Сгустились сумерки. Тени стали насыщеннее в ожидании полночной мглы. Свет исходил только из…
Только из…
БК протер глаза, или так ему показалось. Он не был уверен, что пошевелил руками. Но, как бы то ни было, здание, которое он увидел, никуда не исчезло.
Огромные дымовые трубы давили на строение, а их зубчатые окончания на фоне кровельной дранки походили на сломанные зубы. Изгороди и перила, казалось, были сделаны из искривленных виноградных лоз, которые скользили и извивались на крыльце как покрытые корой молнии. Днем это небольшое строение было бы похоже на увеличенный кукольный домик или пряничный коттедж. Но при холодном как сталь свете луны — куда делось солнце? — картина была зловещей и пугающей, словно в кошмарном сне.
За окном, закрытым занавеской, чиркнула спичка и зажегся фонарь, который стал метаться из стороны в сторону, напоминая золотую рыбку в круглом аквариуме, или горящий теннисный мяч, который перебрасывали ракетками, или бочонки с горящим маслом, посланные катапультой через стену древнего города. Бесчисленные метафоры возникали в голове БК сами по себе — он даже не знал, что означает слово «катапульта», и был уверен, что никогда раньше его не слышал. С каждым ударом свет становился ярче, пока не стал ослепительным — сумасшедшим! — и не превратился в уничтожающее все и вся ядерное противостояние двух сверхдержав, разделенных океаном. БК ждал, что из домика вот-вот послышатся крики, и сам был готов закричать.
Неожиданно столб света заполнил дверной проем и замер на крыльце. Сначала это был просто огонь, затем каким-то непостижимым образом он стал приобретать черты. Руки, ноги, голова. Узкие прорези глаз, открытый рот, пылающие факелом куклуксклановца волосы. Колдун? Нет. Мальчик. Горящий мальчик.
Нет! Мальчик из пламени!
Подобно ангелу он был прекрасен — и грозен. Некто, не принадлежавший к материальному миру, видеть которого смертным было нельзя. Некто, способный убить с такой же легкостью, с какой вы наступаете на муравья. Вы даже об этом и не задумываетесь — столь незначительно для вас его существование; или по невнимательности — потому что он вас даже не видит.
БК била нервная дрожь. Он должен был мгновенно решить, что ему делать: бежать со всех ног или приветствовать весть, принесенную мальчиком? Он угрожал ему — или просто покидал дом? Он был вестником истины — или посланцем смерти? Демоном или — Господи, сделай, чтобы это было так! — ангелом? Он хотел бежать, но ноги его не слушались.
Где-то вдалеке послышался голос Лиари, который говорил с кем-то:
— Теперь вы сами понимаете, почему этот случай — особенный.
Миллбрук, штат Нью-Йорк
4 ноября 1963 года
Посреди волнующегося леса дом с рустиками стоял неподвижно. И от этого было еще страшнее: строение было не частью удивительного феномена, а его источником. От БК потребовалось все его самообладание, чтобы преодолеть две ступеньки и подняться на узкое крыльцо. Доски под ногами были прочными, чугунная дверная ручка такой же температуры, что и окружающий воздух, и она не вибрировала, предупреждая об опасности дальнейшего продвижения. И все равно БК не смог заставить себя открыть дверь и повернулся к Лиари. Доктор не спускал с него внимательного изучающего взгляда.
«Этот голоштанный доктор изучает меня, — сообразил БК, — будто это во мне что-то не так». Но гнев его быстро улетучился при виде волнующихся, подобно хору древнегреческого театра, предсказывавшего скорую гибель героя, деревьев за спиной Лиари. Именно из-за деревьев, а не испытующего взгляда Лиари, он снова повернулся к дому и, расправив плечи, решительно постучал в окно.
В ответ послышалось только хмыканье за спиной.
— Агент Керрей? Это не прием по случаю Дня благодарения.
Выскользнув из-за его спины, Лиари толкнул дверь и вошел, но замер на месте так неожиданно, что БК налетел на него.
— Что за черт?
В голосе доктора прозвучали нотки страха.
БК заглянул ему за плечо. На противоположной стене горел красным отпечаток ладони. Это зрелище сразу вернуло его к действительности. Качающийся лес исчез из сознания, взгляд сосредоточился на кровавом пятне. Оно уже высохло, но сохраняло яркость, что свидетельствовало о недавнем его появлении — его оставили не позднее двух часов назад. Кроме того, судя по количеству крови, она была из руки, которой колотили по стене, а не оставлена тем, кто коснулся смертельной раны, а потом начал метаться по комнате.
Лиари так и остался стоять, замерев в дверях, и БК пришлось протиснуться мимо него, чтобы осмотреть помещение. Здесь царил полный разгром. Столики, лампы, рамы картин — все было разбито. Драпировка со стен сдернута, на стенах зияют дыры от ударов ногами, полки сломаны, страницы книг вырваны, и почти все перемазано кровью.
— Ч-что тут произошло? — с каким-то подвывом выдавил доктор.
БК не обратил на него внимания. Разгром был результатом не драки, а действий одного человека, потерявшего над собой контроль. Разрушение вызвало не столкновение тел с окружающими предметами, а намеренное уничтожение сводящей с ума обстановки. Тысячи осколков посуды были такими мелкими, что их должны были специально топтать ногами, чтобы так вдавить в ковер. БК был так уверен в этом, что, когда заметил подошвы обуви, торчавшие из-за опрокинутого дивана, с удовлетворением подумал, что был прав: они были утыканы керамической крошкой. Только потом, увидев лодыжки, он чуть покраснел и бросился к дивану. Он не стал вытаскивать пистолет — неподвижность обуви говорила о том, что их обладатель уже ни для кого не представляет угрозы.
Заметив на груди мертвеца кровь, он замер на месте. Его удивила не рана — все указывало на то, что здесь произошло самоубийство, — а отсутствие ножа в ране длиной в дюйм. Значит, мужчина зарезался, но где тогда нож?
— Это… — у Лиари перехватило в горле, — Моргантхау?
БК тоже спрашивал об этом себя, но уточнить у Лиари не мог. Все же было очевидно: они поменялись ролями. Светловолосого доктора буквально трясло от увиденного, БК был спокоен и сосредоточен.
— Я хочу, чтобы вы вызвали полицию и «скорую помощь».
— Здесь нет телефона. Мне надо вернуться в Большой дом.
— Тогда ступайте!
Лиари выбежал, а БК вернулся к лежавшему на полу мужчине. Он пощупал пульс и, убедившись, что человек мертв, взял подушку и положил в лужу крови около тела, чтобы на нее можно было опереться коленом. Рана на груди оказалась единственной серьезной. Остальные повреждения были на разбитых и исцарапанных руках, вымазанных кровью, краской и штукатуркой. Все это подтверждало догадку, что человек сам все разнес в клочья, но если он и заколол себя тоже сам, то куда все-таки делся нож?
БК посмотрел на лицо погибшего. Им оказался молодой человек лет двадцати с небольшим, с высокими скулами и темной щетиной на подбородке. Перепачканный кровью костюм сидел на нем как влитой и был сшит так хорошо, что швы нигде не разошлись даже во время безумного разгрома, учиненного его владельцем. Пиджак был даже застегнут на все пуговицы. На висках небольшие кровоподтеки, но недавно подстриженные волосы лежат довольно ровно. Значит, и во время приступа безумия мужчина машинально приглаживал их рукой. Без сомнения, при жизни молодой человек следил за своей внешностью. Тогда почему же утром он не побрился?
И вдруг он понял. Мужчина провел здесь всю ночь. Он что-то здесь охранял. И тут БК вспомнил имя Чандлера Форрестола, вспомнил Орфея и дрожавшие вокруг домика деревья, вспомнил, как доктор упоминал о «девушке», и неожиданно услышал шум над головой и понял, что в доме он не один.
Он удержался от ругательства и, вытащив пистолет, стал подниматься наверх, стараясь не производить шума. Однако его все же услышали — сверху раздался женский крик:
— Убирайтесь!
БК пробрался к дверному проему и осторожно заглянул сбоку: на противоположной стене висело зеркало, и в него было видно почти всю комнату.
Он увидел корчившуюся на кровати мужскую фигуру и наклонившуюся к полу девушку. В ее испачканных руках что-то блестело.
— Я специальный агент Федерального бюро расследований БК Керрей! — громко крикнул он. — Я хочу, чтобы вы бросили нож и отошли от мистера Форрестола.
— Уходите! Пожалуйста! Умоляю!
БК не стал повторять. Он быстро шагнул в комнату и навел на девушку пистолет.
— Бросьте нож!
Девушка закричала. Ее крик был таким осязаемым, что БК почувствовал, как его накрыло волной звука. Боковым зрением он заметил, как справа на него что-то летит. Он успел пригнуться, и о стенку с грохотом разлетелась ваза, осыпав его осколками. БК лихорадочно оглянулся, но там никого не было: вплотную к стене стояла конторка, спрятаться за которой было нельзя.
— Это не я! — снова закричала девушка, и БК вновь повернулся к ней. Ее крики действовали ему на нервы и пугали. Его рука с пистолетом дрожала, а девушка продолжала размахивать ножом. Лезвие, рукоятка, ее руки, одежда — все было перепачкано кровью. Но крови было не много. БК знал, как сильно кровоточит рана, нанесенная в грудь. Крови должно было быть больше.
— Вы должны мне поверить! — всхлипывала девушка. — Он убил себя сам!
БК перевел взгляд на мужчину. Тот был покрыт потом и извивался, но никаких внешних ран видно не было. БК понизил голос, однако продолжал держать девушку под прицелом.
— Мистер Форрестол ранен?
Глаза девушки расширились от ужаса и смятения.
— Я говорила ему, что мы приняли слишком большую дозу, но он все равно не послушал и дал еще больше.
— Кто? Лиари?
— Логан! Ночью, когда мы спали, он пришел с пипеткой. Сначала капнул Чандлеру, и тот своим кашлем разбудил меня.
— Логан? Тот парень внизу?
Девушка лихорадочно закивала.
— Я не знаю, сколько он ему дал. В тысячи раз больше обычной дозы.
БК не очень понимал, как в пипетке могло уместиться в тысячи раз больше наркотика, чем в обычной дозе, но разговор, похоже, действовал на девушку успокаивающе.