Что-то привлекло мое внимание- я взяла в руки акварельный портрет бледной, болезненной девушки с синими глазами и медно-русыми волосами. Девушка надменно и безучастно смотрела в угол портрета, на ее голову была надета такая огромная корона, что, казалось, ее тонкая шея подломится под такой тяжестью, а руки до локтей были унизаны драгоценными браслетами. "принцесса Александрина"- прочитала я надпись в уголке и с отвращением отбросила рисунок от себя. Совсем не похоже на меня!
— О, эта работа очень пользуется популярностью, раскупают, как горячие пирожки! — обрадовано затараторил продавец. — Такая грустная история! Совсем молодая девушка, и уже тронулась умом от стыда за злодеяния своих родителей. А потом ее и вовсе похитили, и принц Фердинанд был так добр, что посулил награду тому, кто поможет вернуть ее домой. Хотя, может, ее замучили муки совести за преступления родственников и она просто сбежала, не в силах глядеть в глаза людям.
— За какие такие преступления? — процедила я сквозь зубы, конвульсивно сжимая пальцы и мечтая ощутить под ними горло Фердинанда.
— Ну так ее семья столько лет грабила и притесняла народ Эггериона, — охотно пояснил художник, — а когда принц Фердинанд-освободитель сверг королевскую семью и их преступления выплыли наружу, она и тронулась умом от стыда. Все это дурная кровь, я вас скажу! В приличной семье чокнутых не бывает. Теперь принц наведет в этой стране порядок. У меня и его портретики есть, вот! — художник подсунул мне стопку других портретов- с тщательно выписанным бравым красавчиком в орденах, совершенно не похожим на настоящего, плешивого и полноватого Фердинанда. — Ох, он так благороден, представляете, он не винил принцессу в преступлениях ее родителей и даже хотел на ней жениться! А она, неблагодарная, сошла с ума. Хорошо, что принц принял бразды правления и скоро станет королем- такой неуравновешенной девице нельзя доверить управление государством. Ну так что, возьмете портретик принца, мисс? Девушки его хорошо раскупают, — угодливо улыбнулся художник.
— Возьму все его портреты, — отрывисто произнесла я, — Иен!
Иен расплатился с художником, и я первая двинулась под мост, на берег реки, мрачно сжимая в руках стопку портретов. Мерзавец! Захватил власть, и теперь распускает подобные слухи! Да при моих родителях народ процветал, налоги снизили вдвое, по всей стране открывались школы и больницы. Ненавижу вас, принц Фердинанд, ненавижу!
Найдя укромное местечко, я от души потопталась на портретах и затем один за другим выбросила их в реку. Акварельные краски тут же поплыли, и красивое нарисованное лицо расплылось и исказилось, приобретая больше сходства с оригиналом. Догнавший меня Иен молча стоял позади.
— Все это ложь, — пояснила я, хотя он ничего не спрашивал.
— Я знаю, — спокойно отозвался альв.
— Ненавижу его, ненавижу! Как он смеет распространять такие мерзкие слухи о моей семье? И обо мне! Сам сначала хотел насильно на мне жениться, а теперь объявил меня чокнутой! — я топнула ногой, и, не в силах больше сдерживаться, отвернулась и прерывисто вздохнула, пытаясь не разрыдаться.
— Александрина, — Иен за плечи развернул меня к себе и взял за руку, — Мы выдворим его из твоей страны, и ты будешь сидеть на троне, чего бы это не стоило. Обещаю. Ты мне веришь?
Он смотрел на меня серьезно и без тени иронии, и я кивнула.
— Ты же не можешь врать, — сдавлено отозвалась я и слабо улыбнулась одним краешком губ.
Иен за руку потянул меня из-под моста, — поднимать настроение, как он сказал, — и я послушно пошла следом. Вслед нам донесся горестный вопль — наверное, художник увидел свои работы, плывущие по реке.
— Варвары! — надрывался он. — Совсем ничего не понимают в настоящем искусстве!
Я бросила за спину виноватый взгляд и ускорила шаг. Художник же не виноват, что принц распускает лживые слухи. Кстати, а где он их услышал?
— Иен, ты же читаешь газеты. Там было про все это написано? — спросила я.
Он помедлил, но все-таки отозвался.
— Да, было. Я не хотел тебя расстраивать, вот и не говорил.
Я вздохнула. Да, читать подобные сплетни про свою семью- удовольствие ниже среднего, но тем не менее, я должна быть в курсе того, какую он ведет игру. Поэтому нужно сжать зубы и прочитать все-все газеты за последние пару недель.
— Принц Фердинанд-враг, — задумчиво отозвалась я, — и я должна быть в курсе его действий. Если генерал перед сражением не изучает данные о расположении вражеского войска, потому что ему не хочется на них смотреть, сможет ли он победить?
— Хорошо, — кинул мой спутник. — Тогда давай найдем кафе, и я достану тебе все последние газеты. Изучай на здоровье, мой генерал, — он шутливо козырнул, и я хмыкнула.
Глава 11
Уже вечерело, и нам все равно следовало искать место для ужина. Найдя уютное небольшое кафе с зелеными абажурами и такими же бархатными диванчиками, мы разместились там. Ноги после целого дня ходьбы гудели, и есть мне сильно не хотелось- по крайней мере, нормальную еду. Вот на тарелку пирожных для поднятия боевого духа я бы сейчас согласилась, однако Иен, со своей любовью к правильному питанию, все таки заказал нам нормальный ужин, пригрозив, что если не буду нормально есть, то скоро стану похожей на бледную немочь с портрета.
