Мало этого — я не подавала документы на раздел имущества — так Зотов сам выделил мне более чем щедрое содержание и из собственных средств проплатил все операции детишкам, график по которым мы с ним обговаривали до того, как начался весь кошмар.
Адвокат Романа оформил все бумаги официально. Я же, пусть и гордая, но не дура.
От щедрости бывшего супруга не отказалась. Всё приняла и подписала.
Естественно, через Самкова, который довольно потирая руки, в этот момент бубнил под нос: «Ну, слава богу... не только красивая, но и умная. Не стала показывать характер и выпендриваться»
Да, теперь я — дама и самостоятельная, и довольно состоятельная. Мне не обязательно продавать квартиру дяди, чтобы вернуть долги Руслану. И про Тверь и поиск работы ломать голову тоже не надо.
Что же касается коллекции ретро автомобилей — я не испытываю ни капли сожалений, что с ней мне предстоит расстаться. Несмотря на наши с Русланом близкие отношения, я не собираюсь нарушать сделку и до конца намерена выполнять ее условия. К тому же у меня нет ни капли сомнений, что в надежных руках Арбатова парк машин не только сохранится лучше, но и станет еще крупнее.
Еще одна радость, от которой на губах вспыхивает короткая едкая усмешка, — да-да, я кровожадная мстительница, а не ангел — брат и сестра Измайловы непременно оба понесут наказание. Теперь точно. Отвертеться от правосудия им не помогут ни связи в высоких кругах, ни взятки, ни угрозы и прочие методы.
И пусть их накажут не за то, что они совершили со мной и Ромкой, лишив нас ребенка и семьи, зато они тоже надолго потеряют самое важное для них. Власть, влияние, достаток и, конечно, свободу.
Но, главное, что эти злобные монстры больше никому не смогут навредить.
Только сегодня утром, когда мы с Русланом наведывались к Михаилу, мой адвокат пообещал, что срок, который получит Владислав за финансовые махинации и мошенничество с использованием организованной группы, будет где-то под десятку.
А еще Измайлов однозначно лишится своего пакета акций в «Алмаз-Х», в фирме которую, преждевременно похоронив Зотова, вздумал считать своей безраздельно.
Руслан, ухмыльнувшись, между делом напомнил про Сергея Владимировича, и подтвердил, что все так и будет.
Что же касается Киры... судебно-психиатрическая экспертиза диагностировала у нее признаки душевного расстройства и поместила в клинику. Предродовая депрессия, ситуация с Романом, который от нее отказался, и заключение под стражу брата... конкретно подкосили бывшую любовницу Зотова. Единственная радость — с ее беременностью всё в порядке, и сын у моего уже бывшего мужа родится здоровым.
То, что это сын Ромки — уже гарантировано. Зотов-старший и тут отметился заставил Измайлову согласиться на ДНК-тест, который подтвердил отцовство.
Интересно другое — эта новость меня нисколько не взволновала. Вполне возможно, потому что потеряла актуальность. Я с первого дня, чувствовала, что в этом вопросе Кира не врет, и была права.
— Арина, ты же помнишь, что врач говорил тебе про руки?
Вопрос Руслана заставляет пару раз моргнуть и вынырнуть из размышлений.
— Беречь их надо, — озвучиваю вердикт медика, задирая голову и всматриваясь в лицо Арбатова. — А что?
— Не забудь об этом, когда вдруг решишь подраться или чем-нибудь в меня.
Запустить.
—А я решу?
Не скрывая подозрения, сверлю мужчину взглядом. Но вижу лишь самодовольную улыбку и слышу тишину.
Ну ясно — нагнать тумана и замолчать — Руслан в этом спец. Я же решаю на провокацию не поддаваться. Тоже замолкаю и вновь прислоняюсь к его плечу.
Спокойствие, так спокойствие. Тем более, что с Сатаной эту роскошь я точно могу себе позволить.
Через полчаса дороги и пять минут ожидания в коридоре, нас приглашают с Русланом в кабинет заведующей отдела ЗАГС.
И вот там, получая на руки не только свидетельство о расторжении брака с Зотовым, но и второе, о заключении брака с Арбатовым, понимаю, что к чему.
— То есть, мне теперь паспорт менять придется? — уточняю в полной тишине единственный волнующий момент.
Отметив, что в графе «После заключения брака присвоены фамилии... мужу —Арбатов, жене — Арбатова», вопрос действительно становится актуальным.
— Так что, Рус? — спокойно уточняю, поворачиваясь к... мужу.
Я не дергаюсь и не визжу, не кидаюсь на него с упреками и не прожигаю ненавидящим взглядом. Однако, тем самым, по ходу, лишь сильнее напрягаю.
— Ариш, уже не надо ничего менять, — он аккуратно поглаживает меня по коленке.
А в глазах так и мелькает вопрос: «Рванет? Не рванет?»
— Да. Вот, держите, всё готово, — следом поддакивает заведующая ЗАГСом и шустро протягивает... два паспорта.
Один мне.
Другой Руслану.
Гляжу на женщину, вижу, как она волнуется. И не могу понять: это ей нервозность от Сатаны воздушно-капельным путём передается?
—А я расписаться не могу... у меня лапки, — усмехаюсь, показывая женщине перебинтованные руки.
И вот тут ее отпускает.
Она понимает, почему я не забираю документ:
— Ничего страшного, — машет ладошкой и улыбается широко-широко, — дома черной гелевой ручкой распишетесь, когда можно будет.
Хмыкаю, киваю.
— Спасибо, — благодарю и, поглядывая на Арбатова, уточняю, — ну что, муж, пойдем?
— Пойдем, жена, — острит в ответ и головой качает.
Когда покидаем кабинет, спиной чувствую, что милая заведующая, не просто крестится, благословляя нас, а себя трижды осеняет, что избавилась. Бедная, наверное, теперь и валерьянку бутылями глотать станет.
— Арина, а ты мне ничего сказать не хочешь?
Как ни странно, но терпение у Руслана заканчивается быстрее моего. Когда садимся обратно в машину, он поднимает перегородку, разделяя нас и водителя, поворачивается ко мне и выпаливает:
— Ругайся тогда!
Сатана, сбитый с толку, выглядит до ужаса милым и забавным.
Некоторое время им любуюсь, только потом подаю голос.
— Ругаться не буду. Просто попрошу, — произношу негромко.
Улыбку не прячу, невозможно это сделать, когда мужчина не скрывает, насколько в этот момент он зависим от моего настроения. Это ли не признание, которое звучит громче большинства красивых фраз?
— Проси, — соглашается мгновенно.
Уверена, закажи я луну с неба, и он обеспечит нам совместный полет.
— Не надо меня больше покупать, ладно? — смотрю, что Рус не понимает, о чем идет речь, и поясняю. — Я видела машину на дальней парковке с бантом на крыше, один в один, как та, что у меня разбилась. Только последней модели. Видела в спальне шкатулку, набитую драгоценностями, которые носила на приемы, куда тебя сопровождала. И договор, по которому ты не претендуешь на ретро коллекцию, тоже видела.
— и?
— И это всё, Рус... несомненно мило, но... ты мне важен не поэтому. Я тебя и так…люблю, — заглядываю в графитовую бесконечность.
Расслабляется. Поглаживает меня по щеке. Зарывается в волосы, притягивает к себе ближе.
— Знаю, Ариш. Знаю. Но от того, что тебе ничего не надо, я хочу баловать тебя больше и больше. Понимаешь?
Морщу нос, киваю и нахожу идеальный выход.
— Тогда побалуй меня словами.
Секунду обдумывает и…
— Девочки любят ушами? – прищуривается.
Стремится казаться серьезным. Вот только искорки, то и дело вспыхивающие в тёмной глубине красивых глаз, выдают его с головой.
Киваю.
— Любят.
— Тогда иди сюда, моя девочка, — разводит руки и прижимает к себе крепко-крепко, а затем тихо-тихо, слегка задевая губами краешек уха, рассказывает то, от чего по спине бегут мурашки, сердце на миг замирает и ускоряется, а в животе счастливо порхают бабочки.
Сомневалась ли я в чувствах Руслана до сегодняшнего дня? Где-то глубоко в душе — нет, потому что понимала — не стал бы он так заморачиваться ради короткой интрижки. А вот на поверхности сомнения оставались, мне хотелось услышать признание слух. И вот Рус выполнил моё желание, а заодно прогнал прочь неуверенность и страх.
— Ариш, надеюсь, по поводу еще одной гостьи в доме ты тоже не станешь волноваться, — приводит в замешательство очередным сюрпризом Арбатов, когда машина паркуется, и он, подхватив меня на руки, легко взбирается на крыльцо.
Ответить не успеваю. На пороге нас уже встречают. Зося и Ася с шариками, Макс с хлопушками, Виктор с цветами, Михаил с широкой улыбкой и…
— Ольга Павловна?
Удивления скрыть не удается.
Откуда тут заведующая детским домом, которому я два года помогаю?
— Знакомься, милая, это моя мама, — довольно произносит Арбатов.
Шок — это по-нашему.
Нет; я отлично понимаю, почему он так гордится этой женщиной. Она чудесная.
Добрая, светлая, открытая и очень мягкая.
Вот только…
— Руслан, а почему ты не сказал мне об этом раньше? — сканирую мужа подозрительным взглядом.
— Боялся, что сбежишь, — легко признается тот, пожимая плечом. — Пойми ты, что наша сделка с тобой — чистой воды фарс, направленный тебя удержать, тут же бы вильнула хвостом и укатила в Тмутаракань, оформив развод дистанционно.
Над словами задуматься не успеваю. Подходит Ольга Павловна.
— Прости, Ариш, я хотела тебе рассказать, — смущенно улыбается новоявленная свекровь, аккуратно поглаживая меня по плечу, — но Руслан взял с меня слово молчать, если напрямую ты не спросишь. Его фирма изначально планировала спонсировать операции малышам.
А я вспоминаю то, что было месяц назад, и понимаю: действительно сразу бросилась решать вопрос со спонсорством, ни разу не обратившись к заведующей детским домом. Потому что мне было стыдно сказать ей, что я не могу помочь.
— Ну ты, милый, и…
— Любимый, — перебивает мой спич Арбатов.
Не обращая внимания на остальных, он притягивает меня к своей груди и крепко обнимает.
— Я не мог тебя потерять, слышишь? — шепчет в макушку.
Слышу. Конечно слышу.
И его голос. И то, как сильно и часто бьется его сердце, — тоже.