Я уже говорила, что Арбатов — дьявол?
Говорила.
Но повторюсь.
Руслан — истинный Сатана. Дьявол искушения! Вот он кто. А еще тот, кто подмечает всё до последней детали.
На ум приходит умная фраза, озвученная Харви Маккеем в книге «Как уцелеть среди акул». Хорошая, кстати, книжка, как раз про таких акул бизнеса, как Арбатов.
Так вот, там автор излагает простую, но довольно умную, по моему мнению, мысль: «Мелочи не играют решающей роли. Они решают — ВСЁ»
Вот так и у нас с Русланом Германовичем происходит. Детали, мелочи, элементы кусочки, паззлы... как ни назови, он улавливает каждую составляющую, запоминает, а потом, когда не ждешь, обозначает свою осведомленность.
И если я думаю, что больше мужчина за утро уже ничем не сможет меня удивить, ну-да, ну-да, Арина, думай так дальше.
— Мне нравится твоя улыбка. Именно такая. Открытая и искренняя.
Мы пьем кофе на веранде в тени навеса, когда Руслан это произносит. В отличие от мужчины, который совершенно не скрывает, что смотрит только на меня, я любуюсь океаном.
Чувствую жар на коже не только от влажного горячего воздуха, но и от пронзительных графитовых глаз, но на провокацию не поддаюсь.
— А у меня бывают другие? Неискренние? — осмеливаюсь поинтересоваться, когда фраза обрывается, словно незаконченная.
Признайтесь, ну кто из нас в здравом уме не хочет послушать о себе что-то интересное из уст человека, которому симпатизирует?
Я - точно хочу.
— Бывают и часто, — Руслан Германович не держит интриги и отвечает без раздумий. — На светских мероприятиях у тебя не улыбки, а одни усмешки. Еще проскальзывает ехидство, а зачастую оскалы. Выглядит это тоже симпатично, но искусственно. Искренность же мелькает очень редко и лишь для избранных.
Киваю, так и не поворачивая головы. Критика принимается, тем более, она правдива. Поражает другое. То, к чему именно он подводит, начав такой диалог.
— Кстати, Арина, сегодня у меня есть повод для твоей искренней радости. Одному из твоих подопечных вчера сделали операцию по пересадке кожи. И заказали протез на ногу.
Что?
— Па-ше? Паше Ромашкину?
Боже, не знаю, каким чудом умудряюсь не уронить чашку, а донести до стола. Руки ходуном ходят.
Со своими заморочками я немного выпала из графика. Забылась. Потерялась в днях и пропустила такое важное.
— Неужели я перепутала сроки? Ужас, как стыдно! — шепчу, прикрывая рот ладонью,
- Руслан, но как он? Что говорят врачи? Всё будет хорошо?
Поворачиваюсь к Арбатову всем корпусом, забывая, что не собиралась этого делать. Какое не смотреть? Да я его взглядом прожечь готова, только бы узнать всё точно и с подробностями.
— Арина, ты меня не услышала? — Сатана даже в такой момент остаётся собой.
Спокойный, непробиваемый и невозмутимый. — Я же тебе уже сказал: у меня есть повод для…
— для моей искренней радости, — повторяю, как хорошая ученица за преподавателем. — То есть, с мальчонкой всё хорошо? Правда?
Часто-часто моргаю. Только бы не зареветь. Но куда там?
Эмоции шпарят, эмоции душат.
Это ж такое важное дело. И оно уже сделано. А я... уф!
— Правда. Всё хорошо. И сроки ты не забыла. Просто у трансплантологов появилось окошко на более близкую дату, и они добродушно согласились провести пересадку раньше.
Киваю на каждое заявление. Улыбаюсь, как сумасшедшая, и еле сдерживаюсь, чтобы не рвануть и не обнять мужчину.
Он... он невозможный!
Он удивительный!
Потому что делает так, как считает нужным. И делает так невероятно много. Окошко появилось. . у трансплантологов... ну да, конечно!
Верю? Нет.
Чушь. У них забито всё под завязку. Очереди на полгода вперед.
Не удивлюсь, если снова личные связи подтягивал.
А что касается умалчивания. И тут меня просчитал. Я бы не смогла улететь. Если бы знала, непременно рванула бы в больницу к малышу. А он избавил и от переживаний, и от бессонных часов в неведении.
— Арбатов, ты... ты невероятно добрый, — всё-таки не сдерживаюсь, подрываюсь из кресла и, обняв мужчину за шею, звонко целую его в колючую щеку, при это второй рукой продолжаю размазывать слезы радости. — Ты замечательный.
— Стоп, стоп, стоп, — меня ловят за талию и, как пушинку, усаживают к себе на колени. — Давай-ка, дорогая, успокаивайся. Вдох и глубокий выдох... Ага, давай-давай, еще раз.. Вдох.. выдох. Арина, ты врача слышала? Никаких эмоциональных встрясок после сотрясения. А ты чего устроила?
— Я от радости, — шумно выдохнув, шире растягиваю до сих пор дрожащие губы.
— С такой радостью я тебе до полного восстановления вообще больше ничего говорить не стану, — выдает сурово. — И запомни: я — не добрый и не потрясающий.
Всё, что я делаю, я делаю, если мне это выгодно. Так что на будущее — не переоценивай меня зазря.
— Угу, - киваю, соглашаясь, в душе при этом остаюсь при своем мнении.
