Джорджик слегка пошевелился, но открывать глаза не спешил. Артур усмехнулся и похлопал пленника по щеке.
— Не притворяйся, я знаю, что ты в сознании.
— Опаньки, кого я вижу? Страж храма этой ветреницы Ирвиан. Давненько я вашей братии не видал, — существо быстро распахнуло глаза, поняв, что притвориться мертвым уже не удастся и сразу же принялось наезжать, видимо, решив, что лучшая защита — это нападение. Начало он это делать довольно неудачно, пытаясь деморализовать рыцаря, в издевательской форме говоря о предположительной богине Артура. Бедное существо, оно ещё не знало, что какая-то древняя богиня в пантеон богов рыцаря не вписывается. Он привык молиться совершенно другому индивиду. А вот если бы на месте Артура был истинный Страж Ирвиан? Интересно, как скоро существо осталось бы без зубов, которые Страж просто вбил бы ему в глотку за подобное непочтение к его богине.
Меч, по клинку которого пробежал легкий ветерок, уткнулся в шею пленника. Артур решил продемонстрировать, что он далеко не пацифист, и шутить не намерен.
— Эй, парень, ты чего? Я же нормально с тобой разговариваю. Что ты сразу завелся? — Джорджик попытался отодвинуться, но Артур пресек эту попытку, вдавив меч в шею ещё сильнее. — Да что тебе от меня нужно вообще?!
— Ты ответишь мне на несколько вопросов, а затем, возможно, я тебя отпущу, — спокойно ответил рыцарь.
— Ладно, ладно, задавай свои вопросы, только железяку свою спрячь и ветер отзови, — Джорджик оставил попытки освободиться и обреченно смотрел на рыцаря. На меня он не обращал никакого внимания.
Я подошла поближе и наконец смогла разглядеть пленника. Когда я его разглядела, то сперва протерла глаза и осмотрела Джорджика ещё раз, но, поняв, что мне не померещилось, очень медленно сползла по стеночке на пол. Потому что прямо перед Артуром сидел привязанный к стулу чёрт. Самый что ни на есть классический, хрестоматийный черт, какого только могло представить моё воображение. Чёрт был с копытами на ногах, с маленькими рожками, выглядывающими из аккуратной прически, только вот вместо свиного пятачка на его лице торчал обычный нос, да и само лицо у Джорджика было гладко выбрито с вполне человеческими чертами.
Артура же экстравагантная внешность черта нисколько не впечатлила, потому что он абсолютно спокойно задал свой первый вопрос, не убирая клинок от шеи своего пленника.
— Кто ты?
Мне не нравится место, в котором мы оказались. Мне не нравится этот странный черный коридор. Мне очень не понравился этот странный Джорджик, а ещё реакция на него Гвен. Когда Гвен рассмотрела моего пленника, она сползла по стене на пол и пребывала в состоянии какой-то прострации. Похоже, ей знакомы существа, относящиеся к виду Джорджика.
Я не собирался опускать меч, а ветер и сам не собирался уходить, видимо, чувствуя опасность этого странного места. Вообще, с той самой секунды, когда я очнулся, не понимая: на полу я очнулся или на потолке, я постоянно чувствую ветер. Он словно ненавязчиво предлагал мне воспользоваться своим присутствием, и я не хотел прогонять его, чувствуя, что только присутствие ветра обеспечивает нам дополнительную защиту.
Вначале я хотел просто убить Джорджика, но затем решил, что он может ответить на мои вопросы и просветить нас в том, куда нас занесла нездоровая фантазия мёртвой магини огня и как отсюда выбраться. Склад, который я выбрал в качестве допросной, имел очень подходящий антураж. Лично я всегда был против пыток, но не могу не признать, что они иногда являются единственным выходом для быстрого получения необходимой информации. Я был готов допрашивать Джорджика жёстко, но он внезапно «пошел на сотрудничество», как сообщила Гвен. Вначале он назвал меня Стражем. Причём очень точно определил ту стихию, что меня выбрала, а также назвал имя богини, во имя которой был построен храм, где я познал ветер. Ирвиан. Это имя ничего мне не говорило. Нужно будет покопаться в дворцовой библиотеке, когда она будет для меня доступна, но сейчас мне было необходимо сосредоточиться на допросе.
— Кто ты? — задал я свой первый вопрос.
— Я? Страж, ты совсем с катушек съехал? Вы же всех, кто может оказать вам хоть малюсенькое сопротивление, как условно опасных противников изучаете. Я знаю, я читал. И учебники для молодых Стражей видел. Там всё есть: и кто как выглядит, и самые уязвимые места представителей различных видов, и даже какие-то нелепые классификации приведены по степени условной опасности…
— Кто ты? — я прервал торопливую речь Джорджика, повторив вопрос, на который так и не получил внятного ответа.
— Ну, Страж, ну что ты от меня хочешь? Или ты спрашиваешь, как меня зовут? Так и спрашивал бы прямо. Меня зовут Джорджик, — он явно нервничает, и не действительно не может понять, что мне от него нужно. Ну, хорошо, я поясню.
— Послушай меня, Джорджик, — я улыбнулся, а этот тип почему-то содрогнулся. — Если ты не перестанешь кривляться, я начну спрашивать по-другому, и ты можешь в процессе нашей беседы лишиться чего-нибудь жизненно важного. Но начну я, пожалуй, с малого. Тебе какой палец не жалко? — мой меч опустился и теперь находился рядом с кистью Джорджика.
