— Врач, — честно призналась я. — А что, это так важно?
— Важно. Было бы не важно, не спрашивал бы, — вздохнув еще горестней, сказал глюк.
— А зачем вам врач? Вы что, болеете?
— Нет, я вообще никогда не болею. Разве я похож на больного?
— Ну, как вам сказать, — протянула я. — Как говорится, не больных не бывает, бывают недообследованные.
— Тьфу на тебя, — почему-то обиделся глюк. — Не надо меня обследовать! А врач не мне нужен. Врач нужен одному парню, просто позарез как нужен.
— Ну, так «скорую» вызовите, и будут вам врачи любой специализации, если повезёт, конечно.
— А что, может не повести? — глюк явно развеселился после моих слов.
— Всякое случается, — осторожно ответила я.
— Там, где сейчас этот парень находится, в принципе нет никаких «скорых», — с явной неохотой после короткого молчания произнес глюк. — Есть маги-целители, но он до них не доберётся, потому что буквально через пару часов отбросит коньки.
— Ага, маги значит, — я хихикнула. Если выкарабкаюсь, никогда больше сказки в руки не возьму. А ведь раньше я ими просто зачитывалась. — А парень у нас кто? Эльфийский владыка? Дроу, претендующий на смещение матриархата и мечтающий воцариться в подземном царстве? Или, может быть, симпатичный вампир, или принц на белом коне — куда уж без коняшки-то? Ну ладно, ладно, на худой конец маг… нет-нет, архимаг, который просто попал в странные жизненные обстоятельства и не может самостоятельно, не прибегая к помощи коллег, вылечить банальный насморк…
— Это человек! — прервал меня глюк. — Просто человек. Ну, не совсем просто, конечно, стал бы я из-за совсем обычного парня такие комбинации выстраивать, такими интригами заниматься… Короче — это герцог Фарли, внебрачный сын короля Георга третьего Кситионского, ныне покойного. И арбалетный болт в груди — это далеко не простуда! — сорвался на крик этот странный глюк. Интересно, а если я поинтересуюсь у собственной галлюцинаций, кто он вообще такой, мне ответят?
— А-а-а, арбалетный болт значит. Тогда вам хирург нужен, я-то здесь причём? — я пожала плечами и, не удержавшись, хихикнула. Разговор с собственным глюком был настолько забавным, что я даже пожелала, чтобы Димка меня подольше вытаскивал.
— Так я и просил хирурга! Молодого, сильного…
— Да-да, я это уже слышала: супермачо, с катаной в зубах и десятым даном, ну и потенциального мага, конечно же, а прислали меня.
— Я что не мог раз в жизни попросить прислать мне лучшего? Хотя, с другой стороны, ты же врач? Врач. Значит, ты подойдёшь. Времени всё равно почти не осталось. Фарли совсем плохой, скоро умирать начнет, и ему тогда никто уже не поможет. Так что, собирайся, выдвигаешься.
— Эй, я не согласна никуда идти. Вам хирург нужен, а я терапевт, — вот еще. Даже находясь в коме, в порожденном собственным больным разумом наваждении, я не собиралась иметь ничего общего с ранами: хоть от болтов, хоть от пулеметов. Мне оно надо? От возмущения я даже соскочила с дивана и изумленно посмотрела под ноги. Интересное ощущение, я словно стояла на земле в окружении очень плотного тумана.
— А какая разница? Не психиатр, и ладно, — глюк вскочил из-за стола и подбежал ко мне.
— Как это какая разница? — я возмущенно скрестила руки на груди. — Хирурги, они руками работают, чаще всего по принципу: нет органа — нет проблем, — а мы, терапевты, больше по таблеточкам.
— Сказала мне женщина, отравившаяся насмерть, — хихикнул глюк.
— Почему насмерть? Я же сейчас в реанимации лежу, а надо мной Димка колдует, а в соседнем кабинете ждет своей очереди, потирая руки только что отвергнутый вами психиатр.
— Ты сейчас в гробу лежишь, а Димка над твоим телом вздыхает. Вот кого я бы не отказался заполучить, так это Дмитрия Михайловича, — глюк мечтательно вздохнул, а я сидела и хлопала глазами.
Как в гробу? Я что, умерла? Вот так вот взяла и умерла? Почему-то я ему поверила. Слишком уж реалистичной была эта галлюцинация. Хотя, что я знаю о галлюцинациях? Только то, что говорили нам профессора на психиатрии, а они, если честно, мало чем от своих пациентов отличались, особенно, если стаж работы большой.
— Но… Если там я в гробу, то как тогда я здесь? — я провела руками вдоль своего худого тела, убедившись, что оно вполне осязаемое и ни чем не напоминает бестелесный дух.
— Ха, ты что думаешь, я тебе сейчас брошусь про материальность энергетических сущностей, коей является душа, объяснять? А больше ты ничего не хочешь?
— Нет, не хочу, — я покачала головой. — Ладно, допустим. Допустим, что я умерла. Допустим. А вы тогда кто?
— Я — Бог! Не ваш, правда, из соседней реальности. Просил ваших богов с одним единственным человечком мне помочь, так вот, помогли, тебя подсунули, — он вздохнул и печально хлюпнул носом.
Я скептически рассматривала полосатый халат, волосатую грудь, и вообще этого пухлого индивида, один в один похожего на Илью Ильича.
— Что-то не похож, — наконец выдала я резюме, чувствуя, что нахожусь в некоей прострации от осознания собственной смерти.
— Какой есть, — огрызнулся этот, то ли бог, то ли глюк. — И вообще, почему ты разговариваешь в таком тоне с божественной сущностью?
— А мне есть что терять? — я пожала плечами, на меня начала наваливаться апатия. — Хотя, есть: отправь меня обратно, в эту как её… в мою собственную реальность.
— Не могу, у меня договор. Да и зачем это тебе? Там ты умерла, а здесь, в этой реальности, ты ещё и пожить можешь.
— Правда нелегко и недолго. Нет, я не для того травилась, чтобы на том свете оказавшись, бежать и кого-то начинать спасать, причем еще очень сомнительно, смогу ли я это сделать. Так что мне плевать на все ваши договоры: я к мужу хочу и к сыну, которого никогда не видела.
— А как же клятва? Ты же, вроде, клятву давала, помогать страждущим.
— При жизни, — отрезала я. — А еще в этой клятве было такое ма-а-аленкое уточнение, которое гласило: «Не навреди». А я не хирург, так что вытаскивая арбалетный болт, вполне могу стать клятвопреступницей.
— А еще пять минут назад жить хотела. М-да, вот угробишь парнишку, как есть угробишь, — глюкобог вздохнул. — Ну давай сделку заключим, что ли. Вы там любите все усложнять и на взаимовыгодных условиях работать. Ты делаешь всё, что в твоих силах, чтобы парень выжил — просто выжил, большего я от тебя не требую, и проследишь, чтобы он добрался до мага-целителя, который его приведет в норму. В общем-то, всё. Свободна. Можешь его даже на пороге дома мага бросить и катиться на все четыре стороны, даже снова счеты с жизнью начать сводить, мне уже всё равно будет. Но предупреждаю, посмертие тебя ждет только здесь, в моей реальности.
— Если я сделаю, то, что вы просите, что я получу взамен? — мой каркающий голос всё ещё резал слух. — Мы же сделку все-таки заключаем.
— Просто пообещать, что ты будешь жить, пусть и в другой реальности, не получится? — я неопределённо пожала плечами. — Да, собственно кому я это предлагаю? Самоубийце. Хорошо, главной причиной, почему ты всякой дряни наглоталась, была ведь не скорбь по мужу? Вдов много, если бы каждая с собой кончала, во всех реальностях была бы катастрофическая нехватка женского населения, — бог задумчиво теребил пояс на своем халате. — Значит, дело в другом. О! В общем, так. Если ты справишься со своей частью договора, то я обязуюсь сделать всё, что будет в моих силах, чтобы ты снова смогла стать полноценной женщиной. Смогла забеременеть и родить. Мужика не предлагаю, сама найдешь. Хотя, для тебя это будет сделать проблематично, — бог осмотрел меня с ног до головы, — но извращенцев во всех реальностях хватает. Ну как, пойдёт? Ты пытаешься спасти парнишку: ну там кровь остановить, ещё что-нибудь сделать — тебе виднее, ты же врач. Помогаешь добраться ему до целителя и идешь, куда пожелаешь, устраивать свою личную жизнь. Договорились?
Я стояла и довольно долго, разглядывая свои руки. Какие они стали худые, одни кости. Ногти обломанные, надо бы маникюр сделать, а то так и до панариция недалеко. Действительно, я и в более хорошие времена не могла похвастаться огромным успехом у мужчин, а сейчас вообще тоска. Но кто сказал, что мне нужно замуж выходить? Никто. А бог прав: извращенцев во всяких реальностях хватает. В крайнем случае, я абсолютно точно уверена, что во всех реальностях существует водка, которая может резко повышать градус привлекательности кого угодно. Я невесело усмехнулась.
— Только проследить, чтобы этот ваш герцог не помер, и помочь ему добраться до обитаемых мест? — я решила уточнить свою часть сделки.
— Не просто до обитаемых мест, а до целителя. А так да, все верно. Всё равно от тебя больше толку нет никакого.
— А что, будут какие-нибудь бонусы? Ну, там магический или еще какой-нибудь дар?
— Ишь, чего захотела. Конечно же нет. Только то, что у тебя есть, и всё.
— Одежду хоть какую-нибудь дашь? — я с какой-то брезгливостью смотрела на джинсы, всё ещё перетянутые Димкиным ремнём, серый свитер, ноги, обутые только в носки. В общем, на все то, в чем я уснула, чтобы больше не проснуться в своей реальности.
— Нет. Я что, похож на владельца модного бутика?
Я хмыкнула. Вообще-то этот бог был похож на профессионального бездельника.
— Ну, хоть что-нибудь. Знание языка, например. Как я с твоим парнишкой буду объясняться? На пальцах?
— Это, да. Это дам. А то и правда нехорошо получится.
— Хоть вылечи меня, что ли? А то, как я, по-твоему, буду парня этого тащить, а его придется на себе тащить, если ты про болт не придумал, когда сама через шаг задыхаюсь? — я решила, что вот конкретно этот бог не заслуживает вежливого обращения.
— Обойдешься, — рявкнул он. — Кто вообще виноват в том, что ты себя до такого убожества довела? Я, что ли? Почему я тогда должен тебя чинить? Я только одну деталь починю. Когда ты свою часть договора выполнишь.
— Обувь хоть дай, жлоб.
— На месте что-нибудь раздобудешь. И вообще, время-то идет, и с каждой минутой тебе всё труднее и труднее будет выполнить свою часть нашего договора.