– Но… – Я не успеваю закончить. Эльф выходит за дверь с поспешностью, которой я не замечала у него прежде. Я бросаю взгляд на Крюка. Тихо заскулив, волк наклоняет голову в ответ. – Я тоже его не понимаю.
Волк встает, потягивается, а затем подходит и садится туда, где только что находился Эльдас. Я прислоняюсь к зверю для поддержки, и он мягко фыркает. Но не двигается с места. Крюк не уходит, даже когда я засыпаю, привалившись к его пушистому боку.
Двадцать один
На следующее утро Ринни, как обычно, приходит ко мне в комнату. Но ничего не говорит, обнаружив меня спящей на полу. На самом деле она какая-то пугающе тихая.
После вчерашнего Крюк все еще кажется вялым, и я прошу его остаться в моих комнатах. Он даже не противится, а я начинаю прикидывать, что мы с Уиллоу сможем сделать в лаборатории, чтобы мой спутник почувствовал себя лучше.
– Ринни, насчет вчерашнего… – завожу я разговор по пути в тронный зал. Она даже не поворачивается в мою сторону. – Я хочу перед тобой извиниться.
Эльфийка ничего не говорит.
– Ты была права, – продолжаю я, вложив в слова всю искренность, на которую только способна. – Я ошибалась. Нам следовало остаться в замке.
И снова молчание.
– Ринни…
– Я буду ждать, пока вы не закончите с королем, а потом отведу вас к Уиллоу, – произносит Ринни ровным, лишенным всяких эмоций голосом. С гневом было бы легче справиться.
– Я сама смогу добраться до Уиллоу.
– Его величество велел не оставлять вас без сопровождения даже в замке. Тем не менее лучше бы вы поторопились, поскольку мне нужно обсудить с другими главами рыцарей вопросы, касающиеся безопасности и патрулирования улиц.
– Но Эльдас вроде бы считает, что теперь, с отъездом делегации, в замке будет безопасно.
– Так повелел наш король. – Ринни останавливается возле двери в тронный зал. – И не нам идти против его желаний.
Ринни не дает мне возможности сказать что-либо еще и провожает в тронный зал на очередное утреннее занятие по магии.
Эльдас снова кажется отстраненным. Будто бы каждый раз, когда он хоть немного приближается ко мне, при следующей встрече с избытком возмещает это расстояние. Он все время находится в нескольких шагах от меня. Отчего я лишь отчетливей вспоминаю его прикосновения на первом настоящем занятии по магии.
Наверное, мне же будет лучше держаться от него подальше. Ведь этот мужчина разорвал другого на части. Но пропасть между нами лишь вызывает озноб. Есть нечто превыше воспоминаний о том, на что он способен. И мне вновь хочется увидеть нежного мужчину, приходившего ко мне в комнату прошлым вечером. Но я не знаю, где и как его отыскать.
Моя магия ведет себя так же, как эмоции. Время от времени она слушается моей воли и его наставлений. Я продолжаю изучать трон из секвойи, пытаясь понять природу темного пятна. Но магии хватает ненадолго. Мне удается обнаружить лишь то, что именно из этого места, похоже, вырос трон.
Решив, что мы закончили, Эльдас уходит, не сказав ни слова. Он даже не дает мне возможности поговорить о вчерашнем. Обхватив себя руками, я направляюсь в лабораторию. Ринни молча идет рядом со мной.
К счастью, хотя бы Уиллоу ведет себя нормально.
Он слушает, когда я рассказываю о случившемся в городе, позволяя выразить все сбивающие с толку чувства, поселившиеся во мне со вчерашнего дня.
– Фейри совсем спятили, – вздыхает он после моего рассказа. – Печально, потому что у них весьма интересная магия и традиции. Я слышал, что некоторые ритуалы, направленные на поддержание способностей, длятся по несколько дней. Порой фейри годами собирают для них предметы. А сами ритуалы наполнены танцами, погружением в себя, а иногда и кровавыми состязаниями.
Мне даже думать не хочется о крови.
– Я знаю, как эльфы любят традиции, – говорю я, пытаясь отогнать страшные мысли.
Хмыкнув, Уиллоу тянется через лабораторный стол и сжимает мне руку.
– Я рад, что с тобой все в порядке.
– Я тоже. Но, боюсь, я доставила Ринни кучу проблем.
– Уж с кем с кем, а с Ринни точно будет все хорошо. Нет ни малейшего шанса, отсюда и до Завесы, что Эльдас когда-либо накажет Ринни.
Я вновь переношусь в ту тайную комнатку, откуда подглядывала за тронным залом. Вижу ладонь Ринни на щеке Эльдаса. Благодаря дневникам я уже убедилась в словах Харроу. Эльфийские короли заводят любовниц. И тут же в мыслях рождается вопрос, на который очень нужно получить ответ.
– Что связывает Эльдаса с Ринни? – набираюсь я храбрости спросить.
– Ринни – его правая рука и командир армии Лафайра.
– И она попусту тратит свое время, защищая меня.
Ухмыляясь, Уиллоу щелкает меня по носу. Я не могу сдержать улыбку.
– Прекрати. Ты Людская королева. Защищать тебя – вовсе не пустая трата времени. Скорее величайшая честь.
Я вздыхаю и задаю предыдущий вопрос немного иначе.
– Эльдас и Ринни… близки?
Уиллоу моргает несколько раз. Ему явно становится не по себе.
– Луэлла, о короле эльфов такого не спрашивают.
– Представь, что я просто женщина и хочу знать о мужчине, за которого вышла замуж.
– Но я правда ничего не знаю. Я не сую нос в королевские дела. Лучше спроси кого-нибудь из них. А меня это не касается.