— Эй, Страж, я же отвечаю на твои нелепые вопросы. Ты зачем мне все время угрожаешь? Ты спросил, кто я, я ответил тебе. Что тебе ещё нужно?
— Да не слушай ты его. Этот Джорджик тебе сейчас зубы заговаривает, и это не удивительно. Для него такое положение дел естественно, — Гвен поднялась с пола и подошла ко мне. — Артур, неужели ты не видишь, что это чёрт?
— Но-но, попрошу без оскорблений, — Джорджик недобро посмотрел на женщину. — Ты бы, Страж, сказал своей бабе, чтобы она рот не открывала. Зачем ты вообще её сюда потащил? Вы же с девками только в одном случае встречаетесь, для этого самого дела, которое рождением наследника заканчивается. Или ты отступник? А как же обет безбрачия, который вы ради своей богини даёте, и который может быть нарушен только единожды, как раз для рождения сына? А я всегда знал, что вы такие злые из-за неудовлетворенности и спермототоксикоза, — я резко поднял меч и кончиком слегка порезал Джорджику щеку. — Ой, да я ничего такого не имел в виду. По тебе видно, что ты подобными проблемами не страдаешь, наверное.
— Что значит «чёрт»? Почему ты так взвился, когда моя спутница назвала тебя столь странным прозвищем? — я решил вернуть разговор в нужное для меня русло и не отвлекаться на инсинуации Джорджика, касающиеся моей личной жизни.
— Это оскорбление! Так нас называют неграмотные люди в одной странной реальности. А я, между прочим, старший лаборант и ещё отвечаю за склады с материалом! Я учёный, я занимаюсь точечными мутациями различных видов, в пределах моей квалификации, разумеется, и мне есть, чем гордиться! Я не болтаюсь по реальностям и не занимаюсь ерундой, как наша «золотая молодёжь»! Вот их назвали чертями, а нас, простых тружеников, за что? Что мы сделали такого, чтобы так пренебрежительно нас называть?
— За всем потоком, который только что извергся из твоего рта, я так и не услышал ответа на своей, казалось бы, простой вопрос, — я задумчиво переместил меч в ту область, где, предположительно должно было находиться его сердце. — И теперь я не могу понять, а так ли ты мне нужен? И чем дольше ты сопротивляешься, тем более твердо я могу сказать, что нет, живым ты мне не нужен.
— А-а-а, да я же говорю! Я всё говорю, ну чего ты хочешь? Пароли от всех систем? Личную коллекцию порно шефа? Что?!
— Стоп, — я прервал истеричную болтовню Джорджика. — Следующий вопрос: почему ты называешь меня Стражем?
— Потому что ты — Страж! Или ты думаешь, что если стражеские шмотки снял, то тебя никто не узнает? А меч даже замаскировать поленился, и ветер свой с поводка спустил. А у нас, между прочим, договор со всеми храмами! Или ты сейчас скажешь, что никакого договора нет, и ты о нем впервые слышишь?
— Какой договор? — невольно вырвалось у меня.
— Как это какой? Договор «О ненападении»!
— Битва богов упразднила все, когда-либо заключённые договора, — я старался говорить спокойно, но мне это уже удавалось с трудом.
— Ага. Подумаешь, ваша богиня крякнула, что из этого? Что, храмы перестали от этого существовать и готовить убийц? Или у тебя заказ на кого-нибудь из руководства? Только не надо на меня так смотреть, я знаю, что храмы иногда поставляют профессиональных убийц для выполнения деликатных поручений.
— Джорджик, заткнись, и отвечай по существу, — рявкнул я, и воздушный хлыст оставил свой след уже на другой щеке этого… чёрта. — Где мы находимся?
— В институте точных межвидовых генетических экспериментов, — Джорджик выглядел немного удивлённым.
— Ты не понял, Джорджик: Страж тебя спрашивает о том, где мы вообще находимся. Причём начать нужно со сведений о том, что это за реальность, затем плавно перейти к названию страны, и так постепенно перейти к институту, — Гвен снова не выдержала и решила уточнить.
— Что значит «где»? Страж, ты не думаешь, что твоя баба слишком тупая? И вообще, что это она себе позволяет? Зачем вмешивается, когда двое мужчин разговаривают?
— Отвечай на вопрос, — я снова вернул своему голосу спокойствие.
— Нет, вы что, правда, не знаете? И даже не догадываетесь? Ну, вы даёте, — Джорджик покачал головой. — Вы, люди, называете это место Бездна.
Глава 16
Новость о том, что мы оказались в Бездне, ненадолго вывела меня из равновесия. Все, что я знал об этом месте, ограничивалось легендами, и проповедями жрецов. Я совсем не так представлял себе это место, а представлял я его довольно часто, ведь праведником, как не крути, я не был. И вот теперь у меня есть возможность воочию убедиться в том, что Бездна действительно существует, но какая-то она неправильная. Меня ещё в то время, когда я был ребенком, учили, что Бездна — это место, куда попадают грешные души, не принятые в небесные чертоги Богом. И, правда, зачем Богу неугодные душонки? А вот на корм демонам любая душа сгодится.