– Но ты должен помнить и о том, чего мы не скажем никому, – говорит Поллишон.
– Никому, кроме тебя, поборник справедливости, – добавляет Жан.
И Поллишон шепчет мне в правое ухо:
– А как ты думаешь, дружище, кто помог преподобному судье канонику Жану Эстиве утонуть в болоте на третий день после ее казни?
А Жан из Меца шепчет в левое:
– А кто отправил в лучшие миры бакалавра теологии, славного приора доминиканского монастыря Сен-Жак, наместника инквизитора Франции в Руанском диоцезе Жана Леметра?
– Но до Кошона мы добрались слишком поздно… – вздыхает Поллишон.
– Жаль… – вздыхает Жан.
Я низко склоняю голову и искоса смотрю: не слышит ли нас прелестная Марион и тот подозрительный пьянчужка, что спит за соседним столом.
Ведь я тоже должен сообщить своим боевым товарищам кое-что.
Я говорю так:
– А как вы думаете, кто был тем цирюльником, в кресле которого погиб насильственной смертью Пьер Кошон, епископ Бове, епископ Лизье, магистр искусств, лиценциат канонического права, доверенное лицо бургундского герцога Филиппа Доброго и председатель руанского процесса над Жанной д’Арк?..