- Хорошо, Александр Николаевич.
Похоже, во всех наших отделениях работа была построена по одному шаблону с небольшими отклонениями, связанными с местной спецификой.
Здесь утром, в основном собирался только руководящий состав, хотя и простые сотрудники, по той, или иной причине могли присутствовать.
Судя по докладам начальников отделов, никаких чрезвычайных ситуаций не было, и Ольхов вопросительно посмотрел на меня.
- Какие-нибудь вопросы будут?
- Да нет, - пожал я плечами, - пусть товарищи приступают к работе.
- Все свободны, - объявил начальник филиала.
Народ поднялся и загомонил, обсуждая свои дела и планы на день.
Когда мы остались вдвоём, я спросил:
- Олег Олегович, а как вы сами оцениваете работу вашего отделения.
Ольхов задумался и почесав голову неторопливо ответил:
- Коллектив у нас неплохой, и я бы даже сказал хороший. Молодёжи маловато, но мы стараемся выискивать способных парней и девушек, чтобы растить смену. Наверное, как у всех, бывают и удачные дела и не очень, но полных провалов не было ни разу. – Он поднялся и приоткрыл окно, впуская свежий воздух в тёплое помещение. - Летом был у нас инцидент, я о нём докладывал в Москву. Один из наших сотрудников убил русалку. Нам потом пришлось проводить специальные мероприятия по исправлению ситуации.
Я удивлённо спросил, - За что же он её?
Мне и самому, конечно, приходилось делать подобное, не русалок убывать, но других нелюдей. И мне было интересно, что же произошло.
- Молодая русалка, по человеческим меркам, конечно, молодая, начала хулиганить на пляжах и побережье Байкала. Хватать людей за ноги, пугать рыбаков, путать и рвать сети, и всё в том же духе. Мы отправили туда группу спецов и вместо того, чтобы просто отпугнуть её, руководитель группы убил русалку, так толком и не объяснив, зачем он это сделал. Мы отстранили его от руководства группой и теперь он рядовой сотрудник.
Я задумался. Мне почему-то тоже всё время приходится вступать в схватки со всякой нелюдью и нечестью. Но убивать кого-то просто так, мне не приходилось.
- А что он сам говорит?
- Сказал, что ему показалось, что она хочет опрокинуть лодку, в которой находилась группа. К сожалению, никто из его товарищей ни подтвердить, ни опровергнуть его версию не может. Каждый наблюдал за своим сектором водной глади.
- Можно мне с ним поговорить?
- Если есть желание – конечно. Сейчас скажу, чтобы его пригласили.
Через несколько минут в кабинет зашёл парень, приблизительно моих лет.
- Вызывали, Олег Олегович?
- Да, Николай, проходи, садись, - Ольхов указал на стул. – Вот Александр Николаевич, хочет с тобой поговорить.
- Наверное опять про русалку будете спрашивать, - присев, посмотрел на меня парень.
- Угадал, - сказал я и пристально взглянул на него.
Мне стало понятно, что парень мучается из-за этого убийства.
- Николай, расскажи, что у тебя произошло незадолго до этого происшествия?
- Почему вы решили, что у меня тогда что-то произошло? – Удивлённо спросил он.
- Но ведь я прав, - мне пришлось чуть надавить на него.
Парень задумался, и потом сказал:
- Я чувствую, что вы пытаетесь меня разговорить.
«Надо же, какой чувствительный», - мелькнула мысль.
- Я пытаюсь тебе помочь, потому что это убийство до сих пор тяготит твою душу. И да, я могу заставить тебя говорить, но не буду этого делать, потому что в дальнейшем нам, очень может быть, придётся защищать спину друг друга, или драться с врагом бок о бок, и недомолвок среди нас не должно быть.
И парень рассказал…
После службы по контракту, он вернулся домой и, через какое-то время попал в нашу контору. Николай был чувствителен ко всевозможным мистическим проявлениям. С его помощью, была найдена ведьма, которая жила недалеко от родильного дома и пакостила будущим мамашам, насылая на них всевозможные страхи и ужасы. В результате которых во время родов происходили всякие неприятные случаи и даже патологии.
И вот однажды, отдыхая с приятелями на Байкале, он познакомился с девушкой. Они начали встречаться, и вскоре решили пожениться, но отец девушки был категорически против этого. Он оказался какой-то местной «шишкой» и подыскивал для дочери соответствующего жениха, и вроде нашёл, но теперь уже девушка была против. Что там дальше произошло, Николай не знал, но вскоре Дарья, так звали девушку, резко переменила отношение к нему. Она, громко смеясь над ним, стала называть его нищебродом и хвастаться, что скоро уедет жить за границу.
Обида и злость поселилась у него в сердце. И вот когда он с группой выехал на поиски русалки, это чудо подплыло к их лодке и вдруг засмеялось, точно так же, как над ним смеялась Даша. Парень даже не помнил, как у него в руках оказался багор, которым он насквозь пронзил существо.
Я внимательно смотрел на Николая. Ему было тяжело, ведь он не русалку ударил багром, а свою любимую! И вот именно это тяжёлой ношей висело на нём.
- Ну а ты с тех пор виделся с Дашей? – Спросил я, уже догадываясь, что он ответит.