За едой мы не говорили ни о чем неприятном. Вяло поковырявшись в тарелке, я отставила ее в сторону и попросила официанта- тощего и высокого, как жердь-принести мне все газеты, которые у них есть. Сто раз извинившись и согнувшись так, что он стал напоминать уже не жердь, а вопросительный знак, мужчина сообщил, что газет у них нет никаких, дабы посетители не портили аппетит плохими новостями, потому что в этих газетах ничего хорошего, пользительного для пищеварения, не напишут.
— Я схожу, — Иен, уже разделавшийся со своей порцией, промокнул губы салфеткой и поднялся. — По пути сюда видел газетную стойку, вернусь через пять минут. А ты пока доедай нормальную еду. Пока все не съешь, никаких пирожных! — он шутливо погрозил пальцем, и я недовольно фыркнула. Воспитатель нашелся!
С сомнением окинув взглядом зал, словно раздумывая, можно ли бросить меня на пять минут в этом заведении, он все таки решил, что за это время я не влипну в неприятности, и вышел быстрым шагом. Я откинулась на мягкую бархатную спинку и приготовилась ждать, когда возле стола прозвучали шаги, и Иен снова материализовался возле столика. Приложив палец к губам, он поставил тарелку, полную самых разных пирожных, передо мной, и так же молча исчез.
Проводив его удивленным взглядом- а как же все лекции о здоровом питании? — я пожала плечами и с удовольствием принялась за первое пирожное- песочную корзиночку с нежным, тающим кремом. Второе — хрупкое, хрустящее безе с тягучей сладкой начинкой- оказалось не хуже. В компании со сладостями время пролетело незаметно, и когда Иен спустя десять минут опустился на диванчик напротив, от груды пирожных осталось всего одно- просто не было уже места его доесть.
— Вижу, ты не теряла времени зря, — тонко улыбнулся он, кивая на опустевшую тарелку.
— А что мне, смотреть на них, что ли? — Удивилась я. — Получилось купить газеты?
— Да, конечно, я ведь… — внезапно он замер на полуслове и, схватив с тарелки последнее пирожное, поднес к лицу и окинул внимательным взглядом. — Ты это уже ела? — напряженно спросил он.
— Ну да, — осторожно отозвалась я. — Три штуки, больше не смогла.
— Я же говорил, не есть ничего, что я не принесу лично, — прошипел он, его лицо странно исказилось.
— Так ты же мне их и принес! — растерянно отозвалась я. — Я и съела. Ты ушел, потом вернулся и поставил тарелку на стол, разве не так?
— Нет, — медленно произнес он. — Я не возвращался и ничего не приносил.
Его изумрудные глаза расширились от ужаса. Я похолодела- так это был не он? А кто же тогда?
— Этот человек выглядел как ты и был одет как ты, — медленно произнесла я. — Что не так с этими пирожными?
— Пойдем, — он вдруг резко поднялся и подал мне руку. — Быстрее, пока не поздно.
Я послушно встала и тут же упала обратно на стул- ноги почему то не слушались.
— Там был яд? — спросила я и тут же ответила сама себе:- Там был яд!!
— Не стоит медлить, — С подхватил меня на руки и быстрым, но ровным шагом направился прочь из кафе и обратно в гостиницу. Официант проводил нас озадаченным взглядом, но мы оплатили ужин сразу после того, как заказали, так что останавливать нас причин не было. Встреченные прохожие бросали на нас умиленные взгляды, кто-то со знанием дела крякнул: "Эх, молодожены!"
Пока мы шли, на замкнутом лице альва не отражалось ни одной эмоции, от чего мне становилось все жутче и жутче. Хоть я и не чувствовала боли, но его реакция пугала сильнее собственных ощущений, и странная слабость все усиливалась.
— Что это за яд? — нервно спросила я, подняв взгляд на Иена. Руками я обвила его шею, так что сейчас смотреть ему в лицо было не совсем удобно, — мне был виден лишь край щеки и ухо. — Ты можешь достать противоядие?
— Дурманный вереск, — нехотя отозвался он. — Из собранного поблизости с ним меда делают дурманящие напитки, а сама пыльца дурманного вереска ядовита.
— А разве такой вереск существует? — удивилась я. — Никогда не слышала.
— В вашем мире — нет, — он подчеркнул "вашем".-Это яд из Альхейма.
— Яд из вашего мира? Откуда он здесь? — недоуменно переспросила я.
— По всей видимости, привезли оттуда. Значит, кто-то из Альхейма замешан. Тот, кто смог притвориться мной и принес тебе пирожные с особой начинкой. Он не говорил с тобой?
— Нет, — я медленно качнула головой, вспоминая. — Ни слова не сказал.
— Чужой облик принять просто, — пояснил Иен, — а вот голос подделать- сложнее. — Внезапно он выругался на незнакомом, певучем языке- наверное, язык альвов. Я, конечно, не поняла смысла, но по тону было понятно, что это ругательство.
— Иен, ты же обещал не врать мне, — дрожащим голосом спросила я, — скажи, я умру?