художественную инсталляцию в Беневенто, поскольку является другом вечного Клементе Мастеллы, политика Беневенто, доказавшего свою моральную чистоту.
Связана ли их дружба с возможностью безнаказанно выпускать продукцию за рубежом под лейблом Made in Italy?
Следует сказать, что обувная подошва, в случае с Tod’s – это самая простая часть работы: заливаешь немного расплавленного каучука в форму – и вуаля, готово. А вот все остальное, то есть верхняя часть, представляет собой сложный набор сшитых деталей с узорами, накладками, аппликациями. Это трудоемкая работа, поэтому ее стоит делокализовать, и вот, извиняясь, Диего объясняет, мол, частичку работ я все-таки делаю в Италии, поэтому как я могу наклеить на башмак этикетку Made in Romania, если этот самый башмак по закону считается Made in Italy.
Троллинг высокого уровня! За 250 евро за пару, равных месячной зарплате сшившего ее рабочего румынской фабрики, может себе позволить.
Пьяница и крыса
Приятель Диего, с которым он работает на одной поляне, Марио Моретти Полегато, владелец компаний Geox и Diadora с оборотом в один миллиард евро и личным состоянием в два миллиарда, недавно заявил в телеинтервью журналисту Джанни Миноли, откровенно, на голубом глазу, что собирается производить продукцию в Румынии, чтобы помочь румынским семьям и, прежде всего, молодежи и детям. Не забыл похвастаться тем, что является официальным поставщиком Папы Римского, который, как я полагаю, не знает, где делается святая обувь, иначе наверняка отлучил бы Полегато от церкви! И еще поведал всем о своей мечте: помочь молодым итальянцам найти работу.
Только посмотрите, какой благодетель, спит и видит, как бы помочь всей молодежи на свете! Как, например, он это сделал в Румынии, облагодетельствовав 200 евро в месяц молодежь и кормящих матерей, которые по 10–12 часов в день тачают его обувь!
Полегато говорит, что, как истинный венецианец, он очень любит вино, и мне кажется, что в этом он не знает меры. Судя по данному им интервью, он был сильно навеселе…
Когда я думаю об Эрменеджильдо Зенья, мне на ум приходит крыса, особенно та, что живет рядом с моим домом. Маленькая, шустрая и неуловимая. Пару раз поздно вечером я проходил мимо нее по дороге домой. Я – по тротуару, она – по обочине, и каждый раз мы оба притормаживали, возможно от страха или неосознанного взаимного уважения, и никто из нас не удосужился спросить: ты кто? Куда направляешься? Или хотя бы: давай познакомимся!
Она, видимо, снимала дом неподалеку, и мне было интересно какой. Угадать было невозможно. Ни на одной двери не было таблички: здесь живет Крыса Джиджи (так я и решил ее называть – Джиджи, должно же у нее быть имя).
Вы ее не видите и не слышите, но когда она выходит на работу или за покупками, то наводит ужас на всех владельцев магазинов в округе. На улицах повсюду расставлены ловушки, но они не помогают, она достаточно умна, чтобы обходить их стороной.
Единственный человек, всерьез пытавшийся прогнать ее с наших улиц, была Лючия, симпатичная 50-летняя женщина, владелица продуктового магазинчика на углу переулка.
Я хорошо помню то утро. Стоявшая за прилавком Лючия увидела через окно, как крыса пробежала в метре от входя в магазинчик, и в мгновение ока, вооружившись метлой, погналась за ней, размахивая смертоносным оружием и крича на всю улицу: «Чертово отродье!.. Сейчас я тебя прихлопну!..»
Надо сказать, что Джиджи пришлось нелегко, но, увидев щель в тротуаре, она юркнула в нее и исчезла.
Сегодня я нахожусь в Мендризио, небольшом швейцарском городке кантона Тичино, что в нескольких километрах от озера Комо. Я здесь не по работе, просто решил навестить друга. Его зовут Дино. Он сицилиец, переехавший сюда, друг и коллега с тех пор, как мы вместе работали в Moncler.
К тому же мне хотелось утолить свое любопытство: ходили слухи, что сюда в одночасье перебрались многие престижные итальянские компании класса люкс. Интересно почему!
Самая значительная из них и родоначальница миграционного потока – группа Zegna, производящая ткани, одежду, предметы роскоши в основном за рубежом и за сущие гроши: в Восточной Европе, Азии, Северной Африке и пр.
Мне, из простой профессиональной деформации, было любопытно посмотреть, где и как она здесь обосновалась.
Дино около 40, сейчас он работает оптиком в одном из местных учреждений.
Около девяти утра мы с ним встретились у ограды промышленной зоны этого небольшого городка. Мы заходим в угловое кафе, и после плотного завтрака – два капучино и два круассана за 13 евро (!) (я уже чувствую запах Zegna!) – спрашиваю его, где может находиться штаб-квартира этой очень известной группы, поскольку за более чем полчаса езды по улицам этого района я не увидел ни одного указателя. Ничего, ни одного знака, по которому можно было бы что-то понять.
