Мне вдруг стало нехорошо. Предчувствие скорой беды липкими щупальцами сдавило горло, и я вцепилась в руку Кайла. Только сейчас заметила, что напарник и сам напряженно кусает губы.
— Итак, адепты, — ректор вынул из рук магистра Ноара папку с бумагами и открыл ее. — Все это время вы усердно работали. Уверен, за три года жизни в Академии каждый из вас не только приобрел необходимые профессиональные навыки, но и смог социально адаптироваться. Кто-то встретил в этих стенах свою любовь, кто-то нашел друзей. И это прекрасно. Но есть еще одно важное достижение, — маг выдержал короткую паузу. — Вы все смогли доверить другому человеку самое ценное. Свою жизнь.
По аудитории прошел взволнованный шепот.
— Тишина, — слегка повысил голос мужчина, и все опять замолчали. — Продолжим. Вопрос к вам, адепты. С кем из группы вы сблизились сильнее всего? Кому безоговорочно доверяете, и ради кого готовы пойти на многое?
— Ради подруги? — пролепетала староста.
— Своего молодого человека... — Веттиниэль доверчиво прильнула к груди парня с родинкой.
— Напарника, — сглотнув, неожиданно сказал Кайл. — Подруга, молодой человек, друг или любимая девушка. Все эти люди — наши напарники.
— Верно, адепт Миртэн. Вместе с напарником актер переживает самые страшные моменты в жизни. Он старается поддерживать товарища, прислушиваться не только к своему мнению, и постепенно между двумя, казалось бы, чужими людьми возникает нерушимая связь. Это полезно для сотрудничества, однако. — ректор окатил нашу съежившуюся группу ледяным взглядом. — Такая привязанность может помешать общему делу. Сегодня состоится экзамен — последняя ступень к началу вашей карьеры. И на нем вам предстоит сделать выбор.
— Какой еще выбор? — просипел Трэв.
— Все очень просто. Каждому из вас известна некая обличающая информация о своем напарнике. Секрет, в который он посвятил лишь самых близких людей.
— Откуда вы…
— Я много что знаю, адепт Алисдер, — резко перебил рыжика мужчина. — Но давайте не будем спешить. Как я уже сказал, экзаменационное задание простое до неприличия. Вам надо всего лишь выйти сюда — в центр аудитории, и перед всеми: комиссией, одногруппниками, раскрыть тайну своего партнера. Конечно, — ректор скользнул по нашим шокированным лицам взглядом. — Вы можете отказаться от выполнения задачи. Но в этом случае экзамен будет считаться несданным. Догадываетесь, чем это грозит?
Девушки и парни испуганно закивали. Скорое отчисление — вот как заканчивался провал любого из экзаменов.
— Ну, — попытался усмехнуться рыжик. — Звучит не так уж и страшно. Фрэди, ты же не против, если все узнают о твоей ушастой особенности? Взамен разрешаю сдать меня со всеми потрохами.
Эльф коротко кивнул.
— Ах, и еще кое-что, — словно расслышав реплику Трэвильда, ректор повернулся в нашу сторону и наконец улыбнулся. Вот только от его улыбки стало еще хуже. — Актер, секрет которого раскроют здесь и сейчас, будет немедленно отчислен. Если вдруг оба напарника захотят разоблачить друг друга, останется тот, кто сделает это первым.
— Переводя на русский, успей предать друга или будь сам предан, — отрешенно пробормотала я. Я не верила... не могла поверить, что мужчина, стоящий в центре аудитории — магистр Рокл. Да, ректор слыл той еще занозой, но он не был способен на гнусное предательство и не стал бы требовать от нас того же. Так мне казалось.
Одногруппники молчали. Выражение их лиц сменялось настолько быстро, что было невозможно уследить за ходом мыслей хоть одного из них. Неожиданно по аудитории прокатился смех. Жинжер — самый скромный и милый парень на курсе, звезда теоретических дисциплин и полная безнадега-практикант, упал на колени и затрясся в приступе хохота.
— Так легко! — всхлипывал он, давясь смехом. — Нет, вы представляете!? Всего-то, раскрыть чужую тайну! Ни монстров, ни убойных миссий, даже ИРПИ нас мучить не будет! А я боялся!
— Что же, не будем затягивать, — усмехнулся ректор, который до этого со спокойным лицом наблюдал за истерикой парня. — Смелее, адепты. Покажите, на что вы готовы пойти ради собственного будущего.
Глава 20. Последний выбор, или Главная тайна Академии
— Итак, кто из вас готов сделать шаг навстречу новой жизни?
— Я! — Жинжер утер выступившие слезы и поднялся на ноги. — Я готов! Я хочу!
— Отлично. Выходите к нам, адепт Гуоно, — приглашающе махнул рукой ректор. Сам он отошел к коллегам и опустился на свободный стул.
Одногруппник уже было дернулся в сторону комиссии, когда в его плечи вцепились стальной хваткой.
— Жер... — Напарник Жинжера — коренастый, черноволосый парень, чем-то похожий на Ричарда Гира в молодости, встряхнул друга. — Ты же пошутил? Пожалуйста, не говори, что и впрямь собираешься сделать это.
— Не мешай мне, Эрэн. Отпусти.
— Но ты не можешь.
Предатель с омерзением стряхнул с плеч чужие ладони:
— О, еще как могу! Разве не понимаешь, это мой единственный шанс закончить Академию! Впрочем, — парень вдруг криво усмехнулся: — такому качку не понять. Никому не понять, каково это — быть слабейшим в паре. Каждую миссию оставаться на подхвате, выполнять самую нудную работу. Так что не мешай мне, Эрэн. Хотя бы сегодня я буду круче тебя.
Руки черноволосого опустились. Эрэн сделал шаг назад и обессиленно привалился к стене. А Жинжер одарил бывшего друга ненавидящим взглядом, да направился прямиком к магистрам. Вышел в центр аудитории, поздоровался с преподавателями.
— Я — Жинжер Гуоно, адепт факультета актерского мастерства и партнер Эрэна, заявляю перед комиссией и своими одногруппниками. Мой напарник — беглый преступник.
По аудитории пронесся взволнованный гул, а Жинжер продолжал:
— Он отбывал срок в тюрьме Оридара, но сумел бежать три года назад. Статья. Вроде грабеж. Нет, воровство. Эрэн украл у какого-то высокопоставленного типа дорогую безделушку.
— Это был медальон моей матери, — сквозь зубы проговорил обвиняемый. Его реплика не предназначалась для чужих ушей, но мы с друзьями расслышали. — И это не я украл, а у меня. Вместе со всем, что принадлежало моей семье.
— Суд приговорил Эрэна к двум или четырем годам заключения, — не унимался Жинжер. — Но напарнику повезло.
— Думаю, информации более чем достаточно. — Магистр Рокл сделал жест ладонью, прерывая исповедь предателя. — Хорошая работа, адепт Гуоно. Можете занять свое место. — Затем он развернулся и посмотрел на сгорбившегося Эрэна. — А вы не хотите что-нибудь рассказать? Конечно, это уже не поможет сдать экзамен, но порой месть — лучшее утешение.
Я прикрыла глаза, готовая услышать еще одну разоблачающую тираду. Не знаю, можно ли осуждать за желание поквитаться с предателем, но от происходящего меня начало мутить.
Однако Эрэн медлил. Ректор подождал немного и усмехнулся:
— Что ж, вы сделали свой выбор. Кто-нибудь еще желает высказаться?
А в следующее мгновение к комиссии наперегонки ринулись девушка с длинной пшеничной косой и русоволосый парень — Шардол, кажется. Они были похожи на диких собак. Аудитория наполнилась звуками борьбы, визгами. И хотя желающих было всего двое, адепты толкались, пихали друг друга, пытались выкрикнуть чужой секрет как можно громче. Я ясно видела, как Шардол схватил свою подругу за косу и с силой дернул, отшвыривая ее назад.
— А ну успокоились, — стальной голос заставил одногруппников застыть на месте. — Какая преданность делу, — насмешливо произнес магистр Рокл. — Хвалю. Вы оба были готовы пожертвовать другим, да еще в такой... — мужчина выразительно покосился на кровавые борозды, которые украшали лицо парня, — агрессивной манере. Кто из вас получит диплом, комиссия решит позже. А пока займите места рядом с адептом Гуоно.
Девушка с парнем послушно направились к Жинжеру, а я отчаянно сжала руку напарника и зажмурилась.
Не хочу так.
Не буду.
Не дождетесь!
— Адепт Лисаев?
Черт.
— Ну же, ничего не хотите рассказать о своем напарнике? — Хотя мои глаза все еще были закрыты, я кожей ощутила холодный, оценивающий взгляд. — Смелее. Только представьте, что ждет вас после окончания Академии. Какие перспективы откроются, какие возможности для дальнейшей жизни в Междумирье. Не считаете, что вы как никто заслужили этот диплом? Вспомните об отце. Разве он не желал для вас именно такого будущего?
Услышав последнюю фразу, я вздрогнула. Папа? Хотел, чтобы его дочь стала предательницей? Ну уж нет.
— Магистр Рокл, — неожиданно раздалось тихое. — Мне нужно сделать признание.
— Ирда, зачем? — Второй голос принадлежал нашей старосте. Я приоткрыла один глаз и присмотрелась к двум девчонкам, которые стояли чуть поодаль от остальных актеров. На лицах обеих застыло отчаянье. — Не надо.
— Прости, — слабо улыбнулась напарница старосты. — Но я не могу по-другому. Магистр Рокл, — девушка сделала шаг вперед, — я тоже хочу сказать. Моей подруги на самом деле не существует.
Откровение звучало настолько бредово, что никто из одногруппников сначала не поверил. А зря.
— Она — иллюзия, — быстро-быстро заговорила девица. — Созданная каким-то чернокнижником и наделенная человеческим интеллектом. Она чувствует, как мы, думает, как мы, ее даже можно потрогать, но она не человек.
— Вот как. — Казалось, на мужчину признание не произвело никакого впечатления. В отличие ото всех остальных. Как не пыталась, я не смогла отвести от старосты взгляда. Светлые, немного пушащиеся волосы, пухлые губки, ярко серые глаза с черной окантовкой. Кто бы мог подумать, что эта девчушка — ненастоящая. А между тем, по щекам иллюзии потекли вполне настоящие слезы. Всегда веселая, радующаяся каждому моменту жизни, одногруппница жалобно всхлипнула:
— Я не иллюзия! Отец истратил все силы и магию, чтобы его дочь стала настоящем человеком. Я живая. Живая.
И девушка горько разрыдалась.
На этот раз магистр не стал предлагать бедняжке отомстить. И так было видно, что староста не в том состоянии. Вместо этого он коротко кивнул предательнице и обратился к аудитории: