Потрясенный Антон как мог попытался успокоить ополоумевшую мать.
- Ликушка, оставайся на телефоне и никому не открывай. Я сейчас же займусь. Всё будет хорошо, - пообещал он, тщетно пытаясь скрыть дрожь в голосе. - Они еще хоть что-то сказали?
- Что еще надо было сказать? Тебе что-то неясно?! Они ребенка забрали из-за ваших вонючих махинаций!..Да, вот. Телефон для тебя оставили, чтоб позвонил... Сейчас. Где же он, Господи?!
Записав номер, Антон положил трубку, едва не выскользнувшую из потной ладони. Провел по лбу. Лицо тоже покрылось испариной. Набрал номер. Откашлялся.
- Это Негрустуев, вице-президент банка "Илис", - стараясь говорить твердо, начал он. - Прежде чем что-то обсуждать, я требую немедленно отпустить...
- Два "лимона". И пятьсот за беспредел. Время до вечера. Счетчик включен, - сухо ответили ему и отсоединились.
Антон беспомощно разжал ладонь, нажал кнопку связи с секретарем. Придержал дыхание.
- С Торопиным... Всё бросьте. Немедленно дозвонитесь и соедините.
- Это самое простое, - неприязненно отреагировала оскорбленная бегством любимого шефа секретарша. - Он только что вошел. Как раз Вас ищет.
* Лицо Торопина сохраняло примерзшую к нему бесстрастную маску. Ярость выпирала из желтоватых зрачков и резких, угловатых движений.
- Куда этот слинял? - на ходу потребовал он. - Колись, ментяра! Феликс осекся, - Антон Негрустуев застыл на стуле со сведенными, закаменевшими скулами.
- Что еще?
- Феликс! Ради всего, - Антон разогнулся, будто заржавевший складной нож, обошел разделявший их стол. - Пожалуйста! У меня дочку украли. Квартира, машина. Всё отдам.
Он порывисто ухватил ладонь Феликса. Оторопевший Торопин брезгливо выдернул руку.
- Выходит, лягво, и тебя жизнь скручивает, - скупо удивился он. - Говори.
Сбиваясь, Антон как мог рассказал о краже денег и о похищении Гули. Судорожно протянул куцый листок с записанным номером.
- Значит, не знаешь, где Листопад? - пытливо повторил Феликс, любуясь дрожащим в воздухе клочком бумаги. - Жаль. Он со мной еще за жмуриков не рассчитался.
С насмешливым вызовом прошелся по собеседнику и - разочарованно отвел взгляд, - тот, кажется, ничего не воспринимал.
- Так если украл Листопад, почему на тебя наехали? - подозрительно уточнил Феликс. Обескураженный вид Антона ответил за него.
- Ладно, жди. Только сядь, а то, неровен час, обделаешься.
Достав мобильный телефон, Феликс отошел в дальний угол.
Через пять минут вернулся. С неприязнью оглядел примерзшего к стулу Негрустуева.
- А ты, оказывается, клоун, - мрачно определил он. - За лоха меня на пару с Листопадом держите.
- П-почему?
- Почему-у? - Феликс предостерегающе обнажил фиксу - будто клык показал. - Еще один почемучка нашелся. Один сбежал с чужими "бабками", а другой вроде как не при делах. Решили на пару "развести" и думали - шито-крыто? Та-ак?!
- Не мучь. Объясни толком, - Антон потер виски.
Феликс насупился грозно, но и - несколько озадаченно.
- Даже я, оказывается, не знал, кто являлся настоящим хозяином глиноземного завода.
- И кто?
- Да ты, мудрила!
- Я? - Антон икнул. И далее помимо воли принялся икать не переставая. Будто по барабану ухал.
- Ты! - без прежней уверенности подтвердил Феликс. - Поэтому к тебе и предъява пошла. Не повезло тебе, ментяра. Ребята, которых вы кинули, - из чеченских. Эти не спустят.
Антон хихикнул, чувствуя, что, кажется, мутится рассудок.
- Так ты чо, в самом деле не в теме? - уточнил Феликс.
Смешливая икота разом оборвалась.
- Поехали, Феликс! Вези, куда надо. Пусть мне в лицо. Хоть на дыбе, хоть на твоем столе, - невнятно бормотал Антон. Теперь, когда хоть что-то смутно забрезжило, оторопь в нем сменилась суетливым нетерпением.
Феликс поколебался. Желтоватые зрачки еголазерами въелись в глаза собеседника, продираясь в душу. То ли добрался, то ли нет. Но - решение принял.
- Имей в виду, я за тебя своё слово скажу. А слово моё дорогое. И, если понтишь, - вырву! - длинным своим пальцем он больно ткнул Антону в область сердца.
- Поехали же! Некогда болтать. Там ребенок, может... - Антон, не договорив, опасливо сплюнул и принялся подталкивать Торопина к выходу.
* В кафе "Лолита" на Нагатинской посетителей в этот час не было. Бармен за стойкой - молодой нацмен - при виде вошедших кивнул в сторону "кабинета" - отгороженного столика в ресторанном зале, - и скрылся в подсобке.
- Здесь у них "отмывочная" точка, - усаживаясь, пояснил Феликс.
В кабинет с угрюмым видом вошли двое чеченцев. Один пожилой, с косматыми седыми бровями. Второй - помоложе, с папкой в руке. Уселись на противоположный диван, с хмурым почтением поздоровавшись с Феликсом. Присутствие Антона было проигнорировано. Сам Антон как привороженный не отрывал глаз от папки, понимая, что оттуда обрушится на него какое-то внезапное, возможно, сокрушительное известие.
Старик разрешающе кивнул. Спутник его достал из папки скрепленные ксерокопии, открыл на первой странице и перевернул к Феликсу. Едва глянув на них углом глаза, Антон узнал свою работу, - то были уставные документы компаний "Лотос" и "Кронос", полтора года назад переданных им Листопаду.
- Я помню эти компании, - недоуменно подтвердил он. - Знаю, что на них зарегистрировали акции Хачимовского комбината. Ну и что? Сам-то я к комбинату ни ухом, ни рылом. Ни акции и ни полушки не имею.
Старик, из-под седых кустов, словно снайпер из укрытия, выцеливавший Антона, вновь кивнул. Спутник его перегнулся через стол и молча отчеркнул ногтем одну из строк - "Учредитель компании - Негрустуев Антон Викторович".
- Тоже правда, я их создавал, - В Антоне нарастало неконтролируемое раздражение. - И что из этого вытекает? Надо ж хотя бы документы читать, прежде чем беспредел творить! Или среди вас грамотных нет?! Рука Торопина под столом требовательно сжала его колено.
- Да чего ж они! Из-за их тупости ребенок, может, заикой уже стал... Дай сюда! - он почти выдрал документы, принялся быстро листать. - Вы б с такой же скоростью соображали, с какой головы людям откручиваете.
Он долистал пачку до конца. Озадаченно вернулся к началу.
- Здесь должны быть дополнения к уставу. Где они? Вы, видно, не всё сняли.
- Мы всё сняли, - заверили его. Прозревший Антон со стоном откинулся на спинку кресла. - Сам бы удавил, - выдавил он.
Чеченцы недоуменно переглянулись.
- Теперь, кажется, разберемся, - Антон прихлопнул бумаги рукой. - В общем так, обе компании действительно создал я. Потом, по просьбе Листопада, перереоформил на него и ему отдал. Только приложения к Уставу, в которых записано, что владелец поменялся, Листопад, выходит, припрятал. Зачем, не знаю. Может, заранее планировал вас "кинуть" и, чтоб время выиграть, по ложному следу пустить. А меня, получается, подставил. Он зло матернулся.
