немножко девочек!
Фрост хихикнул. Он испытал такое облегчение оттого, что не должен расставаться с четырьмя тысячами долларов, что его первоначальное опасение, будто Силк может представлять угрозу, стало быстро улетучиваться. Ему также понравилось замечание Силка о «ребятах быстрых баксов». Именно таким он и был — охотником за быстрыми баксами.
— Против фактов не попрешь, — заметил он. — Да, это работка. — Он убрал банкноты обратно в свой бумажник. У него в голове внезапно родилась мысль: он скажет Джине, что заплатил долг, отдаст ей две тысячи и закладную квитанцию, а четыре оставит себе.
Крупного сложения мужчина вышел из лифта и направился к Силку.
— Привет, Лу, — сказал он. — Хочешь небольшое пари?
Силк принялся разыгрывать дряхлого старика.
— Ваши ставки слишком высоки для меня, мистер Левишон.
— Да ладно! Четыре к одному с нарезной мишенью.
Фрост направился к лифту. «Кое-какой рэкет! — думал он. — Надо же!» Что он, черт побери, делает, сидя в комнате охраны за шесть сотен в неделю! Он был уверен, что в последующие полчаса Силк получит свои четыре тысячи!
Росс Амни болтался у лифта, когда Фрост добрался до ресторанного этажа.
— Хочешь есть, Майк? — спросил он.
— Я уже поел. Где Марсия?
— Немного устала, — ухмыльнулся Амни. — Девушке приходится работать. А пока я хочу, чтобы ты встретился с моим хорошим другом. Он имеет тут влияние.
Амни подхватил Фроста за руку и повел по коридору, открыл перед ним двери и ввел в маленькую комнатку, где их уже ждал Митч Гобл.
Тот был занят тем, что прокладывал путь своими челюстями через огромный гамбургер. Вытерев жирные пальцы салфеткой, он поднялся и просиял при виде Фроста.
— Митч, я хочу, чтобы ты познакомился с добрым другом Марсии, — сказал Амни. — Майк Фрост.
Гобл протянул руку:
— Очень приятно, Майк. Я слышал, что вы… вы — один из наших.
Все уселись за стол.
— Выпьете? — спросил Амни и щелкнул пальцами.
Появился официант.
— Скотч? — спросил Амни, глядя на Фроста, который кивнул в ответ. Фрост разглядывал Гобла, не в состоянии сразу раскусить его. Одежда на нем была обычной, но дорогой. Жирное, смуглое лицо не было привлекательным, и Фрост подумал, что добродушная улыбка может оказаться всего лишь видимостью.
— Как вам понравился наш маленький городок? — поинтересовался Гобл.
— Неплох.
— Да… вам попался лакомый кусочек, — продолжал Гобл. — Теплое местечко у Гранди — это кое-что значит. Вам нравится ваша работа?
— А кому бы она не понравилась? — У Фроста было такое чувство, будто Гобл его зондирует. Когда он служил копом в Нью-Йорке, то частенько сталкивался с ребятами вроде Гобла: все они оказывались льстивыми, опасными манипуляторами. Поэтому он решил сам прозондировать почву:
— А каков ваш рэкет?
Подошел официант с напитками и тут же прошептал что-то на ухо Амни, нахмурившегося в ответ.
— В этом заведении все время что-то случается. Должен на время оставить вас, ребята. Там один придурок разорался. — Он пригубил своего напитка, похлопал Фроста по плечу, сказал: — Митч за тобой присмотрит, — и удалился.
Фрост припомнил нечто похожее, когда Амни оставлял его наедине с Силком, поэтому очень встревожился.
— Мой рэкет? — повторил Гобл и отрезал себе очередной ломоть гамбургера. — Я организую операции. Какой-нибудь парень приходит ко мне и говорит, что у него есть идея заварить кашу. Спрашивает, что я об этом думаю. Я анализирую операцию и говорю либо «да», либо «нет». Можешь называть меня сторонним наблюдателем.
— Это правда? — Фрост пригубил свою выпивку. — И как, дела идут?
— О, разумеется! Мы — ребята, которые любят быстрые баксы, — стараемся держаться вместе. — Гобл рассмеялся. — Марсия сказала, что ты заботишься о крошке Гранди. Только на прошлой неделе ко мне приходил парень с безумной идеей похитить эту малышку и получить двадцать миллионов долларов. Я сказал ему, чтобы он проверил свою головку. — Гобл замолчал и посмотрел прямо на Фроста. — Точно? А ты как думаешь?
Фрост почувствовал, будто игла прошила ему позвоночник.
— Точно… что?
Гобл сделал паузу, чтобы прикончить гамбургер, вздохнул, покачал головой.
— Нет возможности похитить крошку, — сказал он. — Это так?
— Ваш парень может попытаться, — спокойно ответил Фрост. — Но обнаружит себя растерзанным на части четверкой доберман-пинчеров. Если псы до него не доберутся, то доберусь я.
Гобл изобразил на лице удивление.
— Собаки? Разумеется, собаки могут об этом позаботиться. — На его лице отразилась глубокая задумчивость. — Но двадцать миллионов долларов! Это действительно солидный кусок!
«Двадцать миллионов! — думал Фрост. — Да, Гранди может заплатить столько, чтобы вернуть свою дочь».
— В любом случае, Майк, я сказал этому парню, чтобы он забыл об этом, — продолжал Гобл. — Однажды у меня родилась похожая идея, и я исследовал это место… Нет никакой возможности: этот гад-макаронник по-настоящему об этом позаботился.
— Скажите это снова.
— Да-а-а! — Гобл отхлебнул своей выпивки. — С тех самых пор я об этом и думаю. И прихожу к выводу, что нет такой проблемы, которую нельзя было бы решить. А тут двадцать миллионов! Такой кусок кого угодно заставит грезить наяву. Только одно предположение, что четверо толковых парней по-настоящему сойдутся вместе… Похитят эту детку. И у них будет по пять миллионов на каждого.
«Пять миллионов! — подумал Фрост. — Такая сумма может обеспечить меня на всю жизнь!» Сохраняя на лице бесстрастное выражение, он произнес:
— Но вы только что сказали, что нет способа для этого.
— Я так думал пару месяцев назад, — ответил Гобл. — И продолжаю так думать. Ведь от того, что я думаю, никто ничего не теряет. — Он посмотрел на Фроста, потом сказал: — Надо применить тактику Троянского коня.
Фрост нахмурился:
— Что, черт побери, еще за конь?
— Мой старик был свернут на греческой мифологии, — объяснил Гобл. — И заставлял меня слушать всю эту ерунду насчет древних греков. Там был один мерзавец по имени Улисс. Греки стояли рядом с Троей и никак не могли туда попасть. Этот негодяй смастерил большую деревянную лошадь, посадил туда солдат и начал дурить троянцев насчет того, что они бы прекрасно на ней смотрелись, если бы лошадь можно было затащить в город. Эти дураки поверили, вкатили коня. А ночью солдаты вылезли, открыли ворота и всех троянцев насадили на вертел… Для того чтобы похитить эту малышку, мне нужен троянский конь… свой человек в доме: может быть, кто-то из обслуги. У них там за всем присматривают десять человек. Может быть, один из них и пошел бы на это. — Он пожал плечами. — Но еще я думаю. Это моя работа. Может, мне тоже стоит проверить головку, как полагаешь?
Фрост посмотрел на Гобла. Было ли ему сделано предложение?.. Пять миллионов! Он приехал в Парадиз-Сити, чтобы делать деньги, но в данный момент он только нашел себе работу за шесть сотен в неделю… курам на смех! Гобл сказал: «Может быть, кто-то из персонала может войти в дело». Прозрачный намек! Взлянув на толстяка внимательнее, Фрост теперь уже был точно уверен, что ему сделали предложение. Над этим нужно было подумать. «Чтобы выиграть, нужно играть по-крупному», — внушал он себе, поднимаясь из-за стола. Однако, оставив свой напиток нетронутым, он вежливо сказал: