Это было даже более чем «о’кей» — гораздо больше того, что он ожидал. Чак взял контракт и подписал его, ганимедянин наблюдал за процедурой.
— Я засвидетельствую вашу подпись,— сказала Джоанна Триест, она тоже вошла в комнату и встала рядом.
Джоан на расписалась в свидетельской графе на трех экземплярах, которые затем были возвращены Хентмэну. Тот засунул их было в карман пиджака, но, вспомнив, что один экземпляр должен остаться у Чака, снова вытащил контракт и вернул Чаку копию.
— Поздравляю,— сказал ганимедянин,— теперь это событие необходимо отметить.
— Я — пас,— сказал телекомик.— Мне надо бежать. Пока, Риттерсдорф. Буду поддерживать с вами связь. Установите видеофон в вашу гнилую келью. Или перебирайтесь в помещение получше.— Дверь комнаты Боже Бегущей Улитки закрылась за ним.
— Ничего, отпразднуем втроем,— сказал ганимедянин.— Я знаю бар, который обслуживает неземных существ. Выпивка за мой счет.
— Прекрасно.— Чаку не хотелось оставаться одному у себя в комнате и давать Мэри лишний шанс найти его.
Открыв дверь, они, ко всеобщему удивлению, обнаружили в коридоре Даниэля Мэйджбума.
— Простите,— сказал Чак.— Совсем о вас забыл.
— Мы идем в бар отмечать одно маленькое событие,— объяснил ганимедянин, вытекая из комнаты.— Вы тоже приглашены, несмотря на то что у вас нет мозга, а только оболочка, набитая микросхемами.
Джоанна удивленно посмотрела на Мэйджбума, затем на Чака. Чак объяснил:
— Мэйджбум — биоробот, принадлежащий ЦРУ. Его действиями управляют на расстоянии, из нашего отделения в Сан-Франциско.— Затем спросил у Мэйджбума: — Кто это? Петри?
Улыбаясь, Мэйджбум ответил:
— В данный момент, господин Риттерсдорф, я управляюсь собственной автономной системой. Господин Петри отключился, когда вы вышли из комнаты. Я ведь неплохо справляюсь сам,— Казалось, симулякр был очень доволен собой.— Теперь весь вечер я могу делать что захочу. Могу пойти с вами в бар, пить, закусывать и развлекаться совсем как несимулякр, а может, даже лучше.
«Итак, вот инструмент,— думал Чак, пока они шли к лифту,— при помощи которого я расквитаюсь с Мэри».
Уловив его мысли, ганимедянин заметил:
— Не забывайте, господин Риттерсдорф, что госпожа Триест работает в полиции.
Джоанна, услышав это, сказала:
— Да, это так.
Она уловила только мысли липкой плесени, но не Чака.
— А почему вы подумали это господину Риттерсдорфу? — через некоторое время спросила она ганимедянина.
— Я чувствую,— нашелся тот,— что из-за этого факта вы не будете поощрять проявлений любовной активности с его стороны.
Чак поперхнулся. Джоанна вспыхнула.
— Мне кажется,—сурово сказала девушка липкой плесени,— у вас должно быть достаточно своих дел. Способность к телепатии сделала вас, ганимедян, чересчур навязчивыми.
— Готов просить у вас прощения, госпожа Триест,— сказал Боже Бегущая Улитка,— если я превратно истолковал ваши желания. Извините меня.
Для Чака он добавил:
— Вероятно, все же госпожа Триест будет поощрять проявления вашей любовной активности.
— Ради бога,— взмолилась Джоанна,— думайте, пожалуйста, о своих делах! Давайте вообще оставим эту тему, хорошо? — Она слегка покраснела.
— Чрезвычайно сложно, однако,— угрюмо подумал ганимедянин, не обращаясь ни к кому в отдельности,— угодить земной девушке.— Остаток пути до бара он аккуратно избегал думать вообще о чем-либо.
Потом, когда они сидели за столиком в отдельном кабинете бара — липкая плесень возвышалась огромным желтым холмом над кожаным сиденьем,— Джоанна сказала:
— Как замечательно, Чак, что вы теперь будете писать для Банни Хентмэна,— вы станете знаменитым!
Боже Бегущая Улитка подумал:
— Господин Риттерсдорф, мне кажется, вам следует сохранить в тайне от вашей жены тот факт, что вы работаете в двух местах одновременно. Ведь она может потребовать с вас гораздо большую сумму при разводе и увеличения размера алиментов.
— Да, действительно...— согласился Чак.
Совет показался ему весьма ценным.
— Так как она определенно узнает, что вы приняли предложение господина Хентмэна, то вам и не нужно пытаться скрыть этот факт. Лучше умолчать о том, что вы продолжаете работать в ЦРУ. Попросите ваших коллег, в особенности вашего непосредственного начальника господина Элвуда, организовать для вас прикрытие.
Чак кивнул.
— В результате,— подчеркнул Боже Бегущая Улитка,— вы сможете, несмотря на отторжение имущества по суду и платежей по алиментам, иметь достаточно средств для безбедного существования. Вы еще не задумывались над этим?
Говоря по правде, Риттерсдорф еще не заглядывал так далеко вперед. Ганимедянин оказался гораздо предусмотрительнее его, и Чаку стало досадно.
— Видите, как тщательно я слежу за вашими интересами,— гордо заявил Боже Бегущая Улитка.— Не заставь я вас принять предложение господина Хентмэна...
— Мне кажется,— вмешалась Джоанна, в упор глядя на плесень,— что вы, ганимедяне, играете в нехорошие игры с мыслями землян, прикидываясь добренькими.
— Однако вы не учитываете тот факт,— самодовольно заметил ганимедянин,— что это именно я свел вас с господином Риттерсдорфом. И именно я предсказываю — хотя, должен признаться, я не прорицатель — высокую и успешную активность между вами в сексуальной сфере.
— Заткнитесь! — проговорила Джоанна с яростью.
После того как маленькое празднество в баре закончилось,
Чак попрощался с Боже Бегущей Улиткой, отделался от Даниэля Мэйджбума, затем вызвал такси и поехал провожать Джоанну Триест.
Они сидели рядом, и Джоанна сказала:
— Я так рада, что мы наконец-то сбежали от этого навязчивого телепата. У меня просто начинает болеть голова, когда все мои мысли мгновенно раскрываются... Хотя он действительно познакомил нас.— Внезапно она замолчала, склонив голову набок и внимательно прислушиваясь.
— Произошла авария,— сообщила она и сразу назвала водителю новый адрес.— Меня вызывают. Есть один смертельный случай.
Подъехав к месту аварии, они увидели разбитый реактивный прыгун, у которого во время приземления отказал двигатель, и он врезался в здание, разбросав во все стороны пассажиров. Под импровизированным одеялом из пальто и свитеров неподвижно лежал бледный пожилой мужчина. Полицейские никого к нему не подпускали, и Чак догадался, что это и есть жертва катастрофы.
Джоанна сразу же поспешила туда; Чак сопровождал ее и обнаружил, что полицейские позволяют ему пройти. Наготове стояла санитарная машина, ее работающий двигатель нетерпеливо взвизгивал, как бы желая поскорее доставить потерпевшего в больницу.
Нагнувшись, Джоанна осмотрела мертвеца.
— Три минуты назад...— пробормотала она не то для себя, не то для Чака.— Хорошо, смотрите, я сейчас перенесу его на пять минут назад.
Джоанна заглянула в бумажник мертвого человека, который протянул ей один из полицейских.
— Господин Эрик Беджамин Аккерс... — прошептала она и закрыла глаза.— Сдвиг времени повлияет только на него,— сообщила она Чаку.— По крайней мере, нужно постараться. Хотя никогда нельзя быть уверенной при таких...
Ее лицо напряглось, как бы концентрируя энергию.
— Отойдите-ка лучше в сторону,— сказала она Чаку.— Чтобы вас не задело.
Поднявшись с колен, он пошел вдоль оцепления, вдыхая холодный ночной воздух. Потом закурил и прислушался к монотонному бормотанию переговоров по рации, доносящемуся из полицейских машин. Уже собралась внушительных размеров толпа; движение по улице замедлилось, регулируемое полицией.
«С какой странной девушкой я связался,— думал Чак.— Сотрудник полиции и, кроме того, пси... Что бы она, интересно, сделала, если бы узнала о моих намерениях использовать симулякра Даниэля Мэйджбума для... Наверное, Боже Бегущая Улитка прав: ей нельзя рассказывать об этом».
— Идите сюда! — Джоанна махала ему рукой.
Чак поспешил назад.
Лежащий под импровизированным одеялом человек дышал: грудь его слегка вздымалась и опадала, а вокруг рта образовались маленькие пузырьки слюны.
— Вернула его на четыре минуты назад,— сообщила Джоанна.
— Он снова жив, но уже ПОСЛЕ аварии. Это максимум, что я смогла сделать.
Она кивнула медикам-симулякрам, которые приблизились и склонились над воскресшим, но раненым человеком.
Используя компактную рентгеновскую установку, старший симулякр осмотрел внутренние органы пострадавшего, определяя места наибольших повреждений. Затем обернулся к напарнику, роботы быстро обменялись информацией, и младший симулякр открыл дверцу у себя на боку и извлек оттуда картонную коробку, которую тут же вскрыл.
В коробке находилась искусственная селезенка — в свете фар полицейских машин Чаку удалось разобрать надпись на коробке. А роботы между тем начали оперировать: один сделал анестезирующий укол, другой своей специальной хирургической рукой начал резать кожную ткань раненого в районе брюшной полости.
— Пойдемте,— сказала Джоанна Чаку, который с интересом наблюдал за работой медицинских симулякров.— Нам здесь больше делать нечего.
Засунув руки в карманы пальто, маленькая и стройная, она вернулась к такси и села на заднее сиденье, дожидаясь Чака. Вид у нее был усталый.
Когда машина тронулась, Чак сказал:
— Я впервые наблюдал, как работают медицинские симулякры.
Он находился под впечатлением от увиденного — еще раз воочию убедился, какие огромные возможности присущи этим искусственным псевдолюдям, сконструированным и изготовленным фирмой «Дженерал дайнэмикс». Конечно, Чак много раз видел симулякров ЦРУ в работе, но здесь все было совсем по-иному. Здесь врагом была не просто группа людей с другой политической ориентацией — врагом была сама смерть.
А в его предстоящей работе с симулякром Мэйджбумом цель совершенно иная: смерть будет не врагом, а союзником.
Чаку стало ясно, что после всего увиденного он никогда не расскажет Джоанне Триест о своих планах. И в таком случае разумно ли продолжать встречаться с ней? Вынашивать план убийства и в то же время поддерживать знакомство с сотрудником полиции. Абсурд. Разве он враг самому себе?