Разбираю записи и очень радуюсь, что несколько представителей бизнес-элиты из постоянных спонсоров успели дать согласие на участие в торгах.
Кто-то пообещал предоставить в лоты личное имущество. Кто-то прийти и поиграть со ставками, тем самым оказав финансовую помочь больным детишкам. Кто-то и то и другое. Молодцы.
До конца рабочей недели в основном занимаюсь обзвонами и личными встречами.
Большинство, с кем веду сотрудничество — участники светских тусовок, выставок и званых вечеров, где бываю сама. С кем-то знакома хорошо, с кем-то шапочно. Но то и другое несомненно помогает. Хотя мухлевать я тоже не стесняюсь. В ход идет и лесть, и уговоры, и громкие фамилии тех, кто уже дал гарантированное согласие и подписал документы.
Я обрисовываю гипотетическим меценатам предстоящее мероприятие, обещаю масштабность и непременное освещение события в СМИ, индивидуальную рекламу, интересный вечер, отменный банкет... и практически от восьмидесяти процентов оппонентов слышу безоговорочное «да».
— Мне кажется, их больше интересует не возможность помочь в благом деле, а побывать на самом мероприятии. Твоя фамилия в купе с фамилией Сергея Владимировича творит чудеса, — шучу, рассказывая Руслану о собственных наблюдениях. — Нет, правда, стоит в разговоре упомянуть, что одним из спонсоров является Зотов, а фирма Арбатова предоставляет площадку и сопровождение, как дальше говорить уже необязательно — оппоненты принимаются кивать и поддакивать.
— Тебя это волнует или задевает? — Руслан как обычно зрит в корень, улавливая скрытый сарказм.
— Беспокоит, — откладываю вилку и тянусь за салфеткой.
Мы ужинаем в ресторане, куда меня привозит сам «любовник», забрав вечером с работы.
Радует, что в этот раз он выбирает не кричащее роскошью заведение, а маленькое, уютное местечко. Тихое, спокойное, но с удивительно вкусной кухней и ненавязчивым обслуживанием.
— Беспокоит? Что именно?
Руслан опускает приборы на тарелку, отпивает глоток воды из стакана и откидывается на спинку дивана, собираясь внимательно меня слушать.
— Я бессовестно эксплуатирую твою фамилию, — признаюсь со вздохом, а после загибаю пальцы, перечисляя другие прегрешения. — К тому же столько, сколько ты вкладываешь, вновь мне помогая, это огромные деньги. И помещение... и банкет, и обслуживание... и уборка... и эксплуатация Эльзы... и прочие хлопоты.
— А если это приятные хлопоты?
Усмехается, нисколько не проникаясь моими тревогами. Щелкает пальцами, подзывая официанта и заказывает мне яблочный штрудель и большую чашку капучино, а себе черный кофе и всё.
— Приятные? — переспрашиваю недоверчиво, когда вновь остаемся вдвоем. — Ты шутишь? Я чувствую себя наглой рыбой-прилипалой, Руслан. А ты еще и подписание договора о передаче тебе прав на коллекцию автомобилей откладываешь.
— Хочешь от меня поскорее отделаться? — прищуривается, чуть подаваясь вперед.
Замираю.
Отделаться?
— Нет! Нет! я... - шумно выдыхаю, потирая переносицу. — Боюсь, я с тобой за целую жизнь не рассчитаюсь. Столько раз уже помог и снова продолжаешь помогать... а теперь еще ремонт в квартире оплачиваешь.
— Потому что там погром, Арина. Жить в руинах невозможно.
Киваю и в расстройстве прикусываю губу.
Да, в первый момент, когда вошла в бывшую дядину квартиру, ужаснулась.
Разломанная мебель, оборванные с мясом карнизы, раскиданные по полу вещи содранные со стен обои и всюду грязь, словно стадо бизонов топталось.
Господи, они даже бачок от унитаза умудрились расколоть. Наверное, наркотики и там для вида искали.
Одним словом, хаос. Полнейший.
Мое желание съехать от Арбатова и создать между нами дистанцию потерпело полное фиаско пять дней назад. А он как будто даже не расстроился. И вместо косметического ремонта затеял какой-то грандиозный.
Несколько раз нервно дергаю за кончик косы и качаю головой.
— Руслан, пойми, я не могу постоянно жить у тебя и мешаться. Это неправильно. Ты взрослый мужчина, у которого есть потребности и желания... — заминаюсь, разглядывая руки, — в общем, мне кажется, что будет лучше, если я перееду в гостиницу и не буду тебя ограничивать.
Озвучив гениальную в своем понимании идею, вскидываю взгляд и замираю.
— Арин, вот уж не думал, что в твоей красивой голове звездец, какие большие тараканы, — Арбатов подается вперед. Четко ощущаю, как он злится. — Считаешь, что я — похотливый кобель и не смогу держать себя в руках еще девять дней? А может, в себе сомневаешься?
— Я... нет... погоди, — прикладываю ладони к горящим щекам, жалея, что начала разговор в неправильном месте в неправильное время... и вообще его завела, —девять дней... ты так про них говоришь, будто, как только я получу свидетельство о разводе, то в тот же день.
— Договаривай.
— Руслан.
— Что Руслан? Закину на плечо, унесу в пещеру и присвою... много раз? —усмехается.
— А если так?
Мамочки, вот это откровения. И почему мне кажется, что его шутки — это не шутки?
— Не если... а так и будет, красивая. Я тебя хочу, Арина. Это не новость. И да, как
только пройдут эти самые девять дней, меня ничто не остановит. Так что готовься, моя хорошая, никуда от меня не денешься.
— Звучит, как угроза, — но вместо того, чтобы продолжать заикаться, усмехаюсь. —Господи, какой же ты:
— Пошлый? — подсказывает, почесывая языком клык.
— Прямолинейный.
— А разве я тебе не за это нравлюсь?
И за это тоже, но отвечать не тороплюсь. Вглядываюсь в темные самодовольные глаза и интересуюсь.
— Руслан, а ты не боишься разочароваться?
— В чём?
— В том, что придумал в своей голове совершенно неправильный образ. Что ждешь в постели фейерверка и страсти, а в итоге получишь унылое бревно.
— А ты в постели... бревно?
Зараза! Он так проникновенно смотрит, когда подначивает, что останавливается дыхание. Взгляд глаза в глаза длится с минуту, за которую несколько раз открываю и закрываю рот, так и не понимая, что всё же хочу сказать.
Засмеяться или послать с голым задом в пустыню.
Вот реально человек без тормозов, который готов всегда и везде обсуждать любую тему. Без стоп-листа, без комплексов, без реверансов, без увиливаний.
— Ариш, давай же, девочка, удиви мыслями, — ехидничает, не скрывая чертей, пляшущих румбу в графитовых омутах.
— Знаешь, Руслан, — нервно сглатываю и, пока не передумала, выпаливаю, — все зависит от ситуации в целом и от того, кто находится рядом. Любой человек, даже самый активный в сексе, в определенный момент времени может лежать в кровати поленом и не подавать признаков жизни. А уже через день или два преподавать, группе адептов Камасутру, наяривая, как в последний раз в жизни.
Тишина после моих слов длится недолго. А дальше случается невероятное. Руслан хохочет! Запрокидывает голову и ржет в голос.
Еще недавно я была уверена, что он улыбаться-то толком не умеет. Только кривит свои отвратительные усмешки и лишь очень дозировано выдает искренность.
Сейчас она у него зашкаливает, а я не могу насмотреться.
Невероятное перевоплощение. Запредельное по адреналину.
— Арина, ты — просто нечто, — произносит мужчина, чуть успокаиваясь и прикрывая кулаком губы. — Не знаю, расстрою тебя или обрадую, милая, но можно быть унылым бревном, однако, самым лучшим и прекрасным событием в чьей-то жизни, а можно сексуальной кошечкой, которую забывают уже через десять минут.
51.
— В три у нас гости. Ты успеешь вернуться? — уточняет Руслан за завтраком в субботу.
Он, как истинный жаворонок, отвратительно бодр и свеж после пробежки и душа. Я же, совсем недавно разлепившая глаза, чувствую себя медленно моргающей совой.
Десять утра. Неудивительно.
Для выходного дня по моим меркам — это относительно рано. И я бы с удовольствием еще повалялась в кровати часик или два, но вчера обещала Альбине Скворцовой навестить в клинике Катюшку, а позже договорилась о встрече с Ольгой Павловной Стрельцовой у Паши Ромашкина.
— Должна успеть, — прикрываю зевок ладонью и тянусь за сыром, чтобы сделать бутерброд.
— Я буду ждать, — обещает Арбатов, с довольной миной наблюдая за моими попытками пробудиться за счет кофе. - Может, всё же займешься со мной утренними пробежками? И утро станет не таким унылым.
Играет бровями.
Этот вопрос он задает мне уже не в первый раз, но, как и прежде, получает однозначный отказ.
— Нет уж, спасибо. Я пас, — открещиваюсь от щедрого предложения. — И зимой холодные обливания предлагать тоже не стоит.
Про зиму добавляю без задней мысли, просто к слову приходится. Зато Руслан не пропускает мимо.
— Мне нравится, что ты уже строишь планы нашего совместного будущего.
Подкалывает, наблюдая.
— Я не строю, тебе показалось, — прячу глаза в чашке ароматного напитка.
Всё-таки проснуться получается. С Арбатовым мой язык зачастую становится моим врагом. То и дело норовит ляпнуть какую-то... несуразицу.
— Да? Жаль, — ухмыляется мужчина, явно нисколько ни о чем не жалея, — тогда можешь уже приступать и планировать, — благословляет с барского плеча.
Ловлю беззаботную улыбку, которую он так редко показывает на людях, и отваживаюсь на вопрос, давно мелькающий в голове.
— Руслан, а ты меня после сделки отпустишь?
Чуть наклоняет голову вбок и языком касается уголка губ.
— Ты учишься задавать правильные вопросы, Арина
Обе встречи, первую — с Катюшкой и ее родителями и вторую — с заведующей домом малютки у Павлика в палате, заканчиваю по расписанию, но из-за пробки, вызванной двумя авариями, приехать вовремя не получается.
Помня страсть Руслана к пунктуальности, ровно в три отсылаю ему сообщение, что опоздаю на полчаса. А через пятнадцать секунд уже читаю ответ.
«Я жду»
Улыбаюсь. Непривычно, но очень... очень.
Пока Сергей паркуется на свободном месте у дома, различаю машины Самкова и Мурина и еще одну незнакомую, припаркованную чуть в стороне.