Я задумчиво барабаню пальцами по столу.
– Знаешь, это отличная мысль, Уиллоу. Думаю, когда мы закончим, я поговорю с Ринни.
– Ты это серьезно?
– Вполне.
Уиллоу нервно чешет голову.
– Ладно, но, если пойдешь к ней, давай сперва приготовим цитрусовые пирожные.
– Цитрусовые пирожные?
– Ринни их больше всего любит.
– Откуда ты знаешь?
– Я бывал в замке практически с рождения. Я рос здесь с Поппи, учился, чтобы стать следующим замковым целителем. И… полагаю, кое-что слышал о тех немногих, кто тоже находился внутри. – Он пожимает плечами.
Но если он «кое-что слышал», то вполне мог знать правду о Ринни и Эльдасе. Я едва сдерживаюсь, чтобы не сказать об этом. Но все же справляюсь с собой. Уиллоу прав, это не его дело. И некоторые вопросы лучше задавать непосредственным участникам.
В конце дня Уиллоу ведет меня в комнату Ринни, прихватив небольшую коробку лимонных и апельсиновых пирожных, на приготовление которых мы потратили довольно много времени. Он также настоял, чтобы собрать небольшой мешочек с лакомствами для Крюка. Позже посмотрим, понравятся ли они волку. Надеюсь, после них зверь полностью придет в норму.
Мы останавливаемся возле комнаты Ринни. Глубоко вздохнув, я стучу в дверь.
– Да? – На пороге появляется Ринни. На ней длинная рубаха, подвязанная поясом вокруг талии. Привычные доспехи сменились свободной одеждой с пятнами краски. Полагаю, ей это идет. Ринни переводит взгляд с меня на Уиллоу. – Что вы здесь делаете?
– Она настояла, – быстро поясняет Уиллоу.
– Нам нужно поговорить. – Я без разрешения врываюсь в комнату.
– Ладно… – Обменявшись еще одним взглядом с Уиллоу, Ринни закрывает дверь. – Что вы хотели от меня, Ваше величество?
– Я хочу поговорить о… – Я резко замолкаю, не в силах найти больше слов. Взгляд падает на портрет, над которым работает эльфийка. Я вижу пару знакомых теплых глаз и легкую, загадочную улыбку. Детали выписаны просто невероятно. Хотя картина тут же становится незаконченной, когда с изображенного на нем лица, моего собственного, начинает стекать краска. – Ты рисуешь… меня?
– Да. – Ринни вытирает руки тряпкой. – Мне поручили.
– Кто?
– А как вы думаете? – Ринни прочищает горло и вновь возвращается к официальному тону. – Я хотела сказать, Ваше величество, что эту картину мне заказал сам король эльфов.
Эльдасу нужен мой портрет? Для чего? Я перевожу взгляд с Ринни на картину.
«По одному вопросу зараз».
Я протягиваю коробку с пирожными.
– Предложение мира и извинения.
– Что это? – Ринни недоверчиво берет коробку. – Ох уж этот Уиллоу, – рычит она, увидев, что внутри.
– Он сказал, ты любишь цитрусовые пирожные, – торопливо поясняю я.
– Да, люблю. – Но, произнося эти слова, Ринни выглядит сердитой. Отодвинув в сторону лежащие на столе краски, она ставит коробку и тут же запихивает пирожное в рот. – Мне просто не нравится, что он поделился с вами моей единственной слабостью.
Я смеюсь.
– Ну, теперь, когда я хоть немного пробилась сквозь твою броню… Ринни, мне правда очень жаль.
Вздохнув, она берет второе пирожное.
– Хорошо, я принимаю ваши извинения.
– Спасибо. – Я вновь бросаю взгляд на картину, размышляя о другой причине, заставившей меня прийти. Если бы между Эльдасом и Ринни что-то было, вряд ли он бы попросил ее написать мой портрет. Это было бы попросту жестоко. – Мы снова друзья?
– О, все просто отлично, – резко бросает она. Я выдавливаю улыбку. – Полагаю, мы друзья.
– Хорошо, потому что я хочу кое-что спросить.
– Вперед. Еще осталось пять пирожных, а потом я вновь подниму защиту.
– Я хотела поговорить об Эльдасе.
Рука Ринни застывает. Итак, еще пять пирожных.
– А что с ним?
– Вы состоите в отношениях? – прямо спрашиваю я. Ринни не смотрит в мою сторону, и у меня шалят нервы. – Если и так, я понимаю. Или, может, ты просто к нему что-то чувствуешь? Мне хотелось бы знать. Я не собираюсь вставать у тебя на пути.
– Вы его жена, – осторожно говорит она, все еще не глядя на меня.
– Да, и мы совсем не похожи на обычную пару. – Я вздыхаю, ощутив внутри призрачную боль. Она пытается подавить надежду, неведомо каким образом начавшую прорастать во мне. – Я знаю, что король эльфов заводит любовниц. На самом деле в этом есть смысл. Обстоятельства нашей встречи вовсе не располагают к дружескому общению.
– Луэлла, я не собираюсь мешать тому, что зарождается между вами. – Чуть улыбнувшись, Ринни поднимает взгляд. – Мы не любовники. И у меня нет никакого желания когда-либо становиться любовницей Эльдаса.
– Нет? – медленно переспрашиваю я. – Но вы двое похожи… Как… – неловко мямлю я. Кажется, я все же надеялась, что ответ будет положительным. И, вероятно, искала причину, чтобы избавиться от чувства неудовлетворенности, зарождавшегося во мне всякий раз рядом с Эльдасом. – Между вами явно есть какая-то связь.