Чай был заварен, упаковка печенья изъята из стратегических запасов, а мы с матерью сидели за деревянным столом, молчали и взирали друг на друга, словно видели в первый раз. Теперь, когда меня не пытались выставить из собственной квартиры, я могла спокойно рассмотреть женщину, которую когда-то звала мамочкой. Она действительно изменилась. Постарела, исхудала. В висках проступила седина. Даже всегда сияющие голубые глаза, и те поблекли, и теперь смотрели на мир с усталостью.
— Что ж, задавай свои вопросы, — спустя время нарушила тишину собеседница. — Наверняка их у тебя немало.
— Это точно, — слабо улыбнулась я и сжала в руках кружку. Вопросов и впрямь было предостаточно. Начиная от маминого с отцом прошлого, и заканчивая ее знакомством с магистром Роклом. или правильнее говорить, с Ривом? Вот последний вопрос я и решила озвучить вслух. Для начала.
— Его полное имя — Рокливион, — не стала хитрить родительница. — Но Артем и Данир предпочитали звать своего друга Ривом.
— Отец с королем? Ты знала Его Величество?
Женщина одарила меня насмешливым взглядом:
— Дорогая, в те времена «Его Величество» был обычным мальчишкой. Скромным, милым, но до отвращения простым.
— Получается... — я покрутила в руках обжигающе-горячую кружку и озвучила напрашивающийся вывод: — Ты тоже была в Междумирье.
— Именно. И чтобы долго не мусолить эту тему, скажу сразу, попала туда по чистой случайности. Возвращалась поздно вечером с дискотеки и угодила в открывшийся портал. Артем потом рассказывал, что произвольные разломы в пространстве очень редки, но случаются.
Я отрывисто кивнула. Кажется, на первом курсе ректор нам что-то такое говорил.
— А отец? Он тоже провалился в тот портал?
— О нет, — довольно грубо рассмеялась собеседница. — Артем… или, как его раньше звали, Артэл, родился и вырос в Междумирье. Там он выучился, получил диплом, а я практически свалилась ему на голову во время какой-то особо важной миссии. Неправда ли знакомая ситуация? Ты же именно о таких историях читаешь в своих книгах?
— В моих книгах всегда счастливый конец, — пробормотала хмуро.
— Просто авторы никогда не дописывают рассказы до конца, — усмехнулась мать. — Как там было? И жили они долго и счастливо? Ну-ну. Только в моем случае несчастливы остались и принц, и принцесса.
— Так, подожди... — Что б хоть как-то успокоить нервы я взяла из миски имбирное печенье и откусила кусочек. — Давай по порядку. Вы с папой познакомились в Междумирье, правильно? Потом влюбились друг в друга, стали встречаться и зажили в свое удовольствие.
— Не совсем. Скажем так, «влюбились» — неподходящее слово для описания наших отношений.
— То есть?
Блондинка грациозным движением заправила за ухо седую прядь.
— Артэл любил меня — это правда. За все время, пока мы встречались, мне удалось воспитать в нем то нежное чувство, которое воспевается великими писателями. Я же... — она криво улыбнулась. — Арт был симпатичным, перспективным и весьма небедным магом с высоким положением в обществе. Грех было не воспользоваться таким шансом на безбедную жизнь. И очень жаль, что все вдруг пошло не по плану.
От маминых слов я непроизвольно поморщилась. Да, в наше время брак по расчету — не редкость, но услышать об этом от собственной матери оказалось весьма неприятно.
— И... что же случилось дальше? — поинтересовалась сухо.
— А дальше возникли непредвиденные обстоятельства, — пожала плечами женщина, а затем слегка прикрыла глаза, словно заново проматывала в голове события многолетней давности. — Я допустила ошибку. Из-за нее пришлось срочно все переигрывать. Мне удалось уговорить Арта продать его имущество и переехать в мой мир. Правда, и с этой частью плана вышла осечка, так что на Землю мы вернулись без единого золотого в кармане. Ну а потом он все-таки узнал о моей ошибке, очень расстроился... — Мама криво ухмыльнулась. — Говоря «очень», я имею в виду полностью выгоревшее помещение, двух перепуганных медсестер и наш с ним окончательный разрыв.
— То есть вы расстались? — озадачено нахмурилась я.
— Ненадолго. Знаешь, Николетта, за всю жизнь мне не раз пришлось пожалеть о своих решениях. И следующее наше воссоединение было вынужденной платой за ошибки.
Я страдальчески возвела глаза к потолку:
— Ты можешь не говорить загадками?
— В общем, — криво усмехнулась мать. — Наша семья снова воссоединилась. Правда, между твоим отцом и мной уже не было прежней теплоты. Да и ничего другого тоже не было. Через несколько лет родилась ты. Ну а дальше сама знаешь...
Женщина замолчала. Я тоже не спешила заговаривать, лишь маленькими глотками пила чай и пыталась переварить полученную информацию. Что ж, хотя в мамином рассказе оказалось полно дыр, ответ на главный вопрос мне получить удалось. Я действительно дочь мага и попаданки. Этим объяснялись и мои способности к магии, и умение видеть сквозь иллюзии (наверняка досталось от отца). Однако один момент до сих пор не давал покоя.
— Мам, — неуверенно позвала я родительницу. — У меня к тебе еще вопрос. За что ты меня так не любила в детстве? Почему не признавала, избегала? Чем я провинилась перед тобой?