– Да вот же она! Прямо перед нами! – Он указывает мне на большое серое (цвета моей знакомой крысы) здание, почти без окон. Вывески нет. Перед зданием – парковка, сбоку – небольшая стеклянная дверь, которая, как я понимаю, и есть вход.
Перехожу улицу и подхожу к двери. Она закрыта и хорошо вымыта, так что можно разглядеть, что находится внутри.
Там ничего, ни швейцара, ни мебели, ни одной живой души. А ведь в нем кто-то должен работать, сегодня среда. Наконец удалось разглядеть еще одну дверь, маленькую, типа противопожарной, с табличкой посередине: Gruppo Zegna Sede Operativa.
Да уж, для ее поиска нужно нанимать частного детектива!
Я вспоминаю свою знакомую хитрую и в чем-то даже симпатичную крысу нашего квартала и думаю, что, может быть, когда-нибудь мне удастся найти и ее логово, как у меня получилось с Zegna.
Раздолбай
Патрицио Бертелли – владелец Prada, тосканского бренда класса люкс, которым вместе с ним управляет его 68-летняя жена Миучча, знаменитый дизайнер. Фирма продает за тысячи евро товары, произведенные в Приднестровье, Бангладеш и китайских кварталах различных итальянских городов.
Вдвоем они – толстенький очкарик и зрелая фаворитка миланских подиумов – часто проводят время на своей вилле в Фавиньяне, на Эгадских островах, где, среди солнца, моря, слуг и садовников, работающих за серую зарплату, любят время от времени устраивать себе кофе-брейк.
Как говорится, леопард не в силах избавиться от своих пятен – как он ведет себя на работе, так он ведет себя и в личной жизни, не соблюдая правил.
Мне часто доводилось бывать в разных уголках мира, видеть и оценивать некоторые шедевры этой парочки. Тут творится такое, что даже самый злостный член калабрийской ндрангеты сдохнет от зависти.
Всегда одна и та же история, всегда одни и те же проблемы, всегда одни и те же жалобы капо, управляющих сотнями рабочих, за которыми надзирают: ткани дешевые, тяжелые в кройке и пошиве. Короче говоря, мерзость!
А еще Бертелли большой любитель повыступать, и делает это с горячностью, не сдерживаясь в выражениях: просто спускает курок и выстреливает всякую чушь!
И вот, вернувшись после очередного кофе-брейка, он запрыгивает на борт своего шумного вертолета Agusta Westland AW 139 – мучителя жителей близлежащих домов, вынужденных ежедневно терпеть грохот его лопастей и двигателя, – взлетает с площадки ультрасовременного завода Valdarno, который виден даже с автострады, пролетает над провинцией Прато, самодовольно оглядывая сотни принадлежащих китайцам складов, на которых хранится его продукция, и летит дальше в Милан, на Luxury Summit, чтобы высказаться по тому или иному поводу.
Послушайте, что он несет:
– Я здесь, чтобы сделать заявление! Выставка роскоши находится в отличном здравии, но пять недель отпуска в году – это слишком много, и нам надо договориться сократить их хотя бы на одну неделю, а может быть, как я считаю, даже на две.
Ну да! Как в Болгарии, как в Приднестровье, как в Бангладеш, где люди работают семь дней в неделю за миску риса. В конце концов, кто ходит в нужные моря, тот ловит нужную рыбу. Патрицио знает толк в мореплавании и прислушивается к ценным советам своих друзей, таких же пиратов, как и он сам, отправленных им за тридевять земель изучать новые методы работы, принятые в Африке, Азии и Восточной Европе.
Но когда человек произносит одну глупость, то сразу следует ожидать другую, еще более вопиющую. Это как при землетрясениях, когда после сейсмического роя происходит мощный разрушительный толчок.
– Необходимо также, – вещает Бертелли, – снизить НДС, а для этого нужно вернуть деньги из сферы здравоохранения, потому что повышение НДС – национальное бедствие!
Насчет сокращения НДС я согласен. В остальном – нет: национальное бедствие – это Бертелли и ему подобные!
Три недели отпуска в году, а почему бы не две? И к тому же они хотят лишить меня медицинской помощи в случае, если я заболею.
Может быть, дьявол и правда существует, и некоторые мистико-религиозные сочетания, подобно пословицам, всегда попадают в точку. На этот раз я думаю, что действительно Дьявол не носит Prada. Потому что он перестал носить одежду коварной Миранды Пристли (в исполнении Мерил Стрип). Потому что Дьявол – это и есть Prada.
Глава 8. Линии одежды
Вторая линия
Каждый стилист, каждый дом моды, каждый значимый и элитный бренд выражают себя в производстве одежды, говоря профессиональным сленгом, первой и второй линии.
Модели первой линии составляют лишь очень небольшую часть производимых объемов и, соответственно, оборота. К ним относятся те изделия, которые поступают в продажу непосредственно с показов мод. Их шьется очень мало, для нескольких избранных клиентов.