Это было не мало. Но выбора у дуче не было. Нужно было организовывать срочные поиски пилота, и этой семьи Алонсо.
— Идет. Спасибо вам святой отец. Именно такие скромные люди, как вы, должны быть на службе у бога.
Дуче уже собрался бежать, но падре его остановил.
— У меня к вам просьба, дуче. Необходимость ее уже давно зреет в моей голове. Дайте мне на радио возможность ежедневно совершать проповеди для моих прихожан. Я хочу, чтобы бог был с ними, даже тогда, когда они не могут придти в церковь.
— Надо же. Еще недавно вы хотели придать радио анафеме, а теперь сами хотите на него попасть?
— Я понял, что само радио, всего лишь изобретение человека, и только в руках человека оно может служить богу или дьяволу.
— Значит, вы хотите отобрать немного эфира у дьявола? Я могу вам предложить только воскресное утро, и все.
— Но…
— Никаких но, святыми делами не торгуются. От ваших проповедей, святой отец, в церкви в сон клонит, не хватало еще радио ими забить. Люди отдыхают душой после трудового дня под песни, а вы вгоняете их в тоску.
Дуче не стал слушать, что ему ответит падре. Слишком тяжело ему было находиться в одной комнате с покойником. Хорхе оседлал лошадь и поехал на склад, где его должны были ждать Рауль и Мигель.
Себастиен, Орлик и Анхель ехали в телеге. Педро, верхом на лошади скакал впереди, разведывая обстановку. Загар и небритость сделали пилота совсем похожим на типичного жителя южной четверти.
— Вы уже совсем стали похожи на одного из нас. Вам только от привычек своих избавиться и вас уже никто не отличит. — Сказал Себастиен.
— А какие у меня привычки, которые меня выдают? — Поинтересовался пилот.
— Да вы ходите размашисто, как землемер на отмере участков. Глядя на вашу походку, можно подумать, что сам дуче у вас в прислуге работает.
Анхель заржал во весь голос, что бедная лошадь стала испуганно оборачиваться.
— А еще, вы слишком аккуратно носите нашу одежду. Видите, как у меня или Анхеля все на выпуск, свободно. А вы заправились, как разжалованный приказчик, у которого от прежней должности только лохмотья и остались. И еще, знаю наверняка, если вам повстречается дуче, вы будете смотреть ему прямо в глаза, тогда как любой житель южной четверти непременно опустит их.
— Ты прав, мне и на ум бы не пришло смотреть перед ним в землю. Спасибо, что предупредил. — Орлик встал и выправил всю одежду. — Так лучше, спросил он, глядя себе под ноги.
Анхель снова заржал.
— Намного, еще бы вам запах приобрести нужно такой, помесь пота и перегара.
— Это не проси, это перебор. Я и так зубы не чищу уже две недели, если я еще не стану мыться и буду пить, то останусь здесь навсегда.
— У нас так плохо? — Спросил Анхель.
— Дело не в этом. Я сейчас нужен в другом месте.
— У вас там война? — Спросил Себастиен, уже давно мучавшийся этим вопросом.
— Да, война. — Как-то грустно сказал Орлик.
— Я не могу в это поверить. Всегда считал, что в верхних мирах абсолютное благоденствие, что это миры радости и веселья. Что это такой рай при жизни.
— Заблуждение. Верхние миры похожи на рай гораздо меньше, чем ваша южная четверть. Представь, я всегда мечтал поселиться в таком месте, как ваше. И если бы не эти законы об изоляции миров и война, я бы так и сделал.
— Мне не вериться. У вас же там и радио есть, и техника такая сложная, которая за людей работает. Можно, наверное, работать один день в неделю, а остальные отдыхать.
— Почему-то так не получается. Чем больше техники, тем больше работы. Все бегают с выпученными глазами круглый день, работают.
— А почему так? Разве машины не были призваны заменить людей?
— Да, но машинам не нужны деньги на новые наряды и радиоприемники, им ничего не продашь. Вот и придумывают, как заставить людей и дальше работать.
— Ну да. — Согласился Себастиен. — Я тоже хотел радиоприемник купить, чтобы перед Джулией похвастаться.
— Вот, видишь. Это гонка у которой нет финиша.
— А из-за чего у вас война? Вы хотите что-то изменить?
— За правду.
— Это как? — Удивился Себастиен.
— Вообще это долгая история, но если хотите я вам расскажу. Все равно вас уже ничего не спасет.
— Давай, рассказывай. — Хриплым голосом попросил Анхель. — Я уже привык к тому, что могу оказаться на виселице.
— А мне просто интересно. — Горя от нетерпения заерзал на облучке Себастиен.
— Вот вам парни не кажется странным ваш мир? — Орлик обвел вопросительным взглядом своих попутчиков.
— Нет, с чего бы? — Искренне удивился Анхель.
— Я задавался иногда вопросом, как так получилось, что мы оказались в нижнем мире, а кто-то в верхнем. — Признался Себастиен.
— Молодец, парень. Я заметил, что у тебя светлая голова. Вот именно, а почему так получилось, что кто-то живет здесь, а кто-то там, а кто-то еще где-то.
— А сколько верхних миров? — Спросил Анхель.
