— Жду подробностей от наместника в Варшуне. Гонец должен прибыть на днях. — Она выпила отвар до дна и отдала пустую кружку хозяину дома. — Фештан, у нас есть проблема посерьезнее. Людей нечем кормить. Наша казна погребена под огромным слоем камня, и я не знаю, осталось ли там хоть что-то. По улицам ходят искалеченные голодные люди. Они и раньше не жаловали эннийцев, но если узнают, что те виновны в катастрофе…
— Поднимут бунт, — продолжил за советницу Феш. — Многовато потрясений для одной страны в последнее время.
— Мы не справимся самостоятельно. Нужно просить помощи у соседей.
— У кого? У хайлигландцев, чей правитель отправил мою тетку на смерть и передал ее? У рундов?
— У империи. Или сторговаться с эннийцами. В конце концов они теперь нам должны.
Феш покачал головой.
— Помощь эннийцев примут не все, а империи сейчас не до нас. Там готовятся к своей войне.
— Но ничто не мешает спросить. Подумай об этом, Фештан, — настаивала Айша. — После уничтожения того шара из подземелья случилось нечто, чего мы не можем до конца понять. Он словно питал Ваг Ран жизнью. Не знаю, что будет дальше, но, видимо, теперь все станет сложнее. Мы слишком привыкли к старому укладу — обильным урожаям, мягкому солнцу, вечному лету. Понять бы, с чем еще был связан тот светящийся шар.
— Мне нужно поговорить с Тертием. Он пришел в себя?
— В сознании, но зрение к нему не вернулось. Сомневаюсь, что ситуация улучшится. Я не могу это исцелить. Это явно колдовское повреждение, а у меня в таких делах почти нет опыта. Не знаю, как с этим работать и куда смотреть. От эннийцев тоже толку немного: сюда прислали не целителей, а ученых.
Феш кивнул.
— Проведаю его. И этим вечером соберем то, что осталось от Шано Оддэ. Нужно договориться, как поступать дальше. Ты права: сами мы не справимся.
Айша слабо улыбнулась.
— Мне приглашать Даринию?
— Нет, я встречусь с Магистрессой отдельно. Нужно понимать, на какую компенсацию от Эннии можно рассчитывать.
— Если оная вообще будет.
Фештан отвернулся к окну и снова взглянул на руины. Солнце почти закатилось.
— Даринии нужна услуга, которую могу оказать только я. Посмотрим, как много она готова за нее заплатить.
Айша хмыкнула и покинула кресло. Выглядела она чуть бодрее.
— Ты полон сюрпризов, юный Толл, — тихо проговорила советница. — Возможно, Артанна не зря столько с тобой возилась.
По иронии судьбы резиденция Толлов — массивный домище, единогласно признанный вагранийским обществом старым и уродливым — превратилась во временный Дворец советников.
Здание из темного камня представляло собой обнесенную высоким забором крепость. Трехэтажное здание с симметричными крыльями возвышалось над обширным и чуть запущенным садом с древними изваяниями. Владения Толлов занимали целый городской квартал и даже по столичным меркам казались гигантскими.
До катастрофы Феш искренне желал избавиться от этой обузы. Здание было построено еще в те времена, когда знатные Дома обитали в одном месте целым кланом. Бывало, что в поместье одновременно проживало до сотни человек. Не резиденции, а маленькие города внутри столицы. Некогда такой подход был продиктован стремлением к безопасности: члены Шано Оддэ сотрудничали друг с другом лишь номинально. На деле каждый из Домов, что был представлен в высшем вагранийском совете, имел свои цели и боролся за собственную выгоду. Главы семей в первую очередь заботились о сохранности имущества и жизней домочадцев, ибо конфликты и нападения одних Домов на другие редкостью не являлись. Не здания — замки формировали облик центра столицы. Теперь большая их часть лежала в руинах, погребя под собой половину действующего Шано Оддэ и наследников правящих Домов.
Имение Толлов было построено во времена раздоров и пришло в упадок очень давно, однако землетрясение почти не уничтожило того, что и так подточило время. Едва переехав, Феш поднял старые книги и обнаружил, что даже его деду этот дом обходился слишком дорого. Но Гириштан нар Толл каким-то чудом справлялся, да и имя Толлов предполагало верность старым порядкам, а владение подобным имением ярче всего свидетельствовало о благоденствии рода Толлов. После казни Гириштана и Валгиша дом некоторое время пустовал, а затем был передан другой знатной семье — который, впрочем, также не хватило средств на его содержание. И, наконец, когда Фештан получил свое родовое гнездо обратно, он обнаружил, что платить за него было нечем даже с учетом восстановления прав на владения в других областях Ваг Рана. Такое отныне могли позволить себе лишь короли.
Толлов осталось лишь двое. У Фештана и Рошаны не было потребности в большой охране и армии слуг. Множество комнат копили пыль уже даже без надежды на появление жильцов. В западное крыло они почти не заходили. Фештан всерьез подумывал взять ссуду в банке и снести половину дома, чтобы сократить будущие расходы.
Но землетрясение внесло свои коррективы. Теперь имение Толлов кишело внезапно лишившейся домов знатью.