- Можете съездить в регистрационную палату и убедиться. Там все дополнения есть. А пока водки хоть дайте. Я тут с вашими бандитскими замашками чуть коньки не отбросил, - со слабой, почти счастливой улыбкой попросил он.
Торопин требовательно поглядел на побагровевших чеченцев. - Пошлем человека, дорогой, - пообещал ему старик. - Отдохните.
Оба поднялись и вышли.
Антон нервно засмеялся.
- У меня ведь ближе Ваньки друга не было, - пояснил он.
Торопин понимающе смолчал, - предают всегда друзья. Поэтому осторожный Феликс давно огородился от бывших товарищей. Бармен, растекаясь в предупредительной улыбке, принес на подносе "Арарат" и блюдо с овощами.
Опередив подрагивающую руку Антона, Феликс налил ему полный бокал, плеснул в рюмочку себе, молча приподнял.
Антон опрокинул бокал залпом и затих, не закусывая, - еда в рот не лезла.
Через полчаса Феликса попросили пройти в подсобку.
Антон, прикрыв глаза, слушал, как бухает в груди сердце, и беспрестанно поглядывал на часы. Минуты цедились, будто неразбавленная сметана. И тревога всё нарастала. - Антошка! - детский крик, донесшийся от подсобки, заставил Антона вскочить. Гуля пронеслась по пустому ресторану и, подпрыгнув, повисла у него на руках.
Всё еще боясь поверить, Антон дотронулся губами до детского лобика.
- Да в порядке, - успокоила его девочка. - Даже мороженым накормили. Только ты маме не говори. А то начнется - "диатез, диатез".
- Мороженым. Солнышко ты моё! - внутри у Антона всё забурлило. Какие-то потоки хлынули кверху. Почувствовав, что вот-вот разрыдается, он прижал к себе гулину головку. Пытался сдержать слезы, и оттого содрогался еще сильнее.
- Да будет тебе. Подумаешь, - Гуля покровительственно прижалась к нему щекой.
- Никуда! Никуда больше!.. - бессвязно бормотал совершенно счастливый Антон.
В кабинку зашел Феликс. Не отпуская Гулю, Антон стыдливо отер глаза.
- Когда и на кого я должен переоформить квартиру? - стараясь выглядеть твердым, деловито произнес он.
- Я не беспредельщик, - на лице Феликса проступила прежняя скупая усмешка. Он выложил на стол пакет с торчащими стодолларовыми купюрами. - Это тебе от чечен за беспокойство.
Антон замешкался.
- Бери, раз дает, - дернула его за рукав Гуля. - Знаешь, здесь сколько мороженого?
Антон, отрицательно покачав головой, отодвинул деньги к Торопину:
- Используй как знаешь. И - спасибо тебе.
- Что ж, живи, лягво, - Феликс вернул пакет в карман. - А с Листопадиной!... Деньги, что он увел, - из чеченского общака. Такое не прощают. Так что теперь ему - во!
Он, не жалея, чиркнул острым ногтем по кадыку и вышел.
* В квартиру Гуля ворвалась первой.
- Мамуля! Можно я завтра в школу не пойду? - выкрикнула она и, прежде чем ополоумевшая мать успела домчаться от телефона, к которому прикипела, сообщила. - Антон нас замуж зовет. Я думаю согласиться!
* После бегства Листопада компания "Конверсия" в соответствии с подписанными документами вступила во владение "ИЛИСом", с которым поступила так же, как и с большинством других непрофильных, доставшихся влегкую приобретений, - расчленила, отжав жмых и выгодно распродав по частям всё сколь-нибудь ценное. Мечта энтузиаста - в одиночку накормить Россию - рухнула в одночасье. Впрочем, справедливости ради, приходится предположить, что рухнула бы она и без балахнинского участия. При всей кажущейся продуманности листопадовский холдинг выстраивался