— А дальше? — потребовал Виктор Николаевич продолжения рассказа.
— Дальше… Дальше СССР закончился, ГДР и ФРГ объединились, союзные республики ушли в самостоятельное плавание, и крепко невзлюбили капиталистическую Россию. Страны СЭВ быстренько перекрасились под соседей капиталистов, поцеловали их главнюков в попу, и зажили счастливой жизнью "банановых" республик.
— Ладно. Сон свой позже расскажешь. Думаю, не один я захочу послушать, что же такое может в кошмарах привидеться. Я тебя сюда не для этого вытащил. Ответь честно — есть ли хоть какая-то возможность сделать так, чтобы послезавтра утром Юрий Владимирович смог появиться на заседании Политбюро?
— Серьёзно вас припёрло, — как бы про себя заметил я вслух, прокручивая в голове различные варианты своей возможной помощи.
— Ты даже не представляешь, насколько, — вполголоса подтвердил Виктор Николаевич, почти заглушенный скороговоркой спортивного комментатора, доносящейся из телевизора.
Варианты… Есть ли у меня варианты… По самым радужным подсчётам, в одно лицо я Андропова может и подниму, но времени на реабилитацию у него почти не останется. Своим ходом он может и не дотянуть до нужного кабинета в Кремле. А то и там упадёт не в самый подходящий момент. Теоретически, можно его не долечивать. Ставки, похоже так высоки, что о частичной потере здоровья уже можно не думать. Как говориться — или пан, или пропал. Может сработать, а может и нет. Целитель из меня аховый. На что-то серьёзнее, чем откровенный примитив и послойное лечение, я не гожусь. Так что точные медицинские прогнозы — это явно не то занятие, которым мне стоит заниматься. Чем я рискую при этом варианте, и как могут упасть кости Судьбы? Не радостно, если подумать. Тем не менее идею сохраняем, как плохой, но рабочий вариант, гораздо менее рисковый, чем первый.
Третий вариант — чистая афёра. Я успею зарядить накопитель, и тогда у меня появиться возможность дважды, вслепую, запустить заклинание с браслета. Теоретически такого лечения должно хватить с избытком. Что там и как срастётся — один сарматский бог ведает. Или тот сарматский производитель, кто этот браслет создавал. Повезёт — вылечит, не повезёт… так не повезёт.
Эх, мне бы как в той притче, про ювелира… Ученика, который не думая бы бац, и в дамках. Хм, есть у меня двое ученичков в Свердловске, оба будущие медики, но они пока не потянут.
Эврика! У меня же есть УЧЕНИЦА! Маг Жизни!! Правда, совсем ещё маленький, и не совсем ещё маг…
Так. Успокоился. Взял себя в руки. Считаем…
Маги Жизни — явление среди волшебников не частое. Иногда Жизнь называют Пятой стихией. С моей точки зрения — это надуманный комплимент, который лишь частично совпадает с правдой. Сильные маги этой школы могут трансформировать свое или чужое тело и придавать ему любую форму. Все живые существа становятся глиной скульптора в руках Мастера Жизни. Его команды управления жизнью безупречны, они привносят идеальную гармонию в потоки жизненной энергии.
Ольга, внучка Микояна, как Целитель уже превосходит меня по эффективности лечения. До Мастера ей ещё очень далеко. Занимался я с ней совсем немного. Я успел научить её трём целительским заклинаниям начального уровня, а однажды мы даже потренировались "на кошках".
Котёнок, найденный во дворе — маленький и отважный комочек ярости и боли, не давал себя осмотреть. В конце концов мы замотали его в полотенце, оставив снаружи только голову и раненую лапку. Котёнок пострадал в неравной схватке с дворовыми псами. Нижняя часть передней лапы безвольно болталась, и причиняла ему не шуточную боль.
Заклинание Целительные Ладони Ольга изучала под моим контролем. Использовать мыслеформы она ещё не умеет, поэтому ей приходиться заменять их жестами и тихой речью. Сформировав плетение, которое я проверил, Ольга положила свои ладони поверх моих и активировала заклинание. Котофейка замер и впервые за всё время нашего с ним знакомства, перестал издавать звуки. До этого он не умолкая ни на секунду пищал, шипел и фыркал. Положив котёнка, завёрнутого в полотенце, на диван, я совсем было приготовился к диагностике, но тут кошару начало сильно корчить. Он выгибался, катался с боку на бок и отчаянно скрёб всеми лапами, стараясь освободиться от пут. Я слегка помог котику, ухватив край полотенца, о чём тут же пожалел. С диким мявом котёнок ринулся с дивана, совершая кульбиты в воздухе и разматывая полотенце, а потом начал забег по комнате. Первый круг он прошёл низом, но уже на втором начал набирать высоту, перейдя на стулья, стол, тумбочку, телевизор, штору и спинку дивана.
Разбушевавшегося разрушителя удалось выпереть в подъезд с помощью веника, которым я ловко подправил траекторию его перелёта со шкафа на гардины. Из подъезда раздался стук ведра, покатившегося по гранитным ступеням лестницы, затем во дворе коротко и озадаченно протявкали собаки, заплакал ребёнок и загремело железо на гаражных крышах.
— Сначала прибираемся, пока мама не пришла, а потом начнём разбираться, что мы не так сделали, — предложил я юной волшебнице, оглядывая учинённый котярой разгром.
Конечно же, мы не успели. Нашей магией не заштопать порванную штору, не собрать пух из разорванной подушки и не собрать обратно разбитый цветочный горшок.
К счастью, ругать нас не стали. Смеющаяся женщина, вернувшись с балкона, рассказала нам о победном шествии нашего пациента на улице. Судя по её словам, по двору пронёсся не вылеченный котик, а скачущий чертёнок на реактивной тяге.
Разбираться с магией пришлось долго. Ольга явно плеснула котейке лишней Силы, но я почему-то не ощутил значительного её переизбытка, когда контролировал создание заклинания. Тем не менее котёнок вылечился очень быстро, и превратился в ураган.
Когда-то давно, совсем в другой жизни, одна знакомая студентка-целительница рассказывала мне про "эффект Вельмины". Высочайшие проявления Сострадания позволяют опытным целителям дотягиваться до бесплотных сущностей Древних Хранителей, заимствуя у них частичку мастерства. Заклинания исцеления становятся в разы сильнее, и приобретают новое качество идеального исцеления.
Скорее всего Ольга прилично "страданула", жалея котика, и эйфория животинки от рвущейся наружу энергии превзошла даже знаменитый эффект валерьянки.
От воспоминаний меня оторвало демонстративное покашливание Виктора Николаевича. Видимо я опять ненадолго ушёл в себя, и не назвал даты возвращения. Впрочем, у меня это уже входит в привычку. Иногда помогает выбрать верное решение.
— Итак, мы остановились на вопросе про послезавтрашний день. Сможешь успеть поставить Юру на ноги? — напомнил мне задачу Виктор Николаевич.
— Мне надо позвонить Анастасу Ивановичу. Без его разрешения один из вариантов не осуществить, — проговорил я, стараясь, чтобы это прозвучало как можно твёрже и весомее. Без решения Микояна я никому про Олю и слова не скажу.
Виктор Николаевич какое-то время разглядывал меня прищурившись, словно диковинную зверушку, но потом согласно кивнул головой. Мы пошли в один из кабинетов на этом же этаже.
— Подожди меня в коридоре, я сначала сам объясню Анастасу ситуацию, — скомандовал он, открывая дверь своим ключом.
Спустя несколько минут я тоже переговорил со старшим Микояном, терпеливо дождавшись, пока Виктор Николаевич не оставит меня с ним один на один, выйдя в коридор.
— Он согласился? — спросил он у меня, запирая дверь.
— Да, — ответил я.
Мы вернулись в фойе.
Там я слегка прокашлялся, готовя речь. Ещё незабвенный Королёв, отец советской космонавтики, выработал необходимые требования к объяснениям проектов перед партийной элитой. "Чтобы было понятно даже шестиклассникам" — говорил он своим сотрудникам.
Оба варианта: один мой сольный, а второй с участием Ольги, я изложил коротко и понятно. Скрывать слабые стороны, неизученность приёмов и возможные последствия тоже не стал.
— Значит, внучка Микояна… Понятно теперь, что он так за тебя переживает. Уверен, что можешь держать её лечение под контролем?
— Постараюсь. Полной уверенности нет, но хуже точно не сделаем, — пообещал я и направился ближе к электричеству. Начнём лечение часа через два, поэтому я договорился о "подзарядке" около местной трансформаторной станции.
— Откуда здесь дети? Почему шум в коридоре? Немедленно покиньте помещение, — уже с минуту бушевал перед нами забавный толстячок в белом халате, периодически топая ногой и тараторя с такой скоростью, что я не успевал вставить ни одного слова в его нескончаемый словесный поток.
Анастас Иванович и Виктор Николаевич ушли что-то "организовывать", хотя я думаю, что они просто собрались обсудить сложившуюся ситуацию подальше от любопытных глаз и ушей.
Мы с Олькой устроились у телевизора в фойе, и смотрели очередной выпуск "Ну, погоди", смеясь над проделками зайца и комментируя неудачи волка. Тут-то на нас и налетел этот крендель, и сходу начал нас строить. Я встал с диванчика, и сделал полшага вперёд, прикрывая девочку. Впрочем, сердитый врач девчонку не испугал. Она пристроилась у меня под рукой и боевито выглядывала оттуда время от времени.
— Бу-у, — услышал я её голос, и одновременно увидел высунувшуюся из-за меня руку. Девочка негромко щёлкнула пальцами, выпятив указательный в сторону врача, словно пистолетик. И наступила тишина…
Орущий недавно врач беззвучно пошлёпал губами, постучал себя по. горлу и с ужасом уставился на девочку.
— Это я на Сашке Игнатьеве натренировалась. Та-акой дура-ак. Думает, раз у него дедушка генерал, так и он на всех орать может. Правда здорово? — спросила Ольга, дёргая меня за рукав.
— И надолго ты его права голоса лишила? — любуясь притихшим врачом, поинтересовался я у девочки.
— Сашке на всю перемену хватает, — пожала плечами юная хулиганка.
— Здорово, — восхитился я, глядя, как мужик делает ещё одну попытку для проверки своего звукоизвлечения, — Научишь?
— Я не умею так же, как ты показывать. Давай я на него чуть помедленнее ещё раз бумкну, а ты посмотришь, — сделав невинные глазёнки, предложила мелкая хитруля.