— Вообще миров десять, и деление их на верхние и нижние условно, потому что они непонятно где находятся.
— Это как? — Спросил Себастиен.
— Чтобы понять, как появились наши миры, нужно вернуться к началу их появления. А это более трехсот лет назад. Тогда понятия верхних и нижних миров не существовало.
— Почему? — Даже Анхель серьезно заинтересовался историей.
— Потому что их не было, совсем. Вместо десятка изолированных миров была одна планета, имя которой было — Земля. Это такой огромный шар на поверхности которого была суша, а так же моря и океаны. Всё вокруг было общее и люди свободно ездили по всей Земле. Планета была, как один огромный мир, в котором было и сельское хозяйство, и промышленность и прочее были распределены равномерно. Общество было более справедливым, чем сейчас.
— А почему так произошло? Откуда взялись наши миры? — У Себастиена глаза горели от интереса.
— Всему виной технологии и корпорации. Алчность человеческая не знает насыщения. Когда человечество уже было готово лететь к звездам, когда появились новые технологии позволяющие искривлять и проницать пространство, союз нескольких корпораций решил запустить свой проект. Они объявили, что строят по всей планете некие энергостанции, чтобы обеспечить людей бесплатной и вечной энергией. Народ, по наивности верил. Некоторые понимающие ученые пытались подать голос, но их затыкали. И вот, в один прекрасный день эти энергостанции заработали, и всю планету свернуло на десять миров. Её порезали как пирог на десять частей. У каждой части была какая-то своя особенность. У вас, например, сельское хозяйство, и таких миров еще два. Есть индустриальные миры, их большинство, и они тоже делятся на тяжелую промышленность, и на электронную. Основная часть людей живет именно в таких мирах. Я из такого мира. Есть еще отдельный мир, который корпорации сделали для себя. Сам я там не был. Но в наших рядах есть люди оттуда. Я видел фильмы про их мир. Это просто рай. Нужно быть очень честным и смелым человеком, чтобы тебя не смогла сломить райская жизнь.
— А за что вы воюете? — Спросил Себастиен.
— За то, чтобы снова вернуть Землю в прежнее состояние.
— А вы уверены, что так будет лучше?
— Абсолютно. Сомневался бы, точно не стал бы воевать за сомнительные идеалы.
— А чем нам будет лучше? — Спросил Анхель.
— Тем, что вы будете абсолютно равны с любым человеком на Земле, потому что все будут жить в одном мире.
— Чего-то не верится в такое.
— А еще, мы знаем, что прогресс в наших мирах неуклонно катится вниз. Год от года мы теряем знания, мы изолированы друг от друга, а потому, очень скоро мы потеряем технологию по которой были изготовлены генераторы, скручивающие пространство, и тогда навсегда останемся в своих мирах. Хотите знать сколько я могу купить радиоприемников на свою зарплату за один месяц?
Себастиен замер с ожиданием ответа на лице.
— Больше ста. — Громко сказал Орлик.
— Да не может быть. Мне надо трех коров сдать на один приемник. Это сколько же коров надо держать. — Он произвел в уме вычисления и его взгляд выразил ужас от получившихся цифр.
— А ты знаешь, сколько стоит вот такой кусок говядины в моем мире? — Орлик сложил два кулака вместе. — Десять радиоприемников. Понимаешь? Ты сдаешь три коровы на один приемник, а в итоге они делают на ваших трех коровах тысячи радиоприемников.
— Кто они? — Анхель немного потерялся в понятиях.
— Жители Гонолулу. Того самого мира, который корпорации создали для себя.
— Какое-то дурацкое название они выбрали себе. — Высказался Анхель.
— Говорят, что раньше это был город, столица одного из островов, который впоследствии и стал центром нового мира. Я видел фильмы про этот мир. Там кругом зеленые острова, и огромные пространства чистой изумрудной воды между ними. Над водой летают бесшумные серебристые машины. В воде видны косяки рыб, в небе летают птицы. В моем мире почти нет животных. Только крысы и кошки, да немного собак и те тощие.
— Как здорово там! — Мечтательно сказал Себастиен. — Я как-будто сам увидел то, что вы рассказывали.
— Поверь, Себ, если ты увидишь тот же фильм, что и я, то поймешь, что твои фантазии только блеклая попытка представить настоящий мир Гонолулу. А в живую, думаю, он еще красивее и пахнет наверно здорово. Кстати, у вас тоже хорошо пахнет.
В ответ на его замечание лошадь подняла хвост и сходила в туалет по большой нужде.
— Даже лошадиный помет пахнет лучше, чем воздух в моем мире. — Заметил Орлик.
— А ты расскажешь мне про свой мир? — Попросил его Себастиен.
— Непременно, но только в следующий раз. Вон, Педро знаки подает, что на дороге кто-то есть.
Согласно договоренности, при появлении кого-либо на дороге, Педро должен был развернуть алую повязку, закрывающую от пыли нос и рот, на спину. Её цвет сразу бросался в глаза и не вызывал подозрений у тех, кто видел Педро. Орлик проверил свое оружие. Анхель нащупал древко копья, спрятанное под соломенной застилкой. Себастиен пока был безоружным, и в случае конфликта должен был бежать куда подальше.