Собеседница вздохнула и устремила задумчивый взгляд в окно.
— Не могу сказать, что ты в чем-то виновата, Николетта, — произнесла она, глядя в никуда. — Просто... Тебя не должно было быть. В моих мечтах идеальная семья состояла только из Олега, меня и Артела. Но после всего случившегося Арт не мог даже смотреть на сына, а я. Я должна была родить ему тебя. Это было частью договора.
— Договора?
Но женщина быстро себя одернула:
— Забудь, это уже в прошлом. Наверное, ты жаждешь извинений? Но увы. Я и так сделала больше, нежели хотела. В конце концов, благодаря именно моим стараниям ты еще жива.
Я даже поперхнулась от такого заявления. Откашлявшись, с изумлением воззрилась на мать.
— Да-да, — ухмыльнулась та, довольная такой реакцией. — Знаешь, Ника, из тебя вышел на удивление непоседливый ребенок. То в шкафу застрянет, то под лед провалится. И дабы ты не пострадала, пришлось истратить все зелье удачи, прихваченное из Междумирья. Хороший товар, пусть и контрабандный. С ним даже вывалиться из окна не страшно.
Родительница выжидательно уставилась на меня, видимо, ожидая слов благодарности, но я не спешила радовать ее. Что-то не сходилось. Мне было прекрасно известно, по чьей вине происходили все эти «несчастные» случаи, но вот знала ли об этом мама? В ее искреннее желание помочь (и истратить на нелюбимую дочь драгоценное зелье) как-то не верилось.
— Мам... А ты уверенна, что это были несчастные случаи?
На лице женщины промелькнула тень.
— Ну что ты такое говоришь, Ника? — натянуто улыбнулась она. — Чем же это еще может быть, если не случайностью?
— Например... попыткой убийства? Понимаешь, каждый раз в момент свершения трагедии рядом со мной находился один человек. И ты его прекрасно знаешь.
Кажется, я попала в точку. Лицо собеседницы сначала побледнело, затем стало заливаться нездоровым румянцем. На лбу выступили капельки пота. И вот передо мной вновь сидела испуганная, доведенная до нервного истощения женщина, которая час назад пыталась чуть ли не силой выставить собственную дочь из дома.
— Хорошо, поговорим начистоту… — просипела она неожиданно охрипшим голосом. — Твой брат болен.
— Что? — Я подалась вперед в надежде, что ослышалась.
— Да, — слабо кивнула мама. — У него психическое расстройство. С малых лет единственной целью Олега было завоевание внимания отца. Я видела это, как видела и то, что Артэл напрочь игнорировал ребенка, однако не придавала значения. В конце концов дошло до того, что одержимость моего сына начала перерастать в куда более опасное чувство — ненависть к тебе, Николетта. К той, кому мой муж уделял все свое время. — Я судорожно сглотнула вставший горле ком. Рассказ из обычного биографического становился весьма жутковатым. Тем временем, мама продолжала: — Первая попытка избавления от «препятствия» произошла в твой четвертый день рождения, зимой. Тогда меня отпустили с работы на несколько часов раньше обычного. Артэла в квартире не оказалось. Из спальни раздавался странный звук, будто кто-то скреб по стеклу ногтями. А потом я увидела... Ты стояла на запертом балконе. Босая, в одних только трусиках. Олег же спокойно сидел на кровати и играл в видеоигры. В тот день я узнала о тайных наклонностях моего сына... но мужу не сказала.
— Почему? — спросила совсем тихо. Родительница тяжело выдохнула:
— Боялась. Не знаю, чтобы предпринял Артэл, если б узнал о пристрастиях Олега. Единственное, что мне оставалось — периодически поить тебя зельем удачи, да таскать мальчика по психиатрам. Покупались дорогостоящие таблетки, оплачивались сеансы. К счастью, супруг так ни о чем и не узнал. А за то время, пока еще оставалось зелье, мне удалось вылечить бедного ребенка.
— Я бы так не сказала, — не сдержалась и по инерции потянулась к отстриженным волосам. Мама покачала головой:
— Все могло быть хорошо, но с моим отъездом Олег перестал принимать лекарства. Впрочем, Артэл тогда был уже мертв, вы с братом жили раздельно, так что я посчитала это не проблемой. И очень пожалела о своем решении, когда два года назад мне позвонил сын и признался в невыносимом желании прикончить сестру.
— Да за что теперь-то?! — воскликнула я раздраженно. Ну почему? Почему всем так хочется меня убить!?
— За кражу или что-то похожее, — поморщилась мама и безразлично отмахнулась. — Не важно. Главное, теперь ты понимаешь, что должна навсегда исчезнуть из нашей с ним жизни? Только так мы сможем уберечь Олега!
На такое заявление у меня даже не нашлось, что ответить. Выходит, она даже не за меня переживала, а за будущее своего чада? Обреченно усмехнулась. Впрочем, ничего удивительного.
— Уезжай! — Женщина подалась вперед, накрыла мои ладони своими и быстро-быстро зашептала: — Я призналась тебе лишь для того, чтобы у тебя больше не было стимула возвращаться. Теперь ты все знаешь и можешь начать новую жизнь там, в Междумирье. Живи как хочешь и никогда больше не переступай порог этого дома. Да, в свое время я совершила еще одну непростительную ошибку — пошла на поводу у зависти и приказала выкинуть артеф