Руслан же, поняв, что пик нервного срыва остался позади, как ни в чем не бывало интересуется.
— Пойдем завтракать в ресторан? Или сюда закажем?
45.
Неделя на острове Маэ пролетает как один миг.
Всё потому, что Руслан, как истинный бизнесмен, для которого выражение «время —деньги» — это не красивая фраза, а принцип жизни, очень насыщенно и вместе с тем грамотно планирует наш отдых.
— Ты же помнишь, что сказал твой лечащий врач? — прищуривается он во время первого совместного завтрака, откладывая нож и вилку на тарелку.
— Да. Принимать витамины строго по часам четыре раза в день и не пропускать.
— И постараться первое время не уходить в отрыв на солнце, а поберечься. Так? —добавляет, потянувшись за стаканом с апельсиновым соком.
— Верно.
— И особо не переутомляться?
— Ага, точно.
— Тогда у меня к тебе два предложения. Первое. Вместо того, чтобы сидеть и скучать под навесом в дневные часы, приглашаю покататься по острову, полюбоваться местными достопримечательностями и посетить деревню ремесленников. Уверен, тебе там понравится, — звучит, как обещание, да и блеск в глазах добавляет словам загадочности.
Киваю.
— 0, я с удовольствием.
Побывать в удивительном месте — я всеми руками «за». А вдруг больше не удастся?
— Еще, чтобы понимать, — Руслан Германович подпирает подбородок рукой, — ты какой вид отдыха всё же предпочитаешь? Активный или пассивный?
Интересные вопросы. Непраздные, а нацеленные на получение информации, которая как будто может ему быть полезна в будущем.
Отправляю в рот последний кусочек блина, с завернутыми внутрь засахаренными фруктами, и, прожевав, откидываюсь на спинку плетеного кресла.
— Наверное, всё же микс, — выдаю, поразмыслив. — Не представляю, как можно неделю лежать и греть бока на солнышке. Это скучно. Я с удовольствием поваляюсь в шезлонге дня два, ну три, читая книжку, но семь суток — нет, точно перебор. От такого времяпрепровождения скорее устану, чем отдохну. В то же время носиться сломя голову с экскурсии на экскурсию -не уверена, что потяну.
Мне кажется, всё хорошо в меру.
Под конец речи, с улыбкой пожимаю плечами.
Не знаю, радует ли мой ответ Арбатова или нет, его выражение лица нисколько не меняется, оставаясь по-прежнему для меня загадочным. Потому, чтобы не заморачиваться, сама меняю тему:
— А какое предложение номер два?
Вот тут уже происходит преображение. На мужских губах расцветает предвкушающая ухмылка демона. Жду очередной провокации и не ошибаюсь.
— Арин... — начинает загадочно и замолкает на секунду.
Замираю вместе с ним. Ожидаю чего угодно, это же Сатана. И всё же он умудряется шокировать инициативой, которая касается…
— Согласись, что витамины по часам — это совсем неудобно, да и забыть при них очень легко. У меня другая идея. Инъекции. Один раз в день. Вечером. Тебе по курсу осталось доделать всего пять штук. Так вот, предлагаю заменить таблетки уколами.
Поскольку инъекций не боюсь, мысль мне нравится. Так действительно проще.
— Надо искать медсестру? — уточняю, соглашаясь.
— Нет, не надо. Я сам справлюсь, — и, глядя в мои широко распахнутые глаза, мурлыкает, — не переживай, я умею их ставить аккуратно и не больно. Зося никогда не жалуется.
Сглатываю.
НУ раз Зося не жалуется…
Перед глазами мелькает картинка, где Руслан, держа в одной руке шприц, в другой спиртовую салфетку, стягивает с лица медицинскую маску, подмигивает и командует: «Иди сюда, девочка».
Сердце срывается в галоп.
0й, мамочки!
— Уколы же будут под лопатку? — предполагаю с заискивающей улыбкой.
Мы как раз собираемся вставать, чтобы покинуть ресторан.
— Нет, Ариш. В ягодичную мышцу.
Услышав бескомпромиссное обещание, радуюсь одному положительному факту —хорошо, что сижу в этот момент... иначе точно бы или споткнулась, или рухнула наземь.
Если не считать того, что по вечерам моя пятая точка становится объектом пристального внимания Руслана Германовича, от чего я постоянно чувствую себя не в своей тарелке, то всё остальное время проходит замечательно.
В первый день мы посещаем город Викторию, где любуемся знаковой достопримечательностью острова — местной копией Биг-Бэна. Она в разы меньше оригинала и почему-то выкрашена в серый цвет. Позже посещаем картинную галерею довольно известного местного художника Адамса и индуистский храм в центре столицы. Я не устаю глазеть по сторонам и снимать все вокруг, чувствуя себя Алисой в стране чудес. В какой-то момент Руслан, усмехаясь и качая головой, забирает мой телефон, чтобы начать фотографировать уже меня.
А что я?
Я позирую. Улыбаюсь, отдыхаю душой и стараюсь не думать о том, что ждет по возвращении в реальность.
Весь следующий день мы проводим в деревне ремесленников. Впервые столкнувшись со своеобразной традицией сейшельцев давать сдачу небольшими бумажными разноцветными комочками, остаюсь в глубоком недоумении. Арбатов лишь потешается на мою удивленную моську, но поясняет: