– Я люблю тебя. Сегодня никуда не ходи.
В школу не торопился, все равно опоздал даже ко второму уроку, притом не придумывал оправдания, а вышагивал вразвалочку по улицам, наслаждаясь тем, что он есть. Так, должно быть, чувствует себя король среди подданных.
А Стелла не появлялась дома три дня ни днем, ни ночью. Лишь на пятый день Павел увидел ее на той же улице, среди тех же девушек, хотя караулил сестру четвертый вечер. Он успел придумать план, поэтому незаметно отозвал парня в золотых цепях и, запинаясь, сказал, что хотел бы познакомиться с девушкой, вон той, черненькой, если можно.
– С Риммочкой? Без проблем, – ухмыльнулся парень, окидывая с головы до ног юношу.
– Я хотел бы встретиться с ней одной, только где?
– Да где хочешь. В гостинице, например… Бабки есть?
– А можно так, чтобы я уже был там, а она потом пришла?
– Евстевственно, – почему-то исковеркал слово парень.
– Только… – замялся Павел.
– Ну? – ухмылялся тот.
– Как номер взять? Что нужно для этого?
– Ты че, пацан, первый раз? – рассмеялся поставщик девушек. – Давай бабки, держи ключ и иди. Если швейцар не будет пускать, покажи ключ. Да, оставишь ключик у него же, понял?
Деньги Павел имел, Стелла давала. Много он не тратил, всякие там детские радости – жвачки, конфеты, взрывпакеты его не прельщали, поэтому кое-какая сумма набралась. Павел отдал деньги, к счастью, хватило, и с выпрыгивающим сердцем прошел гостиничные кордоны, действительно, показав ключ в качестве пропуска. Свет не включил, быстро разделся и лег. Она пришла минут через двадцать. Глаза Павла привыкли к темноте, к тому же свет уличных фонарей давал возможность видеть Стеллу, робко передвигавшуюся по номеру и снимавшую одежду. Но стоило ему обнять ее, как она испуганно вскрикнула:
– Павел! Ты!
Вмиг он очутился у двери, повернул ключ, предусмотрительно вставленный в замочную скважину, бросил его под кровать.
– Не хочешь меня видеть? – спросил зло, остервенело.
– Не хочу, – честно призналась Стелла.
– Тогда…
Он разбил стакан из тонкого стекла, приставив осколок к руке, решительно заявил:
– Я не буду жить без тебя.
Осколок погружался в тело, выступила кровь и потекла по руке струйкой.
– Павлик, не надо! – отчаянно закричала Стелла, бросившись к нему. – О Мадонна, что мне делать?!
– Любить меня, – ответил он, гладя девушку по волосам. – Стелла, люби меня, иначе я умру.
Она плакала, завязывая носовым платком рану, плакала и потом, когда Павел в каком-то неистовом упоении целовал и ласкал ее тело, плакала, потому что понимала, никто, никогда не будет любить ее так сильно.
Поначалу Стелла думала, что на ее ангела нашло наваждение. Он, чистый и искренний мальчик, действительно, может лишить себя жизни, а что же у нее останется? Страсть пройдет, надо лишь подождать, решила она. А грех… Что ж, разве не грех то, чем она занимается с другими мужчинами?
Но шли недели, месяцы, годы… Павел не изменял отношения к ней, напротив, зеленел, когда она уходила на «работу», умолял бросить.
– Думаешь, так просто бросить? – говорила Стелла. – Попасть туда легко, а выбраться… не дадут.
– Я всем хребты переломаю, – петушился Павел.
– Ты еще многого не понимаешь, Павлуша. Там люди… другие. Постарайся не попасть к ним. Никогда. Сильные люди к ним не попадают, а ты сильный.
– Давай уедем.
– Куда? Везде одно и то же. Допустим, я брошу, на что жить станем?
– Я окончу школу, пойду работать…
– Вот тогда и поговорим.
Школа осталась за плечами, но оказалось, найти работу юноше без образования практически невозможно, люди и с образованием вылетали на улицу. Оказывается, сестра давным-давно бросила институт. Некоторое время Павел работал помощником тренера по карате за смехотворную сумму, а потом прямиком загудел в армию. Каким-то образом Стелла выхлопотала теплое местечко для своего ангела, ему не пришлось даже из города уезжать, они часто виделись.
Перемены произошли и в Стелле. Павел ушел в армию, а она вдруг обнаружила, что скучает по брату и любовнику в одном лице. Да, привыкла к его любви, из сознания выключилось, что ждет близости с родным братом. Росла боязнь потерять его, а боязнь подавлялась «травкой» или кокаинчиком, к которому Стелла сначала прибегала редко, не желая втягиваться, но и отказаться полностью уже не могла. «У меня все под контролем», – убеждала себя Стелла, как убеждают многие и многие. Отчаяние подкреплялось зеркалом: заметно старела жрица покупной любви. Ее внешность пересекла барьеры времени, вместо двадцати четырех давали тридцать пять лет, мужчины все реже брали Стеллу, предпочитая свежатину. С одной стороны, радовало – устала страшно, с другой стороны – а деньги где брать? Стелла разумно тратила, кое-что скопила на черный день, не предполагая, насколько этот день близок.
– Загнанная лошадь сходит с дистанции, – говорила она своему отражению, почти с ужасом ожидая свиданий с Павлом.