Владения советников располагались близ Валг дун Шано, и это престижное расположение обернулось для большинства из них трагедией. Имение Дома Фелмх ушло под землю вместе со всеми домочадцами. В живых остался лишь юный наследник, готовившийся к инициации в горах. Фештан перевез юношу к себе и спешно назначил его новым Шано. Владения Айши пострадали так, что ей пришлось искать временное убежище у Толлов. Эннийцы, лишившись половины флота и людей, перебрались из полуразрушенных гостиниц к Толлам. Все, кто мог, отправили родичей подальше от столицы в надежде, что катастрофа пощадила север.
Феш оказался не готов к приему такого количества гостей. Ни мебели, ни постелей, ни припасов. Постояльцы тащили к Толлам все, что удалось спасти, и обустраивались как могли, понимая, что вернуться в родные жилища смогут еще нескоро. Рошана нар Толл оказывала гостеприимство всем, превратив кров в способ достижения власти. Фештану ее амбиции в сложившихся обстоятельствах казались неуместными — пока что он просто пытался восстановить сообщение между городом и окрестностями.
Он спускался на нижний этаж, аккуратно придерживая подсвечник — свечей не хватало, и приходилось экономить каждый огарок. Тертия застать бодрствующим не удалось: магус спал почти все время, накачанный обезболивающими отварами. Остальные Магусы лишь разводили руками, но сходились в одном: их глава выжил чудом, глаза ему выжгло подчистую, и остаток жизни Магусу суждено провести во тьме.
В общем зале накрывали столы для позднего ужина. Парадное помещение превратили в смесь лазарета и полевой кухни: в камине грели воду, на протянутых веревках сушили тряпки и бинты. В воздухе витали запахи похлебки, снадобий и гари. Оживленный говор заглушали стоны раненых. Феш взмахом руки привлек внимание сновавшей между лежанок Айши и кивнул в сторону двери, что вела в малый зал:
— Мы собираемся. Подходи.
Айша наспех вытерла руки полотенцем и последовала за хозяином.
— Они собрались сжигать трупы на площади перед дворцом, — шепнула она ему на ухо. — Не успевают отвозить всех за стены.
— Лучше так, чем гниль и болезни.
Феш распахнул двери и пропустил Айшу вперед. Ожидавшие их советники поднялись, чтобы поприветствовать вошедших. Феш замер в дверях.
— Совсем дети…
Половина новых советников еще даже не начали седеть. Мальчишки и девицы — темноволосые, большеглазые, напуганные внезапно свалившейся ответственностью.
Феш поманил Айшу к себе.
— Это Шано Оддэ, а не ясли, — прошипел он. — Какие решения они могут принять, если сами не понимают, кем стали?
— Мы прекрасно понимаем. — Юный ваграниец, облаченный в цвета Дома Чешон, шагнул ему навстречу. — Да, мы еще дети, особенно по вагранийским меркам. Но мы — дети Шано. Кого-то из нас готовили к будущему заседанию, кто-то не мог и рассчитывать править. Но каждый из тех, кто сейчас предстал перед вами, оказался здесь лишь потому, что иного решения нет. Мы благодарны Шано Толлу и другим советникам за доверие и кров. Мы понимаем, что спроса с нас немного. И мы прекрасно понимаем, что вы рассчитывали не на такую помощь. И все же хочу уверить: всем нам, — юный Чешон обвел рукой молодняк, — всем нам пришлось очень быстро повзрослеть. Мы быстро учимся и очень хотим помочь.
Фештан пристально глядел на юношу, скрестив руки на груди.
— Ты Гавиш нар Чешон? — спросил он, шагнув к нему.
— Да. Единственный сын своего отца. Родители погибли при обрушении Валг дун Шано.
Феш взглянул на старших советников, встретился глазами с Айшей и матерью. А затем протянул Гавишу руку.
— Добро пожаловать в Шано Оддэ, Гавиш нар Чешон. — Он посмотрел на остальных. — Мы рады видеть всех вас в совете. Жаль, что всем вам придется взвалить на свои плечи такой груз столь рано, но отныне будущее наших земель зависит от вас.
Из шеренги юнцов выступила черноволосая девушка — худая и гибкая, как ивовая ветвь.
— Мы не подведем, — заявила она. — Эшелла ан Хавшор. Я осталась последней из прямых потомков.
Фештан заметил, что ладони Гавиша и этой девицы соприкоснулись. Видимо, их Дома имели планы на союз.
Остальные — Феш насчитал еще пятерых юнцов — по очереди представились и принесли наивные клятвы верности.
Айша прочистила горло и жестом пригласила всех занять места за столом.
— С церемониями покончено, — громко и властно, словно и не валилась с ног от усталости, проговорила она. — Теперь за дело. Сегодня нам нужно определить план дальнейших действия. И прежде, чем мы приступим к обсуждениям, я хочу предупредить новоприбывших: интересы Шано — это интересы всей страны. Забудьте о распрях и вражде с другими Домами. Пропускайте мимо ушей слухи и верьте только фактам, что можно доказать. Больше нет места старым обидам и подозрениям. Сейчас всякий, кто может оказать помощь, станет нашим другом. Может выйти, что и выбирать нам будет не из чего — и тогда да помогут нам небеса. Помните об этом, юные Шано. Принимайте решения, которые поддержали бы ваши старшие родичи.