— Может, мы возьмем хлоп-хлоп с собой?
— Нет. Садитесь и нюхайте.
Приведший их парень с сигарой исчез на кухне. Спустя некоторое время он вернулся и вручил Рэглу бутылку. Все внимательно наблюдали. Рэгл извлек пробку и тут же понял, что внутри. Вик тоже понюхал.
— Это же самый натуральный тетрахлорметан!
— Да,— подтвердил Рэгл. Значит, они сидят здесь и балдеют от тетрахлорметана. Это и есть хлоп-хлоп.
— Нюхай,— приказал кто-то.
Рэгл нюхнул. За свою жизнь ему приходилось пару раз вдыхать четыреххлористый углерод, и, кроме головной боли, никаких ощущений он не испытывал. Он передал бутылку Вику.
— Нет, спасибо.
Парень в костюме сказал высоким голосом:
— Ребята в галстуках ломаются.
Все заулыбались.
— Это девушка,— пробормотал Вик.— Посмотри.
Оказалось, что все, кто в костюмах, рубашках и кроссовках,— девушки с выбритыми наголо головами. От парней их отличали разве что более хрупкие и маленькие фигуры. Косметикой они не пользовались. Если бы девушка не заговорила, Рэгл и Вик никогда бы не догадались.
— Торчковый хлоп-хлоп,— сказал Рэгл,— но слабенький.
Наступила тишина.
Одна из девушек попросила кого-то:
— Сыграй странную песню.
Лица парней потемнели.. Потом один поднялся и прошел в угол комнаты, где стояла высокая кожаная сумка. Он вытащил из нее пластмассовую трубку с дырочками. Один конец засунул в нос, прикрыл дырочки пальцами и заиграл. Носовая флейта.
— Классная флейта,— сказала одна из девушек.
Парень опустил инструмент, вытащил из рукава яркую цветную тряпочку, вьггер нос и спросил, обращаясь к Вику и Рэглу:
— Как оно, быть лунатиком?
Значит, могут говорить и не на жаргоне, подумал Рэгл.
— Лунатиком? — робко переспросила одна из девушек.— Что, действительно?
— Ну да,— подтвердил парень.— Ребята в галстуках — лунатики,— Он засмеялся, хотя явно испытывал некоторую неуверенность,— Я не прав?
Рэгл ничего не ответил, Вик тоже промолчал.
— Вы одни? — спросил другой парень.— Или есть еще ваши?
— Только мы,— ответил Рэгл. Все уставились на него с недоверием,— Да, это правда,— продолжал Рэгл. Похоже, иначе завоевать их доверие не удастся.— Мы лунатики.
Никто из подростков не пошевелился. Все замерли. Потом один рассмеялся.
— Ребята в галстуках — лунатики. Ну и что? — Пожав плечами, он взял свою флейту.
— Еще играть-играть,— попросила девушка.
— Мы теряем здесь время,— буркнул Рэгл.— Пошли.
Он уже был на пороге, когда один из парней сказал:
— Эй, ребята, за вами военная полиция. Шаг за дверь — и вас заметут.
Парень снова заиграл. Остальные кивнули.
— Вы знаете, что военная полиция делает с лунатиками? — спросила девушка.— Им вкатывают дозу К. Л.
— Это что? — спросил Вик.
Все рассмеялись. Никто не ответил, флейта продолжала играть.
— Ребята в галстуках побледнели,— сказал парень, вдохнув из бутылочки.
Пол задрожал. Кто-то поднимался по лестнице. Мелодия оборвалась. Стук. Вот и все, подумал Рэгл.
— Черт бы вас побрал, щенки! — раздался грубый голос. На пороге стояла тучная пожилая женщина в шелковом халате. На ногах у нее были меховые тапочки,— Я же предупреждала, после десяти — никаких флейт! А это кто? — Полуприкрытые глаза старухи остановились на Рэгле.
Сейчас ей скажут, и она в панике кинется на улицу. Через минуту возле дома будут танки или что-нибудь этакое, на чем здесь ездит военная полиция. Тед, водитель, наверное, тоже не терял времени. И официантка. Все, конец.
«Как бы то ни было, мы выбрались, мы узнали, что сейчас не 1959-й, а 1998 год, идет война, подростки говорят и одеваются как аборигены Западной Африки, девушки носят мужскую одежду и бреют головы. И деньги в нашем понимании исчезли. Вместе с дизельными грузовиками».
С неожиданной тоской Рэгл подумал, что они так и не разобрались в главном. Зачем нужен был поддельный город со старыми автомобилями и улицами. К чему было годами дурачить их...
— Кто эти джентльмены? — настаивала старуха.
После паузы одна из девушек ответила с недоброй улыбкой:
— Ищут жилье.
— Что? — недоверчиво переспросила старуха.
— Ну да,— подтвердил парень,— Зашли и спросили, не сдается ли комната. Ходили по всей округе. У вас разве не горит свет на крыльце?
— Нет,— Женщина вытащила платок и вытерла мягкий, морщинистый лоб.— Я его выключила.— Повернувшись к Рэглу и Вику, она представилась: — Меня зовут миссис Мак Фи. Этот дом принадлежит мне. Какие комнаты вас интересуют?
Прежде чем Рэгл успел ответить, Вик сказал:
— Любые подойдут.
— Что ж,— хозяйка развернулась в дверях,— пойдемте, я покажу. Хотите одну на двоих? — Внимательно их оглядев, она добавила: — Вначале пройдемте ко мне, расскажете, чем вы занимаетесь, и все такое.
Старуха поползла вниз, ступенька за ступенькой.
Внизу со стонами и причитаниями она нащупала выключатель. Замигала голая лампочка, освещая ведущую к парадному входу дорожку вдоль стены.. На крыльце стояло старомодное плетеное кресло-качалка. Старомодное даже с их точки зрения. Есть вещи, которые не меняются, подумал Рэгл.
— Вот сюда,— указала миссис Мак Фи,— Если не передумали.
Она скрылась в доме. Рэгл и Вик шагнули следом, очутившись в темной, захламленной и душной гостиной, забитой всякой всячиной: стульями, лампами, покосившимися картинами на стенах, коврами... Сверху, вышитый или вытканный цветными нитками, висел вымпел со словами:
ЕДИНЫЙ СЧАСТЛИВЫЙ МИР
НЕСЕТ СЧАСТЬЕ И РАДОСТЬ
ВСЕМУ ЧЕЛОВЕЧЕСТВУ
— Я бы хотела узнать,— миссис Мак Фи тяжело опустилась в кресло,— имеете ли вы постоянную работу? — Наклонившись, она сдвинула со стола на колени огромный гроссбух.
— Конечно,— ответил Рэгл.
— И что это за работа?
— Торгуем овощами,— сказал Вик.— Я заведую секцией в супермаркете.
— Что? — От изумления старуха открыла рот. Черно-желтая птица непонятного вида резко закричала в клетке.— Успокойся, Дуайт!
— Овощи и фрукты,— повторил Вик.— Розничная продажа.
— Какие овощи?
— Всякие,— ответил он раздраженно.
— И где вы их берете?
— Привозят фургоны.
— Ага,— прокряхтела старуха.— А вы,— она повернулась к Рэглу,— скорее всего, инспектор.
Рэгл промолчал.
— Не верю я торговцам овощами,— сказала миссис Мак Фи,— Тут приходил один на прошлой неделе, я не утверждаю, что это вы, хотя все может быть... И вроде бы неплохие овощи, но, видит бог, я бы померла на месте, если б их съела. На них просто написано, что они эр а. Я сразу вижу. Конечно, он клялся, что они выращены в шахтах. Показывал даже этикетку, якобы они растут глубоко под землей. А я по запаху чувствую — эра.
Радиоактивность, подумал Рэгл. Все, что растёт на поверхности, поражено осадками. Значит, были бомбовые удары. Эта мысль пронзила его. Он вдруг отчетливо увидел длинный ряд фургонов, груженных выращенной под землей едой. В шахтах.
Рисковый они выбрали себе бизнес — торговать зараженными помидорами и дынями.
— Наш товар без эр а,— заверил Вик.— Радиоактивность,— прошептал он Рэглу.— Мы очень издалека. Приехали сегодня вечером.
— Я вижу,— заметила миссис Мак Фи.
— Мы оба болели,— добавил Вик,— Расскажите, что происходит.
— То есть? — Женщина перестала листать свой гроссбух и надела очки в роговой оправе. Теперь ее глаза остро поблескивали из-за стекол.
— Что происходит? — повторил Рэгл.— Расскажите о войне. Пожалуйста.
— Странно, что вы не слышали о войне.
— Расскажите! — сдавленно произнес Вик,— Ради Христа.
— Вы добровольцы? — спросила миссис Мак Фи.
— Нет,— сказал Рэгл.
— Я — патриотка, но добровольцев в своем доме не потерплю. Слишком с ними хлопотно.
«Толку мы от нее не добьемся,— подумал Рэгл,— Бесполезно. Можно даже не пытаться».
На столе стояло несколько потемневших фотографий в рамках. На всех был изображен молодой человек в форме. Рэгл склонился над фотографиями.
— Кто это?
— Мой сын,— ответила миссис Мак Фи,— Служил на ракетной базе в Анверсе. Не видела его уже три года. С начала войны.
Значит, недавно, подумал Рэгл. Примерно в это время они построили...
Тогда же начался и конкурс «Где теперь появится Зеленый человечек?». Почти три года...
— Были попадания? — спросил Рэгл.
— Я вас не понимаю,— сказала миссис Мак Фи.
Рэгл встал и бесцельно прошелся по комнате. Большая дверь темного блестящего дерева вела в столовую: стол, несколько стульев, полки на стенах, стеклянный шкаф с чашками и тарелками. Пианино. Подойдя к инструменту, Рэгл поднял несколько исписанных нотными знаками листков. Дешевые шлягеры про солдат и девушек. Одна песенка называлась «Предупреждение лунатикам».
Рэгл прихватил листок и передал его Вику:
— Посмотри.
Они вместе прочли написанный под нотами текст.
Ах, до чего же глупа
Круглая эта Луна!
Против Единого общего мира
Вылезла эта Луна!
Думала, раз высоко,
Думала, раз далеко,
Можно напасть на Единую Землю,
НО!
Не забывай, что с Землей шутки плохи,
Залп и — бай-бай! — разлетится на крохи
ЛУНА!
— Играете на пианино, мистер? — спросила женщина.
— Враги находятся на Луне? — спросил в ответ Рэгл.
Небо, подумал он. Луна. Селена. Значит, военная полиция охотится не за ним с Виком. Она охотится за врагом. И война идет между Землей и Луной. И если эти пацаны приняли их за лунатиков, значит, лунатики — это люди. Скорее всего — колонисты.
Гражданская война.
«Теперь я понял, чем занимаюсь. Что означает этот конкурс и кто я такой. Я — спаситель планеты. Угадывая, где появится Зеленый человечек, я предсказываю, где и когда будет нанесен следующий удар. И в этот квадрат бросают средства перехвата. В указанное мной время и место. И все, таким образом, остаются в живых: подростки со своими носовыми флейтами, водитель Тед, мой зять, Билл Блэк, Кессельманы и Кейтелбайны...