Наблюдаю, как Тим проходит сначала тринадцатый поворот, затем четырнадцатый и уходит на пятнадцатый, где важно вовремя найти точку торможения и вывести болид на прямую. Риск заноса очень велик.
Нагоняю и занимаю правильный апекс. Газ. Внимание рассеивается на трассу впереди, на боковое зеркало, на кнопки на руле.
Я не моргаю, задерживаю дыхание.
Тимур рано оттормаживается, и заднюю часть его болида ведет.
Вырываюсь вперед. Машина Тимура съезжает в гравий.
— Я первый был на апексе, — тут же сообщаю Сэму.
Уверен, Сафин успел сообщил своим, что я выдавил его с трассы.
Злой и страшный Алекс Эдер.
Судьи берут нашу дуэль под расследование. Если меня признают виновным, то я буду должен вернуть позицию или отбыть штраф.
Но я не виновен.
И… Режим желтых флагов.
Сбрасываю скорость.
Тимур не разбился, не сбил стену, просто его машина застряла в гравии. И если он не выкатит свою колымагу обратно на трассу, то объявят красные флаги, и для Тима это будет «DNF», что значит «не финишировал». Ну, как я в прошлую свою гонку. И надо бы парню посочувствовать. Мерзкие, убивающие ощущения от своей полной никчемности.
Зеленые флаги.
Черт, все-таки он в игре.
— Предварительно P1, — Сэм старается говорить ровно.
Но я знаю, как он, да и я, взволнованы.
Мои двадцать пять очков против ноля Сафина.
— Где Марино?
Тишина, пока Сэм выясняет.
— P4.
Что ж, тридцать семь баллов в общую копилку довольно неплохо.
Проезжаю под клетчатым флагом первым. Перед глазами все немного расплывается из-за жары. Балаклава в конце гонки плохо справляется с отводом пота.
Когда останавливаю машину у таблички победителя, не сразу вылезаю.
Прокручиваю случившееся.
Так странно все получилось. Неожиданно.
— Дальнейшего расследования не будет по тебе. Судьи признали это гоночным инцидентом. Так что мои поздравления, Алекс. Ты заслужил эту победу.
— Да! — кричу.
Вот Сафин будет зол.
Откинувшись на небольшой диванчик, беру, наконец, телефон в руки. Экран еще не загорелся, но думаю, там много сообщений.
По-дебильному улыбаюсь и открываю первое. Мама. Потом Серена. Отец прислал видео вручения мне награды. Лично поздравил же в боксах. Обнимал.
Давно его таким не видел.
Нет сообщения только от одного человека, которого, как оказывается, я жду.
Марта молчит. Шантажистка не прислала ни одного скупого сообщения с поздравлением. Про обязательный поцелуй я даже не заикаюсь.
У меня кости в ладонях трескаются от напряжения, когда я держу телефон с пустым полем для сообщений.
Вот сейчас она пришлет.
Или через минутку.
Чувствую себя дурно. Ведь телефон продолжает молчать. В ее профиле две фотографии, и ни одной скопированной с гонки. Ни одной истории с видео моей победы и нарисованным сердечком!
Ни-че-го.
Марта готовится, что скоро меня в ее жизни не будет.
Глава 42Алекс
США, Лас-Вегас
«Прости, снова не успеваю прилететь», — читаю очередное сообщение от Марты.
Да, я бы мог обязать ее присутствовать на гонке, согласно нашим же договоренностям, но не делаю этого. Наши отношения в корне отличаются от того, что было в самом начале, и давить на Марту или, еще хуже, упоминать наш с ней контракт довольно низко. Из-за нее я провалил одну свою гонку и сократил себе путь на вершину, как по щелчку! Наш договор спокойно можно слить в унитаз!
Вместо привычного «okay» ставлю реакцию на ее сообщение.
Ее профиль стабильно пополняется фотографиями, неизменно щелкаю сердечко на каждую. Еще и сторис смотрю.
Вот Марта со стаканчиком кофе улыбается новому дню. Вот снова ее длинные ноги, на сей раз в балетках. Дальше целая карусель: круассан, вновь кофе, Марта в прикольной кепке, небо и пальмы… Дальше череда помад на ее губах. Мне никакая не нравится, и эти фотки я не лайкаю.
В следующие полчаса жду от нее сообщения с вопросом: «Как посмел проигнорировать?» Но Марта молчит.
Как-то сложно. Меня выводит из себя ее поведение, пусть я и понимаю его природу. И все же бесит.
Гонка в Вегасе особенная для всех. Она ночная, непредсказуемая, наполненная огнями и ощущением свободы. То, о чем трубят уже много десятилетий: ощущение и вкус американской свободы. У меня, правда, от нее песок скрипит на зубах, но, возможно, это из-за близости Мохаве (От автора: пустыня рядом с Лас-Вегасом).
— Привет, — Таня бьет меня по плечу, когда мы случайно встречаемся с ней у входа. — Давно Марты не было видно.
Мне неожиданно захотелось зарычать, а потом завыть, словно ночной койот. Но я, превозмогая скрипящее раздражение, улыбаюсь. Таня — прекрасная девушка, и она не виновата в наших странных с Мартой отношениях.
— Дела.
Моя бывшая, даже не знаю, как правильно сказать, несостоявшаяся девушка, прищуривается.
У подруг же нюх на вранье. А я… Ну вру.
— Она мне говорила, что собирается сюда. Платье купила для вечеринки. Золотое, блестящее. Прическу новую сделала. Подстриглась.
Замираю. Ничего такого я не знал.
— Не сложилось, — сухо отвечаю и жутко зачесались ладони от желания набрать Марту и потребовать ответы. Мы же так и не созванивались ни разу.
— Жаль. Платье было классным. Она мне фотографии присылала.
— Да, и мне. В смысле жаль. И фотографии тоже видел, — последнее звучит как стопроцентное вранье. И язык высыхает, будто ни капли не попадало в мой рот со дня основания чертового Лас-Вегаса.
— … И как тебе? Может, оно сойдет и для номинации?
— Номинации?
— «Пара года». Забыл?
Таня не сводит с меня взгляда и явно чувствует то, что не надо. Мое замешательство, например.
— Верно, — щелкаю пальцами.
Хочу закончить этот разговор. Ощущение пугающей пустоты скользит по внутренностям. Мне холодно. Ну точно в пустыне.
— Удачи, Алекс, — грустно говорит. Таня разворачивается и уходит. Вытаскиваю телефон из кармана джинсов и набираю Марту.
Она не отвечает, потом меня переключают на автоответчик.
Падла. Автоответчик, разумеется.
Набираюсь смелости — да-да, именно ей — и печатаю текст сообщения:
«Жаль, что не успела. Я бы хотел тебя видеть».
Отправляю и вижу, как потряхивает руки. И это перед самой гонкой. Черт бы побрал всю эту ситуацию, наш договор, все его пункты и, самое главное, мать его, шейха!
Я зол, напуган. Подушечки пальцев покалывает, я то и дело сжимаю и разжимаю ладонь.
Платье, прическа. Марта другая, и я даже не знаю, какая она.
Даю себе время остыть, несмотря на то, что старт гонки через какие-то полчаса. Хожу по выделенной мне комнате отдыха, пью обычную воду, смывая песок с зубов. Противное чувство.
Переодевшись, спускаюсь к болиду, встречаюсь с инженерами, и мы еще раз обговариваем нашу стратегию.
Мне важно финишировать выше Сафина. Он, к слову, со мной перестал общаться. Все еще считает, что в том его сходе в гравий, виноват я, а не его раннее торможение. Ох уж этот Тимур.
— Важно следить за ресурсом шин. Температура воздуха и покрытия сегодня играют нам на руку, — повторяет Сэм.
Киваю. Мысли перескакивают с золотого платья на понятие «температурного окна», следом на вопрос, который я задал сам себе: коротко ли постриглась Марта? Потом обдумываю, что трасса Лас-Вегаса больше подходит нам, чем «Коням».
Устраиваюсь в кокпите и прикрываю глаза на считанные секунды.
Мне нужно победить! Мне нужно победить! На что я готов пойти? На все!
В течение формировочного круга с упорством прогреваю шины и занимаю на стартовой решетке выигранную позицию — первую. Да, в штате Невада наши болиды работают ух как хорошо.
Каждая мышца моего тела готова к бою. Длинному, в пятьдесят кругов и семнадцать поворотов.
— Жги, Алекс, — слышу бодрый голос Сэма.
Уф… Довольно скучная гонка. Нет, я бесконечно рад своему лидерству с самого первого круга и не имею претензий. Но в целом гонка была без особых напряженных моментов, когда злишься, радуешься, негодуешь, вздыхаешь, и все это на одном кругу.
Что я вынес интересного из этой гонки? Люди чертовски много едят фастфуда. Столько бумаг летало над треком! Я был уверена, какая-нибудь упаковка из-под картошки фри залетит ко мне в кокпит.
— Хорошая работа, — слышу голос Сэма.
Машу зрителям. Здесь много тех, кто болеет за «Серебряные стрелы».
— Ребята, большое спасибо вам.
— От Сафина тебя отделяет не так много очков, как мы думали.
— Шансы есть?
— Шансы есть всегда.
Я с тревогой выдыхаю. До конца чемпионата всего лишь две гонки.
Когда останавливаю болид у знакомой цифры «1», стремительно вылезаю и иду к ребятам. Меня поздравляют, слегка бьют по спине, приветствуя и радуясь победе.
После необходимых и важных процедур запрокидываю голову. Во мне кто-то сверлит дыру, и это вызывает не любопытство, и банальное раздражение.
Беру бутылку воды и сталкиваюсь взглядом с бин Махфузом. Мы смотрим друг на друга целую минуту.
Он недовольно морщится и кривит губы. В его руке бокал чего-то запрещенного, как и в прошлый раз, а щеки горят ярко-красным, как и огни над болидами. Только одни гаснут, а другие продолжают краснеть от злости или чего похуже. Например, проигрыша.
Не знаю, что себе думает шейх и наш спонсор, но я его условие выполнил. А сдаваться, учитывая нынешние баллы, не буду.
Сжимаю ладони в кулаки, чувствуя еще и объектив камеры на себе. И шейх, брюзгливо кивнув, уходит с балкончика.
Признаться, я выдохнул, но продолжаю висеть взглядом на месте, где был бин Махфуз.
— Алекс! Поздравляем!
— Победа в Лас-Вегасе — это классно!
Кто-то треплет по голове — ненавижу это. Но псевдорадостно лыблюсь.
По-бе-да!
Телефон молчит. Марта даже не прочитала сообщение…
— Вечеринка за твой счет, Эдер, — слышу за спиной голос Тимура.