Но его ответ удивил и насторожил меня.
Оказывается, девушка так и не вышла замуж, и мало того, у неё случилось помутнение рассудка, и она перестала узнавать друзей и знакомых. Её отец сначала всё грозил кому-то, но потом притих и теперь ходил, как в воду опущенный.
У меня было такое ощущение, что в этой истории не обошлось без чего-то такого, с чем я всегда боролся, борюсь и буду бороться.
- Олег Олегович, - обратился я к Ольхову, - дайте машину, я хочу съездить к этому папаше и узнать, что случилось с его дочерью. И Николая с собой возьму, он дорогу покажет.
- Берите мою служебную, - сразу согласился начальник филиала.
Через десять минут, мы уже мчались в сторону Байкала.
Места здесь, конечно, живописные, а летом так и вообще. Хотя у каждого времени года своя красота.
Часа через полтора мы подъехали к большому двухэтажному дому, стоявшему на возвышенности, с которой открывался замечательный вид на устье Ангары и покрытое льдом знаменитое озеро.
Пока мы сюда ехали, я расспросил у Николая, чем занимается отец Дарьи. Он оказался местным олигархом, который старался подмять под себя всё, до чего мог дотянуться. И чего ему не хватало, ну и выдал бы дочь за парня. Нет, похоже пределу жадности не бывает. Вот и дожадничался, что дочь до сумасшествия довёл.
Наша машина остановилась на подъёме, который вёл к воротам с небольшой дверью сбоку.
Подойдя к железной двери, над которой висела камера. Я позвонил в домофон.
- Кто? – раздался голос.
- Дед Пихто, - ответил я, и обернувшись к Николаю предупредил, - Ты, если что, постой у меня за спиной. Чувствую, к папе просто так не попасть. Как его кстати зовут?
- Пётр Алексеевич, - ответил парень. - Может его и дома нет.
- Сейчас проверим, - и я вновь нажал на звонок.
- Пошли на… нет его, - раздался злой голос.
- Скажите Петру Алексеевичу, что к нему приехали из Москвы, вопрос касается его дочери.
- Минутку, - раздалось почти вежливо.
Мы прождали минут пять, и я уже собирался потихоньку выдавить ворота, но открылась дверь и охранник в камуфляже, с большой бляхой на боковом кармане, взглянул на нас.
- Проходите.
Охранников было двое, и второй повёл нас в сторону особняка. Вдалеке у забора я заметил ещё одного, с собакой, которая молча смотрела на нас, готовая по первой команде порвать непрошенных гостей.
Я кивнул собачке и представил, что рядом с нами идёт Колючий.
Спина развернулась и рванула в сторону, таща за собой охранника. Тот что-то стал кричать, но мне это было уже не интересно. А вот Николай изумлённо посматривал то на улепётывающего пса, то на меня.
Мы зашли в особняк, и встретившая нас девушка приятной наружности, спросила:
- Как вас представить, и по какому делу вы к Петру Алексеевичу?
- Я из Москвы, зовут меня Александр Николаевич, это мой помощник, - кивнул я на Николая. – Мне бы хотелось поговорить с Петром Алексеевичем насчёт недомогания его дочери.
- А вы психиатр, или психотерапевт? – спросила секретарь.
Пришлось посмотреть на неё по пристальней и ответить:
- Ольга Васильевна, я народный целитель и попробую помочь бедной девушке.
Глаза секретарши полезли на лоб. Бейджика у неё не было и то, что я назвал её по имени отчеству, было для неё неожиданностью. Но она быстро взяла себя в руки.
- Хорошо, я доложу Петру Алексеевичу, но не обещаю, что он примет вас без предварительной записи.
Я спокойно посмотрел на девушку и ответил, - Передайте ему, что если он нас не примет, то, возможно ему самому придётся записываться ко мне на приём.
Секретарша сверкнула глазами, повернулась и пошла по мраморной лестнице на второй этаж.
Да, я смотрю Пётр Алексеевич здесь просто царёк местного разлива! И имя-отчество, как раз в тему, только фамилия совсем не царская, но тоже звучная – Лыков.
Сразу повеяло стариной и купеческими сибирскими семьями. Ну а что, очень может быть, что в крови Петра Алексеевича есть следы местных купцов, фабрикантов, или заводчиков. И то, что он не выдаёт свою дочь за простого парня тоже вписывается в эту категорию людей. Вот только, что-то перемудрил он с дочерью. Чует моё сердце, что здесь без какой-нибудь бабки-шептуньи не обошлось. Ведь любовь у ребят, на сколько я могу судить, была настоящая.
Секретарша вернулась через пять минут.
- Пойдёмте, со мной. Пётр Алексеевич примет вас.
- Ну вот и хорошо, - улыбнулся я, и мы с Николаем двинулись за девушкой.
С наружи, дом олигарха выглядел шикарно, а внутри – это были просто царские покои. Видимо имя-отчество давило на хозяина, и он как мог старался соответствовать ему.
Мы зашли во вполне современный кабинет, но как только Николай переступил порог, из кожаного кресла вскочил человек в дорогом костюме и указав рукой на дверь рявкнул:
- Пошёл вон! – И посмотрев на меня он заорал, - Вы кого привели?! И вообще кто вы такой?!