Но стоило ему шепнуть два слова: «хочу тебя», как Стелла расцветала и награждала его чем могла. Она купила однокомнатную квартирку, где можно было позволить все, а не замирать от каждого хрипа папочки. Кстати, отец о существовании квартиры не знал, не подозревал и о порочной связи дочери с сыном. Это случилось позже…
Капитан королевской армии
Это было самое замечательное время в его жизни. Военная форма придавала особый шарм чернокожему офицеру его величества, среди великолепия и роскоши французского двора Абрам был экзотическим дополнением, а пресыщенные дамы наперебой оспаривали внимание русского негра. Артиллерийская школа забирала много времени, тем не менее он стремился в Париж к развлечениям. Опера, балет, театр… Он имел успех и деньги. Меняя любовниц, непременно бросал их, возвращаясь к Жанин.
А из России шли письма от царя, где тот настоятельно просил вернуться, писал, как нуждается в его опыте и знаниях. Россия… она казалась далекой и дикой. После тяжелого ранения Абрам ощутил вкус к жизни, он медлил с возвращением, ведь чудных мгновений в России уже не будет. Абрам писал Петру, что не получил достаточно знаний, что ему необходимо остаться еще на некоторое время, что… короче, врал, продолжая жить и наслаждаться, не замечая скоротечности времени. Однажды…
Жанин оказалась женщиной ревнивой, часто встречала Абрама слезами и упреками, остальные легко с ним сходились и легко расставались, впрочем, Жанин по крайней мере любила его. Упреки и слезы быстро прекращались, стоило Абраму обнять Жанин, которая иногда напоминала торговку, но очаровательную торговку. Примирение всегда оказывалось таким бешеным – вскрики и стоны наполняли будуар Жанин. В очередной раз после ссоры, в разгар вспыхнувшей страсти, раздался грозный стук в дверь:
– Жанин! С кем вы разговариваете? Откройте!
Господин де Арле! Абраму показалось, что его курчавые волосы выпрямились. Он вскочил с постели, схватил шпагу, шляпу, сапоги и метнулся к окну.
– Куда вы голый?! – зашипела Жанин.
Абрам упал на пол и полез под кровать, но она и тут схватила его за ногу, вытащила (откуда силы взялись?) и указала на шкаф, встроенный в стену… Как пошло – шкаф!
– Откройте, Жанин! – свирепел муж-рогоносец. – Вы не одна!
Ситуация самая распространенная, а оттого комичная. Абрам прыгнул в шкаф, туда же Жанин побросала его вещи, а он не смел шевельнуться, дабы не выдать себя, когда ворвался господин де Арле и взревел:
– Почему вы не открывали так долго? Где вы его прячете?
– Я… Вы не смеете… – лепетала она, выдавая себя полностью волнением.
– Что это?!! – услышал Абрам в шкафу вопль разъяренного тигра, то есть мужа.
Далее – топот ног, визг Жанин, шкаф открывается… ну, а там среди платьев сидит Абрам в обнимку со шпагой и сапогами. У господина де Арле глаза наружу полезли, а в руке он держал жилет Абрама.
– Какая наглость! – неизвестно кому бросил рогоносец.
Абраму ничего не оставалось делать, как выйти из шкафа и предстать во всей нагой красе перед мужем любовницы.
– Я вас!.. Я вас!.. – сжимал кулаки обманутый супруг, возмущенно глядя на причинное место Абрама, и подозревая, очевидно, что он сам очень проигрывает именно в этом месте.
– Шпага? – спокойно спросил Абрам.
– Что?! Дуэль? – И рогоносец расхохотался. – С вами?! Я не унижусь, чтобы драться с человеком неизвестного происхождения.
– Простите, – обиделся Абрам, – я сын повелителя Эфиопии и приемный сын русского царя, – особенно подчеркнул он. – Ко всему прочему, капитан королевской армии.
– Вон! – взревел рогоносец.
– Вы трус, – робко, но уверенно сказала Жанин мужу.
– А вы дрянь, – отпарировал он. – Вы бы хотели, чтобы этот африканец убил меня, а вы получили наследство? Не выйдет!..
Под скандальную брань жены и мужа Абрам оделся и выбрался из дома привычным путем – через окно, затем помчался в крепость Ла Фер. Не храброго десятка оказался господин де Арле. Свет стремился к развлечениям и роскоши, а не к могилам. Дуэли из-за любовниц – это всего лишь красивая сказка.
В крепости Ла Фер его ждало очередное письмо от Петра. Читая строки, Абрам словно видел его живьем: «Понял я, Франция пришлась тебе по душе. Что ж, неволить тебя не стану, Абрам. Ты преуспел, за короткий срок выслужил в армии его величества офицерские чины, да и Франция – теплая держава, должно быть, тебе подходит. Оставайся, так тому и быть. Трудно мне, но тебе в России с черным ликом будет труднее. Жаль с тобой расставаться, но даю свое отцовское благословение…»
Жаль Петра… Когда Абрам получил разрешение остаться навсегда во Франции, он вдруг задумался: а что за память о себе он оставит здесь? Будет вечным бабским угодником, дослужится до генерала? А как же великие начинания, то, о чем он мечтал раньше? Имея возможность продолжить военную карьеру во Франции, Абрам решил, что пора и возвращаться, браться за настоящее дело, которое ждет его.
– Куда вы поедете? – ужасались маркизы и виконтессы. – В дикую, варварскую страну? В холод и грязь?